Жду новый пост

Серия «Дела семейные»

Кто же знал, что именно в этот день, именно днём дядя Вася будет что-то чинить в единственном на весь близлежащий район люке?!

В общем, навернувшись в открытый люк, я даже не успела испугаться. Велосипед зацепился рулём за асфальт, я ударилась ногой обо что-то непонятное и услышала дикий крик откуда-то из-под земли. Мне было страшно интересно. А вот дядя Вася после этого начал заикаться и изрядно поседел.

В общем, велосипед у меня отобрали в тот же день, когда пахнущий сыростью сосед с велосипедом в одной руке и моей рукой в другой очень витиевато (но цензурно, что удивительно!) посоветовал бабушке не позволять мне заниматься этим видом спорта во благо всех окружающих. Что характерно, не умею на нем ездить до сих пор.

Родственники вздохнули и отдали меня в детский сад, подальше от пострадавшего дяди Васи и бабушки, которой было за меня стыдно.

А через полгода я научилась читать, очень быстро влезла на родительскую полку фантастики, и все мои проказы стали ограничиваться чтением Брэдбери и Шекли с фонариком по ночам (это произошло примерно через год после того, как детские сказки перестали быть интересными). Конечно, забавные истории на этом не закончились, но самым главным их участником и нарушителем спокойствия я быть перестала. Возможно, к счастью.

В это время мне стало скучно сидеть в машине, я высунулась в пассажирское окно и считала красные авто, проезжающие мимо, вслух. Бабушка и милиционер подошли к нашей машине и прощались. «Не нарушайте больше», - сказал милиционер, возвращая права.

«Что, всё-таки содрал трояк, мент поганый?!», с живым интересом спросила я, размахивая в окно букетом.

Бабушка побледнела, а милиционера скрутил гомерический хохот. Отсмеявшись, он порвал заполненный протокол, вернул его бабушке и сказал: «Спасибо за анекдот за будущим преферансом» и ушёл.

Мы сэкономили трояк, а мне строго настрого запретили разговаривать с милиционерами при взрослых.

Этот самый студент, оказывается, просто шёл по коридору в поисках сортира, и даже не думал меня пугать. А свет дедушка всегда выключал в коридоре из экономии.

В общем, по задумке, я должна была устроить интервью этому студенту, расспросить его о его стране и о том, почему именно он поступил в наш ВУЗ (дедушка, конечно, хотел услышать о том, что студент приехал из Африки к нему – известному специалисту по оценке полезности золотоносных месторождений). Но так как в школе меня в тот день задержали, я явилась на час позже, а испуг сделал меня совершенно непригодной к интервьюированию кого-либо.

На выходе я написала мини-хоррор про летающие зубы, который опубликовали в местной молодёжной газете. Дедушка был расстроен. А я заслужила почёт и уважение среди местных Готов, хотя и не планировала.

Семейный вердикт был неутешителен: слишком впечатлительная для журналиста. Но это не помешало мне со временем поступить на журфак и даже устроиться в местную криминальную хронику внештатником.

Следующий звоночек прозвенел, когда кто-то из соседей подарил мне советскую банку из-под растворимого кофе. Это была такая жестяная банка, с кругом фольги в качестве прослойки между кофе и крышкой. Примерно такая (спасибо, интернет)

Додумались. Фольга была немедленно изъята, скручена в шар, а шар я решила пожевать, чтобы он стал плотнее. Мальчишки во дворе так делали с обычными бумажками, которыми стреляли из рогатки. В процессе жевания я чем-то увлеклась и… проглотила этот комок фольги. Хорошо, что не вдохнула, конечно. Но застрять в горле он умудрился намертво. Так мы впервые познакомились с травматологом. Шар достали пинцетом, горло наказали лечить молоком со сливочным маслом и отпустили нас с бабушкой домой.

На следующий день в гости зашёл кто-то из соседей и сказал: «Ну надо же, чего придумала! А наш Андрюха в ее возрасте в нос горошину запихал. Хотел проверить, поместится или нет». Кто же знал, что мне понравится экспериментировать….

Гороха в доме не оказалось, но фасоль была всегда. Поэтому я засунула себе фасолину… в ухо. Ибо с носом уже поэкспериментировал Андрюха, а повторяться – не наш метод. Я её туда засунула, достала обратно и побежала показывать бабушке, что я умнее этого соседского мальчика. Стоит ли говорить, что в процессе демонстрации фокуса, фасолина напрочь отказалась доставаться, и мы поехали к травматологу повторно.

«А вы не пробовали занять ребёнка чем-то мирным?» - спросил доктор, подбирая правильные инструменты для извлечения фасоли. Бабушка вздохнула и решила меня напугать:

«Засунешь в ухо ещё что-нибудь, доктор откажется помогать, и у тебя из уха прорастёт фасоль!» -назидательно говорила она мне. Но я уже тогда не любила повторяться. С восторгом рассказав во дворе, что доставать из уха фасоль совсем не больно, а если не доставать – она прорастёт в твое собственное дерево из уха или из носа, я спровоцировала флешмоб из разнообразных семян в ушах и носах всего двора. Бабушка и дедушка спрогнозировали, что таким образом скоро окрестные родители начнут запрещать детям со мной общаться.

И бабушка приняла решение учить меня готовить. Какое-то время мы прожили мирно: лепили пирожки и пельмени, готовили суп, кашу и компот. Я даже не пыталась подходить к горячей плите, потому что знала, что такое ожоги на дедушкином опыте – он регулярно обжигался паяльником.

Но тут бабушка решила пожарить рыбу, принесённую с рыбалки. Это были какие-то речные рыбёшки, ужасно костлявые. Дед наловил их буквально тем самым утром, а бабушка выпотрошила и обжарила в кляре прямо в чешуе. Такую рыбу я ужасно любила, особенно – грызть хрустящий хвост. Поэтому стащила с тарелки первую попавшуюся рыбину с целью сразу же сожрать.

Рыба оказалась не такой хрустящей, как мне хотелось, и очень горячей. Поэтому, укусив её за хвост, я сразу же вдохнула ртом побольше воздуха…. И в горло мне улетела огромная кость. Хрипящий, кашляющий, задыхающийся ребёнок был немедленно отвезён к знакомому доктору. «А что ещё умеет ваша девочка?!» - спросила врач, у которой выдалось внеочередное дежурство в выходной. «выглядит как ангелочек» - немного обречённо сказала бабушка.

«Купите ей велосипед» - посоветовала доктор. К сожалению или счастью, в ту пору у нас не было денег на велосипед, но оказалось достаточно знакомств, чтобы отправить меня отдыхать на турбазу. Там я вела себя мирно, ходила трижды в день в столовую и декламировала стихи на детских конкурсах, за что получала все возможные призовые места и аплодисменты.

«Надо же, как ваша девочка любит внимание» - удивлялись и радовались местные массовики-затейники. Я действительно получала невероятную радость от признания общественностью, и поэтому стала местным маленьким авторитетом. Вокруг меня всегда была стайка малышни, которой я могла в любой момент остановиться и начать декламировать стихи.

И вот, в день, когда на турбазу приехала мама, я стояла на дороге посреди турбазы и читала на память стихи из журнала «Трамвай». А в это время из-за поворота сдавала задом чёрная «Волга» с номером 666. В какой-то момент мужик нажал на газ и сбил меня задним бампером. Правда, не сильно. Я только ободрала коленки и очень испугалась.

Но больше всего испугалась мама, которая в этот момент выходила из автобуса на остановке рядом. Увидев, что к нему бежит очень-очень злая женщина, размахивая сумочкой, мужик прыгнул за руль и спешно свалил туда, откуда приехал. А мама потом мазала зелёнкой мои ободранные коленки и обещала очень подробно рассказать мне правила поведения на дорогах в городе и области. Бабушка в это время пыталась ей объяснить, что никакой мистики в произошедшем нет, и что ребёнок просто любит выпендриваться, а мужик – хам (это в бабушкином лексиконе было страшнейшее ругательство).

Разобравшись с коленками и правилами, мама рассказала бабушке, что купила билеты на «Адмирал Нахимов», чтобы поехать в отпуск. И еще, что меня пора увозить домой – вдруг я быстро забуду правила после её отъезда. Я поняла из этого только одно: мама уедет надолго, в другой город, и лето я снова проведу с бабушкой. Поэтому, когда мы вернулись домой, и наступила дата маминого отъезда, я нашла классический советский зонтик с полукруглой загибающейся ручкой типа «Крюк» и каким-то образом запихала эту его рукоять к себе в горло.

Снова спасибо картинкам из сети.

Как я это сделала – не помню. Помню только, что достать обратно не получалось, так как он зацепился. Кровища хлестала на всю прихожую поверх зонтика. И мама была вынуждена отменить поездку и сдать билеты. А вместе с ней это сделала её подруга. Помчались меня спасать прямо из аэропорта.

Ну а буквально через неделю произошла катастрофа в Цемесской бухте, о которой можно почитать, например, в Википедии. Мама в шоке пила шампанское в честь того, что жива. Я заново училась разговаривать после зонтика. А бабушки судорожно прятали из поля зрения всё, что теоретически можно проглотить или куда-то засунуть с плачевными последствиями.

Периодически попадаются анекдоты про воспитание методом невмешательства. Читая их, вспоминаю целую серию непридуманных анекдотов из собственной жизни и про своё воспитание. Меня как будто воспитывали методом активного вмешательства во всё сразу.

Это была такая школа экстраверта со злободневной темой «Умру, но приму участие во всём».

Так как я была крайне активным ребёнком, и от моих «Почему?!» и «Как правильно?!» пухли уши всей парадной и ещё нескольких в придачу, бабушка всё время старалась меня чем-то занять, чтобы немного отдохнуть. Ну и заодно чтобы переключить моё желание стать, например, лётчицей-испытателем или, на худой конец, монтажником-высотником, как в песне, в более мирное русло. У моей семьи было много забот, которых я не понимала, и поэтому было ужасно интересно попасть туда, куда не пускали.

Например, когда меня достали из-под собиравшегося уезжать по делам соседского Москвича, я искренне не понимала, почему все такие бледные и нервные. Я же просто хотела посмотреть снизу, как выходит дым из выхлопной трубы.

А когда я пыталась пойти на рыбалку с соседскими мальчишками, меня не взяли, но дали поиграть обычного живого рака с большими клешнями. Рак был неинтересный, и я посадила его на плечо соседке, которая часто говорила гадости про мою бабушку. Я-то хотела её просто напугать. Кто же знал, что рак цапнет тётю Дусю за мочку уха, и эта глупая бабка побежит после в больницу делать 40 уколов от бешенства…

Чтобы вмешаться в мою неудавшуюся интеграцию в социум, дедушка решил, что гулять одной мне вредно. Он стал запираться со мной на балконе и чинить радиоприёмники. Это было невероятно увлекательно – столько запретных мелких деталей, запах припоя, дедушкины запотевшие очки… Когда ему надоело, мне – нет. Я нашла отвёртку и открутила ей все болты от крышки нашего чёрно-белого телевизора. Но посмотреть, как в этом маленьком ящичке умещаются все эти тёти, дяди и Хрюша с Каркушей в придачу мне не дали.

В комнату вошла бабушка, отобрала у меня отвёртку и сдала на руки дедушке с просьбой держать колюще-режуще-отвинчивающие предметы от меня подальше. Дедушка хмыкнул, почесал отвёрткой затылок и выдал мне старый сломанный будильник и другую отвёртку. После чего сказал: «Починишь – выпущу с балкона» и закрыл подальше от телевизора.

Будильник я разобрала минут за 10. Внутри него была липкая паутина и навсегда запутавшийся в ней дохлый таракан. Это было странно, т.к. тараканов у нас дома не было. Я брезгливо выкинула мертвое насекомое, достала дедушкину заначку из-под старого матраса и старательно, прямо как он сам, протёрла водкой все детали, которые успела открутить. Больше из будильника доставать было нечего, поэтому я собрала детали обратно и закрутила крышку. А потом завела механический будильник, так как наверху было нарисовано, что колесико надо повернуть по стрелочке. Уж чинить-так чинить.

Часы затикали, а меня позвали обедать, так как пробило 2 часа дня. Казалось бы, все забыли про телевизор и меня даже не лишили варенья. День прошёл спокойно. Но в 2 часа ночи всех поставила на уши настоящая сирена. Бабушка с дедушкой минут 15 бегали по квартире и под стук соседей снизу, сверху и сбоку искали источник шума. Наконец, дед вспомнил про будильник, а я про таракана. И когда источник шума был ликвидирован, я гордо сообщила, что в поломке был виноват таракан, которого я выкинула под матрас, и значит разобралась в поломке.

Я только забыла сказать, что таракан был мёртвый. Но было поздно. На балконе велись поисковые работы с фонариком под бабушкины причитания о вредоносных насекомых и помоечные будильники. Таракана так и не нашли. Зато дедова чекушка была торжественно изъята в воспитательных целях. А меня приговорили к возвращению маме из рук в руки.

На следующий день я ехала в троллейбусе и меня ужасно мутило, как и всегда в общественном транспорте. И чтобы отвлечься, я запела что-то народное. Так как слуха и голоса у меня совершенно не водилось, окружающие начали возмущаться и требовать успокоить ребёнка.

«Вы что, не видите?! Ребёнку плохо! Пусть поёт….» - сказала бабушка. И по её лицу я поняла, что она даже немножко рада разделить обладание мной со всем остальным миром.

Стыдно за это поведение мне стало уже намного позже. А в тот момент я пела, не хотела к маме, у которой никогда не было отверток, старых будильников и чёрно-белого телевизора. Троллейбус ехал, и плохо в нем было всем, потому что наушники в СССР были большой роскошью…

На фото я немного моложе описанного периода.