Графский ковчег
Эта история началась в 1499 году, когда известный астроном и астролог (в ту пору эти две специальности еще не успели разделиться и исполниться презрения друг к другу) Иоганн Штёфлер опубликовал один из своих трудов. В этой работе он, в частности, обратил внимание на то, что в 1524 году произойдет довольно редкое астрономическое событие: Юпитер, Сатурн и Марс одновременно окажутся в знаке Рыб. Что это могло бы значить? Ну, тоже мне, бином Ньютона! Конечно же, раз Рыбы – водный знак, то попадание в него трех планет разом сулит новый Всемирный потоп!
Данные о том, сделал ли такой поразительный вывод сам Штёфлер (все–таки, серьезный ученый, ректор Тюбингенского университета), либо кто–то из его позднейших комментаторов, расходятся. Но, так или иначе, вскоре по всей Европе, и особенно в немецких государствах, начали распространяться издания, предрекающие неизбежный потоп в 1524 году, и чем ближе была роковая дата, тем сильнее нарастала истерика.
Когда день катастрофы был уже близ при дверех, прибрежные участки земли стали продаваться за бесценок, а некоторые особенно мнительные аристократы и купцы начали на всякий случай строить специальные суда, в которых надеялись переждать катаклизм, уподобившись Ною. Больше всех прославился граф Иггельхайм, построивший на Рейне трехпалубный ковчег. Впрочем, спасать тварей земных граф не собирался, а предполагал с комфортом разместиться в ковчеге вместе с семьей.
И вот настал день, в который многочисленные распространители пророчества сулили начало грандиозного катаклизма. Еще с утра ковчег Иггельхайма окружила толпа народа: в основном простой люд, не читавший книг и не разбиравшийся в астрологии, был настроен скептически, все рассчитывали поглазеть на незадачливого графа и посмеяться. Однако, надо полагать, нервозность в толпе тоже чувствовалась: а вдруг?!
И надо же было такому случиться, что именно в этот момент начал накрапывать дождь. Толпа тут же пришла в движение, от былого недоверия не осталось следа, людей охватила паника. Они начали рваться к ковчегу и требовать, чтобы всем предоставили в нем место. Граф ответил отказом. Тогда толпа пришла в неистовство и начала штурмовать не успевшее отплыть судно. В образовавшейся чудовищной давке погибло не меньше сотни человек, а сам граф был растерзан обезумевшими горожанами.
Но не успела толпа овладеть ковчегом, как мелкий дождик, вызвавший ее буйство, закончился. Пришедшие в себя люди с ужасом увидели заваленный телами убитых берег, над которым уже проглядывало между тучами солнце.
А 1524 год, кстати, выдался в Европе засушливым. Все–таки, у того, кто всем этим управляет, есть чувство юмора, пусть и специфическое
В гостях у феминисток
Приятель отреагировал на мои слова с неожиданным интересом, и сообщил, что у него было несколько романов с феминистками разных степеней идейной отмороженности.
— И знаешь, Костя, — сообщил он с грустью, — они все были мазохистками. Вот все, — добавил он, видя, что я смотрю на него скептически.
Я чуть подумал, вспомнил кое–что, и поинтересовался, а в чём же, собственно, этот самый мазохизм выражался.
После короткого обмена впечатлениями выяснилось, что феминисток возбуждала не столько физическая боль, побои, порка сисек и прочие приятные и полезные вещи, сколько тема унижения. Понимаемого – опустим, впрочем, детали – в диапазоне от имитации изнасилования и еды из собачьей миски до обычных окриков и демонстративного пренебрежения. «Но без этого было никак». Что доставляло моему приятелю известные неудобства, так как он совсем не по той части.
Потом мы заговорили о политике, не сошлись во мнениях и расстались прохладно. Однако разговор мне запомнился. Не потому, что на меня это впечатлило и я сделал обобщение по ничтожно малой выборке, нет. Но потому, что я почувствовал в этом какую–то логику. То есть «ну да, так и должно быть».
Я вспомнил об этом разговоре вчера, случайно наткнувшись на какое–то феминистическое излияние. В котором некая дама рассуждала о всяких вещах, унижающих женщину. В числе которых было упомянут минет, бритьё ног и подмышек, ужин в ресторане с подразумеваемым сексом после, и многое другое. Причём по тону чувствовалось, что дама настроена копать как можно глубже и разоблачать женское унижение везде и во всём.
С подобным теоретизированием я сталкиваюсь, понятное дело, не в первый раз, но тут мне пришла на ум очень простая мысль. Те женщины, кто специально выискивает унижение во всём, включая бритьё подмышек, может быть, просто–напросто получают удовольствие от мыслей об унижении. Со стороны мужчин, разумеется. При этом, как на зло, их окружают затюканные, замухрыжчатые мужчинки, которые на борзую бабёнку даже прикрикнуть не смеют. А какие смеют – те ей «гребуют». Вот и приходится выискивать унижения у себя в подмышке.
Разумеется, сводить к этому весь феминизм неверно. Неверно так трактовать даже тему насилия и унижения – поскольку женщины регулярно с этим сталкиваются в реальности, причём именно в качестве женщин. Даже выискивание скрытых форм насилия и унижения не является совсем уж бессмысленным занятием – так как подобные вещи существуют в реальности, когда тебя угнетают каким–то хитрым способом, а ты не понимаешь, как, и тут нужно объяснение. Однако в феминизме постоянно чувствуется пересол и перебор именно этой тематики.
Кома
Написал andreiko
Ты умер тогда.
Написал grave
Из альпкнижек
«Излишне интеллигентен на маршруте»
«Физически подготовлена слабо, развита хорошо, рекомендуется к завозу в альплагеря»
«Активен на ночевках»
«Активна на биваке»
«На бивуаке ленив, хотя может работать первым»
«Груб в отношениях с инструктором и примусами»
«Носил на ночевки баян и ни в чем себе не отказывал»
«Туп, ленив, прожорлив. Любит жумарить первым.»
«Ест много и ходит медленно»
«Грубил и дерзил, называл их пупырями, грозил уйти в спелеологи»
«Писал с гребня на соседнюю дружественную республику»
«Физически и технически подготовлен отлично. Несколько скован на спусках. Активен, инициативен, рассудителен»
«Может...»
«Бережлив»
«Физически и тех. подготовлен отлично Ищет трудности и находит»
«Алчен, мелочен, склочен, завистлив»
«Хороша на любом рельефе...»
«Излишне авторитетна»
«Печет блины»
«Страховаться любит, но не умеет»
«Рекомендуются восхождения в районе Валдайской возвышенности»
«Уверенно чувствует себя на горизонтальном рельефе типа тропа»
«ПРИДУРОК»
«Физически и технически подготовлен отлично. Любит ходить первым. Ленив и нахален, требует подзатыльников»
«Все плохо. Рекомендуется для занятий в других лагерях»
«Сонлив, сварлив, прожорлив»
«Обратить внимание на работу с верёвкой на маршруте и учитывать планы восхождений с планами инструктора»
«...уверенно передвигается по любым формам горного рельефа со скоростью, опережающей ход мысли...»
«Вечно голоден, готов есть всегда и везде. Умеет спускаться на снегобурах. Приветлив и улыбчив, и только за счёт этого живёт в палатке с дефчёнками»
«В состоянии крайнего физического утомления умирает молча, не нарушая движения»
«Обладает лучезарной улыбкой и отсутствием лишнего веса»
«Рекомендуется к восхождениям пока получает от этого удовольствия»
«Внимателен к женскому полу...любит ходить первым»
«Способна выполнять любую, посильную женщине работу»
«Рекомендуются занятия конными видами спорта»
«…удобна в транспортировке»
«На маршруте и на бивуаке готова работать в любой роли»
«Прожорлив и голосист»
«Имеет свойство есть общественный продукт индивидуально»
«Физическая подготовка хорошая. Морально–волевая отличная! Лыжная подготовка отличная. Владеет горнолыжной техникой. Хорошо справляется с обязанностями фотографа»
«Эрудирован, любознателен, хорошо подготовлен теоретически. Доброжелателен, но несколько эгоистичен»
«Поет на маршруте»
«Типичная гоняшка»
«Нагл и хитёр. Способен врать глядя прямо в глаза. Поедает недоброкачественные продукты в огромных количествах. Категорически не рекомендую занятия альпинизмом»
«Сколь прекрасна, столь и далека от альпинизма»
«Проявил себя способным,но способностей своих не проявил!»
«Страховаться любит, но не умеет. Физически слаба, в остальном положительна, на бивуаке всегда готова, пользовалась уважением многих инструкторов».
«Неуклюж, но музыкален. На страховке усидчив. На физическое воздействие реагирует правильно».
«Внизу ничего не боится, но на маршруте спуталась».
«Теоретически страшен, технически безнадёжен, кулинарно аморален и вообще чудовищен. Во сне храпит».
«В антабках толк понимает, к трещинам ледовым неравнодушен».
«Коммуникабельна, но никому не кобельна».
«Хороша вдали от альпинизма».