Не можешь - научим, не хочешь - заставим⁠⁠

После последнего вопроса начальник станции, наконец, поднимает голову и презрительно смотрит на Олега:

-Парень, ты летел на Марс двенадцать суток. У тебя на коммутаторе все данные о твоей работе на этой станции. Ты хоть что-то прочитал? Если ты программист, то должен уметь читать и пользоваться коммутатором. Поэтому я на твои вопросы отвечать не буду. Это ты будешь отвечать на мои. Первый я уже задал.

-Я думал, что вы мне все расскажете, - нагло врет Олег. Его предупредили, что все данные по будущей работе ему сбросили на коммутатор, и до конца полета ему нужно их изучить. Но компания была веселой и шумной, девчонки были без комплексов, крепко сбитые и не удрученные какими-то серьезными проблемами. Они-то летели работать монтажницами! Что им изучать? Глянули пару раз на коммутатор – и все! Он тоже глянул. И скорее не на сами данные по работе, а на их количество. А потом веселые девочки и пиво помогли ему забыть о необходимости знакомиться с будущей работой. Олег понадеялся на свои возможности все ловить с ходу, но здесь они не очень-то помогли. Начальник станции встает из-за стола и презрительно роняет:

-Мне не нравятся работники, которые задают вопросы. Еще меньше я хотел бы иметь в подчинении людей, на которых нельзя положиться. У тебя будет ровно четыре часа для полного ознакомления с тем, для чего ты здесь. Если ты, спустя это время не будешь готов приступить к работе программистом – до прибытия очередного транспорта на Землю поработаешь чернорабочим. Это десять дней.

-Я все изучу за четыре часа! Мне можно идти?

-Пока нет! Учти, я не собираюсь устраивать тебе экзамен. Ты должен делать свою работу, и по ее результатам, я решу, останешься ли ты здесь, или вернешься на Землю!

-Я не могу! Я купил квартиру по молодежному кредиту в новострое. Его должны сдать через три года. Если я проведу их здесь…

-Ты заработаешь кучу денег, а процент по кредиту будет чисто номинальным. Сейчас мы выясним, сколько именно ты заработаешь. Воинское звание?

-Что? Какое звание? Я не военный!

Взгляд начальника станции медленно скользит по отвислым щекам Олега, по дряблым и слабым рукам, по впалой груди, и останавливается на животе, как у беременной. Сам он мускулистый и подтянутый. Судя по лицу ему больше пятидесяти, но все остальное у него, как у молодого парня. Его голос становится сухим и официальным:

-Приобретение воинского звания и воинской профессии – добровольное. Если ты отказываешься…

-Конечно, отказываюсь! Армия – это пережиток прошлого! А на Марсе – это вообще анахронизм… - он бы говорил еще, однако начальник станции перебивает:

-Все, закончил! Мое время стоит дорого, поэтому на остальные вопросы отвечай односложно. Да, нет или одним словом, ясно? Вероисповедание?

-Чего?

-Религия у тебя какая? Мусульманство, христианство, иудаизм? Или ты не верующий?

-Вы хотите сказать, что тут есть верующие?

-Последнее предупреждение. Я задаю вопросы, ты – отвечаешь. Один мой вопрос – одно слово у тебя в ответ! Еще один вопрос с твоей стороны, и будешь смазывать механизмы, и менять фрезы у комбайнов.

-Я – неверующий!

-Отлично! Вегетарианец?

-Нет!

Начальник станции неприятно улыбается:

-Мясо чаще раза в день?

Олега настораживает улыбка начальника станции, но он не собирается изменять своим принципам. Чтобы хорошо работать, нужно хорошее питание! И вербовщик обещал, что на станции еда не отличается от земной. Поэтому Олег нагло смотрит начальнику в глаза:

-Три раза в день!

-Хорошо! Сексуальная ориентация? Если хочешь что-то сказать, сначала прикинь, что чернорабочий получает в шесть раз меньше, чем программист. В мои обязанности входит исключение конфликтов на почве религиозной или сексуальной нетерпимости. На пути к Марсу ты развлекался с девочками. К мужчинам тяги нет?

-Я – гетеросексуал!

-Куришь? Пьешь?

-Да! Да! Мне сказали, что это не запрещено!

-Я должен заказывать все необходимое для работников. Пачка сигарет и пол-литра пива?

-Две пачки и литр пива в сутки!

-Твое дело. Женщина тебе сколько раз в неделю нужна?

Олег вспыхивает, и уже готов ответить грубостью, но его разъяренный взгляд встречается с абсолютным спокойствием начальника станции. Тот поясняет:

-У нас проституток нет. С учетом предыдущих ответов, ты будешь размешен в блоке С-2. Вместе с начальником склада Михаилом Степановичем пятидесяти трех лет и ее женой, поваром Цилей Марковной пятидесяти двух лет. Они – единственные на базе не военнообязанные, и не причисляющие себя ни к одной из религиозных концессий. Не думаю, что у тебя с ней что-то получится. Сексуальная неудовлетворенность не должна влиять на результаты работы. Поэтому у нас есть место для просмотра соответствующих фильмов и достаточно неплохие силиконовые хм… манекены.

-Мне это не нужно!

-Отлично. Тогда подведем итог. Если ты через четыре часа будешь готов приступить к работе программистом, то твоя зарплата составит две с половиной тысячи рублей в месяц. Если ты снова начнешь задавать мне вопросы, я отправлю тебя на смену фрез буровой обстановки. За десять дней ты заработаешь двести рублей, а потом вернешься на Землю с аннулированным контрактом. Думаю, первый взнос за квартиру банк тебе не вернет, а это треть от суммы!

-Что? – от обиды и возмущения Олег забыл об угрозе начальника, - Вербовщик мне сказал, что моя зарплата может составить десять тысяч рублей!

Начальник станции широко улыбается:

-Может! Ты согласен на приобретение воинского звания рядовой? Плюс полторы тысячи! Обучение воинской специальности – еще тысяча. Отказ от мяса – плюс восемьсот. Отказ от курения и алкоголя – две тысячи. Участие во всех религиозных обрядах все равно, какой концессии – тысяча шестьсот! Постоянные сексуальные отношения – пятьсот. В том числе, если ты выбираешь один и тот же манекен! Сядь и закрой рот! Так нужно! Ты должен по контракту проработать здесь три года подряд. Станция - всего четыре тысячи квадратных метров, и на ней всего шестьдесят три человека. Через месяц ты будешь знать все о каждом из них, через три месяца – они тебя начнут раздражать. Моя задача – сделать так, чтобы вы не убили друг друга от скуки и раздражения. Поэтому ты можешь пересмотреть свои взгляды на жизнь, или остаться в одном блоке с двумя стариками. Рядовым в пятьдесят три года становиться поздно. А в двадцать пять – нормально!

-А воинская специальность?

-Для рядового – стрелок-наводчик лазера. А потом посмотрим!

-Я ничего не понимаю! Мы с кем-то воюем? На Земле – мир! Ни одного военного конфликта за последние десять лет! На нас нападают инопланетяне? По кому я должен буду стрелять?

-Добавлю час на изучение целей, если согласишься стать рядовым и получить специальность. Как только скажешь «Да», на твой коммутатор будет сброшено все необходимое. Если ты категорически отказываешься от воинской специальности, то в ближайшие пять минут ты должен узнать путь эвакуации гражданских лиц при угрозе нападения.

-Все, с меня хватит! - возмущается Олег, - Я подписал договор, в котором ничего нее сказано, о том, что я должен принять какую-то религию, стать военным, воевать с кем-то! Я буду жаловаться!

Начальник станции пожимает плечами:

-Удачи! Тебя никто не заставляет тебя это делать. Тебе предлагают дополнительные работы за деньги. Не хочешь - не нужно! Мои предложения записаны. Ты не первый жалобщик, поэтому попробуй. Предыдущим нахалам суд отказал. Они вернулись на Землю, и за отказ от контракта, потеряли первый взнос за квартиру. Если хочешь – судебные решения сброшу на твой коммутатор. Еще раз напоминаю: не хочешь стать военным - срочно смотри пути прохода в убежище, - он не успевает закончить. Приятный женский голос из динамика совершенно равнодушно заявляет:

-Три неопознанных летающих аппарата вторглись в зону над базой. Реальная угроза атаки через две минуты! Демпфирующее поле активировано. Включены генераторы накачки лазеров. Просьба гражданским лицам пройти в убежище, а военным занять штатные места!

-Убирайся в убежище, программист! - орет начальник станции.

-Я не знаю, где это!

-Это твоя проблема! У тебя было двенадцать суток на то, чтобы узнать такую мелочь! А в боевой башне место только для военных! – он быстро набирает что-то на клавиатуре. Мерный гул воздушных насосов, который был постоянным фоном, исчезает, и в звенящей тишине плавно гаснут светильники. Вместо них зажигаются несколько аварийных красных светодиодов, отмечающих места выходов. В их тусклом свете видно, как начальник станции быстро раздевается. Олег уже не знает, что и думать. Он едва слышно шепчет:

-Что вы собираетесь делать? Изнасиловать меня? Вы – гомосексуалист?

-Я собираюсь бороться за свою жизнь и за идеалы социализма, придурок! Сейчас здесь будет очень жарко! Демпфирующее поле и мощный лазер поднимут температуру в жилых зонах до восьмидесяти градусов. При попадании в нас будут всплески до ста двадцати градусов. Вентиляцию и освещение я выключил, чтобы не было загораний. Могу порекомендовать забраться под стол и ожидать включения освещения. Это будет после того, как мы отобьем атаку. Может через пять минут, а может через полчаса. Лучше будет, если ты разденешься. На человека здесь полагается десять литров воды в сутки, в том числе питье, душ и стирка. А тех, кто ходит в одежде, воняющей потом, здесь не любят! – в этот момент начальник станции избавляется от трусов, и остается совершенно голым. Он дважды хлопает в ладоши, потом через паузу еще один раз, после чего достаточно отчетливо произносит:

-Штатное место номер один! – в потолке открывается люк и из него выдвигается лестница. Сквозь люк видно подвижную турель с огромным лазером. Он уже включился на накачку и сейчас его окутывает красное пульсирующее зарево. Олег вдруг принимает решение:

-Я могу вам чем-то помочь?

-Да! - орет начальник, - Раздевайся и лезь сюда! Система вычисляет вероятное движение цели, а сервомоторы должны разворачивать лазерную турель в нужном направлении. Только те козлы летают слишком быстро, и очень часто меняют направление полета! Будешь доводить турель руками! Главное – толкай сильнее, а я буду вести огонь! Ты еще возишься?

Олег ловит себя на том, что он уже избавился от рубашки и брюк, и сейчас снимает майку. Еще пару секунд, и его грузное тело виснет на лестнице. Начальник подгоняет:

-Быстрее, рядовой, через несколько секунд люк начнет закрываться! Вон они!

Олег не понял, как он оказался в боевой башне. Здесь жутко жарко. Свечение накачки лазера становится почти постоянным, и при этом красный цвет сменяется багровым.

-Шлем, рядовой! – начальник тычет пальцем в какую-то войлочную шапку с темными очками, - Если конечно, не хочешь стать лысым и слепым!

Олег натягивает шапку на голову и все неприятные ощущения почти исчезают. Жар от лазера, который высушивал роговицу глаз, потрескивающие от жары волосы, остались в прошлом.

-Не касайся металла, иначе сожжешь руки до костей! Только за рукояти!

Олег схватился за черные гладкие рукояти турели, которая медленно разворачивалась, и начал толкать ее в том же направлении. Разворот пошел быстрее. На мгновение багровые пульсации исчезли, и сквозь толстенные стекла боевой башни стали видны три ракетоплана, летящие в боевом порядке прямо на турель. Лазер с тяжелым вздохом освобождается от нескольких десятков гигаджоулей энергии, и ближайший ракетоплан окутывается багровым облаком. Еще шесть башен также выстрелили, но попали кроме них только две. Несмотря на попадания, все три ракетоплана остаются целыми. Каждый из них огрызнулся лазером, и волна невыносимого жара окутала на мгновение башню, в которой находился Олег. Он едва не потерял сознание. Вопль начальника приводит его в чувство:

-Они идут на второй круг! Держись, рядовой, иначе они нас сожгут к едреной фене!

Олег потерял ощущения времени. Он уже не считал, сколько заходов сделали ракетопланы, сколько раз они с начальником в них попали, и сколько раз попали в их башню. Он, обливаясь потом, толкал тяжеленную турель в том направлении, куда она начинала медленно двигаться. После очередного попадания тройка ракетопланов теряет свой боевой порядок. Один из них отстает от группы и заваливается набок. На мгновение что-то серебристое окутало его, и тут же снова стало прозрачным. Начальник орет:

-Быстрее! Его нужно добить! Он вышел из демпфирующего поля, и сейчас может рассчитывать только на свою скорость и маневренность! Все башни! Сосредоточить огонь на двойке под полем! А мы добьем этого урода! – он наваливается на турель, помогая Олегу ее развернуть. В ракетоплане-одиночке сидит настоящий асс. Около пяти минут Олег с начальником пытаются поймать верткий ракетоплан в прицел, несколько выстрелов прошли по касательной, едва зацепив по его защитное покрытие. В этих местах оно лопнуло, обнажив черный металл обшивки. Ракетоплан за это время сделал два прицельных выстрела по башне, после которых в ней стало так жарко, что начало казаться, что дышишь жидким огнем. Соседние башни изменили ситуацию в пользу базы. Двойка, закрытая демпфирующим полем распалась, и сейчас все три ракетоплана были вынуждены демонстрировать чудеса высшего пилотажа.

-Беглый неприцельный огонь! – командует начальник базы. Небо расчерчивается яркими всполохами лазерных лучей, бьющих в произвольных направлениях. Один их них цепляет одну из дюз самого шустрого из ракетопланов, и тот, выключив ее, начинает уходить в сторону. Его скорость значительно уменьшилась, как и возможность маневра. Два других присоединяются к нему и улетают туда, откуда прилетели. Уже через десять секунд все тот же приятный голос сообщает:

-Атака отбита! Через пять минут жилые помещения базы будут доступны! Приятного отдыха!

Олег едва держится на ногах. Он отпускает рукояти турели и почти падает на пол, шепча:

-Кто это был? Кто на нас нападал?

Начальник хлопает его по плечу:

-Молодец, парень! Ты здорово держался! А сейчас идем в душ! Снимай шлем, уже все закончилось! – он стягивает с него войлочную шапку, - Давай шевелись быстрее!

Олег почти автоматически слезает за ним с лестницы, и только холодные капли мелкодисперсного душа приводят его в чувство. Он твердо заявляет:

-Я хочу знать, что это было! Кто на нас нападал? Чего они хотели? Почему не мы, ни они не пострадали, хотя стреляли больше получаса?

Начальник хохочет:

-Какой ты злой! Хочешь крови? Или обгорелых трупов? Ничего этого не будет! К нам прилетали гости с базы англичан. Сегодня, благодаря твоей помощи, мы их обставили. Через пару часов они приедут проставляться пивом. Тебе какое, светлое или темное?

-Вы говорили об отказе от алкоголя? Что за это платят деньги!

-Говорил. И сейчас подтверждаю! Согласен на отказ – англичане принесут безалкогольное! Нет – будешь пить алкогольное. Предупреждаю, таких здесь не любят.

-Я ничего не понимаю! Зачем вам это нужно? Религия, война, сухой закон…

-Тебе здесь жить три года. Из двадцати четырех часов ты шесть часов работаешь, восемь – спишь. Что будешь делать остальные десять? Бухать? Жрать? Бесцельно шататься по базе? Извини, от таких работников я быстро избавляюсь, какой бы квалификации они не были. Я работаю только с теми, кто из оставшихся десяти часов два посвящает религии, два войне, два сексу, два еде. Остальные два часа – обсуждает с остальными то, что сделал за сутки. Так что, пересмотришь свое отношение к воинской службе и религии? Или будешь на меня жаловаться?

-Вы сказали, что мы будем воевать два часа в сутки…

-Бой с англичанами продолжался сорок минут. Часа через четыре мы нападем на базу французов. На вездеходах. Предыдущий программист был неплохим стрелком и хорошо водил вездеход. На тебя можно рассчитывать? Кстати, если ты отказываешься от мяса, это не означает, что ты будешь есть только овощи. Местный кухонный агрегат делает мясо из соевой муки так, что от говядины или свинины его не отличишь, а по цене оно в десять раз дешевле настоящего. Поэтому я мясо уже пару лет не заказываю, но оно у всех на завтрак, обед и ужин.

-Выходит, если я требую настоящее мясо, то все равно буду есть соевое, но платить за него в десять раз дороже?

Начальник базы кивает и улыбается.

-А у нас ракетопланы есть? – спрашивает Олег.

-Конечно! Три победы с твоим участием – и ты ефрейтор, а потом таким образом плавно повышаешь звание до лейтенанта. Каждое повышение звания – плюс пятьсот к зарплате. Водить ракетоплан можно, только став лейтенантом. Водителю вездехода можно быть старшиной! И последнее. У нас предусмотрены очень большие премии. Самая большая - для тех, кто выучит наизусть Тору, Библию или Коран. И немного поменьше, хотя тоже достаточно существенная, для тех, кто приехав сюда, похожим на мешок с дерьмом, уезжает настоящим мужиком!

-А как же те двое стариков, с которыми вы меня хотели поселить? Я так понял, что они единственные гражданские на базе? Ведь возраст контрактников на Марс ограничен! Мне говорили – не больше тридцати пяти-сорока лет!

-Эти двое – уникальные люди! Они здесь больше десяти лет. Вот они как раз работают по шестнадцать часов в сутки. Шесть часов поваром и кладовщиком, а потом десять - специалистами по религии. Михаил Степанович был православным священником, попал в тюрьму к арабам. А там есть правило, что тот, кто выучил Коран – освобождается, независимо от срока. Однако чем-то он арабам настолько не нравится, что возвращаться на Землю он не торопится. Циля Марковна была раввином. Как уж она оказалась на Марсе – никто не знает. Человек она скрытный. Вот и работают они не только на нашей базе, но и у немцев, англичан и французов, - начальник базы открывает холодильник и достает две небольшие пластиковые бутылки, одну из них сует Олегу, а из второй с наслаждением делает большой глоток:

-Пробуй, не отравишься! По официальным бумагам это называется витаминизированный напиток из соевого молока - кумыс. А между нами, марсианами, это пиво, только не из ячменя, а из сои. Крепость побольше, чем у чешского темного! Выдается бесплатно, как вознаграждение победителям в межбазовых и межрелигиозных стычках.

Олег, который хлебнул крепкого пузырящегося напитка, едва не захлебнулся:

-Тут будут и межрелигиозные стычки?

-Конечно! Как ты понял, у нас три религии. Мусульманство, христианство и иудаизм. Их последователи занимают где-то около трети комнат вдоль внешнего кольцевого коридора каждая концессия. Два раза в сутки, в строго определенное время происходит попытка сдвижки межрелигиозной границы. Полчаса веселой толкотни с участием всех двадцати представителей каждой из двух религий. Что-то типа перетягивания каната, только наоборот. Толпа из двадцати человек пытается перейти границу, а с другой стороны такая же толпа, с аналогичными намерениями. Никакой драки, руки плотно прижаты к телу, только прешь вперед вместе с толпой своих единоверцев. В мусульманской концессии сейчас только девятнадцать человек, поэтому, если ты присоединишься к ней, вместо официальных тысячи шестисот рублей, получишь от меня лично на двести в месяц больше.

-Надеюсь, мне не нужно делать обрезание?

Начальник базы смотрит на него с улыбкой:

-Тебя это чем-то напрягает? Тогда присоединяйся к христианам. Там и так на двенадцать парней всего восемь девушек. Боюсь, в этом случае ты можешь рассчитывать на взаимность только от силиконовых манекенов! А в мусульманском секторе – одиннадцать девушек и восемь парней. И у всех восьми сделано обрезание! Парень, в старом СССР было много хорошего, которое просто неправильно использовалось. Знаешь, какой был главный принцип старого СССР?

-Кто не работает, тот не ест?

-Это был лозунг, - качает головой начальник, - Больше всех жрали как раз те, кто не работал! Еще варианты?

-От каждого по возможностям, каждому – по труду?

-Тоже лозунг. Тот, кто пробирался поближе к корыту, греб, сколько мог, а тот, кто честно трудился, мог рассчитывать только на остатки после стоящих у корыта. Чему вас только в школе учат! Был такой принцип при СССР: «Не можешь – научим, не хочешь – заставим, сядешь – возьмем на поруки». Так что, пусть Михаил Степанович готовится обрезать нового мусульманина? Или будешь жить с ними в блоке С-2, и развлекаться с силиконовыми манекенами?

-Не хочешь – заставим! – тяжело вздыхает Олег, - Я согласен стать рядовым, освоить лазер, не пить, и не курить, не жрать мясо, принять мусульманство и выполнять все его религиозные обряды. Я постараюсь выучить наизусть Коран. На какую зарплату я могу рассчитывать? Вы ведь все равно меня заставите это делать! А этот ваш кумыс – крепкая штука! Если повезет, я могу иметь полтора литра в сутки?

-Не повезет! Ты должен очень постараться, чтобы иметь хотя бы одну бутылочку! Как сегодня, с лазером. На первых станциях строили сауны и тренажерные залы. Ни то, ни другое, популярностью не пользовалось. Так что если на Земле будут спрашивать, как тут с досугом, считай развлечение с лазером – сауной и тренажеркой, а межрелигиозную тусню – массажем!