Это сейчас я старый, страшный и седой, как Геральт в первоисточнике. А по юности лет выглядел вполне себе смазливым юношей бледным (ну не загораю) со взором горящим (ночные компобдения). Имел успех у женщин... И как оказалось, не только.
Развелись тогда на одном ресурсе граждане, которых я метко окрестил "гее-гопниками". Кочевали из профайла в профайл, в манере своих духовных предков озадачивая почтеннейшую публику мужеского пола запросами: "Слышь, красавчик, в рот берёшь? А если уговорю?" Сопровождалась эта ересь плохими пиктами продолговатых (и явно немытых) предметов, что не могло не вызывать общественный резонанс и жопную боль у модерации.
В какой-то момент ищущие крепкой пацанской дружбы индивиды начали осаждать и меня. Скучно побанив первый десяток, я подумал и снял наручники с воспалённого воображения. Карлсону полагалось немножечко пошалить.
— Эта, типа, ты пидр?
— Да, мой сладкий, для тебя кто угодно.
— Опа. Ну чё, ща приеду, пиши адрес.
— Конечно, милый. Смотри: Литейный проспект, дом 4, подъезд № 3. На входе охрана, не удивляйся, мой папик большая шишка. Я договорился: скажешь им пароль "хутин пуй", и тебя проведут.
И ведь, похоже, велись. По крайней мере, один мне на следующий день написал, какой я нехороший человек (в доступных пониманию выражениях) и как некрасиво так подставлять ровных кентов. Что произошло с остальными, пусть останется тайной. Даже для меня.