Колдунство
Слесаря Геннадия кинули, не заплатив денег.
Вкрации: договорился с женщиной лет пятидесяти сделать небольшую работку, сделал, но когда пришёл момент расплаты, то заказчица закатила истерику.
Она капремонт платит, квартплату оплачивает, налоги отдаёт, поэтому считает, что все работы в её квартире должны проводится бесплатно, пусть даже слесарем, нанятым через Вконтактик...
Геннадию под шестьдесят. Тучный, добрый, совершенно неконфликтный и боящийся ругани, он предпочёл ретироваться, оставив заработанные две тысячи заказчице.
Дома жена увидела удручённое состояние мужа и насела на него с расспросами. Выяснив причину задумалась, потом решила действовать.
Жена была ровесницей Геннадия, высокой, стройной с глубоким волнительным голосом. Таким глубоким и таким волнительным, что когда то даже работала на местном радио.
Жену звали Мария, она открыла страничку заказчицы ВК и стала смотреть её профиль.
Заказчица питала дикую страсть к мистике. На её странице были выложены тантрические календари, предсказания Ванги, песни Ваенги, гороскопы восточные, западные, лунные, солнечные, китайские, бурятские, северо-восточные, астрологические прогнозы, метеорологические угрозы, мимозы, заговоры, надговоры, подговоры, и фотографии разных великих деятелей мистических искусств, типа Андрея Ястреба и Лидии Светлой...
Мария некоторое время думала, затем позвонила заказчице, используя всю глубину и волнительность своего вокала:
-Добрый день, Анна. Меня зовут Аделаида, я потомственная колдунья, ворожея в третьем поколении, травница, практикую в области, сейчас проездом, остановилась у брата- слесаря, который делал вам ремонт сегодня. Прошу вас перевести ему деньги, а в качестве аргумента прямо сейчас насылаю на вас туман невзгод...Это не порча, не проклятье, не заговор. Это предупреждение и демонстрация моих возможностей. С этого момента ровно семь дней в любых сферах вашей жизни вас будут преследовать мелкие неприятности и неудачи. Мелкие! Потому что это предупреждение, а не угроза. Как только переведёте деньги, я сразу же туман рассею. В случае вашего отказа буду действовать строже. Всего доброго.
Заказчица что то кричала в трубку, но Мария отключила связь, не вслушиваясь.
Получится? Неизвестно, но попытаться точно стоило.
Это случилось во вторник, а уже в субботу раздался звонок и в трубке слесаря взволнованно загремел голос заказчицы:
-Убирайте ваш туман! Деньги заплачу! Даже больше переведу, только уберите, ради бога! Сил моих больше нет. Аделаида сказала, что она ворожея, а ворожеи не могут вред людям нести! Дайте с ней поговорить, я всё переведу!
Аделаида поговорила с ней. Заказчица скинула на карту слесаря 2500 и умоляюще стала требовать аудиенции. Дело в том, что её, похоже, сглазили. Просит простить её и принять для осмотра.
Аделаида ответила, что уезжает в область, но как только приедет- сразу перезвонит. Через месяц-полтора примерно. А туман снимет прямо сейчас, как и обещала. Прочитает заклинание, а заказчице нужно будет для закрепления выпить литр клюквенного морса залпом.
Как события развивались дальше- не знаю. Произошедшему не свидетель, записал со слов слесаря и его жены. Случилась после новогодних каникул.
Рассказчикам верю, хотя, конечно, сильно смахивает на котолампу.
Кофе, Грим, Гарри Поттер
Так вот как выглядит "Грим", что-то кофе мне перехотелось..
Наследник колдуна
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Нина с волнением слушала, как голос в трубке говорил ей, что в землянке был обнаружен фонарик, бушлат Егора и его мобильный телефон, но при этом никого внутри не было. Последние слова снова уничтожили надежду. Голова шла кругом. На закате люди снова собрались на площади, чтобы обговорить последующие действия. Деревня была действительно очень маленькой и продолжать поиски в ней уже бессмысленно. Как оказалось, в близлежащих лесах тоже. Нина боялась одного. Опоздать. Она чувствовала, что что - то грядет. На душе было мерзко и боязно. Она не удивилась, когда народ решил продолжить поиски утром. Ночью шастать по округе и соседним деревням неразумно и бесполезно. Было решено расходиться по домам. Люди еще пошумели немного у своих калиток и разошлись. Вечер опустился на деревню. Еще один тревожный вечер. Вечер, когда должно состояться воскрешение семьи колдунов.
* * *
- Алинка... - еле слышно шептал Егор, сидя возле девочки и разглядывая ее осунувшееся личико. Она сидела возле него и тоже разглядывала его. Как - то не так, как обычно. Не так, как смотрят дети. Это был хитрый, изучающий и в то же время проверяющий взгляд. Чужой взгляд. В руках она по - прежнему сжимала книгу. Егор уже не задавался вопросом, зачем она ей нужна. Он все равно проиграл. Тяжело вздохнув, мужчина посмотрел в сторону леса, за которым сейчас готовится ко сну его родная деревня и нашарил в кармане пачку сигарет и спички. Чиркнув о коробок он посмотрел на вспыхнувшую маленьким язычком пламени спичку. Она озарила его лицо, отражая в глазах две искорки. В этот момент странная мысль посетила Егора. Он закурил и посмотрев на Алинку сказал:
- Подожди меня здесь. Я скоро приду. Не дожидаясь ответа он развернулся и уже сделал пару шагов, как Алинка встала и прижав книгу покрепче к себе, ответила:
- Куда бы ты ни пошел, я буду следовать за тобой... осталось немного... этой ночью ты станешь им, а я - ею. Все изменится.
- Я знаю. - не оборачиваясь сказал тот и добавил. - Я лишь хочу, чтобы во время твоего ритуала все были в сборе. Все равно я больше не смогу противостоять. Ты победила.
За спиной удаляющегося Егора послышался довольный смех Евдохи. Мужчина вышел из леса и пошагал в сторону старого охотничьего заброшенного дома. Он был где - то здесь, неподалеку. И да, не прошло и десяти минут, как в кустах, возле дороги проглянула крыша. Егор выбросил окурок и поспешил в ту сторону. Надвигалась ночь и в полутемноте он едва смог влезть в сарай и нашарить там хоть что - то, что могло бы заменить лопату. Благо, ему удалось найти именно ее. Правда, немного проржавевшую, но еще пригодную для работы. Выйдя из сарая он заметил несколько темных фигур, промелькнувших между стволов, и то были адские псы. Значит еще стерегут. Егор только хмыкнул, и взвалив старую лопату на плечо, бодрым шагом пошагал в сторону кладбища при церкви. Старый храм стоял в одиноком молчании, ожидавший грядущей ночи. Вокруг шелестела березовая листва и проглядывали кресты. Егор шел среди них, выискивая нужную могилу. Он помнил, где был похоронен тот, за кем сейчас пришел. А вот и он. Стоило мужчине засадить лопату в заросшую травой землю, как где - то на ветке каркнула ворона. Егор посмотрел в ту сторону и заметил возле березки Алинку. Ее светлая ночнушка была заметна издалека. Наблюдает, ведьма. Егор вырвал от могилы ком земли и швырнул в сторону. Затем еще один, и еще... не теряя темп, он продолжал копать около полутора часов, пока лопата не ударилась о крышку гроба. Отлично. Самое время, ведь до полуночи оставалось около часа. Наспех вскрыв гроб, Егор достал усохший труп и кое - как выволочив на поверхность, обвязал рубашкой и поволок в сторону родной деревни.
- Куда... куда ты несешь его... - шипела за спиной ведьма, которая волочилась за Егором следом.
- В ваш дом, куда же еще. - пояснял он. - Раз уж вы решили воссоединиться, стоит и вашим телам быть вместе. Разве я не прав?
На это он услышал лишь тихий смешок. В деревню он прибыл уже ближе к двеннадцати. Оставалось совсем немного до начала ритуала. Почти бегом Егор ввалился в дом Евдохи и втащил за собой тело Григория. Дверь дома, надо заметить, была приоткрыта, а некоторые доски на окнах повыдерганы. Понятно. Деревенские наведывались сюда. Искали его. Не удивительно. Нина небось всех на уши подняла. Мужчина улыбнулся, вспомнив ее лицо и снова сосредоточился на деле. Он должен наконец покончить со всем. Он обещал.
- Осталось совсем немного... - скрипел в недрах дома голос Евдохи.
- Я знаю. Я весь в нетерпении. - соглашался Егор, затаскивая тело колдуна в ту комнату, под которой томилась Евдоха. - Теперь вы вместе. Не только духовно, но и физически.
До полночи оставалось совсем немного. Дом как будто чувствовал это и "задышал", грохоча досками, ступенями и оставшимися в окнах стеклами. Егор хмыкнул, оставшись довольным своей работой и посмотрел на окно. Оно было занавешено старой, разорванной тюлью.
- Готовься... сядь и жди... - скомандовала Алинка, ведомая Евдохой. Она каснулась спины Егора и прошла к западне в подполье.
- Я готов... - мужчина посмотрел на девочку, едва видимую в темноте, а потом перевел взгляд на окно. Одним резким движением он сорвал с окна тюль и швырнул в сторону Григория, а затем достал сигареты и спички.
- Что ты делаешь? - Алинка уставилась на него, не понимая, зачем он сорвал занавеску.
- Не мешай... я просто вношу свою лепту в твой чертов ритуал... - Егор посмотрел на зажегшуюся спичку, закурил и опустил ее на тюль, по которой быстро поползли языки пламени.
- Останови это! ! ! - заорала ведьма и бросилась в сторону огня, но он обжигал плоть и отпугивал ее, становясь все сильнее и ярче.
- Гори гори ясно... - мрачно подпевал Егор, не сводя с него глаз, пока ведьма билась в истерике, в попытках погасить огонь, но было уже поздно.
* * *
Тетя Дуся, одна из старожил, живущая в паре домов от дома ведуньи Евдохи, перед сном выпила уж много чаю с брусничными листьями, отчего была вынуждена встать среди ночи и выйти во двор. Не успела она отворить дверь скрипучего туалета, как заметила за крышей соседнего дома клубы дыма и яркий свет.
- Карауууууул! ! ! - завизжала она, так и встав, сжимая ручку двери. - Пожаааааааар! ! !
На визги тети Дуси из домов повываливали соседи. Деревня снова загудела. Не прошло и десяти минут, как в окно Елизаветы Сергеевны задубасила тетя Маша Егорова.
- Лизк! Лизк, вставай! ! ! Там пожар у нас!
Нина услышала первой и в секунду слетела с кровати. Пока мать приходила в себя ото сна, девушка уже мчалась на улицу, на ходу накидывая первое, что попалось под руку. Это оказался дождевик.
- Где пожар? - Нина встретилась с тетей Машей возле калитки.
- Вон, гляди! Евдохин дом полыхает!
Нина посмотрела вверх улицы и увидела яркое пламя, виднеющееся из - за деревьев. Не медля ни секунды, она помчалась на верх, едва поспевая за своими ногами. Там уже вовсю суетились люди, галдя и обсуждая случившееся.
- Вот ведь как... и как он мог вспыхнуть - то? - удивлялся кто - то в толпе.
- Да да. Сам по себе не мог. Поджег кто - то. - соглашался второй.
- А как хорошо горит - то. - подхватывал третий. И никто не собирался тушить. Все просто стояли и смотрели. Нина влетела в эту толпу и уставилась на охваченный огнем дом. Какая - то неутолимая тоска сжала грудь. Она вглядывалась в окна, как будто пыталась разглядеть что - то в щелях между приколоченных досок.
- Скорее... помоги им... - шепнул чей - то голос у девушки за спиной. Она вздрогнула и обернувшись окинула толпу взглядом, пытаясь выискать того, кто это сказал, но все были погружены в обсуждения и до Нины явно никому дела не было.
- Скорее! - повторил голос, отчего в голове у девушки что - то переключилось и она рванула к входу, откуда уже валил дым.
- Куда! - завизжали бабы, а мужики поспешили скорее вернуть Нину, но она уже шла по коридору, пытаясь нащупать в дыму хоть что - то. Сквозь треск огня она услышала детский всхлип и пошла на этот звук. По памяти она прошла первую комнату и придерживаясь еще не охваченной огнем стены, прошмыгнула в следующую. Там детский всхлип повторился и Нина громко позвала:
- Алин! ! ! Где ты? ? ?
Чья - то рука толкнула ее вперед, отчего девушка едва не упала, споткнувшись о стол.
- Нина Олеговна... - провыл родной детский голос где - то в стенах.
- Я здесь! Алиночка! Иди на мой голос, солнышко! Не бойся! - Нина начала нашаривать руками, молясь, чтобы успеть и найти девочку прежде, чем дым отравит их обоих. И вот, что - то каснулось руки и девушка резко сцепила пальцы. Бог ты мой, это оказалось небритое лицо.
- Егор? - взвизгнула Нина. - Егор, это ты? Ответь!
- Уходи. - сухо отозвался тот. - Скорее покинь это проклятое место.
- Что ты несешь такое?
- Я не хо... - только начал говорить Егор, но его голос заглушил звук бьющихся окон и ор мужиков, которые начали тушить.
- Не смейте тушить! ! ! - проорал он. Нина снова нащупала его лицо, а затем руку, и встряхнула.
- Егор, где Алинка? Хватит нести чушь, надо убираться отсюда! ! ! Ну же! ! ! СКОРЕЕ! ! !
Ничего не ответив, Егор отдернул руку и начал толкать Нину в сторону выхода. - Я не уйду без вас! ! ! Егор! Надо уходить! Не сходи с ума! ! !
- Я и не схожу. - наконец ответил он и громко кашлянул. - Это единственный выход, чтобы очиститься от проклятых душ. Ступай, Нин. Хоть ты выживи. Давай, скорее.
Нина ничего не соображала. Егор выталкивал ее из дома, а где - то в глубине комнат слышался плач Алинки. Нужно было принимать решение, ведь счет шел на секунды.
- Отпусти! Нельзя так! - девушка вырвалась, и стащив с себя дождевик, прижала ко рту, чтобы хоть немного уменьшить поступление дыма в легкие.
- Я кому сказал! - рявкнул Егор, но тут - же замолчал, потому, что по дому пополз мерзкий поросячий визг. Дым как будто всколыхнулся и ожил.
- Что это? ? ? - Нина испугалась и всмотрелась в глубь дома. Она покрепче прижала к лицу свой дождевик и почувствовала, как где - то в кармане что - то зашуршало. В этот миг визг повторился, и над головой угрожающе скрипнула крыша.
- Что это? - насторлжился Егор, даже перестав толкать Нину.
- Не знаю! У меня в кармане есть что - то! - она поспешила достать нечто шуршащее и вытащила оттуда сложенную бумагу. Шустро развернув ее, девушка шагнула к выходу, где дыма было меньше и всмотрелась в нее.
- Это же недостающая страница! - воскликнула она и кинулась обратно к Егору. - Вот! Евдоха искала ее!
- Что? Что она искала? - кричал Егор.
- Страницу, которую она вырвала из своей книги!
Наступило молчание. Мужчина каснулся Нины и нащупав в ее руках бумажку, вырвал ее и исчез.
- Егор! Куда ты? Надо уходить! Прошу тебя! - провыла Нина и снова ринулась в глубины комнат, но мужики уже ворвались в дом и начали вытаскивать ее на улицу.
- Пустите! Там Егор и Алинка! ! ! - орала она, сопротивляясь.
- Угомонись! - кричал кто - то, волоча ее на улицу. - Сейчас и их вызволим!
Нину кое - как вытолкали из дома, после чего начали таскать ведра с водой и тушить огонь. Елизавета Сергеевна уже была в толпе и увидев дочь, ринулась к ней.
- Нин! Ты чего? Зачем в дом полезла?
- Мам, там Егор и Алинка! - девушка крепко обняла мать, ища моральной поддержки. Не смотря на то, что народ таскал ведра с водой со всех домов, огонь не отступал. Вот уже крыша где - то просела и застонала, грозясь рухнуть в любой момент. Нина с ужасом смотрела на окна, охваченные пламенем. Сейчас где - то там, в недрах этого дома, в этом пекле находятся Егор и Алинка, задыхающиеся от дыма и жара.
- Господи... хоть бы выжили... - скулила девушка, решая еще раз вернуться туда и попытаться вызволить дорогих ей людей, но вот из проема входной двери выбежал какой - то мужчина. На руках он нес Алинку, всю в саже и копоти. Женщины ахнули от волнения и радости, и засуетились над ребенком.
- А Егор? ? ? - спросила Нина, обратившись к спасителю. Тот пожал плечами и переводя дыхание ответил.
- Не знаю. Никак не отзывается. Мужики ищут его, так ведь в этом дымогане разве ж отыскать? Если не откликнется, придется оставлять. Крыша рухнет скоро.
- Как оставлять? ? ? - зажужжали бабы. - Да ему вся деревня здоровьем обязана! Чем трепаться, иди, да спасай! Разболтался!
Мужик, находясь под давлением снова пожал плечами и отправился в дом. Нина съехала на дорогу и невидящим взглядом уставилась на то, как женщины стараются привести Алинку в сознание. Голова пошла кругом. Мысли сбились в кучу и требовали успокоиться. Вот, крыша снова протяжно скрипнула и покосилась на бок. Народ хором взвизгнул и отошел для гарантии на пару метров назад, а в это время Егор пытался открыть западню. В дыму он едва ли мог ориентироваться, но времени оставалось совсем мало. Дым заполнял его легкие и уже дико кружилась голова, а ему нужно довести дело до конца, ведь он, это все еще он, а не старик Григорий, что означало, что их с Евдохой планы удалось расстроить. Кряхтя, Егор поднял западню и опрокинул в сторону. Тут - же из подполья послышался стон и бубнящие причитания:
- Только не бросай его, только не бросай его в огонь! Егорушка, миленький, не бросай его, не бросай, не надо... НЕ БРОСАЙ ЕГО В ОГОООНЬ! ! ! - на последних словах голос превратился в ярый ор, но мужчину это не пугало. Его в этой жизни уже ничто не сможет напугать. Он подволок к спуску в подпол труп колдуна и толкнув ногой, свалил вниз. Послышались приглушенные удары о лестницу. Один, два и... три.
- Все. С вами покончено. Осталось только это. - Егор нащупал возле ног проклятую книгу и взяв в руки начал разрывать страницы и швырять в разные стороны. Огонь вспыхнул с новой силой, удивляя мужиков, ищущих Егора в задымленных комнатах, своей мощью. Как только страницы дьявольской писанины начали разлетаться и оказываться в пасти огня, из подпола начало доноситься шипение, за которым последовало скрябание по ступеням. Егор быстро поднял западню и так же быстро захлопнул ее, встав на ней, чтобы больше не позволить выйти наружу тому злу, которое было заточено там, внизу. В ту же секунду под ногами мужчины заскреблись, завыли, заревели.
- Егооор... не смей этого делааавть! ! ! Не бросай его в пламяяяя! ! ! Не смеееей! ! !
- О чем это ты, ведьма? - с издевкой спросил Егор и достал из кармана листок, полученный от Нины. - Ты не об этой ли бумажке? Что это? Не твой ли договор с сатаной, а?
- Не смеееей! ! ! - только и отвечала Евдоха. - Ну знаешь, когда говорят "нельзя" еще больше хочется, так что... без обид. - с этими словами Егор подержал с секунду бумагу в руке и швырнул в сторону огня. На той секунде перед глазами начало мутнеть и он потерял сознание.
- Вон они, вон они! ! ! - завизжали женщины, когда увидели троих мужиков, вытаскивающих из огня Егора. Его оттащили подальше от дома и положили в траву. Нина уже стояла возле него и пыталась привести в чувство.
- Она очнулась! Слава тебе Боже! - крикнул кто - то в толпе. Нина посмотрела туда и облегченно выдохнула, увидев распахнутые глаза Алинки. Девочка еще ничего не соображала, но она выжила, а значит восстановится. Теперь главное, чтобы с Егором случилось подобное чудо. Кто - то принес нашатырный спирт, который Нина тут - же поднесла к носу Егора. С минуту он никак не реагировал на эту вонь. Какая - то женщина в толпе спросила:
- Слышь, Нин, а может он и не дышит вовсе? Эти слова напугали ее и она прижалась ухом к его груди.
- Дышит. - сквозь слезы выдавила Нина и встряхнув мужчину еще раз хотела поднести нашатырь к его носу, но в этот момент раздался мощный грохот в стороне дома, в звук которого вливался громкий, протяжный стон. Крыша наконец не выдержала и ввалилась в стены дома.
- Их души... отходят... - прохрипел Егор, пока все таращились на игру языков пламени, которое уже перестали тушить после спасения наших пострадавших.
- Главное, чтобы твоя не отошла. - не удержав улыбку выдавила Нина, глядя на приходившего в сознание мужчину.
- Очнулся! Соколик мой! - воскликнула Елизавета Сергеевна, бросаясь к нему, тиская лицо и обчмокивая одновременно.
- Лизк, да дай ты ему отдышаться - то! - ворчал кто - то в толпе сквозь смех, но ничто не могло удержать счастливую тещу в этот драматичный момент. Нина посмотрела в сторону и заметила шагавшую в ее сторону Алинку. Девочка слегка прихрамывала и вид у нее был довольно потрепанный, но она была цела и это главное. Девушка протянула к ней руки и помогла той сесть возле себя.
- Дядя Егор, ты живой? - первое, что спросила девочка, скидывая с лица спутавшуюся прядь длинных волос.
- Да куда ж я от тебя денусь - то? - подмигнув прохрипел тот, после чего на него снова обрушились поцелуи Елизаветы Сергеевны. Нина облегченно вздохнула и погладив Алинку по макушке, поцеловала в висок.
- Береги их... я доверяю тебе их судьбы... - раздался совсем близко чей - то женский, приятный голос. Нина посмотрела в толпу, но опять никого, кто мог бы это сказать не обнаружила. Ее взгляд зацепился за одно из окон пылающего дома. Девушка внимательно посмотрела туда и увидела едва уловимый образ молодой женщины. Нет, в этот раз это была уже не дама в белом. Это была Мария, Алинкина мама. Она стояла в окне, и улыбаясь махала Нине рукой, после чего развернулась и ушла, исчезнув в пламени. Нина улыбнулась ей и шепотом ответила:
- Не переживай. Пусть твоя душа будет спокойна.
- Нина Олеговна, а почему вы улыбаетесь? Кого вы там увидели? - спросила Алинка, глядя на нее сверкающими глазками. Девушка улыбнулась и ответила:
- Твоя мама была здесь только что и сказала, чтобы я немедленно отвела тебя в баню и отмыла от этой грязи.
- А! Так и сказала? - ребенок округлил глаза.
- Да, так и сказала.
Эпилог
- Слава тебе Господи! Дожила до свадьбы дочери! - ликовала Елизавета Сергеевна, поправляя ей фату .
- Мам, ты только хуже сделала. Смотри, криво сидит. - бубнила та, волнуясь, как перед экзаменом.
- Ой, пОлно тебе, Нинк. Криво ей. Зато вон, колечко ровно сидит. Давай, беги к гостям уже. Поди заждались там, да Егор извелся весь.
- Ничего он не извелся. - хмыкнула Нина. - Он там сейчас небось весь в математике. Подсчеты делает, хватит ли на всю деревню его кедровой настойки, или еще и за апельсиновой бежать.
- Ну и чудачка! - всплеснула руками мать. - Не хватит, так гости принесут! У всех и своих запасов полно в погребах! Давай уже, беги скорее! Там и Алинка поди извелась вся. А я тут сейчас таз с жареной курицей в полотенце заверну и приду.
Нина только улыбнулась в ответ, и поправив фату, зашнуровала шнурки и расправив подол пышного платья, поспешила на площадь, где прямо посреди улицы были организованы бесконечные столы для свадебного застолья. Кто - то уже расплясывал под "Березовые сережки" Кадышевой, не дождавшись появления новой семейной пары в полном составе. Пока только Егор мелькал среди гостей. Его черный пиджак делал его чересчур брутальным, а еще не снятые с шеи повязки после ожогов напоминали о ночи, которая навсегда останется в памяти Нины и Егора Епифановых, да и всех Новых кузьминок вцелом.
- Ну и где вас носит, Нина Олеговна? - вытолкав себя из толпы и встречая "блудную" невесту возмутился Егор.
- Извини. Переобувалась.
- Во что? Надеюсь не в такие же туфли с двеннадцатисантиметровыми каблуками?
- Нет. - Нина улыбнулась, и приподняв подол платья показала на белые кроссовки.
- Мда. Очень "по - физруковски". - довольно подметил Егор вскинув бровь. - Чего же сразу их не обула? Не дай бог бы навернулась, в твоем - то положении. Словила бы тогда.
- Ой, все. - улыбаясь отмахнулась Нина и протянула руку Егору. Он шустро подхватил ее и повел к гостям, где уже извелась от ожидания Алинка. Она в этот особенный день выглядела, как принцесса. В нежном пастельно - голубом платье, с распущенными завитыми волосами и вплетенными в них васильками. Увидев невесту она мигом рванула к ней, но не успела она подойти, как кто - то из гостей, поднимая бокал с настойкой, требуя тишины громко сказал:
- Ну что, молодые. Сегодня в наших Кузьминках еще одна семья рождается. Хочу вам добра пожелать, и долгих лет. Чтоб жили вы в любви, да согласии... - гость замолчал, а после выжидающей паузы заговорщически зыркнул на гостей и подняв повыше руку с бокалом громко гаркнул.
- Горько! ! !
- Нин... что - то я очкую... ты бы хоть за день до этого напомнила, чтобы мы порепетировали.
- Ох, Егор... - сквозь улыбку процедила Нина, не сводя взгляда от гостей. - Какие к черту репетиции? Как будто ни разу не целовался.
- Одно дело наедине, а тут...
- ГОРЬКО! ! ! ГОРЬКО! ! ! - настаивали гости.
- Эх, была не была...
Когда гости досчитали до сорока Нина едва оттащила от себя мужа, после чего по деревне прошла волна апплодисментов. Заиграла музыка и после того, как бокалы были выпиты до дна, все рванули плясать. Иногда легкий ветерок разносил по деревне слабый запах гари от сгоревшего дотла дома колдунов, на месте которого, как напоминание осталась лишь груда обгоревших бревен, между которых виднелся краешек бумажки. Игривый летний ветер взметнул в небо эту бумажку и закружив в воздухе, опустил на дорогу. Это была невзрачная страничка книги, с обожженым краем и видневшимся внизу страницы номером шестьсот шестьдесят шесть.
КОНЕЦ...
© Copyright: Анна Шахин Трифонова, 2018 Свидетельство о публикации №218091601621
Наследник колдуна
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Егор пристально смотрел на медленно гаснувшие одна за одной свечи. Он знал, что сила, которая желает обрести плоть, начинает проявлять себя. Сейчас, когда мужчина узнал о Григории, он даже не знал, кто сильнее, Евдоха, или этот старик, который тоже оказался не промах, хотя и создает эффект незаметности и вообще не дает о себе знать. Егор смотрел, как рука из иного мира гасит свечи, жаждая окунуть его в полный мрак и предать отчаянию, но вот только он не из пугливых. И похуже видел вещи. Вот, где - то в темном углу что - то скрипнуло и стихло. За спиной Егора осталось несколько непотушенных свечей, свет которых медленно угасал. Мужчина, напрягая зрение всмотрелся во мрак, где был источник звука, и через несколько секунд из густой темноты выглянула чья - то нога. Еще через некоторое время показались лохмотья одежды, руки, тело и... лицо. Перед Егором стояла Нина и смотрела на него отрешенным взглядом осунувшегося, усталого лица.
- Егор... помоги... - прошептала она. Тот продолжал смотреть не шевелясь и даже не моргая. Девушка была не более, чем иллюзией. Он это осознавал, но сердце как - то предательски сжималось.
- Пожалуйста... я не могу больше... - добавила девушка срывающимся голосом и сделала шаг вперед. В тот же миг черные чужие руки, десятки черных рук грубо обхватили ее шею, лицо, лодыжки, запястья, и резко дернули назад, во тьму. В удручающей тишине слышались звуки сопротивления, шелест рук и чавкающие звуки. Егор слушал это стиснув зубы и сжав кулаки. Нет. Он не поведется на это. Он знал, что эти проклятые старики будут использовать самых родных ему людей, чтобы вынудить его потерять над собой контроль и заполучить его. Мужчина мотнул головой и не сводя глаз с темноты, протянул руку к бутылке и сделал пару глотков воды. В этот момент последняя свеча позади него погасла, оставляя его один на один с этим густым мраком. Егор сидел не шевелясь еще около часа. За это время он уже увидел, вернее услышал голоса своих родителей, которые стучали в дверь землянки, плачущую навзрыд Елизавету Сергеевну, которая скреблась под дверью, ища свою пропавшую дочь, и даже самого себя. "Егор" говорил Егору о том, что приняв волю Григория и Евдохи, он поднимется на уровень выше и обретет новые знания. Его душе будет отведено место беса и он сможет вернуться в этот мир уже другим, но с той же памятью. На это предложение настоящий Егор только усмехался и мысленно отвечал, что никто не в праве распоряжаться его душой и телом. После этого на какое - то время видения исчезли. Мужчина просто сидел в тишине, а когда будильник, который Егор намеренно завел на двеннадцать, прозвенел, он включил фонарь и открыв книгу, начал читать за упокой о рабе Божьем Григории.
* * *
- Это невыносимо... - вздыхала Нина, бродя по огороду и время от времени теребя в руке телефон. Она нашла зацепку, но даже не знала, что с этим делать. Куда идти? Куда бежать? К кому обратиться? Она была в тупике и даже не знала, что делать и чем помочь. Егор просто не дал ей шанса и решил все за нее. Одно Нина знала точно. Не спроста Евдоха пытается избавиться от нее, ох не спроста. Девушка еще раз пыталась прочесть надписи на листке, который ведьма прятала в Алинкином тайничке, но ничего нового для себя не открыла. Все то же самое. Да и по сути, от знания того, что на листке, без каких - либо действий - пустая писанина и не более того. С наступлением вечера тоска душила Нину нешуточно. Елизавета Сергеевна молилась по несколько раз на дню, но с Ниной больше не говорила на больную тему. Девушка смотрела, как старательно женщина зажигает перед образами лампадку и покрывая голову платком начинает вечерние молитвы. В такие моменты Нина не выдерживала и выходила на улицу. Лето было в разгаре, но ночи по - прежнему несли с собой прохладу. Накинув халат, девушка вышла за калитку, и сгорбившись уселась на лавку. В кармане халата она нашарила помятую пачку и уже собралась закурить одну, но вспомнив про малыша и то, как тяжело он достался ей, с презрением швырнула сигарету в траву и запустила пальцы в волосы.
Солнце уже заходило, предвещая тихий, спокойный вечер под шум листвы, стрекот сверчков и щебетание запоздалых птиц. Вот только Нине не до деревенской романтики. Она в смятении. Вот куда? Куда могли деться двое людей в маленькой, как шкатулка деревне? От отчаяния она не выдержала и разрыдалась, уронив голову в ладони. С пастбища возвращалась чья - то загулявшаяся корова и недовольно мычала, оповещая о своем возвращении. На секунду корова повернула голову к плачущей Нине и мотнув головой, чтобы отогнать комаров, пошагала дальше, помахивая хвостом. Нина проводила ее взглядом и снова понурила голову. Так она просидела минут десять, пока не услышала невдалеке торопливые шаги. Девушка подняла голову и увидела тетю Веру, спешившую домой, держа в руках какой - то сверток. Женщина мельком глянула на соседку, и сделав незамечающий вид, пошагала дальше. Нина смотрела на нее до тех пор, пока та не зашла к себе в калитку, после чего сорвалась с лавки и рванула за ней. Женщина уже накинула проволоку на калитку и шагала по тропинке в сторону дома, но Нина уже бежала по пятам. Тетя Вера заметила ее на территории своего дома лишь тогда, когда на крыльце снимала галоши.
- Тебе чего? - фыркнула она, косясь на Нину.
- Теть Вер... - начала девушка, едва совладая с собой, чтобы не разрыдаться.
- Ну?
- Пожалуйста, прошу вас, не гоните!
Женщина хмуро посмотрела на нее, держа руку на ручке двери и грозясь в любой момент войти в дом и закрыть за собой дверь.
- Теть Вер. - продолжила Нина. - Вы ведь тоже человек. Вы все понимаете и чувствуете. Скажите мне, вы видели Егора? Или Алинку? Второй день от них вестей нет.
- Как нет? - как могла, импровизировала соседка. - Куда ж они могли деться? Дома поди. Я ж не пасу их. Како мне дело?
- Может видели где? - гнула свое Нина.
- Не видела. Говорят тебе девка, дома они, ну или Егор в город с ней укатил. Может дело какое? Почем мне знать?
- Значит не видели?
- Может и видела, я не слежу ни за кем. - рявкнула женщина и суетливо вошла в дом и захлопнула за собой дверь, вот только Нине показалось, что на секунду, пока дверь была открыта, из дома тети Веры послышался приглушенный стон. Нина поджала губы и развернувшись ушла. Зря она так поступила. Только перед соседкой опозорилась, а завтра утром вся деревня будет смеяться над ней.
* * *
- Ох, чуть не догадалась. - выдохнула тетя Вера, запирая дверь на засов, а потом на ключ, который повесила на гвоздик. Положив сверток на табурет, женщина прошла кухню и вошла в единственную комнату. В дальнем углу, напротив образов, вжавшись в стену сидела Алинка и таращась на иконы мычала.
- Что... - прошипела женщина. - Дурно тебе от лика святого, да? А ты еще погляди, небось и оставишь деточку в покое.
Алинка сидела поджав ноги и вылупив глаза таращилась на образа. Рот ее был стянут какой - то тряпкой, чтобы та не могла издавать звуки, как и велел Егор. Тетя Вера вернулась к табурету и развернула из газеты трехлитровую банку со святой водой. Своих запасов у нее уже почти не оставалось. Окропив девочку водой, женщина усмирила истощенную от терзаний ведьмы Алинку и отогнув тряпку, влила в рот пару глотков. Та барахталась и сопротивлялась, но дело было серьезное, с чем женщина справлялась на отлично. Спешно стянув рот и поправив узлы, тетя Вера зажгла лампаду и усевшись на стул начала читать молитвы. Неумело, но старательно. Алинка едва переводила дыхание. Казалось, будто ребенок несколько часов подряд находится в душной сауне, обливаясь потом и задыхаясь от жары, но женщина знала, что девочку терзает дух ведьмы, с которым Алинка уже не справлялась. Она уже почти не приходила в сознание. Она постоянно что - то бормотала и корчила рожи, на что тетя Вера только образно плевала на нее по три раза и по столько же раз обдавала крестным знамением. В такие моменты Алинка начинала рычать и корчиться. Любой священник уже с уверенностью сказал бы, увидев ее в таком состоянии, что девочка одержима и нужно проводить ритуал экзорцизма. В каком - то смысле тетя Вера сейчас именно это и пыталась сделать. Она читала громко и усердно, не позволяя ребенку заговорить, или причинить себе вред. Она не сводила взгляд с девочки, постоянно наблюдая за ее небольшими перемещениями по комнате. Девочка искала убежища от молитв, запаха масла в лампаде и от образов, глядя на которые у бедняжки краснели глаза. Тело Алинки было измотано терзаниями. Что с нее взять, это был всего лишь беззащитный ребенок, обрести влась над которым(особенно в таком идеальном возрасте, когда она уже доверена ангелами Богу, но и уязвима перед дьявольской силой) для ведьмы не составляло труда. Тетя Вера читала и читала, потеряв счет времени. Уже давно настала ночь и луна заглянула в окно, а женщина стоически продолжала читать, перелистывая страницу за страницей. Тихий хрип Алинки приковал взгляд тети Веры, которая даже читать перестала. Девочка как - то судорожно подернула телом, после чего обмякла и уронив голову перестала дышать.
- Алин... - вкрадчиво позвала женщина, откладывая молитвослов в сторону и поднимаясь со стула. Девочка не подавала признаков жизни. Тетя Вера перекрестилась и готовясь к худшему, шагнула к Алине. Та и впрямь казалась бездыханной. Ее исхудавшее за какие - то полтора дня тело выглядело безжизненным. Еще бы. Кто знает, какие ужасы ей показывала ведьма.
- Ты чего, девчуля моя... - тетя Вера потрялсла девочку за плечо и склонилась над ней, чтобы проверить сердцебиение. К ее ужасу в груди ребенка была тишина. Женщина всхлипнула и закрыв рот рукой простонала:
- Ой... да неужто Бог прибрал малышечку?
Но не успела тетя Вера услышать сказанное, как из Алинкиной груди вырвался булькающий хрип и та, занеся над женщиной где - то раздобытый нож для масла, полоснула ее по шее и визгнув, как дикарка, прошмыгнула к двери. За пару секунд она достала заветный ключ и открыв дверь, исчезла во тьме ночи, оставляя скорчившуюся на полу, истекающую кровью женщину.
* * *
Егор по - прежнему сидел посреди подземной домушки и продолжал читать. Глаза его уже не разбирали букв, но он все еще мог противостоять галлюцинациям, справляясь с их силой. Голова кружилась от двух дней голодания, а в горле пересохло. Благо, бутылка всегда была под рукой и он смачивал горло святой водой. По его расчетам, шел уже третий час, когда фонарь начало коробить. Недовольно фыркнув, Егор затряс его, доставая и вставляя батарейки, но увы, толку было мало, так же, как и мало толку было в сохранении собственной души. Мужчина осознавал, как это нелепо, читать за упокой о духе, который уже завтра завладеет его телом. Нет. Это не выход. Вот только, ничего другого не остается. Мужчина мрачно вздохнул, и швырнув фонарь, от которого все равно не было ползы, в сторону, и укрывшись бушлатом, постарался заснуть. Будь, что будет.
* * *
Глубокая, тихая и полная событий ночь замерла в затишье, как будто в ожидании чего - то жуткого и потрясного. Улицы деревни погрузились в глубокий сон, лишь изредка подмигивая на пару минут зажегшимся в чьем - то доме светом, и снова погасшим. В одном из таких домов спала сейчас Нина и ее мать. Часы спокойно тикали на стене, а в тераске, на старом дедовом чемодане спал, подергивая усом кот Рыжий. Гармония и таинство ночи царили над деревней, не смея нарушать покой спящих. Даже тихие шаги маленькой девочки, медленно идущей по дороге не мешали этой тишине. Проходя мимо дома Нины, ребенок замедлил шаг и остановился. Рот скривила довольная ухмылка, а в глазах блеснул недобрый огонек. Руки сжались до кулаков, а в груди что - то уркнуло. Но вот, где - то позади послышались сбивчивые, шаркающие шаги, охи и стоны. Девочка волком зыркнула назад и поспешила раствориться во тьме. По дороге, придерживая окровавленную рану на шее шла, как могла тетя Вера. Она охала от боли и страха, но уверенно шла к дому спящих матери и дочери. Шагнув в калитку, она подошла к окну и громко застучала по стеклу. Нина проснулась моментально и рванула к окну. Она не сразу поняла, кто это, и позвала:
- Егор?
- Это я, Нин! Верка, соседка! Отворяй! Беда у нас приключилася! Ради Бога, открой дверь!
Девушка мельком глянула на проснувшуюся мать и поспешила к двери, на ходу включая везде свет. Когда Нина открыла дверь, едва не вскрикнула, увидев рану на шее соседки.
- Теть Вер, что произошло? ? ? - Дай пройду, все расскажу. - протараторила та и шагнула в сени. Елизавета Сергеевна уже поднялась с койки и с ужасом смотрела на женщину.
- Матушка заступница, да кто ж это тебя так, мать? - ужаснулась она. Тетя Вера посмотрела на обеих и грузно сев на предложенный стул, начала переводить дыхание. Не дожидаясь серьезных последствий, Нина поспешила за самым необходимым, что лежало в старенькой аптечке. Пока тетя Вера приходила в себя, девушка обработала рану и перевязала, чтобы не кровило. Елизавета Сергеевна и сама сидела, как бледная, отчего дочь дала ей выпить валерьянки и сунула валидол под язык.
- Ну так что стряслось - то, теть Вер? - решила попытаться еще раз Нина, когда та немного выровняла дыхание и успокоилась.
- Беда, Нинк. Ой, беда. - женщина захлопала ладонью по колену.
- Говорите же! На вас напал кто? Неужто Валерий из лечебницы сбежал? - предположила девушка.
- Да нет! Какой там Валерка... - тетя Вера посмотрела на Нину, а потом на Елизавету Сергеевну, прикидывая, знает ли она про то, о чем поведал Егор, но подумав, решила выложить все, как на духу. В такой ситуации таить что - то было рискованно. Была важна любая помощь.
- Нин, вон что. Алинка - то...
- Что Алинка? ? ? - встрепенулась та, нависнув над соседкой. Тетя Вера всхлипнула и схватив Нину за запястье провыла.
- Убежала деточка... я ж ведь все делала, как Егор велел...
- Что вы делали? - допрашивала та. - Рассказывайте сначала! Это же важно!
Елизавета Сергеевна ничего не понимала, но старалась не вмешиваться, предпочитая изначально все услышать и вникнуть в суть дел, о которых она доселе не ведала.
- В общем это... - решилась - таки тетя Вера. - Егор все рассказал мне. Помощь говорит нужна. Алинку спасать надо от ведьмы проклятой, от Евдохи.
- Как так? - все - таки перебила Елизавета Сергеевна, не веря ушам. Соседка лишь косо зыркнула на нее, а потом продолжила.
- Так вот, велел он мне читать об Евдохе. Алинку мне доверил, а сам ушел.
- КУДА? ? ? - почти взвизгнула Нина, вцепившись пальцами в полы юбки тети Веры.
- Да если б я знала. Он сказал, что надо хотя - бы ее уберечь, Алинку. Сам он тоже в беде, да вот уж ему ничем не помочь. Сам так сказал. Вот я и взяла Алинку себе, чтобы выручить бедняжку, а она совсем одичала. Пока я к Егоровой за святой водой гоняла, она где - то ножик раздобыла, хотя я и убирала их все, вот и чиркнула меня... а потом убежала... где ж ее искать - то теперь? Она ж ведь поди и рот развязала, да весь пост нарушила... вот беда... что ж делать - то теперь?
Пока женщина причитала, Нина думала. Теперь все стало ясно.
- Значит так. - скомандовала девушка и обратилась к матери. - Мам, пусть тетя Вера будет у нас, пока я не вернусь. - А ты куда же? - Что значит куда? Алинку найти надо! И Егора!
Елизавета Сергеевна встрепенулась и вскочила на ноги.
- Не пущу! Куда ты, средь ночи - то? А если...
- А если с Алинкой что - нибудь случится? ? ? - перебила Нина и накинув ветровку и прихватив телефон, рванула на улицу. - Теперь понятно, почему ты не отвечал на звонки... - бубнила под нос девушка, спеша в сторону дома тети Веры. Там она разумеется никого не обнаружила, кроме крови на полу и следов стоп Алинки. Нина тут - же смекнула, и покинув дом включила на телефоне фонарик и начала светить на дорогу. Она смогла заметить лишь несколько кровавых следов, уводивших вниз по дороге. Большего было и не нужно. Нина помчалась в ту сторону, даже не представляя, чем все это закончится. Больше всего пугало то, что Егор оставил девочку на соседку, а сам куда - то ушел. Было очевидно, что не будь в этом необходимости, он бы так не поступил. Выходит, с ним тоже что - то случилось. Прибавив в шаге Нина поспешила вниз, в сторону дома Егора, предполагая, что Алинка могла отправится домой. Преодолев яблоневый сад, девушка шагнула к крыльцу и увидела распахнутую входную дверь. Прежде, чем войти, она сглотнула и заглянув в щель, осмотрела все фонариком и вошла. Кругом царил мрак и приходилось наводить фонарик в каждый угол. Нина попыталась отыскать выключатель, но увы не нашла. Так и бродила по дому, освещая комнаты телефонным фонариком. Нина сразу заметила следы того, что кто - то был здесь. На кухне, на полу валялись несколько разбитых тарелок, а шкафы были открыты. В гостиной девушка заметила треснувший зкран телевизора, а в комнате Алинки... Боже, вся комната была перевернута кверх ногами. Повсюду валялись вещи и игрушки, стол был перевернут, а доски в полу вырваны и разбросаны. Нина поняла, что тот, кто был здесь, искал ту недостающую страничку и пришел в бешенство, не найдя ее. Девушка поспешила в комнату Егора, чтобы проверить, на месте ли "глазастая" книга Евдохи, но стоило Нине шагнуть в комнату Егора, как ее снес вихрь, грубо толкнув и швырнув в сторону. Едва ли она успела направить на неизвестного свет, чтобы успеть разглядеть в нем Алинку, которая крепко сжимая в руке книгу, мчалась к выходу. Нина быстро последовала за ней, но очень неудачно упала возле калитки и разбила колено. Кое - как поднявшись и отойдя от приступа боли, она продолжила преследование заметив, что Алинкина тень исчезает в стороне леса.
* * *
Медленно рассвет приходил в деревню. Еще тусклое, не разгоревшееся зарево бледнело над макушками еще не проснувшегося, сонного леса. С осунувшимся лицом и трехдневной щетиной на впавших щеках, Егор, уже не разбирая букв и смысла, после небольшого получасового отдыха продолжал читать. Он оторвал покрасневшие глаза от книги и поднявшись, вышел из землянки и вдохнул свежего воздуха. Неужели... еще одна ночь прошла. Мужчина устало вздохнул и почесал плечо. Впереди последняя ночь. Ночь, которой все решится. Или он одолеет дух колдуна, или колдун одолеет его и навсегда сотрет из этого мира человека по имени Егор.
- Что бы ты ни делал... он возьмет верх... ты наделен нашими знаниями и умениями... ты такой же... - прохрипело где - то в стороне. Мужчина повернулся и увидел Алинку. Ее босые ноги были изодраны до глубоких царапин, ночнушка болталась лохмотьями, а распущенные волосы спутались и свисали с плеч. Лицо девочки потемнело, а в расплывшейся озлобленной улыбке виднелись черные десны. В исцарапанных руках Алинка сжимала дьявольскую книжку Евдохи. Увидев ребенка Егор застонал. Это была не галлюцинация. Тетя Вера не справилась. Все кончено. Мужчина с тоской посмотрел на девочку и протянув к ней руки сказал, нарушив этим самым пост.
- Иди ко мне заяц... я сдаюсь...
* * *
- Да что же это... - выла Нина, едва держась на ногах. Она излазила почти весь лес, но нигде Алинки не нашла. Уже солнце поднялось, а она все бродит по лесу. Без Алинки, без Егора и без надежды. Она исцарапала себе все руки и лицо, изорвала всю одежду и растратила все силы. С полными слез глазами от отчаяния, Нина облокотилась о ствол дуба и всхлипнула. Ни Алинки ни Егора нигде нет. В безысходности она взвыла, и ударив рукой по стволу отправилась домой.
- Ну что? Нашла? ? ? - с ходу налетела мать, сжимая в руке кухонную тряпку. Нина вяло покачала головой и свалилась на стул.
- Где тетя Вера?
- Вон, - Елизавета Сергеевна кивнула в сторону дивана, - отлеживается. Нина посмотрела на спящую женщину. В глазах стояли слезы. Было крайне больно осознавать, что никакого продвижения не произошло. Знала бы Нина, что Алинка у соседки, она бы помогла, сделала бы все возможное, чтобы уберечь ребенка, но увы. Все идет не так, как должно было.
- Нин... - тихо позвала Елизавета Сергеевна и присела на табурет.
- Что.
- Почему ж ты мне сразу - то не рассказала, какие страсти в деревне творятся? Я б и помогла чем.
Девушка устало посмотрела на мать.
- Мам, чем ты бы помогла? Эта гадина из нас всю кровь выпила. Еще не хватало, чтобы и на тебя перекинулась. Сейчас надо думать, как Алинку с Егором найти.
- А я знаю как! - вдруг ожила женщина, бахнув кулаком по столу. - Надо по домам идти и узнавать! Довольно уже сидеть и ждать! Надо деревню поднять! Пусть знают! Авось отыщем!
Нина уже не была против. Да и смысла таить правду больше нет. Не медля, Елизавета Сергеевна начала стучать в двери, спрашивая у соседей о пропавших. Народ загудел, заволновался. На площади собралась толпа, готовясь к поискам. Даже старики вызвались помогать. Они объясняли это тем, что Егор не раз помогал им, теперь настало и их время ему помочь. Началась суета. Молодые отправились в сторону леса, а старики шерстили поля и близлежащие территории. Нина раздала всем, у кого были телефоны, свой номер и только в шестом часу ей позвонил один из волонтеров, местный охотник, сказав, что в паре сотен метров от деревни, в лесу, была найдена землянка.
Наследник колдуна
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
- Может все - таки расскажете, в чем причина вашего визита?
- Да хватит уж любезничать. Свои все. - тетя Вера поджала губы и посмотрела в сторону, как бы подбирая слова, чтобы начать. - В общем это. Чую я, не то что - то творится. Как моя Анька померла, места себе не нахожу. Тоска на душе великая. Никак не унять. Я вон, что... решилась к бабке одной сходить. В городе живет. Думаю, может облегчит как страдания мои, а она так посмотрела на меня и с ходу говорит, мол, людей я обидела. А на людях этих беда тяжкая висит. Опасная, смертельная. Коли не помогу, говорит, всей деревне аукнется. Вот и пришла я. Вы уж с Ниной простите меня. Нагрубила я ей больно. Лизка правду сказала, искала я отдушину, чтоб было, где тоску, да боль излить, вот Нинка мне под руку и попалась. Сам понимаешь, легко ли единственную деточку терять, пусть и глупенькую. Дочь же, что ни говори. Она как померла, у меня свет в глазах померк. Думала, вслед за ней уйду, руки на себя наложу, а тут вот эта бабка вроде как камень с души сняла. Ты поведай мне, что за дела в деревне творятся. Да и сама я слыхала, как бабы про нечистого треплют у магазина. Кто - то вон даже заявляет, что этот нечистый Нюрочку мою на тот свет сослал. Ты же знающий. Раз дела с нечистью, то ты уж точно об этом наслышан. - женщина в ожидании посмотрела на Егора. Тот дослушал ее и прикинув про себя, что скрывать правду смысла нет, ответил.
- Правду говорят, теть Вер. Плохие дела творятся у нас в деревне. Очень плохие.
- Давай, выкладывай, как на духу. Не чужие поди.
- Да если бы и чужие, в горе все родней становятся. Если произойдет то, что произойдет, беда далеко пойдет.
- Да ты шо? ? ? Все так плохо шоль? - изумилась тетя Вера, тряхнув кудрявой головой.
- Пока не знаю. Узнаете вы, после того, как обожаемая все деревней Евдоха с Григорием вернутся.
Табурет под тетей Верой крякнул, а сама она распахнула рот, пребывая в шоке. Не верить Егору у нее оснований не было.
- Да как же это? Они ж померли! Как вернутся? Откуда?
- Оттуда, теть Вер. Плохо вы их знали.
- А батюшки! - продолжала озвучивать свои эмоции женщина, которая и не ожидала, что все НАСТОЛЬКО плохо. Егор закурил и продолжил.
- Вы ведь прекрасно знали, что старики эти были людьми ведающими в делах подобных? Не от Бога же были их знания.
- Ну... да вроде, как думали, что так, да ведь на всяко глаза закроешь, когда с дитём хворь приключится, или самой занеможится. Тут уж извиняй, и к врагу за помощью побежишь, лишь бы недуг излечить, а Евдокия хорошая бабка была. Добрая, понимающая.
- Добрая потому была, что от любой болезни лечила. - пояснил Егор, дирижируя сигаретой. - А ведь все мы знаем, что долг платежом красен. Она пока вас от болезней лечила, себе на новую жизнь силенок поднакопила с больных, да всех потом в могилу - то и загнала. Вот вспомните, как у вас чирий на шее нарывал? Помните? Я тогда вам помогал.
- Ну помню.
- А отчего вас Евдокия лечила лет десять назад?
- От того же.
- Зачем вы за Евдохой посылали, когда Анька ваша малая была?
- Веревочкой шею перетянула, дышать не могла.
- А отчего умерла?
Наступило молчание. Тетя Вера с выпученными глазами таращилась на Егора.
- Понимаю, удивлены. - кивнул он ее догадкам. - В вашем случае она повторилась. Но с другими и другие причины смерти придумывала, не догадаться. Странно, что вы не додумались раньше, что она наслала на вас то же, отчего лечила давно.
- Матушка Заступница... - прохрипела женщина, и кивая, злобно сщурила глаза . - Вот ведь зараза... благодетелью прикрывалась... вот же змея паршивая...
- Теперь вы должны знать, какой силой обладала эта ведьма. Мало того, Григорий тоже не промах. Только недавно узнал об этом.
- Значит Машенька, сестра твоя... - начала догадываться тетя Вера.
- Ну да. Та же история. Из действительно случайных смертей в нашей деревне за последние пару лет выходит две, или три. Остальные - ее заслуга.
- Да что ты! Вот значит как! И Аньку мою тоже она... ну и паскудница! ! !
- Ладно, теть Вер. Хватит ругаться. Действовать надо.
- А как?
Егор задумчиво посмотрел в окно, обдумывая ход действий и выбирая самый подходящий, и ответил.
- Вы за упокой читать умеете?
- Умею. Приходилось, когда моя мать померла в восемьдесят шестом, а потом еще об дядьке Мите Егорове читала.
- Это хорошо. Тогда я вам это дело доверю.
- А об ком читать - то? - насторожилась женщина, с подозрением заглядывая в лицо Егора. - Не помер же вроде никто.
Егор медленно перевел взгляд на нее и ответил.
- Об рабе Божьей Евдокии.
- А! - выдавила тетя Вера, заслонив рот рукой.
- Да что ты? Как так - то?
- Я вам все объясню. Главное делайте все, что скажу, иначе Евдоха и Григорий снова появятся в деревне, только уже в моем и Алинкином лице. Понимаете?
- Да, да. Понимаю. - закивала та.
* * *
Нина стояла возле двери в лабораторию, и сжимая в левой руке бумажку, грызла ногти правой, ожидая своей очереди. Последний перед ней ожидающий вошел внутрь, и через минуту настанет ее очередь. За это время Нина едва не разрыдалась, вдруг надумав, что ей снова скажут нет. Собственно, она этого и ждала, но надеялась совершенно на другое. Вот скрипнула дверь и из проема вышел человек. Нина напряглась, как струна и проскользнула внутрь. Сидевшая за столом девушка в повязке и перчатках, что - то отмечала в журнале. Она подняла глаза на побледневшую Нину и перевела взгляд на бумажку в ее трясущихся руках.
- Ну давайте. - сухо и устало сказала она.
- Да, конечно. - ожила Нина и положила бумагу в протянутую руку. Девушка изучила ее и встав, направилась в другую комнату. Ее не было около минуты, за которую Нина от волнения едва не упала в обморок и во избежание этого присела на край кушетки. Зазвучали шаркающие шаги и девушка - лаборант снова появилась в кабинете. Она подошла к Нине и прежде, чем протянуть ей, все так же устало сказала:
- Ну что, поздравляю.
- С чем? - еле выдавила Нина, ощутив, как пересохло горло.
- Вы беременна, девушка.
- Это... правда? ? ? - почти провыла она, не веря в то, что слышит.
- Зачем мне врать? Вот, посмотрите. Результат анализов положительный.
Нина развернула бумагу и уткнулась в нее, но все равно ничего не разобрав, громко заревела.
- Ну... успокойтесь... что, не хотите? - почему - то решила девушка - лаборант.
- Наоборот... - провыла Нина, и стиснув девушку в объятии пулей покинула кабинет и помчалась по коридору в сторону выхода, чтобы набрать в легкие свежего воздуха и сообщить об этой невероятной новости Егору. По - прежнему трясущимися руками Нина набирала будущего отца, но увы, гудки, гудки, гудки. Ответа нет. Нина пока убрала телефон и прошлась по асфальту возле больницы. Ее бросило в жар от мысли, что она станет матерью. Выходит, Евдоха сказала правду. Надо же... Нина впервые была благодарна ведьме за такой подарок, который та рассчитывала примерить на себя в будущем. Нина вдруг сосредоточилась на стволе клена и поняла, почему дух ведьмы покинул ее. Точно! Егор ведь говорил, еще очень давно, что ведьме не подобраться к беременной женщине, ведь плод охраняют "свыше". Вот почему она поменяла сосуд. Плод вытеснил ее.
- Все сходится! - сказала сама себе Нина и снова набрала Егора, но телефон не отвечал. Повторив звонок еще раз Нина уже услышала "Абонент не доступен. Пожалуйста, позвоните позднее".
- Когда позднее? - крикнула Нина, которая была шокирована тем, что Егор отключил телефон. Если бы он был занят, то просто поставил бы телефон в беззвучный режим. Ладно. Всякое бывает. При встрече все расскажет. Нина запихала телефон в рюкзак и пошагала к остановке. Начинал накрапывать дождик, а тучи серьезно заволокли небо и где - то неподалеку уже громыхало. Ну и ладно. Это настроения не испортит. Больше ничто не испортит радости будущей матери. Нина вернулась в деревню, успев закимарить по дороге. Во сне она видела странного старика, который смотрел на нее как - то отчужденно. Нина пыталась рассмотреть его получше, но со временем стала понимать, что старик никто иной, как Егор. Она шла в его сторону, а он отдалялся. Нина бежала к нему, а он исчезал, пока и вовсе не растворился. На том сон прервался и она проснулась. Нина вышла из автобуса и поспешила скорее домой. Молния сверкала во все небо, сопровождаясь дикими раскатами грома. Дождь начался нешуточный и простудиться в нынешнем положении Нине было чревато. Она преодолевала поворот и заворачивала на школьную улицу, но позади заметила что - то, мелькнувшее за спиной. Девушка замедлила шаг и уставилась в ту сторону, где заметила движение. Это был черный пес. Он стоял на развилке дорог и просто смотрел на Нину. Она же не могла отвести от демона глаз, глядя, как зачарованная. Что - то в сознании щелкнуло и перед глазами начало мутнеть, словно Нина враз опьянела. Она шагнула в сторону развилки и медленно пошла в сторону манящего ее черного существа. Девушка смотрела не него, даже не понимая, что творит. Ее разум был подчинен, а сознание дремало. Ноги неспеша вели ее в сторону пустоши, чуть дальше которой начиналось болото. Дремучее, вязкое и опасное болото. Нина шла вслед за псом, идущим впереди и смотрела на него. Она просто шла. Без малейшей цели. Пес - демон вел ее к смерти, от которой она, как предполагала, смогла спастись. Трава, из коротенькой газонной травки переходила в более высокую осоку, между кочек которой пугающе чавкало. Нина продолжала идти по ним и между ними, иногда застрявая ногами в этой жиже с тугими сетями из корней и травы. Пес же шел спокойно, как будто по прозрачному полу. Он шел в самую глубь трясины, заводя в нее девушку, у которой даже нет возможности помочь себе. Ее тело само вело ее на гибель. Вода прибывала, иногда доходя Нине до колен. Порой она падала, топя руки в воде, но снова поднималась и выискивая темное пятно демона, продолжала идти. Преодолев около двадцати метров, когда вода уже доходила до пояса, тело Нины стало грузнеть и замедлять шаг, ибо ноги вязли в трясине. Она уже с трудом могла выдергивать их и делать шаги, но пес манил ее... манил еще дальше, в глубь... где - то впереди из под покрытой зеленым ковром воды выплыл пузырь и громко булькнул. Еще чуть поодаль можно разглядеть дохлую ворону, плававшую на поверхности воды, расправив сгнившие крылья. Очень скоро к ней присоединится и Нина. А дождь к тому времени усиливался, превращаясь в ливень. Молнии сверкали над деревней и проклятым болотом, в котором вот - вот погрязнет Нина и навсегда исчезнет из жизни дорогих ей людей. Она уже шла по горло в воде, которая временами заплескивалась в рот, а дождь как будто давил сверху. Нина смотрела на пса и упорно шла вперед. Ноги ее уже едва ли могли передвигаться. Вот снова что - то булькнуло в трясине и живот девушки скрутил жуткий спазм. Она застонала и скорчилась, окуная лицо в воду. Нога ее зашла глубоко в вязкую трясину и в тот момент Нина пришла в себя. Мельком она заметила смотревшего на нее демона, а потом ушла под воду. Инстинкт самосохранения заработал и девушка начала активно сопротивляться болоту, отталкиваясь руками от дна. В этой ситуации она не могла ничего рассмотреть в мутной воде, поэтому могла полагаться лишь на руки, которыми активно гребла, чтобы вызволить ноги из вязкого смертоносного дна. Воздух заканчивался, а ноги едва ли сдвинулись с места. Нина сцепила зубы и приказав себе успокоиться, нагнулась к ногам и начала нашаривать в иле свои ноги, которые увязли почти до колен. Просунув руку к щиколотке, она нащупала шнурок кроссовка и потянула за его кончик, чтобы тот развязался. Применив усилия, его удалось развязать и высвободить ногу из обуви. То же самое Нина проделала с другой ногой, оставив кроссовки под толстым слоем ила и травы. Голыми ногами стало проще передвигаться по опасному дну болота и еще раз поработав руками, Нина вынырнула на поверхность, но едва ли она успела сделать спасительный вдох, как раздался дикий раскат грома, сопровождаемый ослепительной вспышкой, и где - то вдали огромный древний дуб рухнул в воду, образуя волну. В панике, Нина заработала руками и погребла в сторону берега. Благо, теперь она могла просто плыть по поверхности, не касаясь дна ногами. Демона больше она не видела, но сейчас и не о нем думала. Теперь самым главным было, как бы не оказаться жертвой молнии, ведь в радиусе семидесяти метров вокруг Нины не было ни единого деревца, а сама она была отличной возвышенностью, напрашивавшейся на хороший, предсмертный разряд. Снова где - то вспыхнуло и девушка взвизгнула. Волна грома прокатилась над ее головой, после чего она быстро побежала по кочкам и траве, падая и спотыкаясь об них, вставая и продолжая бежать. В очередную вспышку Нина резко повалилась на траву, боясь стать мишенью, но и в этот раз обошлось. Ливень бил по спине, а у Нины уже не оставалось сил. Она просто лежала на траве, вцепившись в кочку, как в подушку и просто рыдала. Страх заставлял сердце выскакивать из груди, инстинкт самосохранения орал до хрипоты "Беги скорее! Уноси ноги! ! ! ", а тело просто просило передохнуть. Руки и ноги дрожали от усталости и Нина просто уже физически не могла продолжать идти. Но она вспомнила про того, кто сейчас внутри нее, под сердцем. А вдруг она застудит его? А вдруг это послужит причиной его потери? А если второго шанса у нее не будет? Нина громко заорала, и откидывая с лица липкие, грязные волосы, поднялась на ноги и медленно пошагала к дороге. Уже через пятнадцать минут она спускалась по родной улице и смотрела в сторону родного дома. Ноги едва волокли ее по размытой дороге, но не подводили. Кое - как Нина ввалилась в калитку и прошмыгав до крыльца, вошла в дом. В сенях она съехала на диванчик и уронила голову на спинку.
- Господи Иисусе! - воскликнула Елизавета Сергеевна всплеснув руками, когда вышла в сени на шум двери. Она склонилась над дочерью, и начала обтирать ее грязное лицо передником и убирать слипшиеся волосы со лба.
- Нин, доченька, что с тобой? Неужто так ливень тебя вымотал? Ты как уж так умудрилась - то? А батюшки!
- Мам... - выдавила Нина и посмотрела на нее. - Мааам...
- Ну ты чего? Давай, пошли в дом скорее. - засуетилась Елизавета Сергеевна и приподняв дочь за локти, повела в дом. - У меня как раз чайник вскипел. Пошли, чаю налью на черносмородиновых листьях. Медку добавлю, да зверобоя. Быстренько тебя на ноги поднимет!
- Мам... - только и могла сказать Нина, еще не оправившись от шока.
Женщина усадила ее на свой диван и поспешила в тераску. Через минуту она уже возвращалась с тазом и полотенцем, после чего принесла ведро с горячей водой и налив в таз, принялась обтирать руки, шею, лицо и ноги девушки.
- Ты ж моя - то... и как угораздило... - приговаривала Елизавета Сергеевна, покряхтывая и стирая с кожи дочери болотную грязь, в то время, как Нина отрешенно смотрела куда - то в пустоту и тряслась.
- Давай, снимай свое сырое тряпьё и влезай в халат мой. - женщина помогла Нине раздеться и одела на нее свой фланелевый халат в цветочек, после чего собрала ее волосы в клубок и обмотала голову платком. - Так - то лучше. Хоть согреешься. А вечером баню натоплю, вымоешься, да всю хворь отгонишь.
- Мам... - Нина посмотрела на мать, и кинувшись к ней разрыдалась и крепко обняла.
- Ну... полно тебе реветь... дитонька ты моя... давай, пошли чай пить. Заодно и расскажешь, что за беда у тебя приключилась, что так перепугалась.
За столом Нина действительно немного отошла и согрелась. Сердце наконец - то вошло в спокойный ритм, а разум прояснился.
- Что ж ты не переждала - то ненастье нигде? - ворчала Елизавета Сергеевна, подливая дочери чай.
- Не думала, что под ливень попаду. - Нина не могла сказать матери про то, что неведомая сила завела ее в болото.
- Не думала она... вот сляжешь, не дай Бог, опять Егорке тебя отхаживать.
Нина отхлебнула чай и вспомнила про анализы, отчего улыбнулась и посмотрела в сторону.
- Чего лыбишься? Понравилось, как мужик тебя выхаживал, да? Привыкла к заботе, гляжу. Смотри, не зазнавайся. - Мам, не ворчи. - с улыбкой поправила Нина и встав, пошла за рюкзаком, чтобы достать телефон и позвонить Егору, но какое же ее ожидало разочарование, когда выяснилось, что телефон вымок в болоте. Бумага с анализами тоже.
- Только не это... - простонала Нина, стараясь просушить телефон салфетками, а потом и феном. Увы, телефон не работал.
- Это где ж тебя носило, что даже телефон вымок? - поражалась Елизавета Сергеевна. Нина посмотрела на нее.
- Мам, мне Егору позвонить надо. Где твой телефон?
- Так вон, на тумбочке, возле дивана моего.
Нина взяла мамин телефон и набрала Егора. Увы, с того времени, когда она звонила ему в последний раз, ничего не изменилось. Холодный женский голос просил перезвонить позднее. Нина вздохнула, и сжав телефон в руке, задумчиво посмотрела в окно.
* * *
- Еще рас спрашиваю, вы все поняли?
- Да поняла я, Егор, поняла. - кивала тетя Вера.
- В сложившейся ситуации нельзя рисковать. Почаще давайте ей воды и уберите опасные предметы из дома. На улицу ни под каким предлогом не выпускайте. Читайте три ночи подряд. - повторял мужчина, нервно постукивая пальцами по столу и косо поглядывая в комнату, где Алинка играла со старой куклой, некогда принадлежавшей Анне. Он на минуту погрузился в мрачные раздумия, после чего повернулся к женщине и добавил -
- Если я не вернусь до указанного дня, отвезите Алинку вот по этому адресу. Тетя Вера натянула на переносицу очки и всмотрелась в протянутую Егором бумажку.
- Это адрес родственников отца Алинки. Они хоть и не очень ей интересовались, но может...
- Никаких может! - тетя Вера жахнула ладонью по столу. - Ты мне это брось! Что думаешь, раз у меня натура стервозная, я ребенка оставлю? ? ? Да и вообще, что за размышления у тебя такие? Вернешься, никуда не денешься! Ты из какой дряни только не вылезал! Ишь, нашел проблему! Да я эту падлюку из Алинки - то живо вытряхну! И трех дней не понадобится! С моим - то характером и чертовщина в дом залезть побоится! Ишь!
Егор благодарно кивнул. Что ни говори, а тетя Вера очень удачно оказалась в центре событий и будет просто спасительным звеном в этой истории. Он верил, что Алинка в надежных руках. Остался только он, хотя, это уже не так важно. Он каждый день жил, как последний, поэтому и умереть был готов.
Наследник колдуна
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
- Этим ты ничего не добьешься... - шипел голос. - Твоя вода - ничто...
- Я знаю. Просто захотелось развлечься. - издевался Егор. - Тебе ведь тоже нравится издеваться над нами? Что же ты за стерва такая. И жить не способна по - человечески, и даже сдохнуть не можешь. Несешь только ужас и смерть. Даже собственного мужа в могилу загнала, тварь такая. А уж про деревенских вообще молчу.
- В могилу? - переспросила ведьма, после чего ее довольный смех полился со всех сторон, в этот раз по - настоящему заставляя Егора напрячься.
- Так вот оно что... ты ничего не знаешь...
- Я все знаю! ! ! - рявкнул Егор. - Я прочел твои записи и вычислил все о твоих планах! Я знаю поименно всех жертв, которых ты причислила к сосудам, и про участь, которая мне уготована тоже!
- Верно... но ты не знаешь САМОГО главного... осталось совсем недолго...
- Это ты про что? - насторожился Егор.
Снова изо всех углов полился жуткий смех Евдохи. Она играла с ним и была спокойна.
- Уверен ли ты в том, что я УБИЛА своего любимого мужа?
- Что за бред ты несешь? - совсем растерялся Егор, даже не ожидая того, что тема уйдет в таком направлении.
- Ты думал, что мне нужна твоя душа? Наивное дитя... - Евдоха не переставала запутывать мужчину.
- Тебе я нужен! Вот, что я знаю!
- Многое совсем не то, чем кажется... кто сказал тебе, глупец, что мне нужен ты?
- Ты! - гавкнул Егор, совсем теряясь от ее глупых и мутных вопросов, которые она превратила в игру. - Ты сама мне это и говорила!
- Значит ты не знаешь ничего... скоро он придет... и заберет твое тело, чтобы вновь вернуться ко мне и любить меня... а я обрету совсем юную плоть, чтобы потом стать матерью... дивно мне, что так легко сумела я запутать тебя, Егорушка...
Егор в ужасе слушал то, что говорит ведьма. От сказанного аж дыхание перехватило.
- И не совестно тебе, пешка сатанинская, такие планы строить? ? ? Не смей Алинку трогать!
- Я уже решилась... это МОЙ сосуд... та девица уже не подходит... ты испортил ее... она мне больше не нужна, хотя, по истине была очень хороша для меня.
- Вот как? И что значит "испортил"? Ладно, довольно трепаться. Говори, раз уж все - равно начала, что за цифры в твоей глазастой книжке? Что это за даты?
- А ты говорил, все знаешь... - с иронией в голосе протянула ведьма в ответ.
- Признаю... не доглядел... - Егор замолчал, в ожидании ответа, но та нарочно растягивала время, чтобы подразнить его. Видимо ведьма чувствовала его волнение и снова рассмеялась. - Нравится забавляться? Скажи же! ! ! Я ведь все равно ничего уже не смогу изменить, не так ли? ? ? Я обречен, как и моя несчастная племянница, которую ты посмела лишить родителей.
- Твоя сестра была слишком светлой... ее свет опалял мои очи. Она мешала мне своим теплом. Ее душа слишком сильна была и не подвластна моим силам.
- Так вот, в чем было дело. - Егор закивал своим догадкам. - Ты боялась Машу, вот и убрала, да? Боялась, что она помешает твоим планам? - в этот раз ответа не последовало. - Что за даты? Говори! ! ! - мужчина сжал рукоять топора, про который неожиданно вспомнил, и решил помочь ведьме "расколоться". Он опустил топор на пол и начал вычерчивать на досках кресты. Стены снова задышали грохотом полусгнивших оконных рам и осколками стекла. Полы трещали, а из под них завыла Евдоха. Сначала это был старушечий стон, но со временем он грубел и повышался, а после резко оборвался поросячьим визгом.
- Говори, стерва! ! ! - орал Егор, продолжая вычерчивать распятие, одно за другим.
- Когда ты девицу ту зачитывал... - начала неожиданно ведьма, - свершилось великое дело, которое я и задумала...
Егор замер, перестав чертить, и вслушался в слова старухи. Та поняла, что он заинтересован и продолжила.
- В ту ночь я начала окончательный переход в новую плоть... это длится месяц... и скоро я вернусь из мертвых... и мой возлюбленный муж вернется...
- Григорий... - догадавшись прохрипел Егор, который был вовсе шокирован тем, что не учел такого хода событий.
- Прояснился твой разум, мальчишка. - усмехнулась ведьма. - Думал ты, что сгубила я его, а я ему бессмертную жизнь через смерть даровала. Осталось немного совсем и будем мы с ним снова вместе... по истечении месяца...
- Вот как... - Егор кивнул и закинув топор за плечо, бесцельно побрел прочь. Все рухнуло. Теперь надо начинать все заново. Вот только... что теперь делать? И с чего начинать? Осталось несколько дней, а за это время успеть что - либо - нереально. Егор злобно захлопнул дверь проклятого дома и пошагал домой. Мысли превратились в кашу. С одной стороны он не верил, что может быть такой поворот в событиях, но с другой стороны, почему бы и нет? Семья колдунов могла поступить, как вздумается. На их стороне дьявольская сила. Вот только, у Егора не было таких сил, чтобы противостоять двоим. Одна Евдоха смогла обвести их с Ниной вокруг пальца, так что теперь говорить, когда нарисовался еще и Григорий. Егор вообще недоумевал, как такое возможно. Он похоронил старика среди могил священнослужителей, чья энергия должна была подавить его собственную. Получается, Егор и в этом просчитался. Нервно он достал из кармана сигареты и затянулся горьким дымом. Ему предстоит очень серьезное дело. Настолько серьезное, что придется провести все эти дни в размышлениях и подготовке. Второй провал недопустим. Должен быть выход. Должна быть управа на этих стариков. Егор спускался по дороге и проходил мимо дома Нины. В окнах разумеется было темно. Сейчас должно быть Нина крепко спит и больше не задумывается над тем, как избавиться от проклятия Евдохи. Хотя бы она спаслась. Мужчина тяжело вздохнул, понимая, что сейчас он оказался в ее шкуре. Однажды он сказал, что отказывается помогать ей, но все сложилось так, что теперь и он сам в той же западне. Нет. Нина не должна знать, что он теперь тоже "одержим". И если случится так, что он не сможет подавить в себе дух колдуна до назначенного дня, произойдет нечто ужасное. Пострадает Нина и возможно, кто - то еще, но в первую очередь Алинка, которую по непонятным причинам выбрала Евдоха, как последний сосуд. Нужно торопиться и спасти хотя бы ее. Себя Егор оставил напотом. Постояв и посмотрев еще с минуту на дом невесты, мужчина бросил окурок на дорогу и продолжил идти. Он слышал шелест травы под лапами адских псов, которые следили за ним откуда - то из темноты. Теперь, после того, как Егор все узнал, они точно не оставят его в покое. Вернувшись домой мужчина заглянул в спальню Алинки и прислушался. Тишину нарушало лишь спокойное сопение девочки. Егор уже собрался закрыть дверь и повернулся в сторону коридора, как заметил краем глаза уже сидевшую на кровати Алинку.
- Я слежу за тобой... - прохрипела она старческим голосом и громко засмеялась.
- Ты не получишь ее. Не получишь так же, как не получила Нинку.
- Глупый... она уже моя... - усмехнувшись ответила ведьма устами ребенка.
- Посмотрим. - Егор посмотрел на темный силуэт племянницы, и закрыв дверь ушел на кухню. Из шкафчика он достал бутылку самогона и вытащив из холодильника первое, что попалось под руку, сел за стол. Как же Нины не хватает. Она бы утешила и поддержала. Как же погано, что все так скверно выходит. Только Алинка нашла человека, которого расценивала, как достойную матери, а Егор наконец - то встретил женщину, вместе с которой хотел состариться вместе, как снова вылез этот нарыв, который сулил нехилые последствия.
Первая рюмка пошла в ход. Пищевод обдало жаром. Мужчина отодвинул пустую рюмку и закинул в рот недоеденный Алинкой бутерброд. Снова начались раздумия и первое, что приходило в голову, это уйти в монастырь и находиться там до тех пор, пока дух Григория не "растворит" молитва. Вот только... с Алинкой что делать? Ее тоже в монастырь? Кто поможет ей, пока он будет думать о спасении своей души? Кто в это время будет спасать ее? Нет. Монастырь не выход. Да и нет стопроцентной гарантии, что это вообще сработает. Нужно что - то более радикальное... Егор задумался и подлив себе домашней, опрокинул и кивнул. Да. Остается только одно. Провести тот же ритуал, что и с Ниной. Правда, насколько будет эффективно читать молитвы за упокой Григория самому же, пока неизвестно. Что еще хуже, сможет ли он вообще читать во время "поста", когда галлюцинации атакуют его мозг, а хотя, он более - менее закален в этом плане и быть может еще не все потеряно.
- Почему же я его не чувствую... - прохрипел Егор, глядя в стену. Когда ведьма раскрыла ему правду, он больше удивился не тому, что заработал духа - паразита, а тому, что не почувствовал его присутствия. Даже Нина жаловалась на видения, когда была одержима, а тут... и до чего же незаметный. Егор глухо рыкнул и подняв глаза на стол, сконцентрировал взгляд на ноже, и шагнув к нему сжал в руке, а потом поднес к ладони и сцепив зубы полоснул по ней. Кожа тут - же расползлась, а из раны засочилась кровь. Егор стоял и смотрел на это секунд десять, но на одиннадцатой стал замечать, что кровь перестала скапливаться в ладони, а напротив, убывала, словно затекала обратно в рану, которая тоже стала уменьшаться.
- Что за дьявольщина... - ужаснулся Егор, который хотел лишь проверить, будет ли дух старика Григория препятствовать ему ранить себя. Как оказалось, он и вовсе наделил тело мужчины самоисцелением.
- Что за дьявольщина? ? ? - на тон громче повторил Егор, вылупившись на рану, от которой к тому времени оставалась лишь маленькая царапинка, да и той через мгновение уже не было. Даже шрама. Ни следа. Вот это открытие! Мужчина помрачнел и снова сжав в руке нож хотел еще раз проверить, на этот раз засадив лезвие куда - нибудь в шею, но когда его рука замахнулась, чтобы нанести удар, она застыла в воздухе, оставляя между кончиком ножа и шеей миллиметровое расстояние, после чего чужая воля вывернула руку Егору, сопровождая это хрустом и дикой болью. Он издал едва слышимый хрип и согнулся от неестественного положения "чужой" руки, которая, по - прежнему сжимая нож, начала выцарапывать что - то на спине, разрывая одежду. Это длилось около минуты, пока рука снова не стала принадлежать Егору и не выронила нож. Он свалился на пол, переводя дыхание и пытаясь понять, что с его рукой, сломана ли она, или же она вообще больше не его, однако, придя в себя мужчина шевельнул пальцами и расслабленно выдохнув поднялся на ноги, и подошел к небольшому зеркалу в сенях. Задрав майку он повернулся спиной к зеркалу и посмотрел на то, что оставила его рука. Это была надпись : "Не смей противиться. Ты уготован для души моей. Я так давно решил"
- Теперь верю. - выдавил Егор, наблюдая за тем, как выцарапанные буквы медленно затягиваются. Сомнений больше не осталось. Он обречен.
* * *
Нине не здоровилось с утра. Не успела она доесть завтрак, как ее сразу вырвало. Благо, Елизавета Сергеевна была в курятнике и кормила кур.
- И когда это мой желудок перестал принимать мамины оладьи? - спросила саму себя Нина, полоща рот после неприятной процедуры очищения желудка. Как и у любой женщины, у Нины уже мелькали интересные мысли в голове, да вот только она помнила заключения врачей. Ей не быть матерью. Поэтому это скорее желудок дал сбой. В подростковом возрасте уже были проблемы с пищеварительной системой, так что это не новость. Нина решила съездить в город и заглянуть к врачу. Мало ли, может гастрит начался. Такими вещами не шутят. После завтрака и легкой уборки девушка позвонила Егору, но тот не отвечал. Скорее всего умчал куда - нибудь на "скорой", тем более, для Егора это было в порядке вещей. Нина не стала названивать, и дождавшись времени прибытия автобуса, накинула рюкзак и потопала на остановку, решив не говорить матери о своих планах, лишь сказав, что хочет погулять и пройтись по рынку. В автобусе снова затошнило, когда ребенок на соседнем сидении ел апельсин. Странно. Нина очень любила апельсины, а тут, прям отвращение какое - то. Ее очень раздражала мысль о том, что подобное поведение организма делает намеки, а она знает, что ни о каких намеках и речи быть не может. В памяти также мелькал эпизод из разговора с духом Евдохи, которая сказала, что восстановила организм девушки, да вот только ведьме верить - себя не уважать. Нина действительно не верила в то, что призрак старухи способен на такое. С тяжелыми мыслями она ехала в город, трясясь в душном автобусе. В больнице ей повезло. Очередей почти не было и за пару часов она управилась с гастроэнтерологом, который сказал, что с желудком проблем нет, зато улыбнувшись посоветовал обратиться к женскому врачу. Нину это озадачило, но в то же время дало какую - то надежду. Поверхностный осмотр ничего не дал, зато задержка, которую Нина принимала за типичный гормональный сбой из - за стрессов, стала причиной забора крови на анализ.
- Завтра приедете, заберете. Посмотрим, что у вас. - буркнула устало женщина - врач.
- Вы действительно думаете, что я могу быть беременна? Мне говорили, что можно и не надеяться.
- А в каких случаях тогда надо надеяться, раз не в таких? - женщина спустила очки на переносицу, обращаясь к Нине, и в то же время что - то записывая .
- Все верно. Вы правы. - Нина улыбнулась ей, сжимая в руке бумажку на получение завтрашних анализов.
- Вы знаете, я всегда права. За плечами тридцать лет практики. - пояснила врач.
Нина вышла из кабинета и выдохнула. Непреодолимое волнение давило на грудь и заставляло голову кружиться. Нина понимала, что рано радоваться и давать себе надежду о материнстве, но с собой она ничего поделать не могла, что уж поделать. Радостная и веселая, девушка прогулялась по рынку, купила мороженого и села в том парке, где они некогда сидели с Егором. Только она развернула фольгу и открыла рот, чтобы "по - Егоровски" надкусить эскимо, как зазвонил телефон. Легок на помине.
- Привет Нин, ты звонила. - как - то вяло начал разговор он.
- Хотела узнать, как дела. Не должна была?
Мужчина молчал секунд десять, после чего "настроил" голос на более бодрый и ответил.
- Нет, не должны.
- Как это?
- ОБЯЗАНЫ, Нина Олеговна.
- Даже так? - Нина хохохтнула и надкусила - таки кусок от мороженого.
- Чего ты там ешь? Не чавкай хотя бы, бесстыдница.
- Ем эскимо. Жаль, не можешь составить компанию.
- Ты в городе что - ли?
- Да. Заезжала в больницу. - Нина едва не сболтнула причину визита, но вовремя прикусила язык и пояснила. - С желудком что - то.
- Ничего серьезного надеюсь?
- Пока не знаю. Завтра анализы забирать.
Наступило молчание. Нине казалось, что Егор в каком - то смятении.
- Егор, у тебя все хорошо? - решилась она на вопрос. Тот ответил не сразу.
- Плохо, Нин. Очень плохо.
- Что случилось? ? ? - девушка даже с лавки вскочила.
- А что еще может случиться? Алинка с тетей Машей за грибами ушла, а я один дома сижу! Я скоро со шваброй беседы вести начну.
- Чего сразу со шваброй? - засмеялась Нина.
- Я сейчас на автобус побегу.
- Зачем же бежать? Я тебя заберу. Ты на "нашей" лавке сидишь, я угадал?
- Конечно. Зачем мне другие лавки, когда есть наша?
- Действительно. Ладно, еду.
И получаса не прошло, как Егор уже подъезжал к парку. Нина услышала звук мотора и поднявшись с лавочки, побежала навстречу.
- Что - то ты сегодня уж очень свежо выглядишь. - признался Егор, окинув Нину с ног до головы и отмечая про себя, что ей очень идет голубой сарафан.
- Да нет. Просто настроение хорошее. - призналась Нина и подогнув подол, села позади Егора и обняла покрепче. Мотоцикл взревел и рванул вперед. Порывы ветра ударяли в лицо и трепали волосы Нины, которые та не поспевала поправлять. Куда важнее было не свалиться с мотоцикла, во избежание чего девушка крепко прижималась к Егору. Перед глазами мельтешили бесконечные кучерявые шапки деревьев, а дорога впереди стелилась ровной серой полосой. Нина еще раз улыбнулась и уткнулась лицом Егору в спину. Тот же был погружен в свои мысли, стараясь не выдавать расстройства и просто провести с Ниной хороший день. Прибыв в Новые Кузьминки он спустился с горы вниз и остановился возле своего дома. Нина открыла калитку, через которую мужчина ввез мотоцикл в сад. В это время Нина поравляла волосы, которые ветер превратил в гнездо аиста.
- Не порть природный шедевр. - решил поиздеваться над ней Егор, шагнув к ней и начав снова растрепывать ей волосы, а затем сгреб ее в охапку и повел в дом. Все это видела тетя Вера, мать покойной Анны, и с тоской смотрела на пару, представляя на месте Нины свою дочь. Она тяжело вздохнула и кивнув своим мыслям, пошагала дальше, мимо дома Егора в сторону леса, куда и шла.
* * *
- Завтра, говоришь, снова в город ехать? - спросил Егор, положив голову Нины себе на плечо и поудобнее улягшись на подушке.
- Да. Пораньше бы надо.
- Я тебя подброшу до остановки, а там по делам поеду.
- Было бы неплохо. - согласилась Нина, разглядывая узоры на ковре.
- Нин.
- Что?
- Ты мне еще ни разу не говорила, ты меня любишь, или нет.
Та хохотнула и подняла на Егора глаза.
- Даже и не знаю... когда все только начиналось, я была одержима духом Евдокии, а сейчас...
- Не смешно. - буркнул Егор.
- Вот и мне не смешно, ведь ты мне тоже этого не говорил. Так что это мне стоит возмутиться.
- А зачем говорить? Я человек простой, у меня на лице все написано.
- Прям уж и все? - Нина наигранно серьезно всмотрелась в лицо мужчины и добавила. - Как я могу судить по лицу, когда ты даже возраст от меня скрывал? И не только возраст.
Егор снова вернулся к больной теме, когда Нина упомянула про то, что он скрытный. Сейчас например он тоже не до конца открыт. Он утаил от нее новость о Григории, и не собирается говорить, пока не проведет ритуал. Так будет лучше.
- Нин. - как - то задумчиво позвал он.
- Ммм?
- Давай помолчим вместе?
Предложение было странным, но Нине тоже этого хотелось. Она улыбнулась и уткнувшись лицом Егору в бок, прикрыла глаза. Оба лежали молча до заката, пока не позвонила Елизавета Сергеевна, которая переживала за дочь.
- Мам, я сейчас. Помогаю Егору... эмм... красить балкон. - выкрутилась девушка и завершив разговор хихикнула. - Такое чувство, что я впала в подростковый период. Никогда еще не несла подобной чепухи маме.
- А чего правду не скажешь? Думаю, можно уже. - отозвался Егор, закинув руки за голову и глядя в потолок.
- Рано еще. Не хочу торопить события. - Нина поднялась с кровати и начала одеваться. Она вспомнила про Алинку.
- Кстати, а когда твоя непоседа вернется? Уже вечер, а ее нет.
- Я сам ее заберу сейчас от соседки. Небось грибы там перебирают. - Егор нехотя поднялся и потянулся за штанами.
Выпив по кружке чая на кухне, Нина поспешила домой. Егор довез ее и поехал за Алинкой. Нина проводила его мотоцикл взглядом и ушла домой. Счастливое предвкушение о завтрашнем дне, полностью затуманило ее разум и даже не позволило задуматься, почему Егор временами немного задумчив. Нина думала только об анализах и о том, поистине эпическом моменте, когда скажет об этом Егору, а потом маме, которую вообще придется заранее подготавливать, чтобы от неожиданного счастья с сердцем плохо не стало. В эмоциях Нина весь вечер пекла пирожки, даже Елизавету Сергеевну озадачив таким странным хозяйственным порывом. Девушка хотела угостить утром Егора. Рано утром Нина собралась в город, снова наврав матери, что забыла вчера пополнить счет на телефон. Через десять минут за ней заехал Егор. Какой - то мрачный и угрюмый.
- Что с тобой, не выспался? - понимающе спросила Нина, погладив его по небритой щеке.
- Да нет. Подустал просто в последнее время.
- Где Алинка? Привез бы к нам.
- Спит. Устала вчера после грибов. Отсыпается.
- Понимаю. Намаялся ребенок. - Нина кивнула и запрыгнула на заднее сиденье, покрепче прижавшись к Егору. У него от этого объятия аж внутри все сжималось. Мотоцикл взревел и помчался в верхнюю часть улицы. Нина с улыбкой смотрела на еще сонные дома и на яркие золотистые солнечные полосы, просачивающиеся между стволов деревьев и устилавшиеся на молодой траве. Егор завернул налево и ускорился. Вот промелькнула школа. Нина заметила, что ее покрасили желтой краской. Посвежее стало, однозначно. Чуть дальше шла развилка. Завернув направо, начиналась проезжая дорога и, собственно остановка, а завернув налево, песчаная дорога уходила в болото. Нина посмотрела в ту сторону и повернулась к дороге. Егор заглушил мотор. Девушка слезла с мотоцикла и поправила футболку.
- Я позвоню тебе, как вернусь. - сказала она и шагнув к мужчине, обняла покрепче, как бы желая получить заряд его энергии перед ответственным делом. Егор же обнял ее еще крепче. Да так, будто он ее на войну отправляет. Неожиданно, но приятно. Нина вспомнила про пирожки, которые положила в свой рюкзачок и поспешила достать.
- Вот. Вчера пекла. Угощайся. С капустой и картошкой. - она протянула мужчине пакетик с выпечкой.
- Осторожней там. - сказал он принимая пакет, и уже заведя мотор и собравшись уезжать, неожиданно и с какой - то тоской добавил, достав из пакета пирожок и смачно надкусив. - Люблю вас, Нина Олеговна.
- Взаимно. - выдавила сквозь улыбку Нина и проводила удаляющийся мотоцикл взглядом. Через десять минут подъехал автобус и повез ее к тому, что возможно, изменит ее жизнь.
* * *
Мчась по дороге, Егор смотрел вперед и до онемения в пальцах сжимал клипоны. Времени не оставалось. Он должен начать действовать прежде, чем Нина догадается о его проблеме. Вот только, что делать с Алинкой? Если бы все дело было только в нем, так нет же, эти проклятые старики просто перекрыли ему кислород. Вернувшись домой мужчина зашел в комнату племянницы. Она сидела на краю постели и смотрела в одну точку.
- Алин. - позвал Егор и шагнул к ней. Девочка вздрогнула и повернула к нему голову.
- Дядь... дядь... мне что - то нехорошо. Голова кружится. - начала жаловаться она, заглядывая ему в глаза. Егор присел возле нее и прижал к себе.
- Не переживай. Ты просто заболела. Я тебя обязательно вылечу. Ты ведь веришь мне?
- Верю. - Алинка кивнула и добавила. - Только как ты прогонишь ту тетьку, которая по ночам приходит? Я чувствую, она меня обманывает. Не из какой волшебной страны она не пришла. Я же понимаю.
Егор наблюдал за ее рассуждениями и с почти печальной улыбкой кивал. - Какая же ты умница у меня. Ты стала совсем, как мать. Светлая и чуткая.
- А что такое "чуткая"?
Мужчина стиснул девочку и поцеловал в макушку.
- Ты и сама знаешь, не хитри.
В этот момент скрипнула входная дверь. Егор насторожился и попросив Алинку пока заправить свою кровать, направился к входу. На пороге стояла тетя Вера и осматривала сени.
- Вам чего? - немного жестко спросил Егор.
- А то ты не знаешь, чего. - буркнула женщина, и не спрашивая разрешения вошла на кухню. - Чайник ставь, разговор есть.
Тот молча прошел к плите и зажег газ. Пока чайник греется, Егор решил узнать, в чем дело и сел за стол, напротив женщины.
Наследник колдуна
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
- Ну как там, в городе - то? - начала расспрашивать Елизавета Сергеевна, не успела дочь войти в дом. - А Егорка куда девался? Чего не зашел? У меня тут чайник горячий, солянка свежая.
- Мам, он домой уехал. Сказал, какая - то бабка из соседней деревни прихворала, помочь надо.
- Ааа... - протянула женщина и гордо кивнула головой. - Тогда ясно. Эх... и до чего хороший парень!
Нина улыбнулась, увидев мамино мечтательное лицо и шагнув в дом поставила рюкзак на табурет возле кухонного стола, и начала доставать покупки.
- Вот мам, как и просила. Когтеточка для нашего кабаняки.
- Ой, как хорошо! - всплеснула руками Елизавета Сергеевна, разглядывая полметровую, обмотанную льняной веревочкой трубу на подставке.
- А это тебе. Думаю, твоя уже поизносилась вся, вот и взяла новую. - Нина достала из пакета шаль и раскрыв ее, показала матери.
- Ой... да зачем? Мне и в старой - то неплохо было.
Нина вскинула бровь и подметила.
- К хорошим переменам нужно готовиться в хороших вещах. Надеюсь понравилась?
- Да не то слово! - Елизавета Сергеевна незаметно смахнула слезу и приняла подарок, тут - же прижимая к щеке и проверяя на мягкость.
- А где Алинка? - Нина посмотрела в сторону комнаты.
- В огороде она. Помогает мне рассаду высаживать.
- Ну ничего себе. - приятно удивилась Нина. - Пойду, позову ее. Наливай чай, мам. Я вкусняшек купила.
Девушка вышла на улицу и повернула в сторону бани, справа от которой находился небольшой "задний" огород. "Передний" был в передней части дома, оттого и название такое. Нина выглянула из - за дровника и посмотрела на девочку, которая нагнувшись к грядке, с покрасневшим от старания лицом, аккуратно высаживала молоденькие кустики редиса и кабачков, доставая по одному из пластиковой коробки и стараясь не повредить корешки, помещала в отведенную ямку на грядке, и бережно прикрывала землей.
- А ты прирожденный огородник. - решила похвалить ее Нина, шагнув ближе.
- Спасибо, Нина Олеговна. - ребенок смутился и откинул от лица косу, щекотавшую нос. - Я случайно сломала два кустика. Только тете Лизе не говорите, она ругать будет.
- Не будет. - улыбнулась Нина.
- Но все равно не говорите.
- Не скажу. Честное слово. Давай, я помогу тебе, и мы вместе пойдем пить чай. - Нина встала возле Алины и поставив коробку между ними, начала вытаскивать кустики.
- Нина Олеговна. - как - то неуверенно начала девочка.
- Что? Устала?
- Не - а. Я спросить хочу.
- Конечно, спрашивай.
- Вы любите дядю?
От такого вопроса девушку бросило в жар. С чего вообще Алина такое спросила?
- А почему ты спрашиваешь?
Алинка тоже смутилась, но пояснила, раз уж начала.
- Просто я хочу, чтоб вы поженились. Дядя один всегда и ему скучно одному, а с вами он вон, какой веселый. А еще... - Алинка долго боролась с желанием сказать, или промолчать, но все - таки призналась. - А еще... мне будет очень здорово, если вы поженитесь и будете помогать мне с уроками...
- Так вооот в чем дело? - Нина не удержала смех. - Все дело в уроках, да? Ну ты и хитрюша!
- Нет, не в уроках. Честно. Просто вы меня понимаете, а он - нет. Например я ему говорю, что платье хочу, как у Светы Зуевой, а он говорит, что в нем будет неудобно за клюквой ходить... и на рыбалку тоже. С сапогами резиновыми сочетаться не будет.
- Ой, не могу! - ухохатывалась Нина, представляя лицо Алинки, когда он ей это сказал. Алинка молчала и Нине стало неудобно смеяться над ее проблемой, которой та искренне поделилась.
- Хорошо Алин, я поговорю с твоим дядей, и обязательно куплю тебе платье, как у Светы Зуевой. И напомню Егору, что оно не для того, чтобы ходить в нем на рыбалку.
Девочка аж посветлела от слов учительницы.
- Правда?
- Конечно.
- А жениться будете?
- Буд... ой... - запнулась Нина, но Алинка уже ликовала.
- Урааааа! ! !
Намотав пару кругов по огороду, девочка наконец уняла свой пыл, и хихикнув, шепнула Нине на ухо:
- Только знаете чего? Дядя везде свои носки бросает и поет в бане песню "следи за собой". - Алинка спародировала голос Виктора Цоя, и окончательно сделала Нинин день.
- Ладно уж, пошли чай пить. Приму к сведению.
Во время чаепития позвонил Егор и сообщил, что заедет через час и заберет Алинку, а до тех пор женская команда из Елизаветы Сергеевны, Нины, и собственно Алины, решила высадить остатки редиса и кабачков.
Егор приехал в указанное время. Алинка к его приезду вырубилась прямо возле колодца, на лавке для ведра.
- Бедняга. Умоталась. - с сочувствующей улыбкой прокомментировал он и почесал затылок под кепкой.
- Да, перетрудилась. Помогала нам высаживать рассаду. - призналась Нина и добавила. - Только не думай, что мы ее эксплуатировали. Она сама захотела. Честно.
Егор с улыбкой посмотрел на Нину и сказал.
- Пятьдесят процентов от урожая пойдут на базу Егора Епифанова.
Нина только улыбнулась и шепнула.
- Знаешь, что она отчебучила?
Мужчина повел бровями.
- Сказала, что нам надо пожениться. Позже призналась, что ей не помешал бы собственный, бесплатный репетитор на дому.
- Ах вон, в чем дело. - гыкнул Егор, узнавая свою племянницу и довольно заулыбался. - Вся в дядю. Умная и рассчетливая. А вы, Нина Олеговна думали, что я на вас за красивые глаза что - ли жениться собрался?
Нина наигранно округлила глаза.
- И не стыдно, да?
- Вот если бы соврал, было бы стыдно. А хотя... ладно, приврал чуток...
Нина прищурила глаза и тоже решила подшутить.
- Что скрывать, признаюсь, мне тоже очень даже удобно будет иметь под рукой собственного лекаря. Один - один. И да, купи уже ей платье, как у Светы Зуевой. Или я его куплю сама.
- И до чего интересные подробности раскрываются . - хохотнув подметил Егор и шагнул к Алинке.
- Отнесу ее домой, пусть отоспится в своей койке.
- На чай не останешься? - предложила Нина, на что Егор ответил, что бабка со своей хворью здорово его вымотала и надо бы отдохнуть и выспаться. Нина помогла ему поднять девочку на руки и проводила до калитки. Егор не стал брать мотоцикл, и решил отнести Алинку до дома на руках, чтобы не будить. Нина проводила их взглядом и ушла домой. Дома Елизавета Сергеевна снова завела шарманку про замужество.
- Мам, и не надоело тебе? - возмущалась дочь, сквозь улыбку.
- Эх, молодые. Любите вы резину тянуть. Ну полюбились друг другу, узнали уже, чего медлите - то?
О том, что они с Егором уже подали заявление Нина молчала, как партизан, по общему соглашению решив сделать маме сюрприз, эдак, за недельку до свадьбы, до которой еще полтора месяца.
- Рано еще. - только и отвечала Нина, стараясь сменить тему, чтобы не выдать себя. До вечера Нина разбирала в тераске и повыкидывала половину маминых старых кастрюль и сковородок, совершив серьезную ошибку, когда сообщила маме в лоб об утилизации данной утвари, ибо с ней чуть плохо не стало.
- Матушка Заступница! Дак как же так - то? ? ? - взвыла женщина, хватаясь за сердце.
- Ничего страшного мам. Купим новые. Этим уже лет триста. - начала оправдываться Нина.
- В том - то и дело! Да ты хоть знаешь, как они мне дороги? ? ? Это ж еще от моей покойной бабки посуда! А знаешь, какими силами она им досталась?
- Это уже не важно. - стояла на своем Нина, волоча мешок с посудой в сторону крыльца.
- Не важно ей! Да бабка хранила эти сковороды и чугуны пуще глаз своих! ! !
- Мам! - не выдержала Нина, но решила спокойно и адекватно объяснить матери. - Послушай. Я понимаю, это память. Но вот этот вот чугунок, - Нина демонстративно достала его из мешка и сунула маме под нос, чтобы та разглядела. - он же уже до дыр истерся. Ты посмотри на дно! Покойный отец уже не знал, куда алюминиевые заклепки вбивать, чтобы дно не подтекало! Это уже не чугунок для еды, а решето какое - то!
Елизавета Сергеевна помолчала с полминуты, ища подходящий аргумент, а потом выдала:
- Ну и пусть! Раз еду не сваришь, так хоть хранить что можно в нем! Хошь крупу, хошь макароны, хошь лавровый лист! Или горшок сделать под герань!
- Мам... - Нина улыбнулась, даже не зная, что еще сказать. - У тебя же полтераски разных баночек, в которых ты хранишь и крупу и макароны и дурацкий лавровый лист. А герани у тебя вообще нет. Один алоэ, который у тебя в лечебных целях прорастает. Все, не спорь. Еще говорят, что накапливая в доме всякий ненужный хлам, жалости ради, можно накликать нищету.
- Да ну тебя. - сдалась Елизавета Сергеевна, и махнув рукой ушла на улицу. Нина проводила ее взглядом и вздохнула. Она знала, через что прошла мать, и какими трудами ей доставались вещи домашнего обихода, да еще и в послевоенное время. Когда Нина уволокла мешок с хламом за калитку, со стороны курятника раздался визг Елизаветы Сергеевны. Нина даже еще неприкуренную сигарету из рук выронила и рванула на крик.
- Караууул! Да как же? - со слезами на глазах причитала женщина, похлопывая себя по коленкам и причитая.
- Мам, что такое? Что случилось? - забеспокоилась Нина.
- Вон, глянь. Зверь какой - то всех цыпок передушил! ! ! Ни одного не оставил! ! ! И хоть бы съел кого, так нет! ! ! Просто удавил! ! ! Ой, бедааа! ! !
- Мам, успокойся. Купим новых! - решила успокоить мать Нина, погладив ее по плечу.
- Чем новых покупать, надо сперва проверить, где лазейка, через которую эта гадина сюда пролезла.
- Сейчас посмотрю. - девушка вошла в курятник и начала откидывать сено от края стен, полагая, что лазейка где - то между полом и стенами, но нет! Даже и намека на прогрызенное, или прогнившее отверстие нет. Все чисто, сухо и ровно сколочено. Доски крепкие. Даже щелей нет.
- Мам, обрадовать тебя, или расстроить, но в курятнике ни единой щелки нет. Может дверцу на ночь открытой оставляли?
- Не может такого быть! Я всегда проверяю.
- А днем? Может эта лиса, или крыса, днем пробралась?
- Сроду такого не было! - закачала головой Елизавета Сергеевна.
- Ох... уж не Рыжий ли? - предположила Нина.
- Да что ты! Он их в жизни бы не тронул! Один раз залез к ним, а потом принял их, как мамка! Они у него по спине и морде лазали, да так и уснули! Добрый он, не тронул бы!
- Ладно. Что сделано, то сделано. На неделе съездим с Егором на рынок и купим новых цыплят. Другого варианта нет. - Нина вздохнула, и с тоской посмотрела на маленькие желтые, бездыханные комочки. После этого инцидента настроение здорово испортилось и до самого вечера мать и дочь почти не разговаривали. Елизавета Сергеевна смотрела Малахова, а Нина занялась книгой. В начале двеннадцатого, после телефонного разговора с Егором, Нина сходила покурить и легла спать. Сон начался почти сразу. В нем Нина как будто продолжала спать, пока ее не разбудило тонкое пищание. Нина "проснулась" во сне, и увидела сегодняшних цыплят, барахтавшихся по одеялу. Пока она рассматривала их в полутьме, которую едва разбавлял тусклым светом фонарь под окном, из угла комнаты начал доноситься мерзкий скрежет. Нина насторожилась, и под стук биения сердца медленно приоткрыла шторку. В углу что - то шевелилось и Нина была уверена, что видела грязные, с черными прогнилинами, старушечьи руки, которые скребли стену, сдирая обои в том месте, где раньше это делал Рыжий...
- Кто тут... - выдавила полушепотом - полухрипом девушка, еще больше отодвигая шторку в сторону, чтобы убедиться, что с мамой все хорошо. Слава Богу, женщина мирно спала на своей койке.
- Это я. - пропел из угла молодой девичий голос, отчего Нину враз окатило волной ужаса. Снова галлюцинации? Это не сон, сны такими не бывают.
- Иди прочь, ведьма! ! ! - рявкнула Нина, вцепившись пальцами в покрывало. Наступила тишина. Мертвая тишина. Фонарь за окном мигнул и потух, заливая комнату густым мраком. Нина начала судорожно, наощупь искать свой телефон на полке, но задела чью - то сухую, холодную руку и в ужасе отдернула пальцы и всхлипнула.
- Уйдешь тыыыы... - проскрипел старушечий голос где - то над ее ухом. Нина взвизгнула и заткнула уши ладонями.
- Это неправда! ! ! Ты ушла! Тебя нет! Ты сама оставила меня! ! ! Чего тебе еще надо? ? ?
Снова тишина. Нина убрала ладони, и озираясь по сторонам начала вслушиваться в эту тишину, пытаясь угадать, где эта гадина.
- Прячешься в темноте... боишься показаться, да? - вдруг осмелела Нина. - Если я до сих пор жива, это значит, что я сильнее! А раз я сильнее и все еще жива, значит, я все делаю правильно! ! !
Из мрака раздалось поросячье рыканье.
- Хватит! - крикнула Нина и схватив подушку, швырнула в сторону источника звука. Секундой позже возле ее щеки прошла волна холода и гнилостной вони, а еще через секунду ледяные, костлявые пальцы впились в горло и ржавый, утробный голос прохрипел на ухо:
- Ты больше не нужна...
- Тогда... - пытаясь отцепить хватку ведьмы выдавила Нина. - Тогда чего тебе надо...
- ОНИ... ты уже не та... я сумела... ты в заблуждении... он тоже... радостно... скоро... скоро ОН вернется ко мне... я наслаждаюсь ожиданием... наслаждайся и тыыыыы...
Не сдержав крик Нина напрягла тело и дернулась в сторону. Затем раздался приглушенный удар и она очнулась... на полу. Было ясное утро. Солнце уже поднялось, а из тераски доносился грохот кастрюль. Нина перевела дыхание и осмотрелась. Все реально. Она проснулась. Медленно поднявшись с пола, девушка поспешила в тераску. Мама сидела возле сундука и чистила картошку на суп.
- О, Нинка. Встала уже? А я вот, картошку чищу. Спустись в подпол, принеси моркови.
- Ага. - отозвалась Нина, еще пребывая в растерянности. - Мам.
Женщина подняла на нее глаза.
- Чего?
- Да нет, все нормально.
Нина умылась, переоделась и достала из подпола моркови. В это время в комнате зазвонил ее мобилтный. Нина шустро преодолела ступеньки и поспешила ответить.
- Доброе утро, Епифанова Нина Олеговна! Неужто спишь еще?
- Я? Нет. Нет, не сплю. Встала уже. - девушка заметила, как жалко звучит ее голос. Егор тоже это заметил.
- Случилось что? Голос неважный.
- Нет, ничего. Я в подпол спускалась, запыхалась немного.
- Понятно. Елизавета Сергеевна затеяла щи?
- Как всегда.
- Это хорошо. Значит я, как всегда, нагряну на ее щи.
- Было бы здорово. - Нина впервые ощутила расслабление, и позволила себе улыбнуться.
- Учись готовить такие же. У тебя в запасе полтора месяца.
- Это предупреждение?
- Разумеется. А как иначе?
- Будет тебе, Епифанов. Когда придешь? Тут вчера какие - то ребята проходили мимо и знаешь, так косо на твой мотоцикл посмотрели... даже и не знаю, стоит ли он там сейчас.
- В деревне каждая ворона знает мою "ласточку", и никто ее не тронет.
- Ну смотри. Вот "улетит" твоя ласточка, будешь знать.
Егор хохотнул в трубку и спросил.
- Елизавета Сегреевна еще не пронюхала про наше заявление?
- Пока нет. Но если продолжит допытывать, я могу и сболтнуть.
- Не сболтнешь, прорвемся. Ладно, мне снова к этой бабке съездить надо. Я заберу мотоцикл, а на обратном пути заеду. Надеюсь, к тому времени щи будут готовы?
- Надеюсь. А Алинку не завезешь?
- Она сегодня что - то измотанная какая - то. Никуда идти не хочет. Говорит, всю ночь дичь всякая снилась.
- Она будет целый день одна?
- Ей не привыкать. И потом, она сегодня хочет заняться стиркой своих кукольных платьев и игрушек. Не хочу мешать ей в таком серьезном и ответственном деле.
- О да. Дело действительно серьезное. - хихикнула Нина, и пожелав удачной поездки завершила разговор. С минуту она побродила по комнате, чувствуя, как неприятное послевкусие сна постепенно забывается, и ушла в тераску, помогать маме готовить щи. Сказано же, надо тоже учиться.
Через час крупный пузатый чугун уже томился в печи. Нина занялась прополкой в переднем огороде, а Елизавета Сергеевна сидела у открытого окна и перешивала старую, любимую юбку. Рыжий валялся на тропке, между грядок и млел на солнышке. На подоконнике радио исполняло песню про то, что нужно любить отважных летчиков и моряков, а Нина соглашалась со словами песни подпевом. Когда песня закончилась, Елизавета Сергеевна ушла проверить щи и громко воскликнула. Нина навострила уши и прошла к окну, убавляя звук радио.
- Мам, что там? Щи убежали?
- Какие щи? Ты глянь, что этот Рыжий опять натворил! Вся стена разодрана! А я только заметила! - возмутилась женщина. Нина нахмуриалсь и приподняла тюль, чтобы рассмотреть с улицы. Ей стало жутко, когда она увидела глубокие полосы от когтей на стене и драные обои. Девушка сглотнула и закусила губу. Елизавета Сергеевна попыталась прислонить отрванный кусок обоев на место и ойкнула.
- Нин, смотри - ка. Ноготь чей - то. Фу. Черный какой.
- Стой! Не трогай! - крикнула Нина и залезла в дом через окно.
- Дай мне, я посмотрю.
Женщина с пренебрежением протянула Нине мерзкую вещь.
- Небось еще строителям принадлежал. - предположила она, но Нина прекрасно знала чей это ноготь. Длинный и черный, он всем своим видом давал понять, что сон Нины вовсе не сон и Евдоха действительно была тут ночью. Но как? У нее нет физического тела. Она дух... или нет?
- Нин... - позвала мать, заглядывая дочери в лицо. - Ты чего побледнела? Не переживай ты так. Просто рабочие, когда сруб ставили, видимо зацепились где - то и оставили, а мы потом, когда стали отделывать не заметили и загородили. Бывает такое.
- Да, бывает. - Нина изобразила облегчение и улыбнувшись, вернулась в огород, засунув ноготь в карман. Дела не клеились. Радио больше не бодрило, а все мысли были о вчерашнем сне. Что это было? Нина уже смутно помнила слова, произнесенные ведьмой. Она говорила, что ей нужны ОНИ. Кто они? Или что? Ответить на эти вопросы может только Егор, которого и стала дожидаться Нина. Он приехал через полтора часа и сразу же был уволочен своей невестой за баню, пока Елизавета Сергеевна накрывала на стол.
- Что случилось? Нин, на тебе лица нет. Я еще с утра заметил, что у тебя голос подавлен.
- Я и сама пока не знаю, Егор. Думаю, что надо тебе рассказать все, что происходило за все это время. То, о чем я предпочла не рассказывать.
Егор негодующе вздохнул и в ожидании уставился на Нину.
- Пошли присядем. - она уволокла Егора на пень от сливы и нервно закурив начала рассказывать.
- В общем сегодня ночью я видела сон жуткий. Это было, как тогда, с иллюзиями.
- Что ты видела? - Егор тоже закурил и начал серьезно слушать девушку.
- Она в углу сидела и скреблась. Я ее прогнать пыталась криками, а она сказала, что я больше не нужна... и еще... сказала, что ей нужны ОНИ и еще какой - то бред, а потом... душить начала...
- А ты что сделала?
- Я? - Нина с полными слез глазами посмотрела на мужчину. - Я проснулась... а недавно... мама заметила, что обои на том месте, где по нашему мнению Рыжий когти точил - грубо порваны. Увидели следы и... нашли вот это... - девушка достала из кармана ноготь и протянула Егору. Тот изменился в лице и напряг скулы, изучая ноготь.
- Это ее, да? - проскулила Нина.
- Не знаю. Сложно сказать.
- Мама говорит, что это могло остаться от строителей и если честно, то я хочу верить во второй вариант, потому, что первый приводит меня в ужас. Мы ведь уверены, что она оставила меня и... она ведь действительно мертва? - Нина замолчала и после паузы, заглянув Егору в лицо, спросила. - Или нет?
Мужчина поджал губы.
- Если я попрошу тебя не спрашивать об этом, ты ведь все равно спросишь, верно?
- Егор, не тяни! - настаивала Нина, серьезно забеспокоившись. - Она мертва или нет?
- Фактически - да. Но в других смыслах... вопрос спорный...
- Так. - Нина выдохнула и поднялась на ноги, начав наматывать круги за баней.
- Значит вот, почему ты не ответил мне, когда я спросила, где похоронены Евдоха с мужем? Она ЖИВА? ? ?
- Да нет, говорю! Я не знаю, как это назвать правильнее! ! !
- Говори, как есть! - Нина нависла над Егором, ткнула ему на ноготь и чуть не плача проскулила. - Боже, Егор. ЕЁ ногти у меня в стене! ! ! Она была в моем доме! Ты понимаешь ? ? ? Это уже не галлюцинации, которые она мне показывала! Это уже ОНА! Она сама! В моем доме! ! !
Нина сорвалась и усевшись на пень, тихо заплакала, утопив пальцы в волосах.
- Нин. Я не лгу тебе. Просто не могу объяснить. Есть вещи, которых я и сам не знаю. Или ты думаешь, что они с Григорием могли научить меня абсолютно всему, что знают? Так какой же мастер будет учить своего ученика самому тайному? Самое сокровенное они унесли в могилу с собой.
- Так где они?
- Григорий на церковном кладбище закопан. Чтобы возле покойных священников ему тошно было.
- А Евдоха?
- С ней сложнее.
- Егор! Мужчина вздохнул, понимая, что без ответа его в покое не оставят.
- Помнишь, я рассказывал тебе, что отравил Евдоху?
- Да.
- Так вот. Она сдохла у меня на глазах. Пришлось хоронить. Все шло хорошо недели три.
- А потом?
- Не перебивай. - Егор закурил еще сигарету. Нина тоже. - А потом по ночам в стены скрестись начала. Пустить просила, дьяволица. Благо, я уже весь дом очистил от ее "духа" и проникнуть она не могла. Вот только самого себя не застрахуешь. Куда не пойду, кругом она мерещилась. Понял я, что в серьезное дело встрял, лишив эту гадину жизни и большое проклятье на себя навлек. Пошел я на кладбище, хотел могилу ее святой водой залить, да кресты разложить и песком присыпать, а там могила провалена. Да так, будто год или больше прошло с похорон. Обычно тогда могилы заметно проваливаются. Той же ночью явилась она ко мне. Ливень был жуткий. Стоит там, под окном, в стекло скребется, войти хочет. Хрипит мне оттуда, мол, не будет мне от нее покоя. Навсегда я ей принадлежу, ибо жизни ее я лишил. Тут уж я совсем одурел, схватил топор, да крест стальной. Пошел и в грудину ей топор засадил и за дворами уволок до озера. Там крест в разрубленную грудину воткнул и сбросил в озеро. Потом долго не являлась. Вообще. - Егор на минутку замолчал, решив затянуться. Нина смотрела на него и не могла поверить, что все это правда.
- А потом, - продолжил Егор, - снова начала. Уже и не знал, куда деваться. Хоть руки на себя накладывай. Не за себя страшно было, а боялся, что Алинка в приюте окажется из - за сумасшедшего дядьки. К тому уже шло. Знаешь, она и мне такую дрянь показывала, что сумасшествие - было бы поблажкой. Решился я еще кое - что попробовать. Выпил с поллитра своей кедровки, для смелости, и подался на озеро. Нарочно для меня всплыла на поверхность, змея. Выловил ее, завернул в черный мешок и поволок в их дом, который после смерти Маши уже был заброшен. Утащил в подвал, свалил вниз и запер там, да еще и на западню хламья навалил, чтобы уж точно не вылезла... с тех пор и тишина. Видать, недавно снова выбралась, с помощью силы нечистой.
- Выходит... вот, почему ты меня отругал тогда, когда я в тот дом заходила.
- Разумеется поэтому.
Нина поежилась, представляя, как ходила по дому, в подвале которого "живой" труп лежит.
- Теперь ты знаешь все. - выдохнул Егор.
- Да... вот только, что делать теперь? И зачем она все - таки ко мне приходила? И почему не довела дело до конца? Столько вопросов! Знать бы заранее!
- Эх, Нинка. - усмехнулся Егор с тоской в голосе. - Увязла ты в такой трясине, что до конца жизни будешь отплевывать. А может повременим пока, с заявлением - то?
Девушка округлила на Егора глаза.
- Ты серьезно?
- Да уж куда серьезнее - то.
- Нет уж! Мы оба в этой "трясине" и если надо, вместе тонуть будем! Или ты струсил?
Егор довольно закатил глаза.
- Вот я на тебе только за эти слова бы и женился! Дай обниму! - он притянул Нину за руку и положил ее голову себе на грудь.
- Чтобы я больше такого не слышала. Даже шутка звучит как - то мерзко.
- Согласен. - Раз согласен, пошли щи есть. Потом еще поговорим на эту тему...