Жду новый пост

Серия «Командировка в Выгорьевск»

Дома Шурочкина ждала отдохнувшая тетушка и блюдо пирожков. Но все это его не радовало. К тому же без Кефира в доме было как-то пусто, а Шурочкина грызла совесть. Волк без вины виноватый сидит где-то в изоляторе, Яковлев требует писать какие-то небылицы, но больше всего ему было невероятно тошно и до дрожи в теле зябко от мыслей о том, что кот пропал в мокром лесу, что к Елене он не вернется, потому как чего бы ему к ней возвращаться, он же не знал ее и скорее всего не доверял. Единственное место, куда он мог податься после смерти майора это опорный пункт. Но и то вряд ли, что Бадыков проявит к нему должное внимание и приютит дома. Тетушка Шурочкина, которой он пояснил, что кот вернулся после следственных действий к хозяину, подливала масла в огонь и без того уничтожающей его совести, время от времени вздыхала и говорила, что надо бы котика завести.

Явления майора прекратились. В последний раз, сразу после возвращения Шурочкина в Москву, он заходил попрощаться, на этот раз в своем прижизненном виде, в голубых джинсах и белой футболке с пирамидами и надписью EGYPT. В одной руке он держал букет ромашек, а в другой легкую спортивную сумку и вообще выглядел счастливым и немного нервным, как все отъезжающие куда-то люди. Он что-то говорил, долго и сбивчиво, но Шурочкин никак не мог понят ни слова, будто бы майор говорил на сложном и неизвестном ему языке. Потом он протянул Шурочкину букет, долго-долго махал на прощание и растаял в предрассветной дымке. Шурочкин проснулся с ощущением легкой грусти. Как раз на часах было 3.52, тот самый ведьминский час.

Несмотря на кажущееся благополучие, Шурочкин никак не мог успокоиться. Ему необходимо было с кем-то посоветоваться. Яковлев категорически не подходил. Его совесть, затуманенная погонными звездами, напрочь вычеркивала его из списка приличных людей, чье мнение что-то значило для Шурочкина и имело вес. Что ему скажут коллеги, Шурочкин точно знал, поэтому и говорить с ними не хотелось, тем более что на работе он слыл чудаком и вообще, не от мира сего. Тетушка никак не подходила на роль советчика, хотя всегда была прекрасной слушательницей. Он немного подождал и набрал номер отца Артемия. Бесстрастный голос сообщил, что абонент временно недоступен. Не отвечал Артемий и на сообщения. Шурочкин почувствовал легкое разочарование, но укрепился в своем подспудном решении, которого желал и боялся одновременно.

На следующее утро хорошо подумав, Шурочкин решил увольняться. Ну и черт с ним, с майором. И капитанами люди нормально увольняются. Не мог он дальше работать там, где творится несправедливость, где хороший честный служака Волк будет сидеть по надуманному обвинению, а Павел Анатольевич Яковлев пенсию полковничью получать. В адвокатуру пойти можно или в фирму, в службу безопасности. Его университетский приятель давно к себе звал. Ничего, без работы не останется. Главное, человеком остаться.

Шурочкин надел форму, начистил ботинки и не позавтракав, к большому недовольству тетушки отправился на работу.

- А чего это ты в форме сегодня? – спросил Яковлев, покивал и предупредительно потыкал пальцем наверх. – А вообще правильно, да. Ты давай, иди в кабинет к начальству. Вызывают тебя.

«Вот и хорошо,» подумал Шурочкин, который все обдумал и в кармане которого лежал рапорт об увольнении. «Несколько раз ходить не придется.»

В кабинете генерала за длинным полированным столом сидел неубедительный щуплый очкарик в очень дорогом английском твидовом пиджаке, а за его спиной стояли вполне убедительные кавказцы.

«Это что за цирк?» не понял Шурочкин

- А вот и он, капитан Шурочкин! – ласково сообшил очкарику генерал

- Здравия желаю, товарищ генерал! – гаркнул с порога Шурочкин.

- Не надо так официально. Проходи, присаживайся, Сан Саныч, вот по твою душу приехали. – задушевно начал генерал

Краем глаза Шурочкин заметил перед очкариком толстые папки с Выгорьевским делом и тоненькую, со своим личным.

- Наделал твой Выгорьевск шума! – по-отечески улыбнулся генерал- Повезло тебе, Саныч, забирают тебя, в секретный отдел. Будешь теперь под началом Евгения Николаевича работать.

- Ну, Виктор Леонидович, зачем так официально? – улыбнулся очкарик. – Может быть мы спросим мнение капитана? Я бы хотел сперва с ним конфиденциально поговорить, объяснить, что к чему.

К удивлению Шурочкина, генерал немедленно поднялся и, потрепав его по плечу, вышел из собственного же кабинета, предоставив очкарику полную конфиденциальность. За ним же вышли и убедительные кавказцы. «Да кто он такой, этот Евгений Николаевич?» удивился Шурочкин.

Очкарик отодвинул папки в сторону и улыбнулся.

- Да, я ознакомился с вашим Выгорьевским делом, а также с рапортами НАШЕГО сотрудника, который прикрывал вас и вашего напарника во время второй поездки. Хочу отметить, что мне понравилась ваша открытость к любой информации, преданность делу и своим идеалам. А также честность и готовность идти до конца. Вы ведь не будете отрицать, что сюда вы пришли, чтобы выложить генералу рапорт об увольнении, который лежит у вас во внутреннем кармане?

«Да откуда он узнал-то?» испугался Шурочкин

- Не бойтесь, я не работаю, так сказать на те силы, с которыми вы столкнулись в Выгорьевске, скорее наоборот. Хотя не скрою, мы были огорчены гибелью Людмилы Федоровны и разрывом договора. Ведь это означает гибель целой системы. Но, впрочем, об этом мы можем поговорить позже.

Шурочкин нахмурился.

- Это что получается, у нас под боком целая секретная служба по прикрытию ведьм и колдунов работает?

- Это не совсем так. К тому же мы вовсе не прикрываем, как вы выразились, а просто работаем на другом плане. Это не то, что вы могли подумать, не борьба с ведьмами или же наоборот, их охрана. Мы имеем дело со сверхъестественными силами и потусторонними явлениями. Ваша кандидатура очень нас заинтересовала. От себя обещаем достойную оплату, неограниченные возможности, ненормированный график и много очень интересной работы. Разумеется, будут некоторые ограничения, но для вас, как для человека, дававшего присягу, это не будет сюрпризом. Конечно и напарника мы вам подобрали замечательного. По рекомендации нашего агента. Итак, вы согласны?

- Прежде чем я что-либо отвечу, могу я узнать, кто был вашим агентом, давшим такие замечательные характеристики и как оказывается, принимавшем участие в операции. – спросил Шурочкин, чувствуя подвох.

Евгений Николаевич улыбнулся:

- Ну, разумеется. Наш агент Кузьма Евграфович Фирсов. В очень далеком прошлом бандит и главарь группировки, позже перешедший на службу в полицию, потом милицию и сосланный к нам на 100 лет, для исправления. Впрочем, вы, вероятно, знаете его под сокращенным именем Кефир.

- Кефир? Кот Кефир? – ошалел Шурочкин

- Именно он, К-узьма Е-вграфович ФИР-сов. Кот -оборотень. Полагаю, теперь ваше согласие - дело решенное?

- Так точно. – сглотнул Шурочкин.

- Не стоит так официально. Тогда жду вас завтра по этому адресу. Очень рад встрече и добро пожаловать! – Евгений Николаевич крепко пожал руку Шурочкину и оставил на столе визитку, из плотного желтоватого картона на которой был изображен герб зеленый с львиной головой и надпись: «Магазин Старая книга».

Дорогие читатели! Как многие уже поняли, Шурочкин попал в команду Жени из истории "Нож колдуна". Поэтому со следующей недели читайте продолжение под названием " Последний ключ". Много не обещаю, поскольку мне предстоит поездка в Москву, но постараюсь написать очередную главу и поместить ее в подборку "Последний ключ".

Отец Артемий основательно собрался, распихал по карманам бутылки со святой водой, высыпал горсть ладана в карман куртки. Шурочкин скептически наблюдал за его приготовлениями и кипятил воду для чая. Внезапно за пределами избушки все стихло, а у двери раздалось аккуратное покашливание.

- У нас товар - у вас купец. – певуче на старинный лад возвестила о своем приходе бабка. – Отворяйте, приглашайте. Я- то сама зайти не могу, постарался ты, сват, вот уж постарался.

- Э, нет, уважаемая Людмила Федоровна. – заявил из-за двери Артемий. –ты уж товар-то покажи лицом, подтверди, что договорились мы!

- Ой, не доверяешь, что ли? – притворно возмутилась она. – Так не время еще! Чай двенадцати-то еще нет. Хозяин свое время знает, к месту своему не опоздает прибыть.

- К месту? – удивился Шурочкин

- А как ты думал? – подтвердила бабка. – Детей особых на особом месте делать надо, на заповедном. Для того и избушка. Да ты приглядись, под ноги глянь.

Шурочкин и Артемий одновременно посмотрели на пол. Пол, вернее то, что им служило было гладкой поверхностью огромного гранитного валуна, плотно утопленного в земле. А лесная избушка была всего лишь прикрытием для него.

- Алтарь! – догадался отец Артемий. – И мы в самом его центре! Попались!

- Ну, Елена! Привела тепленьких! – только и смог возмутиться Шурочкин.

-Присмотрелись? – довольно послышалось из-за дверей. – Вот и хорошо. Давай, открывай, я вам кой чего принесла, для сугреву и для настроения.

Пришлось открывать двери и впускать бабу Люду в новом вырвиглазно-розовом спортивном костюме, черном платке с алыми цветами с люрексом и нарядную Елену в зеленом шелковом платье, с распущенными волосами и сверкающей искрами диадеме.

Бабка по-хозяйски бухнула на стол полную тяжелую хозяйственную сумку, в которой что-то шуршало, звенело и шел пар.

- Вот и ладно. Время еще есть. – сказала старая карга, вытаскивая из сумки три граненых стакана, бутылку с темной жидкостью, дымящийся чугунок и кучу всевозможных свертков. - вот тут оленина копченая, грибочки маринованные, картошечка свежая, рассыпчатая с укропчиком, селедочка-исландка, оливки греческие. Давай, рыжий, чего стоишь помогай, а мы пока с Артемием выпьем по стаканчику.

Она протерла краем футболки стаканы и ловко откупорив бутылку, разлила содержимое точно поровну. Артемий с сомнением смотрел на предложенное угощение.

- Да ты не дрейфь, ты ж мужик-то бравый! Все по-честному, бери. Это тебе не самогон для пролетариев, вишня на коньяке. Сама делала, коньяк дюже хороший, дорогущий! В том году Поросенко привозил, аж 15 тыщ стоит. – и бабка протянула ему стакан. За третьим потянулся Шурочкин, но получил по рукам. – А ты куда? Это не тебе, Хозяину. Не хватало мне тут пьяных зачатий еще. Ты вон чай пей, мясо ешь, готовься.

Бабка лихо опрокинула стакан, закусила оливкой, а следом отправила пару кусочков селедки в винной заправке.

- Ну, как говориться, с почином! Чего ты скукожился-то, капитан? Ты на девушку-то посмотри, красавица, прям Хрюррем! – она толкнула в бок Артемия, сидящего за столом рядом с ней. - Как есть Хюррем-султан!

- Это кто? – спросил Шурочкин

- Это из другого сериала. – шепотом ответила Елена.

А бабку было уже не унять. Она разливала по новой.

- Чего-то ты загрустил, молодой? Как с делом-то, справишься? –подначивала бабка.

- На этот счет не переживайте, Людмила Федоровна, современная наука нам в помощь. Вот, китайские, контрабандные, для потенции! – и отец Артемий вытащил из кармана блистер с таблетками и помахал у нее перед носом. – Все будет, я ж обещал. Главное и вы уж свое обещанное выполните! По 20 годков каждому.

- Обижаешь, Владимирыч, обижаешь. Мое слово здесь закон. Раз уж договорились, то все без обмана. Сейчас двенадцать стукнет и пойдем Хозяину представляться. Давай, еще по одной, такая вишня получилась, такая вишня!

Второй стакан ловко проскочил в бабкино горло. Закуска моментально исчезала, как и выпивка. Бабка умела жить со вкусом, нисколько не устав за прожитые ею года.

- Помню в 1950, при Сталине, была я в Москве. Меня, тогда как передовичку, как первого зоотехника вызывали. Уж какие у нас тогда опоросы шли! Ни у кого не было, а у нас были! А знаете, почему? – заливалась бабка. – А все он, Хозяин! Эти-то дураки в колхозе думали, что это я технологию изобрела! Хрена с два я изобрела! Это все Его сила, Он дает ее всему живому здесь, чтоб плодились и размножались в изобилии.

Артемий молчал. Под столом коленку Шурочкина накрыла холодная ладонь Елены.

- Ну, давай, старый, еще по одной и пойдем знакомиться и сделку оформлять. А ты, капитан, на мясо налегай. Оленина-то, знаешь, какая полезная? В этом деле первое средство! – и бабка выразительно закинула руку поверх другой и медленно подняла нижнюю вверх со сжатым кулаком.

Бутылка опустела. Алкоголь на бабку вообще не действовал, Артемий же слегка раскраснелся и периодически утирал лоб платком. Бабка посмотрела на часы и быстренько прибралась на столе, оставив только стакан с настойкой и специально приготовленную тарелку с подношением, закрытую фольгой.

- Ну, давайте, в темпе, Хозяин ждать не любит, марш на улицу! – скомандовала бабка и проворно выбежала на поляну.

Снаружи было хоть глаз выколи. Сердце Шурочкина бешено колотилось перед встречей со страшной и древней силой, которой пронырливая бабка ловко наливала вишню на коньяке и не менее ловко проливала родную кровь.

Бабка и Елена встали посередине поляны, взявшись за руки. Артемий и Шурочкин пристроились за ними, на расстоянии.

Бабка запела народную песню, в конце каждого куплета ей вторила Елена. Охая, взвизгивая и подвывая. В долгой и заунывной песне говорилось о несчастной девице из бедной семьи, которою выдают замуж за постылого богача во имя спасения всей деревни от голода. В припеве перечислялись запасы зерна, муки, полотна и прочих даров, которые сулил девице жених. Елена нагоняла особенную тоску своими причитаниями. Шурочкин уже перестал разбирать слова, только внутренне присоединялся к монотонным завываниям Елены: «Ой, да родную кровушку, бедовую головушку, да за родную кровь.»

Сколько времени так прошло, капитан и Артемий не могли сказать. Наконец Шурочкину стало казаться, что здесь, на этой поляне ничего страшного и интересного происходить не будет. Он завертел головой по сторонам и увидел, что отцу Артемию кто-то толкнулся в ногу, потом в другую. Артемий нащупал в темноте слипшуюся шерсть. Кефир! Неожиданно в его голове возник незнакомый невнятный голос, говорящий: «Кровь! Бабкина кровь за кровь!»

Не успел Артемий сориентироваться, как земля задрожала легкими толчками, а огромные старые ели на краях поляны задвигались и начали клониться к центру. Бабка повернулась назад, к Шурочкину и с восторгом и почтением сообщила: «Идет Хозяин!»

Шурочкин ожидал прихода чудовища, Вия, каким его описывал Гоголь, но вместо это произошло что-то куда более страшное. Самые большие ели наклонились до земли, вывернув корни так, будто бы прошелся ураган, начисто выдернув из из земли. Черные, мокрые еловые корни раскручивались, сбрасывая с себя черную лесную землю, червей, жуков и прочих насекомых, обитавших в них на всей глубине. Они ползли в центр, где ожидали бабка и ее спутники. Еловые холодные и мокрые щупальца охватывали, ощупывали ноги, опутывали тело, забирались в нос, уши, хотели добраться до самого нутра. Неведомая огромная сила испытывала и исследовала пришедших с холодным равнодушием.

- Хозяин, я привела новых, чтоб заключить договор! – зашипела полузадушенная бабка.

Корни отпустили бабку и Елену, чуть ослабили хватку, но продолжали держать Артемия и Шурочкина крепко, не давая возможности даже свободно дышать. Такого не мог предположить ни сам капитан, ни отец Артемий.

- Хозяин, детей у нас в роду нет больше! Надо чтоб этот рыжий Елене дитя сделал, чтоб договор наш и дальше продолжался. – закричала бабка, подняв руки и поворачиваясь вокруг себя.

Корни продолжали держать пленников крепко, только немного покачивали их в такт подземным толчкам.

- Они по 20 лет жизни хотят за это! За свою кровь! – снова прокричала бабка

Под землей раздался недовольный рокот, в речку с холма посыпались земля и камни. Макушки высоких деревьев гнулись с стороны в сторону, начиналась буря. Наконец непонятно откуда ливанул дождь, до костей обжигая ледяной водой на ветру. Но бабке было нипочем. Она крутилась и прыгала вокруг себя, изредка обтирая лицо и на все лады благодаря щедрого хозяина. Заледеневший Шурочкин плохо понимал, что происходит. Его пальцы сплелись с корнями, грудь стискивал ледяной еловый корень, а во рту, носу и ушах шевелились как черви грязные, пахнущие землей и смолой корешки.

- Радуйтесь, Хозяин согласен, согласен на эти условия! – кричала она.

Корни, обвивавшие Шурочкина и отца Артемия медленно раскручивались и отпускали их, постепенно отползая назад, как толстые жирные змеи, только во ртах у каждого осталось по обломанному кусочку. Шурочкин хотел было выплюнуть его на землю, но бабка предостерегла.

- Даже не думай, рыжий! Это символ договора с хозяином! Береги этот корешок. Это корень твоей жизни, долголетней и счастливой! А теперь марш в избушку. Надо вашей крови на сердце хозяина капнуть, закрепить договор, так сказать.

- К-к-к-ка-к-ко-е с-с-с-е-е-р-д-це? – спросил полумертвый замерзший Шурочкин

- Камень же, на котором избушка стоит! Бестолочь! – огрызнулась бабка и потащила Артемия в избушку. Елена вела Шурочкина.

В избушке было тепло и жизнеутверждающе. Шурочкин отогревался у печки чаем. А бабка порылась в сумке и откупорила вторую бутылку, на этот раз с жидкостью посветлее.

- Рябина на коньяке! Это уже на Армянском, попроще. Но высший сорт! Согреемся, Владимирыч! – благостно сообщила бабка и плеснула в стакан отцу Артемию, сама, при этом, отхлебнув из горла. – Надо согреться, а то кровь-то по венам не побежит. А договор закрепить надо. Не то не сработает. И к делу, к делу приступить надо, пока ночь не на исходе.

Она достала из крепких кожаных ножен обоюдоострый нож с темной деревянной рукояткой и положила на стол.

Артемий залпом осушил стакан, Шурочкин допивал вторую чашку чая.

- Я там чуть не умер. – признался он.

- В том и соль! Умереть, чтоб народиться. С новыми условиями – с гордостью подтвердила бабка и похвасталась –А уж я-то как умирала! Три дня в лесу в беспамятстве в родильной горячке и крови лежала. Тогда - то Хозяин самого первого ребенка и забрал. Моего первенца.

Отец Артемий задумчиво крутил в руках кусочек корня, который хозяин оставил в его рту.

- И ты, Людмила Федоровна, такой корешок получила? – спросил вдруг он.

- А как же? Конечно! В надежном месте у меня хранится. – сообщила бабки и хлопнула себя по ляжкам, обтянутым мокрыми штанами. – Ну, не будем волынку тянуть. Давай руку, Владимирыч, скрепим кровушкой.

- Я вот думаю, что не в особенно и надежном. – ответил отец Артемий и со страшной силой воткнул в шею бабки тот самый засохший корешок, притащенный Кефиром из майорова дивана.

- Ах, ты сволочь, гад старый – заругалась бабка и осела на каменный пол. Темные капли густой брусничной крови падали на пол, сливались в лужицу, которая всасывалась ненасытным камнем.

За стенами избушки свистел ураган, печная труба ушла внутрь, крыша оседала.

- Прознал, проклятый! – выдохнула бабка в лицо Артемию и потянулась к Елене:

- Вот теперь в деревне только одна ведьма, как положено!

Избушка с треском и грохотом уходила под землю. Шурочкин только и успел подхватить Елену, а отец Артемий сумку с документами.

Пока спасшиеся добежали до края поляны, от избушки остался только разрушенный конек, который еле виднелся в темноте. Из последних сил они добрались до дома Елены и упали на пол, на толстые половики возле теплой печки.

На следующее утро пришлось всем троим идти прямиком в полицию и Елене писать заявление о том, как ее двоюродная тетка погибла под обломками разрушенной лесной избушки. Сошлись на том, что это был 100% несчастный случай, ко всеобщему удовольствию.

Напрасно Шурочкин искал и звал кота перед отъездом. Кефир сгинул где- то в лесу.

- Вы уж позаботьтесь о нем, если появится, - просил Шурочкин у Елены, старательно пряча глаза.

- Позабочусь, не переживайте. Теперь я точно отсюда не уеду, я тут многим скоро буду нужна. Им сложно будет своим умом жить. – улыбнулась Елена и кивнула в сторону поселка.

Отец Артемий подошел попрощаться и увел расстроенного и краснеющего Шурочкина.

Из Выгорьевска уезжали с легким сердцем, но тяжелыми мыслями. Как только покинули границу района ехать стало веселее. К Артемию вернулся его позитивный настрой, а Шурочкин все порывался спросить что-то, ерзая на сидении.

- Ну, давайте, Александр, жгите! – подзадорил его отец Артемий

- Отец Артемий. У меня только два вопроса. Как вы узнали про сучок и откуда у вас те контрабандные таблетки, для потенции?

- Какой потенции? – ужаснулся отец Артемий – Это ж мои таблетки от давления, прости Господи, 125 рублей, в любой аптеке без рецепта. Для убедительности бабке показал. Касаемо вашего второго вопроса…Тут не обошлось без нашего полосатого друга. Это его подсказка. А уж когда бабка про скрепление договора кровью сказала, тут уж все стало ясно. Разорвать этот круг можно только оплатив договор изначальной оплатой. И раз уж у нас с вами такой разговор вышел, то и у меня к вам вопрос имеется.

- Давайте, задавайте. – согласился Шурочкин

- Чувствуете ли вы, что мы поступили правильно? Что справедливость восторжествовала?

Шурочкин задумался.

- Не знаю, - честно признался он. – но выхода у нас другого не было.

- Вот и я не знаю.

КОНЕЦ

- Хочется чаю горячего. И яичницы с сардельками. И помидорами. – заворчал Шурочкин

- Ну, это, друг мой, только дома, как приедем. А сейчас будем довольствоваться насущным хлебом с сыром. – улыбнулся Артемий.

Они поднялись к избушке и обнаружили парламентера.

Елена стояла у порога, переминалась с ноги на ногу.

- Здравствуйте! –поздоровалась она, как будто и не выманивала Шурочкина позапрошлой ночью. – Я к вам с поручением.

- И вам не хворать. – угрюмо отозвался Шурочкин. - С каким?

- Там Людмила Федоровна просит зайти. Говорит, что срочно и у нее к вам деловое предложение. И еще просила передать, чтоб шли спокойно, не хочет она воевать.

- Интересно – оживился Шурочкин. - Нам посоветоваться надо с коллегой.

Они зашли в избушку и захлопнули дверь.

- И что делать будем? – зашипел сдавленным голосом Шурочкин

- Пойдем конечно! – кивнул Арсений – Ничего она нам не сделает, к тому же сегодня самый невыгодный для нее день в месяце. Слабость нарастает. Вот и придумала маневр с этим договором. Наверное, время тянет, переждать хочет новолунье. Интересно, что она там предложить хочет?

- Точно пойдем? – усомнился Шурочкин

- Пойдем. Днем не опасно, к тому же у меня наготове всегда святая вода и крестик с Афона. Этим от нее кончено не отбиться, но вот время для маневра дает всегда. – успокоил его отец Артемий

- Так что передать Людмиле Федоровне? – раздалось из-за двери

- Идем, сейчас выходим. – крикнул Артемий, предусмотрительно запихивая в рюкзак две пластиковые бутылки с водой.

Встреча была назначена на нейтральной территории, а именно в доме покойной бабы Таси. Привалившись к теплому печному боку баба Люда восседала на колченогом табурете, скрестив ноги в толстых разноцветных шерстяных носках, в которые были заправлены спортивные штаны с лампасами.

- О, явились, не испугались. Хорошо. А я говорила, рыжий, что я тебя-таки достану? Здесь моя земля, здесь всё по-моему бывает! - довольно хохотнула она и в подтверждение собственной силы долбанула рукой по стене. Календарь с президентом в зеркальных очках качнулся, но остался на месте. Бабка повернулась в пол оборота и любовно погладила президента шершавой ладонью.

- Любимчик мой!

- А Кемаль? – не к месту брякнул Шурочкин

- Это само собой, красавец, орел-мужчина! Где мои хотя б сорок пять? Ох, и дала б я жару! А ты сериал тоже смотришь? – замечталась бабка и одернула Шурочкина, после того, как он отрицательно помотал головой- не Кемаль, а Бурак Озчивит, актер, он много кого играет. Звезда это, понимать надо!

- А по какому вопросу, собственно вы нас сюда вызвали, дорогая Людмила Федоровна? Неужто сериалы обсуждать? – вернул разговор в привычное русло Артемий

- А я вообще не с тобой, сморчок старый, говорить хочу. Ты здесь только для антуража. – заявила бабка и поправила на голове платок. - Ты давай, рыжий, не смущайся и не отказывайся сразу, а рассмотри предложение обстоятельно. Такое у нас дело…

Она выразительно посмотрела на Елену, стоящую в дверях, от чего та покраснела и вышла на улицу. Бабка встала с насиженного теплого места и подошла к окну.

- Ты, как я понимаю, в курсе наших дел, да? – обратилась она к Артемию и не дожидаясь ответа продолжила. – Так вот. Ленка-то последняя моя кровница осталась. А я на этой земле долго жить собираюсь. Мне преемники нужны, продолжатели рода. Только вот есть одно условие. Дети должные быть первенцами, но не от мужа законного, нагулянные. Замуж-то Ленка бестолковая вышла, а детей не завела. Засела тут, упрямая. Нет, я-то, конечно ее понимаю, тут сила от земли родной какая идет. От такого не откажешься. Да только кто с ней тут связываться будет, с ведьмой? Поэтому такое предложение, рыжий. Делаешь Ленке ребеночка и катись с помощником своим на все четыре стороны. Отпущу, с подарками и почетом, все честь по чести. А если нет… Ну, в общем сделай так, чтоб было да.

От такого предложения не только Шурочкин, но и отец Артемий не могли прийти в себя несколько минут.

- Так вот почему майор Елене батькой назывался! – догадался Шурочкин – От него баба Тася Елену родила?

Бабка ухмыльнулась.

- Таська молодец, все в тот раз по правильному сделала, по договору. Ребеночка быстро зачала, да и Семка постарался, уж больно он Таську любил. И она его. Но договор есть договор, поэтому за Федьку-кривого замуж и вышла. Потом-то с Федькой я быстро разобралась, чтоб не мешал. Так что решил, капитан? Ты сам мне нравишься, не робкий парень и смышленый. Не Бурак Озчивит, но хорош. – подлила мёду на Шурочкиновскую самооценку бабка.

- Тут дело серьезное – с достоинством сказал Артемий – Это так просто не решается. Опять же, где гарантии, что отпустишь? Что дашь в качестве откупных?

Бабка обрадовалась и хлопнула по столу так, что зазвенела стоящая на нем посуда.

- Вот это другой разговор! Правильно говоришь!

- Артемий Владимирович, вы что??? – ужаснулся Шурочкин

- Так, капитан, помолчи, не вмешивайся, когда серьезные люди разговаривают. – оборвала его бабка и поиграла бровями в сторону отца Артемия – Давай, уважаемый, выдвигай свои условия!

- Надо же, какой прогресс, от старого хрыча к уважаемому! – усмехнулся отец Артемий

- Так заслужил! Заслужил мое уважение! Вижу я, что человек ты солидный, обстоятельный, с тобой можно договориться! – умасливала его бабка. – Ладно, для начала по квартире в Московской области. Каждому.

Артемий потер бороду и пожевал губами.

- Ну нет, Людмила Федоровна, это несерьезно. Какая Московская область, ты чего? У меня и так квартира в Москве есть и машина, джип японский. И капитан не бедствует. Кого теперь Московской областью удивишь? Ты ж еще не одну сотню лет жить собираешься. И такая твоя плата? Несерьезное предложение, даже смешное. Пойдемте, Александр, нас тут не за тех принимают.

Бабка прищурилась.

- Ну ты хитер, старый. Говори, чего хочешь?

- Так ты не жмоться, нам с капитаном годков по 20 накинь. Мы тоже по-человечески пожить хотим. – с места начал Артемий

Бабка задумалась и заходила по комнате, засунув руки в карманы штанов.

- Это серьезная заявка. – наконец сказала она. – Я таким не занимаюсь. Надо с хозяином переговорить.

- Говори! Так и передай, что я беру на себя ответственность и обеспечу наследников от капитана, но только чтоб не меньше 20 лет каждому, и чтоб здоровье было богатырское. Я, например, как в отставку уйду, хочу на море уехать, лодку куплю, рыбу ловить буду. Да и капитан найдет, как этими годами распорядиться. Да, Александр? – и он подмигнул неожиданно похабно и разухабисто.

Шурочкину стало не по себе. Вот влип. И что теперь делать? Еще позапрошлой ночью он был хоть и глупым, но вольным оленем, а сейчас стал и вовсе бесправным племенным бычком. Но каков Артемий?! Так просто взял и предал все, ради чего они сюда прибыли. Хотя 20 лет, это, конечно очень интересно и заманчиво… И как это Артемию в голову пришло??? Выходит, не зря он чувствовал, что в Артемии что-то не то. Не может поп быть таким. А он еще и коммерсант, выходит. Вон как лихо с бабкой решил. Такой и с самим дьяволом договорится.

- Ладно. Вечером к вам приду с решением. Но и вы не оплошайте, чтоб был в боевой готовности, слышь, капитан? - бабка была довольна. – Худой мир лучше доброй ссоры, а?

Артемий тоже сиял, как начищенный самовар. Конечно, шутка ли, еще 20 лет! Они вышли из дома. Елена сидела на ступеньках. Шурочкин торопливо попрощался, пряча глаза, а вот Артемий рассыпался в любезностях. До поляны шли молча, Артемий напевал что-то. довольный собой и тем, как сложилось дело, а Шурочкин и вовсе не желал с ним говорить, с предателем. Но как только ступили на мягкую траву, Шурочкина прорвало:

- Как вы могли??? А еще святой отец! Все про Господа Бога мне в уши лили, про справедливость! А сами???Иуда вы, вот кто! Продались ведьме за 30, нет за 20 серебряников, тьфу, лет!

Он старался ускорить шаг, но только запутался в обвившей ноги траве. Отец Артемий молча улыбался. У избушки их поджидал сюрприз. Тяжелым грязным комком Кефир спрыгнул с крыши, держа в зубах свое сокровище- тот самый сучок из дивана майора.

- Пришел? Молодец! Вовремя! – похвалил его Артемий и распахнул дверь. –Заходи. И вы Александр заходите, в животе пищит, ушли-то голодными, а сейчас уж время обеда.

Кот забежал первым и, не выпуская игрушку изо рта, улегся у печки в углу. Шурочкин зашел в избушку и демонстративно, не замечая Артемия начал хозяйничать: разжигать печку, наливать в чайник воду.

- Я понимаю, что вы сердитесь, но выхода у нас нет. – начал Артемий, усаживаясь на лавку.

- Выход всегда есть. Вы клятву Гиппократа или что у вас, там давали, когда священником становились? Вот я присягу давал. Я-офицер. – сердился Шурочкин, пытавшийся привыкнуть к мысли, что его продали и вечером ему придется исполнять обещанное бабке, делать ей наследников. Нет, Елена ему нравилась, и после памятной ночи он вообще думал о ней чаще, чем о просто потерпевшей и совсем не в том ключе, но, чтобы насильно и за вознаграждение! Он вообще-то офицер!

- Давал. – спокойно ответил отец Артемий. – Вы понимаете, что нам нужен хозяин? Без него мы с бабкой не разберемся. А на хозяина нужно выйти. Чтоб сам показался. Ну что вы как маленький, в самом деле? Не на квартиры же в Москве древнего духа выманивать! Здесь ставки посерьезней.

Шурочкин перестал сердито греметь посудой и повернулся к Артемию.

- Так это была провокация? Вы не на самом деле?

- Ну, разумеется. Я все-таки священник и клятву давал, хоть и не Гиппократа. Хотя 20 лет в добром здравии - это так заманчиво!

- Да уж. – остыл Шурочкин – на море в лодке ловить рыбу…

- В какой лодке? – Артемий посмотрел на него поверх очков. – Я вообще терпеть не могу рыбалку.

- Так вы ж там у бабки расписывали, когда 20 лет выторговывали! – не понял Шурочкин

- Ну я же должен быть убедительным! Что-то надо было на ходу придумать. Вот я и вспомнил о мечте одного моего знакомого и выдал за свою.

- Класс! – восхитился Шурочкин. – А я уже поверил! И почти начал думать, на что потратить эти 20 лет.

- Думаю, что предложение было серьезное и вы вполне можете им воспользоваться. – ехидно отметил Артемий. – бабке нужна родная кровь, она на все пойдет.

- Вот еще! – фыркнул Шурочкин. - Я не продаюсь. Это кем быть надо, чтобы, зная это все, ей детей делать? На убой, как козлят!

- Всё, всё сдаюсь! – поднял руки отец Артемий и потом встал с Шурочкиным, серьезно посмотрел ему в глаза и широко перекрестил. - Спаси вас Господь! Вы человек чести и несгибаемого духа. Страшная ночь нам предстоит.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

- Пожалуй, что до трех. – подтвердил Шурочкин.

- Почему вы так считаете? – насторожился отец Артемий

- Так бабка сериал турецкий смотрит. Он как раз до половины первого и идет. Тетушка моя тоже его смотрит, говорит больно красиво про любовь показывают.

- Отлично! Значит успеем поспать. – одобрил отец Артемий, укладываясь на лавке и приминая под головой туго скрученную в валик подушку.

Через десять минут он уже спал, мирно похрапывая. Шурочкину не спалось. Он взялся за чтение книги на своем смартфоне, но мысли никак не желали собираться в кучу. Они роились в голове как кучка мух-дрозофилок над забытым яблочным огрызком. Что-то надо рассказать Яковлеву. Только что? Что бабка майора траванула? А что, мысль-то дельная. Заодно и прихлопнет это гнездо змеиное. Мало ли что там у отца Артемия получится, может и ничего вообще. А так все просто и красиво. Приедет группа заберет бабку и дело в шляпе. Мда. Приедет группа… только не из Москвы, а из райцентра. Кому нужно какую-то бабку-самогонщицу так охаживать. Она не глава администрации и не зять-рейдер. Приедут местные, вроде Даньки Бадыкова и отпустят. У нее ведь тут все схвачено. Плохая идея, очень плохая. И майора за это не дадут.

Нет, нельзя это так обставлять. А как же Елена? Она ведь тоже под угрозой. Бабкина родственница, кровная. Рано или поздно старая карга снова захочет крови. Шурочкин отложил телефон и подошел к окну. Луны не было видно, только лесной мрак и тишина. Шурочкин постоял еще, повглядывался в бесперспективную темноту и вернулся на свое место. Засветился телефон. Пришло сообщение. «Здравствуйте. Это Елена. Принесла вам ужин, откройте, я здесь.» Шурочкин прислушался. Снаружи было тихо. Отец Артемий говорил не выходить. Но про открывать дверь речи не было. Он подошел к двери и осторожно приоткрыл ее. На улице стояла Елена с корзиной, с лицом, подсвеченным синим телефонным светом.

- Заходите. – пригласил Шурочкин

Она немного посомневалась, но перешагнула порог. Шурочкину сразу бросилась в глаза какая произошедшая в ней, неуловимая перемена. Пушистые волосы, особенно широко распахнутые разные глаза, еле заметно раздувающиеся тонкие ноздри. А как притягательно выглядела ее шея в расстегнутом вороте, как стучала голубая жилка в ложбинке между ключицами.

- А что это, Артемий Владимирович спит уже? – шепотом спросила она, осторожно ставя корзину на стол. – Я вот тут вам принесла. Гречка с грибами и оленина с брусникой. Грыжу заговаривала младенцу, родители его мяса свежего принесла. Вы попробуйте, вкусно. Я сама. Готовила сама.

От нее пахло мхом, сушеной ягодой и чем-то необъяснимым, сладким, пьяным, крепким. Шурочкин молчал.

- Вам не страшно одной по лесу ночью ходить? – наконец выдавил он из себя.

- Нет. Чего бояться? – пожала плечами она и приблизилась совсем близко к его лицу. – Я же теперь местная ведьма. Кто со мной связываться будет? Вот вы, например, не боитесь со мной связываться?

Она смотрела на него долго, прямо в глаза и Шурочкину стало казаться, что зеленый ее глаз светится в темноте, как только что светился экран телефона. Шурочкин сглотнул.

- В каком смысле?

- В любом. – прошептала она и облизнулась. Хищница, как есть хищница!

- Я?! Нет. Я не боюсь. – пролепетал Шурочкин, чувствуя себя тем самым оленем, чье чудесное свежее мясо томилось в глиняном горшке под брусничной терпкой шубой. Бегал по свежему лесу, обгладывал сочную кору с молоденьких веток, ревел, призывая стройных олених, и вдруг оказался прямо перед зубастой рысью, большой хищной кошкой, которая смотрит на него немигающим бархатным взглядом.

- Это хорошо, что не боитесь. Тогда проводите меня. До края поляны. – улыбнулась она.

И зачем только многоопытный отец Арсений предупреждал его, не выходить из дома? Глупый, глазастый олень. Пошел следом за разноглазой кошкой. Шурочкин выскользнул из избушки на лесную полянку, в кромешную темноту. Он бесстрашно ступал по траве, не видя пути. Его вела Елена. Только это было важно. Как только они пересекли половину поляны, плотную беззвучную тьму разорвал окрик отца Артемия:

- Александр, куда это вы собрались? Александр, вернитесь в дом!

Шурочкин отчаянно хотел избавиться от этого навязчивого зова, мешавшего ему идти за ведущей его хищницей. Он думал только об одном- проводить ее до края поляны. Так она сказала ему, так ему нужно было сделать!

- Александр! Во имя Отца, Сына и Святого Духа! Вернитесь!

Святого Духа? Святого Духа… Белые и пятнистые голуби закружились вокруг Шурочкина и сели на какой-то покрытый мхом корявый пень, преградивший дорогу. У пня были замызганные полицейские брюки, сбоку пристроилась семейка опят, а сам он смотрел знакомым взглядом на Шурочкина укоризненно, но мягко.

- Что ж ты, дурашка, так попался-то? Эта стерва тебя ушатает, как и меня. Посмотри, во что я превращаюсь? Это лес проклятый, все лес! Вернись обратно, послушай меня!

- Товааарищ майооор, не могууу я! – промычал Шурочкин, силясь вырваться из плена, в котором главенствовала Елена.

- Помогу я, как могу, сил нет моих уже. – вздохнул майор и заворочался. – Аленка, отпусти его! Кому говорю, слушай меня! Слушай батьку, а не старую паскуду! Отпусти его!

«Батьку???» промелькнуло в голове Шурочкина и тут же все его сознание заполнилось шелестящими голубиными крыльями и тонкими лучами, какой бывает в теплый летний день во время дождя, когда водные потоки дробят и по-особенному направляют свет. Он выдохнул и отряхнулся. Теперь он снова был капитаном Шурочкиным, а не глупым оленем, идущим на убой. Елена стояла уже в лесу, наблюдая из - за старой елки, как Шурочкин бежит обратно к избушке, на голос отца Артемия.

Оставшаяся часть ночи прошла без приключений. Утром Шурочкин проснулся поздно, с больной головой и жгучим чувством стыда. Отец Артемий хлопотал у печки.

- Проснулись? Вот и хорошо. Пережили первую ночь, с Божьей помощью. – сообщил он, протягивая Шурочкину кружку с чаем. – Ну как вы?

Шурочкин потер виски и признался:

- Простите, не смог ей противостоять. Нашло что-то. Прямо утянула меня за собой. Если бы не вы и не товарищ майор, так бы и не быть мне живым.

Отец Артемий выслушал рассказ об очередном явлении майора, о том, как он назвался отцом Елены и задумчиво потер бороду:

- Это многое меняет. Теперь понятно, чего ждать сегодняшней ночью.

- Чего? – не понял ничего Шурочкин

- Сегодня к нам придет сама Людмила Федоровна. А завтра он, хозяин. – сообщил отец Артемий. – Мда. Тут гвоздями не обойдемся. И держать себя в руках надо. Как с врагом бороться, если вы сами его в дом пускаете?

- Простите, отец Артемий. Не подумал я.

Шурочкин конечно же читал, что в заговоренный дом нечистая сила проникнуть не может, кроме как по приглашению. Выходит, что сам он, своими руками и впустил ведьму.

- Неужели Елена тоже в сговоре с бабкой? – удивился Шурочкин

- Думаю, что нет. Она такая же жертва. А у бабки тут свой интерес. И оборону прощупать и вас выманить. По одиночке-то проще с нами разделаться. Вы, кстати, заметили, что в Выгорьевске не церкви? Даже часовенки никакой нет. Так что помощи никакой, только на себя и рассчитывать.

Шурочкин признался, что не обращал внимания.

- Где- то здесь, на этой земле должно быть капище, жертвенник, какое-то место для общения с хозяином. Хорошо бы нам это место отыскать. Если обезвредить или ослабить врага в его логове, то было бы нам большое подспорье. Вы не замечали тут каких-либо сросшихся деревьев, валунов аномального больших или может странных полян?

- Да нет, я-то в основном по поселку передвигался. Один раз только к той яме ходили с бабкой. Может того мужика спросить? Который на охоту звал, Толика. –пожал плечами Шурочкин.

-Ладно, будем готовится. Надо выспаться, чтобы не попасть впросак как вчера. Сегодня ваш майор нам не поможет. Придется с ведьмой сражаться. Но ее мы точно не одолеем. Видели вчерашнюю луну? А завтра новолуние. Она будет слаба. Тут мы ее и подхватим. Сейчас нужно как следует поесть и выспаться. Давайте посмотрим, что там ваша соблазнительница принесла.

Шурочкин смутился и предложил не трогать содержимое корзины Елены. Но отец Артемий был категорически не согласен.

- Глупости, дорогой Александр. Елена такая же жертва, как и остальные, и травить нас совершенно не собиралась. Доставайте горшки.

Разогретое мясо и греча ничуть не потеряли вкус. Оленина действительно была превосходной. Сытого Шурочкина потянуло в сон, и он с удовольствием отключился, надеясь забыться и избавиться от головной боли. Отец Артемий последовал его примеру, растянувшись на одеяле.

Проснулись оба к вечеру, и отец Артемий решил, что пора заново готовиться к ночному визиту. Он снова обошел с молебном избушку, поставил по углам чашки со святой водой и для надежности нарисовал углем кресты на двери изнутри и над окнами.

Стемнело так же стремительно, как и в прошлый вечер. На этот раз лес гудел, скрипел и гнул высокие макушки деревьев. А речка под холмом шумела громче обычного. Чтобы отвлечься от тревожного ожидания, Шурочкин снова взялся за чтение.

Ровно в двенадцать в избушку постучали.

- Товарищ капитан! – раздался снаружи голос Бадыкова. – Товарищ капитан, там срочное происшествие. Надо, чтобы вы посмотрели.

Отец Артемий кивнул Шурочкину, который моментально собрался и подошел к двери.

- Это не мое дело, Данияр Тимурович. Ваша епархия, сами разбирайтесь. А я сплю. У меня отдых. – отрезал он

- Если б все так просто было, я бы в лес не поперся ночью. Бабу Люду убили! – настаивал Бадыков.

- Вот это поворот! – прошептал отец Артемий.

- Да врет он. Ее ломом не убьешь– убежденно ответил Шурочкин и выкрикнул погромче. - Ну раз убили, то уже все равно, никуда она не денется. Утром приходи.

Бадыков потоптался у двери, поматерился и наконец ушел.

- Быстро он сдался. – скептически хмыкнул Шурочкин

- Подождите, не торопитесь. Это только начало. – одернул его отец Артемий

Через некоторое время рядом с избушкой снова послышались шаги. В дверь постучались. Отец Артемий приложил палец к губам. Визитер обошел избушку и заглянул в окно. Шурочкин увидел опухшее лицо Степаныча с основательными моржовыми усами. Он постучал в окно и нерешительно позвал:

- Товарищ капитан! Товариш капитан! Это я, Степаныч. Беда у нас, товарищ капитан!

- Да, слышал уже. Утром приходи. – отозвался Шурочкин.

- Данька Бадыков напился, бабЛюдиным пойлом отравился и ходит везде, брешет, что бабку убили. Вы бы помогли нам, а то с Епифанцевым вдвоем не управимся. – увещивал Степаныч

- Я уже и Бадыкову говорил, и тебе скажу. Иди в поселок, не мое это дело, пьяных ментов ловить. Или из района подкрепление вызывай. А у меня отдых. – отрезал Шурочкин

- Значит не откроете? – жалобно спросил Степаныч

- Нет, не открою.

- Жаль, вот правда. – Степаныч провел кривым пальцем с нажимом по стеклу. – тебя, дурака жаль.

- Себя пожалей, Степаныч. – подзадорил Шурочкин. – Я-то уеду, а тебе тут, в этой гнили оставаться.

- Уедешь, конечно. Если доживешь. – послышался откуда-то сверху знакомый скрипучий голос.

По крыше кто- то заходил равномерными тяжелыми шагами. С потолка посыпался сухой мох.

- Никак сама покойница Людмила Федоровна к нам пожаловала? – спросил отец Артемий, перекрестясь и попутно перекрещивая Шурочкина.

- Не рановато меня в покойницы записал, хрыч старый? – огрызнулась бабка, шатая трубу.

- Фу, как грубо! Это не я, а помощничек ваш. А по сравнению с вами, я просто мальчик. – возразил Артемий

- Эт верно. – согласилась бабка. – Проще разделаться с вами будет. И чего я тебя, рыжий в тот раз отпустила, напомни?

- Так чтоб Поросенко с зятем с вашего пути убрать. Или запамятовали? – вступил в разговор Шурочкин, стараясь не смотреть на мертвенно бледного Степаныча, царапающего окно. – А чего это вы самолично к нам заявились? Сейчас же кино по телевизору.

- Дурак, что ли? Даром, что молодой, а не разбираешься. Я в интернете потом посмотрю. В интернете все есть. – усмехнулась бабка. – Ты давай, добровольно выходи или я и так вас достану.

- Давайте, Людмила Федоровна, давайте, доставайте. – подначил ее Артемий. – А мы тут подождем

Бабка перестала шатать трубу, еще немного походила по крыше и спрыгнула вниз. Видимо, она попала некстати ногой в расставленные отцом Артемием емкости со святой водой и завопила как ошпаренная:

- Сволочь, гад, гнида, тварь! Так вот вы как? Подготовились твари?? Да я на своей земле, да я вас достану!

- Доставайте, Людмила Федоровна, доставайте. А мы тут подождем. –согласился отец Артемий.

Бабка ходила вокруг, билась в избушку, наконец отпихнула застывшего в коматозе Степаныча и сама устроилась у окна.

- Капитан, ты думаешь, что притащил этого старого пердуна со святой водой и он спасет тебя? Не спасет. За мной силы стоят такие, каких ты не видывал.

Шурочкин обернулся на отца Артемия, но тот отрицательно покачал головой.

- Давай, выходи, все равно хана тебе, прыщ рыжий.

Отец Артемий подошел к окну и приложил крест прямо напротив лица бабки. Старуха завизжала и отпрянула.

- Изыди во имя Отца и Сына и Святого Духа!- провозгласил Артемий.

- Ну погодите, погодите, сволочи. Вы еще не знаете, с кем дело имеете!

Бабка плюнула на стекло и умчалась.

- Ну, Слава Богу! – перекрестился Артемий. – Думаю, больше сегодня она не вернется. Завтра новолуние. Она будет готовиться. Ложитесь спать, Александр. Не буду говорить, что утро вечера мудренее, но слишком напряженная ночь нам завтра предстоит.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Они вышли из избушки. Настроение было хуже некуда. Встречаться с Бадыковым ему совершенно не хотелось. Он шагал обратно, к машине, чуть опережая отца Артемия, который бубнил что- то себе под нос. «Молится, наверное» -подумал Шурочкин. В эту пору и ему хорошо было бы помолиться. Нечеткое и расплывчатое чувство тревоги наползало на него с каждой минутой приближения к Выгорьевску. Такое он испытал лишь однажды, когда перед выездом на задержание в составе группы забыл надеть бронежилет. Но в последний момент вернулся, Бог уберег. Стрельба в тот день случилась. Тьфу ты, опять Бог! Уже сам начал в манере отца Артемия выражаться.

Они молча сели в машину.

- Где-то сейчас наш провожатый? – задумчиво сказал Артемий, оглядывая окрестность.

- Это вы про Кефира? – уточнил Шурочкин. – Да в поселок побежал, по своим делам. Места тут родные его. А вы не переживайте, до поселка доедем, эту дорогу я помню. Вот сейчас назад, до развилки, там налево и дальше прямо.

Поселок встретил их неприветливо. Серые дома, серые заборы, серые дороги с лужами, в которых отражалось серое небо, смотрелись угрюмо и безлюдно, а над всем этим серым мороком как обитель зла возвышалась серая пятиэтажка, в которой располагалась штаб-квартира бабы Люды.

- Это здесь, надо полагать, проживает наша злодейка? – уточнил отец Артемий

- Здесь- мрачно кивнул Шурочкин и предложил сперва заехать в опорный пункт.

В самом опорном пункте бурлила жизнь. Бадыков, руками Степаныча и еще одного молоденького полицейского наводил порядок в бывшем кабинете покойного Семена Николаевича.

- Ну, здорово, Данияр Тимурович! С назначением тебя! – поздоровался входящий в кабинет Шурочкин

Бадыков от неожиданности плюхнулся в начальственное кресло.

- А я вот снова к вам. – продолжил Шурочкин – За восстановлением справедливости.

- За чем? – не понял Бадыков

- Ну как это? Расследовать смерть товарища майора. – пояснил Шурочкин и представил стоящего рядом отца Артемия –Вот, привез столичную звезду, эксперта-криминалиста Лаврова

- Как расследовать? Волка же арестовали. – все еще не понял Бадыков, считавший все произошедшее делом решеным.

- А вот так, уважаемый Данияр Тимурович. – встрял отец Артемий – Токсикологическая экспертиза дала однозначный ответ. Отравление редким ядом. Злонамеренное. На данный момент под подозрением жители поселка. Будем на месте проводить исследования.

На Бадыкова и компанию заявление столичного криминалиста произвело убийственное впечатление.

- Вот это номер! – протянул Степаныч – Это тогда перво-наперво вам к НЕЙ надо. Она сколько людей потравила своим самогоном.

- Да что ты говоришь-то, Степаныч? Совсем сдурел? Кого она потравила? Да и не пил Николаич бабЛюдино, брезговал. – одернул участкового Бадыков – Я сам ему из города импортное привозил.

- Да как кого потравила? В прошлый женский день Васютины померли, а на Пасху егерь Митрофанов, на Троицу школьный ОБЖшник Юрьич, мне ли не знать, на моем участке-то. – защищался Степаныч

- Не болтай! – отмахнулся Бадыков. – Васютины в бане угорели, а Митрофанов с ОБЖшником от тромба. Читал я заключения.

- Чего-то много у вас от тромба умирают. – мельком заметил Арсений – По заключению о смерти майора у вас и там тромб. А на деле отравление.

- Про много или нет не знаю, а заключение не мной писано. – огрызнулся Бадыков, чувствуя себе не в выигрышной позиции.

- Ты это, Данияр Тимурович, не переживай. – успокоил его Шурочкин – Волка тоже не просто так арестовали. Так что работай спокойно, а мы во всем разберемся. Да, Артемий Владимирович? Ты нам ключики от дома товарища майора выдай и провожатого отправь, мы там сами разберемся. Смывы там, соскобы, все как положено.

- А, ну это можно. – успокоился Бадыков и полез в сейф за ключами – Епифанцев, проводи.

Молодой Епифанцев подхватил ключи и повел столичных гостей к выходу. На крылечке отец Артемий снова посмотрел в сторону пятиэтажки и задумчиво поделился:

- А в этот центр зельеварения я бы прямо сейчас наведался. Пробы, так сказать, взять.

- Это можно. Но только давайте сперва в дом майора. По-быстрому там обернемся. – согласился Шурочкин, внутренне сжимаясь от неприятных воспоминаний. – Епифанцев, веди.

Дом майора оказался в пяти минутах ходьбы. На крыльце их поджидал сюрприз.

- Кефир! – умилился Епифанцев. – откуда ты взялся? Домой пришел, товарищ капитан. Знает, бродяга.

- Спасибо, Епифанцев, свободен. Мы, как закончим, ключи в опорный занесу. - распорядился Шурочкин

Спровадив Епифанцева, Шурочкин с отцом Артемием решили для порядка осмотреть дом и потом выдвигаться в сторону пятиэтажки. Кот первым дело прошмыгнул внутрь. В доме было темно, влажно, пахло грибами и плесенью.

Эксперты из Москвы успели похозяйничать, посуду и продукты из холодильника изъяли, а на диване, где окончил свои дни майор, зияла дыра, потому как шустрые специалисты вырезали кусок обивки ровно с того места, где сидел мертвый Семен Николаевич.

- Ну, нам тут ловить нечего. – вздохнул Шурочкин. – все, что имело отношение к отравлению, вывезли. Давайте минут пять подождем и к бабке.

- А вот я думаю, что надо подождать! – указал отец Артемий на копошащегося на диване кота.

Кефир отчаянно скоблил диван и пытался протиснуться в узкую щель между спинкой и сидением.

- Там определенно что-то есть. – резюмировал Артемий

- Мыши? Что там еще может заинтересовать деревенского кота?! – усомнился Шурочкин

- Не простого деревенского кота, а полицейского. Думаю, что мы можем ему доверять. – упрекнул Шурочкина святой отец

Наконец, Кефир нырнул в диван, выставив на всенародное обозрение меховое белое подхвостье и вывернувшиеся по балетному задние лапы. Он отчаянно ворочался и ворчал в недрах дивана.

- По-моему ему нужно помочь. – решил отец Артемий и аккуратно потянул кота за лапы.

Кот вывернулся из дивана, крепко зажав в зубах неприметную кривую палку, даже не палку, а сучок или корень, покрытый серым мхом.

- Тьфу ты, гадость какая. – плюнул с досады Шурочкин. – Игрушку свою нашел. Вот видите, отец Артемий, а вы говорите непростой кот. Ладно, идемте.

Кот со своей добычей в зубах устремился к выходу и побежал галопом куда-то с сторону леса. Шурочкин закрыл дом и повел отца Артемия в сторону пятиэтажки.

У окна на первом этаже был аншлаг. Кто-то просил в долг, кто-то наоборот, долг возвращал и договаривался о новом открытии кредита на варево бабы Люды.

- И не проси, Толик, не проси. Я тебе больше не доверю. Исчерпал ты лимит моего доверия! – злобно скрипел голос старой карги

- Дык ЛюдмилаФедрна, ну ё-мое, войди в положение! Туризма нет, зарплату вторую неделю не платят.- надрывался краснорожий коротышка

- Нет и не проси. Надысь Роза твоя у меня кохту турецкую с камушками брала, тоже в долг. Как за кохту деньги принесешь-сразу отпущу. И отойди от окна, не мешай торговому потоку. – бабка давала понять, что разговор окончен

Краснорожий Толик сдался и поплелся вниз по дорожке. Но увидев приезжих, явно платежеспособных мужиков, внезапно бодро подскочил к ним и начал настойчиво зазывать на охоту и навязывать себя в качестве сопровождающего.

- Мужики, на кабана! Мужики, кабан нынче такой, закачаешься! Трофейный, 300 кэгэ! У меня все есть, лицензия, ружья, сапоги, на УАЗике поедем, туда никто, кроме моего УАЗика не проедет. Все готово, мужики. Поедем, а, мужики?

- Мы надеялись на добычу покрупнее. – усмехнулся отец Артемий

- А чё, на лося? На медведЯ? Дык это, и на медведЯ могём. Я деверя возьму, у него собаки, пойдём. Но это дороже, мужики, дороже. Сами понимаете, лицензия, щас тыщ восемьдесят выйдет, деверю надо, на собак…- загорелся Толик

- Погоди, у нас дело сперва есть до бабЛюды – одернул его Шурочкин

- Эээ, злая она сегодня, в долг не отпускает. Только за наличку. – вздохнул Толик. – Вы идите, я вас тут подожду.

- Вот видите, Александр? Началось! Значит, мы на правильном пути. – шепнул Шурочкину отец Артемий.

- Что началось? – так же шепотом спросил он в ответ

- По всем правилам нам должны преградить путь трижды. Номер первый уже отыграл свою роль. – пояснил Артемий

Они подошли к окну. Ловкая морщинистая рука в линялом цветастом фланелевом рукаве выставляла на подоконник бутылки, забирала мятые купюры и пустую тару. С тараоборотом у бабы Люды было строго.

- Чего растопырились на проходе? В очередь, как все! – заверещал фальцетом тощий и высокий мужик и потянулся к плечу Шурочкина, подкрепляя свои намерения навести порядок в очереди.

- А вот и номер два. – отметил вполголоса отец Артемий.

Очередь шла быстро и наконец, окно захлопнулось прямо перед самым носом Шурочкина. Свет на кухне погас.

- Все, прикрылась лавочка на сегодня. Больше не продаст. – загудела очередь. – Придется в магАзин, к Маринке, пока не закрылась.

- Три! – с удовольствием отсчитал отец Артемий

Очередь медленно расходилась. Шурочкин решительно направился к подъезду. Вдруг недавно темневшее непроглядью окно с треском распахнулось.

- Стоять! – скомандовала бабка, высунувшись в окно и навалившись на подоконник. – Чего приперся, рыжий? В прошлый раз не понял?

- И вам доброго вечера Людмила Федоровна! – поздоровался Шурочкин – Я-человек подневольный! По своему желанию разве ж я б приехал? Прислали расследовать убийство Семена Николаевича.

- Ой! Прям! Подневольный он, будет еще мне рассказывать! – довольно хохотнула бабка, убедившаяся, что все идет так, как она и задумывала. – А то не расследовали еще? Так меня б спросили. Помер он от пьянки, гнида.

- Так- таки от пьянки? – прищурился Шурочкин. – А вот говорят, что он у вас алкоголь покупал.

- Вот еще! У меня самогон - слеза! Натур продукт! Сплошная экология. – фыркнула бабка. – Ты лучше поспрашай, чем они Таську-покойницу поминали с Волком своим. А Волчару-то ваши арестовала, ага. Вот он отравитель и есть.

- Спасибо за информацию, Людмила Федоровна. – поклонился Шурочкин. – А продайте нам с коллегой моим вашего натур продукта. За наличные, само собой.

- Нет уж, вам, как дорогим гостям мой особенный. – осклабилась бабка и выставила на подоконник поллитровую фляжку из-под коньяка. – За счет фирмы, подарочек. Заговорилась я с тобой, там кино мое как раз начинается. Покедова, рыжий.

- Благодарствую. – снова дурашливо поклонился Шурочкин, пряча бутылку в карман.

Отец Артемий отлепился от стены у окна, где стоял весь разговор и неспешно присоединился к Шурочкину.

- Не вздумайте даже открывать. - предупредил он. – Ну что, что все по классике, как я и думал. Ночь у нас сегодня будет сложная. Надо подготовиться. Вы не знаете, где тут строительный магазин?

- Так я это, не могу сейчас. Видите, как хожу, ну какой из меня сейчас сыщик? – попытался отбояриться Шурочкин, внутренне соглашаясь со словами отца Артемия о том, что все всегда происходит в нужное время.

- Ты уж давай, Саша, постарайся, а?! А я тебе майора к новому году выбью! – сам Яковлев внутренне ликовал, что если Шурочкину удастся и с этим делом разобраться, то это приблизит его самого еще на полшага к заветной полковничьей звезде. А там уже можно и на пенсию по выслуге. Полковничью пенсию.

Шурочкин сгреб со стола папку, пошуршал листами, выписал на бумажку телефон Елены и побрел к выходу, нашаривая в кармане телефон, позвонить отцу Артемию.

Артемий ответил сразу, бодро предложил немедленно подхватить Шурочкина у работы и тут же стартовать в Выгорьевск. К такому напору Шурочкин не привык даже за годы работы с Яковлевым. Но пришлось вздохнуть и присесть на скамеечке у выхода. Заодно будет время экспертизу почитать и телефон Елены выцепить. Слабенькое осеннее солнце, готовящееся к затяжной зимней спячке, пригрело сидящего на скамеечке Шурочкин, а ритмичный скип поднимающегося и опускающегося шлагбаума окончательно добил его и погрузил в сон.

- Ну, чего, едешь? – услышал он откуда-то сбоку знакомый голос.

На другом конце скамейки сидел покойный майор. На этот раз у него не было ноги, и грязная брючина свободно развивалась на легком ветру от колена, провалился нос и из уха пробивался тонкий, но очень нахальный мухомор.

Шурочкин выдохнул и кивнул:

-Еду, товарищ майор.

- Это правильно. Надо ехать, понимаешь? Надо с гадиной разобраться! Ты Кефира не бросай, с собой возьми. Он мужик надежный.

Шурочкин кивнул.

- Семен Николаевич, а вы сами знаете, кто вас отравил? – наконец задал он тот самый вопрос, который никак не мог задать в предыдущих снах.

Майор почесал за ухом, нащупал мухомор, оторвал и начал жевать.

- Так конечно, я знаю, кто. Я же полицейский, начальник, как-никак. Понятно, что не самостоятельно, конечно, чужими руками, чтоб все было надежно…Тфу, зараза, как не вовремя!

Он выплюнул мухомор, посмотрел куда-то за спину Шурочкина и начал таять.

- Александр, Александр, просыпайтесь! – раздалось рядом.

Шурочкин мотнул головой и увидел стоящего над ним отца Артемия в черном коротком пальто и в джинсах.

- Где он? – ошалело спросил Шурочкин

- Кто? – не понял отец Артемий

- Майор!

- Понятия не имею. Вероятно, ушел. – пожал плечами Артемий и потащил Шурочкина к машине.

Пришлось заезжать за вещами Шурочкина и за Кефиром, который только и ждал, чтобы залезть в сумку и свернуться там в виде облезлой, побитой молью шапки. Шурочкин понес сумку к машине, ворча под нос:

- Да уж, Кефир, раздобрел ты на домашних харчах. Скоро уже будешь не Кефир, а Батон!

Кефир не возражал.

До Выгорьевска на машине оказалось гораздо быстрее добираться чем на поезде. По дороге Шурочкин купил коту шлейку с поводком и к восторгу проезжающих выгуливал его на редких остановках на заправках. Отец Артемий радовался дороге, попутчикам и время от времени трепал кота, который моментально освоился в машине и в сумку возвращался только поспать. Он травил байки, просвещал Шурочкина в вопросах фольклора и демонологии, а иногда затягивал приятным глубоким баритоном народные песни.

Ближе к Выгорьевску настроение у всех испортилось. Кот залез в сумку и отказывался выходить, отец Артемий замолчал, время от времени крестился и заставил Шурочкина выучить Иисусову молитву.

- Я ж не верующий, отец Артемий! – удивился Шурочкин, но молитву выучил.

- Знаете, дорогой Александр, есть такие места на Земле, где все то, во что не веруешь, работает не хуже самых простейших вещей вроде ножа или колеса. Хуже не будет. – нахмурился отец Артемий.

- Я вот что подумал: о том, что я еду, там никто не знает, местных не предупредили. Значит выходит так, что мы инкогнито едем, как и хотели с самого начала. Позвоню-ка я сейчас Елене. Все равно жить нам там негде. В прошлый раз я в опорном пункте ночевал.

Телефон Елены молчал. Через несколько часов у развилки показалась аккуратная табличка «Выгорьевск, 26 км». Навигатор застрял на точке у вокзала в райцентре. Как и куда ехать было непонятно.

- Ну, командуйте, Александр, как дальше. – сказал отец Артемий

Шурочкин вдруг понял, что никогда не найдет ту лесную дорогу, по которой так уверенно ездил Бадыков на своей Ниве.

- Ладно, поедем, помолясь. Господь направит, а может вы на месте вспомните что-нибудь. – решил отец Артемий и направил машину вперед, согласно стрелке на указателе.

Чем ближе они подбирались к лесу, тем больше беспокоился кот. Он выбрался из сумки, забрался на колени к Шурочкину и поставил передние лапы на стекло. Он переступал задними, мотал хвостом, и, наконец утробно зарычал, когда машина поравнялась с еле заметной песчаной дорожкой, уходившей в лес.

- Похоже, нам сюда. – сказал отец Артемий и свернул с дороги. – Местный навигатор не обманывает!

И он потрепал кота между ушей.

Действительно, Кефир свое дело знал и безошибочно указал путь. Вскоре между деревьями показался знакомый Шурочкину дом покойной бабы Таси.

- Ну вот, я же говорил, что Господь направит! – воскликнул отец Артемий

- Ой не уверен я, что это Господь, учитывая где мы, на какой земле! – скептически возразил Шурочкин

- Конечно, Господь! – уверенно и весело ответил Артемий. – Нет силы выше во вселенной и все ему одному ведомо!

Они вышли из машины, Артемий с удовольствием потянул носом воздух.

- Дымком пахнет, природой! Хорошо!

Шурочкин тоже принюхался. Грибной и влажный лесной запах будоражил воспоминания о его прогулке с бабкой в прошлый приезд.

- Ничего хорошего. - скривился он. - Чего это вы так обрадовались, святой отец? Или на вас начало колдовство действовать?

- Упаси Господи. – и отец Артемий перекрестился. - Давно на природе не бывал. А места здесь богатые. Да, прикормленные.

Заскрипела дверь и на пороге показалась Елена. Она сошла по лестнице и остановилась, глядя на приезжих.

- Добрый день, Елена Федоровна! – приветствовал ее Шурочкин

- ВЫ??? Вы зачем сюда? – удивилась она

- Да я, собственно, снова по делу. – и он шагнул к ней навстречу. – В деле появились новые обстоятельства. Вы позволите войти?

- Какие обстоятельства? Зачем? – насторожилась она, запахивая кофту поплотней.

- На этот раз по поводу смерти Семена Николаевича. – в нерешительности остановился Шурочкин, не понимая, что можно ей сказать, а что нет. – Знаете, все произошло так быстро, к тому же нам совсем негде остановиться…я звонил вам, но вы не ответили.

- Ясно. - сощурила зеленый глаз Елена. – А кто это с вами?

- А это Артемий…- замешкался Шурочкин, совершенно забывший придумать легенду

- Владимирович. – встрял отец Артемий подхватил и аккуратно пожал руку Елены – Позвольте представиться. Эксперт –криминалист Артемий Владимирович Лавров. Видите ли, уважаемая Елена Федоровна, дело наше секретное в некотором роде, поэтому мы приехали, так сказать инкогнито. И остановиться в полиции, пользуясь гостеприимством не можем. Может быть вы смогли организовать нам какой-нибудь ночлег?

Елена испытующе смотрела в светлые глаза отца Артемия, что-то прикидывала и наконец решила:

- Ну раз секретное… К себе-то я вас не поселю. Ко мне через день люди ходят, кому травы, кому настойки. А вот в лесную избушку, пожалуй, да. Сейчас туда никто не ходит. Как Поросенко арестовали, так и накрылся туризм. Берите вещи, пойдем. На машине туда не проехать. Сейчас, я только сапоги обую.

Она вернулась на крыльцо, сунула ноги в раздолбанные сапожищи и поманила их в лес. Кефир, как назло, выскочил из машины, и подняв хвост торчком, ринулся в противоположную сторону, к Выгорьевску. Шурочкин хотел вернуть его, но отец Артемий шепнул, что кот явно знает, что делает, а места тут его родные и можно не переживать. Они вытащили сумки из машины и пошли за Еленой, по утоптанной тропе между соснами, в лесную глубь, где было темно от густых и старых елок. По дороге Елена рассказывала:

- До нас-то новости доходят не сразу. А тут как снег на голову: понаехало машин, людей, полиция из района, из Москвы, журналисты. Маму нашли. А потом на кладбище поехали, начальника полиции откапывать. Через неделю только мы узнали, что Поросенко и Сашку в тот же день и арестовали. И Волка тоже. Теперь Бадыков у нас начальствует, а Степаныч замом его. Ждут, пока нового начальника из района пришлют.

Смерть матери, похоже не произвела на нее гнетущего впечатления. Обо всем она рассказывала ровно и буднично, уверенно перешагивая через кочки и ветровал.

- Интересно! А Волка почему? – удивился Шурочкин

- Говорят, по подозрению в убийстве мамы. – равнодушно ответила Елена.

Шурочкин вопросительно посмотрела на бодро шагающего отца Артемия, но тот выглядел погруженным в свои мысли.

Наконец вышли на небольшую полянку, где стояла древняя, вросшая в землю избушка с покрытой седым мхом крышей и крошечным оконцем. Елена распахнула крепкую небольшую дверь и пригласила:

- Вот, располагайтесь. Дрова с задней стороны лежат. Топор и пила в доме, если что. Я пошла, мне сегодня еще Юрьевского младенца от грыжи заговаривать.

Отец Артемий ловко юркнул в избушку, а нескладный длинный Шурочкин помедлил на пороге.

- Скажите, Елена Федоровна, а почему вы в город не уехали? Ну после того, как все узнали, про маму вашу.

Елена усмехнулась, глядя на него, как ребенка или на дурачка.

- Куда ж я теперь уеду? Как деревню оставлять? Кто их лечить и заговаривать будет? Нельзя мне уезжать теперь, наша это земля, родовая.

Она помедлила, будто собиралась еще что-то сказать, но передумала, повернулась и пошла назад. Шурочкин проводил ее глазами, согнулся в три погибели и протиснулся в избушку, в которой уже хозяйничал отец Артемий.

В избушке пахло травой от развешанных по углам пучков кипрея, полыни и крапивы. На полках стояла посуда, а на лавках лежали свернутые матрасы, покрытые шерстяными одеялами.

- Жить можно. – объявил отец Артемий, разжигающий небольшую печку в углу.

- Интересно, где тут воды добыть. – поделился сомнениями Шурочкин

- Так в речке же. – подмигнул отец Артемий

- В какой речке? – не понял Шурочкин

- Внизу, справа от избушки определенно протекает река. –пояснил отец Артемий.

- Откуда вы узнали?

- По нескольким признакам. Но если вы возьмете ведро и спуститесь туда, куда я указал, то даю 100% вы найдете реку.

Шурочкин воспринял это как указание к действию, взял оцинкованное помятое ведро из-под лавки и пошел вниз, с холма. Река действительно было. Небольшая, с песчаным дном и довольно быстрым течением. Шурочкин набрал воды и пошел обратно, рассуждая сам с собой, как поступить и с чего начать. Решил, что лучше всего начать с чая.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

- Как так? – заинтересовался Шурочкин, расправившийся с чисткой картошки и теперь нарезавший ее соломкой для жарки.

- Да очень просто. Это старый родовой бес одного семейства из Тверской области. Я столкнулся с ним в конце 90-х. Об этом вообще книгу написать можно. Была такая довольно известная в те времена группировка. Собственно, как и многие другие, разве что побогаче, да поудачливее. А все потому что был у них в штате свой собственный колдун. Гадал им, когда то или иное дело сподручнее провести, на какую стрелку идти. Искал потерявшихся, ну и многое другое. Вот с этим самым колдуном Лихомётовым мы и столкнулись… Подайте мне вон тот рулончик фольги, будьте любезны. - и отец Артемий отвлекся на манипуляции с мясом

Шурочкин не верил собственных ушам. Чтобы бандитские группировки имели в штате колдуна? Это казалось ему чем-то нереальным. Картошка, тем временем, отправилась на сковородку, а отец Артемий уже красиво нарезал крупными кусками жирнобокие сочащиеся густым соком помидоры.

- Не буду вдаваться в подробности, но дело было сложное. Практически государственной важности. Никак банду эту изловить не удавалось, а уж про самого Лихомётова и говорить не приходилось. Операция была серьезная, многими ведомствами поддерживаемая. Удалось нам загнать в угол колдуна. Мы с помощниками моими тогда изрядно постарались. Три ночи и два дня бесов выгоняли. А бес потом в Москву перебрался. Я его искал и нашел в итоге. Теперь-то я подготовлен. Не то, что в тот раз…-  отец Артемий замолчал и отвернулся, почему-то уставившись в окно, за которым было темно и ровным счетом ничего интересного не было видно.

- Отец Артемий? – Шурочкин попытался вернуть его обратно, в беседу.

- Да, Александр, простите, воспоминания набежали. Тогда, в 90-е в нашей стране много чего в новинку было. И я только начинал. Видите ли, православная церковь в общем-то официально не особенно поддерживает изгнания нечистой силы. Но и не отрицает. О, вот ужин и готов!

Хрустящая картошка, сочные стейки и горевший красным салат из помидоров и замечательного ялтинского лука с кинзой оказались на столе. Шурочкин, давно питавшийся бутербродами и унылой столовской едой на работе, воспрял духом. Отец Артемий знал толк в хорошей еде.

- Ну, Благослови Господь! Аминь! – он перекрестился и приступил к трапезе.

- Отец Артемий, а с бандой-то что вышло в итоге? – спросил Шурочкин с набитым ртом, потому что информационный голод его терзал не меньше, чем телесный.

- С бандой все просто. Как только Лихомётов силу свою потерял, то и банде конец пришел. Переловила милиция их всех одного за другим, вот и всё. А Лихомётов спустя неделю в озере утопился. Не смог как простой человек жить, без силы своей. Не справился с гордыней. Да, жаль его, искренне жаль. Вот что бесы с человеком делают-начисто воли лишают. А ведь это самое страшное, жизнь безвольным, полностью подчиняясь. Господь наш человека создал свободным, а нечистый только к тому и стремиться, чтобы поработить. – отец Артемий снова перекрестился и вздохнул.

- Удивительная история, признаюсь, ничего подобного не слышал, и, честно говоря, не поверил бы до сегодняшнего дня. – развел руками Шурочкин. – Отец Артемий, очень вкусно, давно так не ел.

- Вот и прекрасно! Давайте к делам переходить. Сможете посуду помыть, а я вам материалы по делу приготовлю? – отец Артемий вышел в комнату.

С посудой Шурочкин расправился быстро, а отец Артемий уже раскладывал на столе книги и тетради, исписанные вручную.

- Присаживайтесь к столу, Александр. Вот тут информация, которая может быть полезна. Разумеется, не все книги у мен имеются здесь, под рукой, но кое-какие важные моменты мне удалось в разные времена найти в библиотеках и выписать к себе, для памяти, в тетрадь. Давайте соберем досье на вашу знакомицу. - предложил отец Артемий.

- Давайте, только я совсем ничего не понимаю в этом да и информации у меня нет. – забеспокоился Шурочкин

- Это ничего, с Божьей помощь разберемся. – улыбнулся отец Артемий и раскрыл блокнот на новой странице, которая была расчерчена под таблицу. – Итак, что нам известно?

- Гражданка Петрова Людмила Федоровна. Она же баба Люда, возраст примерно 65-70 лет, торгует самогоном и перепродает вещи, может массово гипнотизировать… - начала перечислять Шурочкин.

- Подождите, это все не важно. Давайте зайдем с другого конца. Что она насчет убийства говорила?

- Говорила, что живет 230 лет и собирается жить дальше. А для этого ей нужна сила кровных родственников. – напрягся и начал перечислять Шурочкин

- Вот это уже дело. – похвалил отец Артемий и записал в таблицу что-то крупным школьным почерком.

- Она еще что-то про полнолуние говорила, сколько-то дней ей осталось, а тут я приперся! – вспомнил Шурочкин

- Ну, это само собой. Передача силы всегда к фазам луны привязана. – кивнул Артемий. – Значит убийство это она планировала. Подгадать ей надо было в благоприятный день.

- А зачем главу района приплела сюда и вообще все это дело с землей, которую якобы зять его отжать хотел? – не понял Шурочкин

- С землей? Что там с землей? – напрягся Артемий

- Да они там все с этой землей с ума посходили. Бабка мне про землю шептала, что она особенная, она вон сама яму какую вырыла одна, своими руками в этой земле. Зять этот бился за земельный участок, а дочка убитой говорила, что эта их родовая земля, якобы еще при царе данная их семейству. И мать с нее съезжать наотрез отказывалась.А только никакого толку-то нет. – отмахнулся Шурочкин

- Не скажите, Александр, не скажите! – покачал головой отец Арсений, схватил тетрадь в потертой коричневой клеенчатой обложке со стола и начал листать. – Вот! Нашел!

Он сунул Шурочкину по нос пожелтевший лист, где было исписано все какими-то сокращениями и символами.

- Вот оно! Бабка ваша выходит не простая ведьма. Ее род поставлен кормить мощную сущность, царька тех краев. Вот откуда привязка к земле и родной крови! Понимаете?  – обрадованно вскричал Артемий, вскочил и зашагал по маленькому коридору, из кухни и обратно. – Помните у Гоголя? Вий! Вот это что такое!

- Тот самый Вий? – округлили глаза Шурочкин, помнивший косолапое страшилище из старого советского фильма

- Ну не тот самый, конечно, другой. Дух тамошних мест. Хозяин той земли, от нечистых. Вернее, нейтральных сил, пока их кормишь и соблюдаешь договор, то они не вредят и даже в чем-то помогают, повышают плодородность почвы, увеличивают поголовье скота, дают богатые урожаи грибов-ягод. – пояснил Артемий

- Да… -задумался Шурочкин. – Бадыков говорил, что хорошо у них в Выгорьевске живется, детишек много, школу новую построили, туризм вон развивают, охота-рыбалка богатые.

- Именно, пока их кормишь и соблюдаешь договор. – кивнул отец Артемий и уселся обратно на стул.

- Чем кормишь? И какой договор? – спросил Шурочкин, все больше увлекаясь этой темой

- Ясно чем, родной кровью. – буднично пояснил Артемий

Шурочкину стало на минуту нехорошо, в ушах зашелестел свистящий напевный бабкин шепот: «Через годок-другой грибы через тебя прорастут, промеж жил и костей твоих. Вода телесная в землю лесную уйдет. А там и сам лесом станешь. Места у нас такие, особые…»

- А вот какой договор, это надо разобраться. Что хозяин дает ее роду? Какие привилегии получает бабка? Вспоминайте, Александр, что у нее там есть такого особенного!

- Да ничего такого, обычная бабка, квартира как ваша вот, из всего богатства только плазма японская, дорогая, правда, и тарелка спутниковая. Кино она смотреть любит, сериалы турецкие про любовь. Но она и самогоном торгует и вещами, понятно, откуда доходы. Монополист она там торговый. Одевается просто, в райцентр на автобусе и на попутке ездит.  – пожал плечами Шурочкин.

Отец Артемий замолчал, задумался, перелистывая тетрадь в коричневой обложке.

- Ну не за долголетие же она такие кунштюки выкидывает? – с сомнением спросил Артемий у Шурочкина. – Понимаете, всегда в таких делах есть свой, особый интерес, иначе договор не работает. Нечистым всегда выгодно крепко человека завязать. А для этого нужно его хорошенечко зацепить, закогтить. Если уж не мытьем, так катанием. Вот, где это у меня?

Он перелистнул страницы и нашел нужную запись:

- Вот! В 2001 году гнали из девочки молодой, так вот там история такая была. Прапрапра…ну, в общем бабка ее заключила с демоницей договор, что за любовь жгучую и красоту свою до самой смерти и всех ее потомков по женской линии будет демонице первенца отдавать. Мда, в те годы дети расходный материал был. По 12-15 рожали, лишний рот всегда в тягость. Да и кто там их оплакивал? Бог дал-Бог взял. Прапра эта была жуткой страшилицей, горбатой к тому же, но полюбила крепко первого красавца. Вот нечистые ее и подловили на любви этой. А уж потом, как договор заключила, так красавицей и стала.Мда…

Артемий помолчал и перекрестился. Шурочкин чувствовал в этом какую - то недосказанность, логический провал.

- Отец Артемий, можно вопрос?

- Конечно, Александр.

- А как вы все это узнали? Бесы сами рассказывают? А если врут? Или священникам они врать не могут?

Отец Артемий поморщился и вздохнул.

- Нет, бесы такого не рассказывают. Все очень просто: я сам все это видел, потому что в своем роде тоже договором связан.

Шурочкин ничего не понял и молчал.

- Теперь моя очередь спрашивать. – улыбнулся Артемий. – Верите ли вы в наличие у человека паранормальных способностей?

Вспоминая свои разговоры во сне с покойным майором и его наставления, он утвердительно мотнул головой.

- Не стану утверждать, что мои способности к видению прошлого от Бога, но в работе с демонами помогает точно. Собственно, они и привели меня туда, где я нахожусь. Но это другая история. Сейчас нам надо понять, что за договор у них там такой и как с этим бороться. Что вы думаете насчет того, чтобы съездить в Выгорьевск?

Шурочкин пожал плечами.

- Под каким предлогом? Ведь бабка и местные считают, что им все сошло с рук, я ничего не помню, а тут взял и заявился.

- А мы инкогнито, так сказать. У вас же осталась там знакомая, дочь покойной целительницы? Вот мы и приедем к ней, на автомобиле. Я представлюсь дальним родственником, а вы просто отсидитесь у нее дома. – моментально предложил Артемий

- Ну можно попробовать, только я телефон ее найду, в деле он точно есть и куда-нибудь Кефира пристрою.

- Кота? Того самого? – уточнил Артемий. – Его непременно надо взять с собой.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ