Что случилось?
В России людей уже давно судят за мемы, картинки, репосты чужих текстов и даже лайки. Только за последние несколько дней стало известно сразу о четырех таких делах в Алтайском крае. Например, 19-летнему Даниилу Маркину грозит уголовное наказание за картинку с героем «Игры престолов» Джоном Сноу, а 38-летнего Андрея Шашерина обвиняют за мем с патриархом Кириллом.
«Медуза» попросила руководителя проекта «Команда 29» адвоката Ивана Павлова рассказать, что нужно знать пользователям соцсетей в России о том, как расследуют дела об «экстремистских» картинках и постах.
Такие дела действительно часто возбуждаются или они просто всегда громкие?
Смотря с чем сравнивать. Например, в 2017 году за кражу (без отягчающих обстоятельств) осудили 44 165 человек и примерно столько же — за незаконное приобретение или хранение наркотиков (без цели сбыта).
За репосты картинок и текстов в интернете чаще всего судят по 282 статье Уголовного кодекса — о возбуждении ненависти или вражды. В 2017 году суды вынесли 461 приговор по этой статье. На фоне статистики по статьям о краже и наркотиках — не так много.
Но «экстремистские» дела о высказываниях возбуждают и по другим уголовным статьям. В 2017 году суммарно по ним осудили 657 человек (с учетом 282-й). Из них больше 50 человек отправили в колонию, и это тоже показательно — в 2016-м за такие преступления реже давали реальные сроки.
Еще есть административные правонарушения. По статье о распространении экстремистских материалов (20.29 ст. КоАП) из списка запрещенных материалов в 2017 признали виновными 1846 человек. Еще 1665 наказали за демонстрацию запрещенной символики (20.3 ст. КоАП).
Дела возбуждают только из-за постов «ВКонтакте»? А что с другими соцсетями?
Да, обычно это именно посты (а чаще репосты) во «ВКонтакте». По данным информационно-аналитического центра «Сова», в 2017 году как минимум 138 приговоров были вынесены из-за публикаций во «ВКонтакте», два приговора — в Facebook, два — в ЖЖ, два — в YouTube и еще три — из-за высказываний в онлайн-СМИ. В январе 2018 года появилось первое дело за репост поста в Telegram.
Правозащитники считают, что «ВКонтакте», которая принадлежит российской Mail.ru Group, в отличие от Facebook или Twitter по первому требованию делится с властями любой информацией о пользователях. Правда, недавно Mail.ru выступила против дел за лайки и репосты и попросила амнистировать всех «несправедливо осужденных».
У меня куча картинок во «ВКонтакте» — вдруг какую-то сочтут экстремистской? Как оценить риски?
Ой, это долгий разговор. Скорее всего, никак. Все это похоже на рулетку. К примеру, кадры из фильма «Американская история X» (фильм в России никто не запрещал) о неонацистах выкладывали многие пользователи «ВКонтакте», но не повезло только жителю Казани Витольду Филиппову, которого оштрафовали даже не за публикацию скриншота, а за лайк под чужой публикацией.
Можно, конечно, каждый раз сверять свои посты со списком экстремистских материалов, но это сложно — уже сейчас реестр содержит больше четырех тысяч пунктов. Кроме того, написанное или процитированное вами могут признать экстремистским постфактум, после проведения специальной экспертизы.
Нормы антиэкстремистских законов размыты, и предугадать, что именно сочтут разжиганием ненависти, вряд ли получится. Можно пытаться руководствоваться здравым смыслом: очевидно, что публикация изображения со свастикой подпадает под состав статьи о демонстрации нацистской символики, но, кажется, и это не панацея (о том, как в России судят за реабилитацию нацизма и нацистской символики, подробно рассказывала Команда 29). Что касается статьи об оскорблении чувств верующих — увы, не каждый может догадаться, что картинка с Джоном Сноу способна кого-то оскорбить.
Стоит учитывать, что многие дела возбуждают в отношении активистов и оппозиционно настроенных пользователей соцсетей. Довольно часто их возбуждают по доносу — так было в случаях Марии Мотузной и Даниила Маркина. При этом ни Мотузная, ни Маркин не были знакомы с девушками, которые написали на них заявления. В любом случае стоит учесть, что обратить внимание органов на вашу страницу могут ваши недоброжелатели.
Кто вообще решает, что вот эта картинка экстремистская, а эта — нет?
Специальные эксперты. Материалы им отдают следственные органы. Часто у следствия есть «карманные» эксперты, которые готовы признать экстремистским что угодно. Поэтому потенциально любой текст или изображение могут признать оскорбляющими чувства верующих или разжигающими вражду, если так решат эксперты и суд.
А если у меня картинки в закрытом альбоме, а смелые высказывания я позволяю себе только в личной переписке?
Возможно, настройки приватности могут снизить риск преследования, но они не гарантируют стопроцентную защиту. Осенью 2017 года стало известно о деле медсестры Ольги Походун, которую обвинили в разжигании ненависти из-за размещенных в закрытом альбоме картинок с мемами. Правда, представители «ВКонтакте» позже заявили, что Походун закрыла альбом только осенью 2017 года, и правоохранители могли обратить внимание на ее аккаунт еще до этого.
Закрытые чаты тоже не гарантируют полной безопасности: например, фигуранты дела «Нового величия» переписывались в чате в Telegram, в который внедрился сотрудник ФСБ.
А если я веду аккаунт под чужим именем?
И это тоже не всегда спасает. Та же Походун публиковала картинки в фейковом аккаунте под другим именем и фамилией, но связь конкретного человека с аккаунтом сотрудники органов устанавливают с помощью данных, которыми с ними делится социальная сеть.
Если я удалю все фотографии или даже страницу? Могу спать спокойно?
Можете, хотя, честно говоря, нет гарантий, что следствие не успело зафиксировать нужную публикацию раньше.
Правоохранительные органы могут без уведомления пользователя провести осмотр интернет-страницы, зафиксировать содержимое и отправить экспертам. После этого возбуждают уголовное дело. И только потом вы можете узнать об интересе органов к вашей странице.
С другой стороны, можете удалить — хуже не будет. Если на вас уже возбуждено дело, удаление публикаций вам никак не повредит.
Как я узнаю, если против меня заведут дело?
Вас должны письменно уведомить о возбуждении дела, но могут и позвонить. Правда, бывает и иначе: например, Мария Мотузная узнала об уголовном деле, когда к ней внезапно пришли с обыском.
И что потом? Идти на допрос, искать адвоката?
Скорее всего, вас ждут и обыск, и допросы. О том, как вести себя при обыске, можно узнать в этой памятке, а о правилах общения с представителями органов — вот тут.
Первое, что стоит сделать, — найти хорошего адвоката (вот инструкция). Чем раньше он у вас появится, тем лучше, в идеале лучше иметь его номер заранее, чтобы в случае внезапного обыска или задержания вы могли ему позвонить. До того, как у вас появится адвокат, лучше не давать никаких показаний, ссылаться на 51-ю статью Конституции, и попросить о том же своих родных — у них тоже есть такое право.
Стратегию работы по делу вы сможете обсудить вместе с адвокатом, но чаще всего в делах об экстремизме одно из важнейших действий защиты — проведение независимыми экспертами альтернативной экспертизы. Правда, суд, несмотря на то, что это может нарушать право обвиняемого на защиту, часто отказывает в ходатайстве о проведении новой экспертизы или о приобщении к делу уже проведенной.
Во время следствия вас могут поместить в изолятор, под домашний арест или избрать другую меру пресечения — например, отпустить под подписку о невыезде. О том, как выжить в СИЗО и как сидеть под домашним арестом, мы уже писали.
Но меня же могут оправдать, да?
Надо стремиться к этому. Но нужно понимать, что России крайне низкий процент оправдательных приговоров (0,2%), а следствие, как говорят юристы, «характеризуется общим обвинительным уклоном».
В теории обвинение в суде должно доказывать не только факт публикации экстремистского материала, но и наличие умысла, например, на оскорбление чьих-то чувств или на возбуждение ненависти. Доказательством такого умысла может стать комментарий к материалу, другой пост на странице, даже лайк. Но, как правило, следствие не утруждает себя поиском таких доказательств.
Так что если дело уже возбудили, и, тем более, если оно дошло до суда, с высокой вероятностью приговор будет обвинительным.
Какое наказание мне может грозить?
Есть разные варианты. Довольно часто осужденных по экстремистским статьям приговаривают к условному сроку. В любом случае его ждут несколько неприятных вещей.
Во-первых, помимо наказания, предусмотренного Уголовным кодексом, суд может приговорить к уничтожению «орудия преступления». Так произошло в деле Екатерины Вологжениновой из Екатеринбурга: суд решил, что нужно уничтожить компьютер и мышь, с помощью которых Вологженинова совершила «преступление».
Во-вторых, всех фигурантов экстремистских дел еще на стадии следствия вносят в специальный реестр Росфинмониторинга. Оказавшиеся в списке не могут совершать практически никакие банковские операции на территории России, а их счета в банках и системах электронных платежей типа «Яндекс-денег» блокируют. Предупреждать о попадании в такой список никто не будет: просто однажды вы не сможете снять деньги с карты в банкомате («Команда 29» подробно писала о том, как блокируют счета фигурантов дел об экстремизме и терроризме; сейчас в списке Росфинмониторинга более 8500 физических лиц).
В-третьих, уже после освобождения за людьми, осужденным по экстремистским статьям, могут установить административный надзор до снятия судимости. «Медуза» подробно рассказывала о том, что это такое.
Последний вопрос: из списка Росфинмониторинга можно выйти?
Да, если ваше уголовное дело прекратили или судимость была погашена. В таком случае вы можете отправить копию приговора в Росфинмониторинг, после чего вас должны исключить из реестра. Но на практике с этим могут возникнуть проблемы: например, водителя троллейбуса Дину Гарину не исключили из списка даже после погашения судимости.
