Ответ Skif.line в «Майя»
По твоему, сжигать людей на кострах нормально? Ебучий людоед
По твоему, сжигать людей на кострах нормально? Ебучий людоед
Посмотрел фильм. Жалко потраченного времени. Начало было очень обещающее. Концовка - говно. Ну собственно к чему я. Вспомнил фильны на тему инквизиции.
Оч. понравился Имя Розы. https://www.kino-teatr.ru/kino/movie/euro/9968/titr/
С Шоном в гл.роли.
И был ещё один интересный фильм. Дата выхода 90е- 00е +-.
Название не помню. Сюжет примерно такой. Священнику понравилась девушка на улице. Но она либо замужем, либо просто парень есть. Он её обвиняет в колдовстве и сажает в тюрьму. Там её пытают. Потом этот священник отрезает ей язык. На фоне этого пиздеца у неё возникают экстрасенсорные способности. Она начинает читать мысли. Там ещё сидела бабка она помогла заживить рану с помощью паутины. Когда их повезли сжигать, бабка под шумок наелась пороха, там на площади была пушка и бочка пороха. И её разорвало при сожжении. Девушку вроде спасли.
Это то что помню.
Помогите найти фильм.
Ну вы знаете, да. 18+
Иннокентий III (1161-1216)взошел на папский престол в непростое для РКЦ время. Совсем недавно был просран Иерусалим. Третий крестовый поход не заладился. Один из участников, Фридрих Барбаросса, закосплеил Чапаева(или Чапаев его?) и утонул при переправе. Филипп-Август и Ричард Львиное сердце(персонаж, достойный отдельного поста) повоевали в Палестине, кое-что отвоевали, но Иерусалим остался в руках мусульман.
Кеша решил показать как надо и созвал четвертый крестовый поход. Лучше бы он его не созывал. Дальше был ебаный стыд.
Короче, как всегда, с Европы собралась толпа благородной гопоты. Когда они притопали к морю, то оказалось, что надо как-то плыть в Переднюю Азию.
Венецианцы готовы были доставить в Палестину, но за бабло. Бабла у крестоносцев не было. Дальше можно представить диалог.
-Пацаны, довезите за так, то есть, ради славы божией.
-Че? За так пусть вам жены дают!
-Ну, блядь, мы че зря сюда приперлись? Не в падлу!
-Ладно, натурой рассчитаетесь!
-Чевсмыслеохуелиштоле?
-Да успокойтесь, надо тут городишко захватить.
-Ладно, без проблем.
Городок был захвачен, добыча попилена, в процессе венецианцы и крестоносцы посрались. Но главная проблема оказалась не в этом. Городок-то был христианским. Иннокентий проклял и тех и тех. Правда, скоро сообразил, что в таком разе некому давать пиздов сарацинам. Тогда он в сторону крестоносцев заявил:
-Ладно, прощаю! Но чтоб в последний раз.
А дальше крестоносцы ввязываются в борьбу за власть в Византии, захватывают Константинополь и разграбляют его. Главный форпост христианства на Востоке!
Ебаный стыд³.
Папа потом сделал вид, что так и было задумано. Тем более что, какая Палестина? Тут пиздец в Европе.
В прошлой части я упомянул, что в 12 веке на юге Франции вовсю шерудили еретики-катары, они же альбигойцы. Они предлагали свою версию христианства.
Катары выгодно отличались тем, что соблюдали собственные заповеди(внезапно) и вели грамотную пропагандистскую работу. Например.
Католическая церковь всю деятельность ведет на латыни. Приходите вы к священнику, а там:
-In nomine patris et filii… quid spectas, moron?
Поневоле проникаешься почтением, хуй знает, чего он там пиздит, может, заклинание какое. С другой стороны, и церкви удобно, профессиональные секреты хранятся надежнее.
Но временами даже в голову быдла проникала мысль, что не худо бы узнать, чего тама написано, в этой вашей библии. Может, политрук священник врет?
А тут и катары подсуетились, суют перевод библии на народный язык. И смотрят ласково.
В общем, Кеша понял, что творится опасная хуйня. Ее надо побыстрее прекращать. И объявил крестовый поход на юг Франции. Французский король без особого энтузиазма отнесся к затее и помогать не стал. Но в стране было дохуя всяких сеньоров, которым согласие короля и не требовалось. Феодализм, хуле. Великосветские гопники не могли пройти мимо возможности пограбить не просто так, а ради Великой Цели.
И разъебали нахуй весь Прованс. По счастью не до конца, а то как бы Елка туда слетала. Когда брали штурмом один городишко, то даже отморозки-крестоносцы задумались, а ну как убьют слишком много добрых католиков. Тогда папский легат(полпред) сказал легендарную фразу.
-Убивайте всех, Бог найдет своих.
После Альбигойского крестового похода Иннокентий решил, что нужна постоянная служба, которая будет вылавливать еретиков, и в 1215 году запилил Инквизицию. Она жгла в Европе в прямом и переносном смысле аж до начала 19 века.
Инквизицию с 19 века принято всячески демонизировать(забавно звучит, если вдуматься). Ну как же, миллиарды сожженых лично папой римским. Я не пытаюсь сейчас это пересмотреть и сказать, что враги народа еретики и ведьмы сами виноваты. Ни в коем случае. Но любое явление нужно рассматривать строго в историческом контексте.
Прежде чем осуждать инквизицию, хорошо бы взглянуть, а как происходило светское следствие и правосудие?
Я уж не говорю, что при серьезных преступлениях происходил экспресс-допрос подозреваемого, сиречь пытки. Ну, не сказать, что это навсегда ушло в прошлое, но в наше время это, по крайней мере, незаконно.
И не говорю о способах наказания/казнях. То есть, говорю. В двух словах.
Английская казнь за госизмену назвалась «повешение, потрошение и четвертование», потому что, вы удивитесь. Приговоренного вешали(не до смерти), кастрировали, потрошили, четвертовали и обезглавливали. Так казнили только мужчин. «Женщин, приговорённых к казни за государственную измену, из соображений «общественного приличия» сжигали на костре». Ну это ж совсем другое дело!
Казнь Хью Диспенсера(1326). Друга по заду Эдуарда II
Не намного лучше было с наказаниями за менее тяжкие преступления. Порка, урезание всяких выступающих частей, клеймление раскаленным железом и т.д.
Как вам такое лайт-наказание, как позорный столб? Приговоренному зажимали шею и руки в специальную ебалу, в которой он стоял несколько дней. ЧестнАя публика могла кидаться в преступника разным говном, в том числе, и в прямом смысле. По ночам к приговоренному мог прокрасться какой-нибудь любитель сюрпрайз-секса, и хорошо, если у первого находились друзья, чтобы отгонять таковых от жопы/пизды.
Принудительный БДСМ
Самый треш, кмк, это когда правосудие не могло самостоятельно установить истину и следовал, внимание:
Божий суд, или ордалия
В теории это выглядело так. Высшие силы на стороне невиновного, и защитят его от всякого вреда. Испытания были огнем, водой или железом.
Огнем и железом это, например, взять в руки раскаленный кусок металла и пройти несколько шагов, не выронив его. Потом смотрели, быстро ли заживает ожог? Если быстро, то невиновен. Водой, это например, достать из котелка с кипятком кольцо. Обратно же, если хорошо заживает, оправдан. Еще кидали в реку, и смотрели. Если выплывает, виновен, если тонет, молодец, в смысле, оправдан. Иногда потом доставали и откачивали, иногда нет. То есть, признавали выигравшим дело посмертно.
Ну, и наконец, способ, широко известный по «Игре Престолов». Обвинитель хуярился с обвиняемым. Кто выиграл, тот и прав. Если кто-то из сторон не мог сражаться самолично, можно было выставить за себя бойца. Его звали «чемпионом».
В общем, это как сейчас, в политическом споре на кухне, стороны, исчерпав аргументы, приступают к рукоприкладству. Кто останется в сознании, тот и прав. Только хард-версия, и более официально.
На этом фоне следствие инквизиции выглядит даже прогрессивно. Виновность надо было обязательно обосновать. Допросы подозреваемых велись очень тщательно. Инквизиция изобрела такое новшество, как ведение протоколов. Вообще, святые опера были большими бюрократами. Дела подсудимых хранились в архивах десятилетиями, и отыскивались по передовой, алфавитной системе. Что, конечно, не шло тем подсудимым, кто попадался во второй раз. Рецидивист, однако.
Свидетелей подозреваемый мог отводить, сославшись на их вражду.
Если возникали какие-то сомнения при допросе, то, по обычаю тех времен, прибегали к пытке. Пытать инквизиция могла только тремя способами. Веревкой, она же дыба.
Так увеличивали рост в Средневековье
Водой, поливая сверху на рот и нос закрепленного еретика.
И огнем, чаще всего жаря пятки.
Если испытуемый признавался, то его жгли только в некоторых случаях. Всегда давали возможность отречься. Если это происходило, то в большинстве случаев, до казни не доходило. На раскаявшегося налагалось наказание разной степени. От церковного покаяния, и, к примеру, совершения паломничества, до пожизненного заключения.
И только тех, кто упорно отказывался признать вину и продолжал упорствовать в ереси, жгли.
Короче, не отрекаешься от ереси - ты сам себе злобный Буратино. А Буратино должен гореть.
После расправы над альбигойцами ересь нихуя не пошла на спад. Ее вспышки происходили по всей Европе вплоть до Нового времени, когда некоторые из них настолько преуспели, что просто стали религиями.
Надо понимать, что через ересь в Средневековье выражалось не только недовольство церковью, но и общественными и политическими порядками вообще. По-другому в абсолютно религиозном обществе и не могло быть.
К примеру, ересь Дольчино.Это был итальянский монах, проповедующий реформу религии, а заодно и социального равенства. Дольчиниты проповедовали братскую любовь и отказ от имущества, между прочим, и равенство полов. Известно, что многие женщины активно участвовали в движении, в том числе и с военной стороны. ЧСХ, враги приписывали дольчинитам общность жен и вообще всякий разврат. Ересь была разгромлена.
Ересью как социально-политическим протестом, а заодно и эпичным просером РКЦ было и известное гуситское движение.
Ян Гус(гусь, именно так), решил реформировать чешскую церковь и проповедовал раскулачить попов. Его вызвали на дебаты, пообещав неприкосновенность, но наебали, зажарив до хрустящей корочки.
Но вместо того, чтобы испугаться и разбрестись по домам, чешское быдло начало возбухать и хуярить попов, а заодно и дворян.
Папа римский пошел проверенным путем и организовал крестовый поход против гуситов. И. Крестожопцы огребли эпичных. И еще раз. И еще.
История очень известная, по крайней мере, уводит в сторону, поэтому пересказывать я ее не буду.
Что сука характерно, как и дольчиниты, часть гуситов начала проповедовать имущественное равенство и прочий средневековый коммунизм. Они называли себя таборитами.
Кстати, табориты плохо кончили. Их собратья – чашники решили, что, мол, реформа церкви и дележ ее земли это вещь хорошая, а вот социальное равенство, это вы уж перегнули палку. И захуярили таборитов.
Очень известная история, когда начинается какая-то движуха, потом раскалывается на умеренных и радикалов, потом чаще всего умеренные пиздят радикалов
Охота на ведьм
Жечь колдунов и ведьм придумала нихуя не церковь. В увлекательную игру "найди крайнего" человечество играет примерно всегда. Только сейчас в том, что пиписька не стоит и в подъезде насрано виноват Путин, Байден, агенты госдепа и Кремля, нужное подчеркнуть, то еще в недалеком прошлом(а кое-где и сейчас) виноваты колдуны.
В вымени нет молока -
Это ведьмина рука.
Нехуй жрать который год
Это все колдун-урод.
В древнем Египте и Вавилонии зловредное колдовство считалось уголовным преступлением и соответствующе каралось.
В древнейшем писаном кодексе на земле - законах Хаммурапи(середина 18 века до н.э., то есть почти 4 тысячи лет назад), что делать с колдунами написано сразу во второй статье.
(§ 2) Если человек бросил на человека обвинение в колдовстве и не доказал этого, то тот, на которого было брошено обвинение в колдовстве, должен пойти к Божеству Реки63 и в Реку погрузиться; если Река схватит его, его обвинитель сможет забрать его дом.Если же Река очистит этого человека и он останется невредим, тогда тот, кто бросил на него обвинение в колдовстве, должен быть убит, а тот, кто погружался в Реку, может забрать дом его обвинителя.
Тут еще довольно логично и гуманно. В Средневековье будет хуже. Ведьм будут проверять наоборот. Утонула - оправдана. А доносчик ответственности не нес.
Внезапно, большую часть Средневековья ведьм не жгли. В восьмом веке церковь постановила, что никаких ведьм нет. А кто сожжет, или вообще убьет ведьму, самого следует набутылить. И так продолжалось, на минуточку, до середины 14 века.
Но и затем, примерно до середины 15 века ведьм судили не за магию, а как разновидность ереси. Поклонение дьяволу, все дела.
По крайней мере, часть осужденных ведьм действительно занималась разной магической хуйней, кто-то из них искренне верил в собственные сверхспособности, кто-то искренне наебывал простодушных пейзан.
Да вы гляньте сколько в наше время ясновидящих, гадалок, потомственных экстрасенсов, экстравертов и хуевертов. Сталина Торквемады на них нет.
Подобных были кучи в городах, и особенно деревнях Средневековья. К ним ходили лечиться от ангины и геморроя, очень любили консультироваться насчет любовных приворотов и укрепления хуя. Церковь часто на это смотрела сквозь пальцы. Но если что-то шло не так, неурожай, чума или налет комаров, то односельчане расправлялись со своей знахаркой(или знахарем) даже без помощи церкви. Не всегда такие расправы были совсем уж беспочвенны. Если Жак Кривой пошел лечиться к колдуну, а тот его накормил калом черного кота и настойкой мухоморов, и Кривой не вылечился, а совсем наоборот, кто виноват?
Обвинением в колдовстве сводили и личные счеты, и решали собственные проблемы.
Один такой случай настолько эпичен, что приведу его полностью.
Некая девушка из итальянского города Бергамо была обнаружена голой в постели своего родственника в Венеции. Когда ей задали резонный вопрос, она поведала поистине охуитительную историю.
Мол, она, как положено, легла спать дома, в Бергамо, а когда проснулась ночью, то увидела, что ее мать натирается мазью. Потом маман села на палку и полетела. Девушка произнесла «Иисус и Мария» и очнулась в постели у родственника. Видимо, тоже на палке, но другой.
Инквизиторы:
Арестовали и пытали мать, пока та не призналась.
Надо заметить, что не раз и не два инквизиторы после тщательного расследования опровергали обвинения в колдовстве, выдвинутые местными властями. К одному испанскому инквизитору пришли граждане и притащили ведьму и банку мази, при помощи которой она, якобы летает. Он намазал собаку мазью, та не полетела. Инквизитор сказал гражданам:
-Поняли?
-Да
-Тогда пошли нахуй отсюда.
Охота на ведьм вообще слабо связана со Средневековьем, это, скорее, явление Раннего Нового времени. Также, и католическая церковь, хотя и преследовала ведьм, но без особого энтузиазма. В Испании и Италии ведьм вообще практически не жгли. А вот протестантские церкви наоборот в преследовали ведьм с нездоровым увлечением. РКЦ же вообще запретила казнить ведьм в 1611 году.
Жгли и вешали колдунов и ведьм с особым задором в протестантских странах в 16-17 веках. Но это уже выходит за рамки тематики статьи.
Пы. Сы. Если честно, поднадоело мне писать об РКЦ, поэтому следующая статья будет о чем нибудь другом.
Хотя посты у меня чисто развлекательные, пользовался я серьезной литературой. Может, кому-то сгодится.
Будур Н. Повседневная жизнь инквизиции в СВ
Вудс. Как католическая церковь создала западную цивилизацию
Гергей Е. История папства
Лависс Э. Эпоха крестовых походов
Норвич Дж. История папства
Ли Г. Возникновение и устройство инквизиции
До новых встреч
Как всегда, 18+ и оскорбление чувств людей с нежными чувствами
Крестовые походы
Часто популярное представление о крестовых походах можно свести к двум видам.
Благородные крестоносцы из самых высших духовных побуждений отправились на Восток добрым словом и добрым мечом отвоевать Гроб Господень.
Или
Немытые фанатики увидели возможность от имени религии пограбить и поубивать исключительно мирных и ни в чем не повинных жителей Востока.
На самом деле, в крестовых походах переплелись самые разные политические, экономические и социальные причины.
К 11 веку Европа немного передохнула после веков тройного проникновения от арабов, венгров и норманнов. Климат непрерывно улучшался. В 9-11 веках вообще было потепление. Так как нефть никто не жег, непонятно на кого свалить такое. Не иначе, как церковь опять же виновата, слишком много жгли еретиков. Еще не жгли активно? Ну, хуй тогда знает.
Плюсом еще изобрели всякие полезные способы сельского хозяйства.
Жизнь стала более безопасная и сытная, и так, как о контрацепции тогда никто не знал(ну почти. Как минимум, был способ библейского Онана. Не в нее), то народец стал задорно размножаться. Слегка перебарщивая. И если в крестьянских семьях была саморегуляция, то есть если на всех жрат не хватает, то кое-кто не доживает до весны. То в феодальных жрат-то хватало на всех. А вот землевладений нет. Наследство(задница по древнерусски) доставалось старшему сыну. Второго частенько спихивали в монастырь. А остальные получали коня, доспехи, благие пожелания и могли идти нахуй. Ну, если старший брат не сжалится и не позволит пожить в отцовском замке.
Что же делали те, кого посылали к божией матери? Они могли обратиться в кадровое агентство найти вакансию у крупного феодала, сбиться в банду с себе подобными и отжать кусок земли, или совершить пункт два, но при этом просто начать тупо грабить.
Из какой земли будешь, путник? Нет ли у тебя несколько су? А если найду?
И таких в Европе к концу 11 века было уж слишком много, так что обстановка стояла самая нездоровая. Междоусобицы, треш и угар наблюдались везде и всегда.
РКЦ, к ее чести, занималась не только откатами и еблей, но и пыталась хотя бы немного успокоить феодалов. Она установила божий мир с пятницы до понедельника, а тех трудоголиков, кто режет людей на выходных, предавала анафеме. Но помогало это не очень.
Еще мусульмане отжали средиземноморские торговые пути и очень мешали итальянским торговым городам.
Само собой, для религиозного общества была крайне важна и религиозная причина. Иисус Иосифович Христос закруглил свои земные дела в городе Иерусалиме. Там построен Храм Гроба Господня – высшая святыня всех христиан. Оттуда каждый год на Пасху возит Якунин прикурить Патриарху Благодатный огонь. Иерусалим отняли у христиан мусульмане, христиане у мусульман, мусульмане у христиан. А сейчас он в руках иудеев. Ирония, однако.
К концу 11 века новым папой стал Урбан II. Он продолжал политику своего предшественника Григория VII. Но главным его деянием стало, конечно, организация первого крестового похода.
Урбан наладил нормальные отношения с византийцами. Их император, Алексей Комнин, воспользовался этим, и пожаловался, что, мол, мусульмане набигают, сил нет. Проявите христианскую сознательность и солидарность, и помогите, пжлста. Пролетарии христиане всех стран, соединяйся.
Урбан, надо отдать ему должное, обладал тонким нюхом. Он разглядел возможность решить сразу несколько проблем. Услать подальше из Европы кучу отморозков. Преуспеют в Палестине, прекрасно. Перебьют там всех. Ну что ж, будем горько горевать, гы. Дать ответку мусульманам, чтобы не борзели. Ну и отвоевать Гроб Господень, что тоже немаловажно.
В 1095 году состоялся Клермонский собор. На нем поначалу обсуждали всякие унылые темы. Меры по борьбе с коррупцией модернизацию и импортозамещение. Что делать с королем Филиппом I, который напнул жену на мороз, понять-простить, или как?
Но в последний день папа объявил, что хочет сказать нечто очень важное для всего христианского мира.
Эта речь по праву считается одной из самых успешных пиар-акций в мире.
Конспект речи в двойном гугл-переводе на русский матерный.
«Братва. Скорбные дела собрали нас здесь. Сарацины ваще охуели! Христианских людей обижают. Баб убивают, мужиков насилуют. Что? Так я и говорю, все границы перешли!
Кого не убивают, тем тоже невесело Мало того, что хватают и делают обрезание прямо на улице, так обрезки еще и не бросают в урны, как цивилизованные люди, а цинично закидывают в церкви.
Вас здесь слишком дохуя. Ништяков на всех не хватает. Поэтому вы друг друга хуярите. А надо хуярить черных сарацин. В Палестине дохуя бабла и баб и вообще полный олл инклюзив.
Надо, надо дать ответку. Вы тут все правильные пацаны. Верю, что не зассыте. Благословляю и прочая хуйня».
Ну, или как-то так.
Толпа священников и рыцарей заорала: «Deus vult!»(Так хочет Бог) и стала собираться в поход. Тем более, что папа обещал всякие плюшки.
Во-первых, и это для людей того времени было действительно важно, давалось полное отпущение грехов. Даже, если ты убил соседа и выебал кобылу. Или наоборот. Имущество крестоносца охранялось под страхом отлучения покушающегося. А еще военно-религиозному туристу давались кредитные каникулы.
В 1099 году христолюбивое крестоносное войско взяло Иерусалим и благочестиво перерезало всех жителей. Ну а хули они?
Дальше следует эпопея девяти крестовых походов. Описывать их, значит далеко выходить за пределы темы. Но церковь и в дальнейшем была главным организатором увлекательных и познавательных туров на Восток. А еще на северо-восток. И на юг Франции. Но это тема уже следующего раздела.
Инквизиция
Ч.1. Ереси
Вопреки распространенному мнению инквизиция была запилена не для готовки барбекю из рыжих баб, а для борьбы с ересями.
Ереси это вечная беда всех раскрутившихся религий.
Появился у нас, предположим, культ Яиц Святого Носорога. Ну, о чем, казалось бы, тут спорить? Так нет, сразу начинается. Одни говорят, что нужно больше почестей воздавать Правому Яйцу, другие Левому. А третьи говорят, что первые два долбоебы, а поклоняться нужно Незримому Третьему Яйцу. Ну и все. На месте одного культа у нас три. Левояйцисты, правояйцисты и третьеяйцисты. Не говоря уж о тех, кто считает, что Носорог был на самом деле Бегемотом.
Причин этого, как мне кажется, ровно две. Первая, сколько людей, столько и мнений, а вторая дележ денег и власти.
Мерзкие атеисты утверждают, что и христианство по первой было не более чем иудейской сектой. Ну че, Иисус сотоварищи были изначально иудеями. Существует церковный праздник Обрезания Господня. А в Средневековье одной из реликвий была крайняя плоть Христа. Не спрашивайте.
Уже в Новом Завете есть указание: пользуйтесь только сертифицированной версией христианства, остерегайтесь подделок. Упоминаются некие николаиты - одни из первых христианских еретиков.
Потом чуть позже появились адамиты. Достойны упоминания они хотя бы за то, что считали, что одеваться надо по заветам предков наших, Адама и Евы, то есть не одеваться вообще. А еще адамиты, по слухам, считали, что если трахаться мужикам с бабами грех, то нужно трахаться мужикам между собой. Что делать бабам, предание умалчивает. Видимо, потому, что их тогда никто не спрашивал.
Адамиты из Саус-парка.
Были еще ариане, монофизиты, да дохуя и больше. Но для понимания истоков инквизиции нужно сосредоточиться на так называемых дуалистических ересях.
Одна из главных трудностей христианства, как и других монотеистических религий, объяснить, как всеблагой и всемогущий бог допускает существование зла. На объяснение этой проблемы христианством было потрачено много богословского матана. Проблема была с грехом пополам решена через свободу воли. В двух словах, зло существует, для того, чтобы человек мог свободно выбрать между ним и добром.
Какой-никакой ответ был дан, но это не мешает мамкиным аметистам изобретать велосипед и задавать вопрос о зле снова и снова. На что продвинутые верующие устало вздыхают и объясняют все в стопятьсотый раз, а тупые злятся, обламываются и идут красить яйца.
Но в христианском (православном и католическом) объяснении все равно есть логические дыры. Вот их и попытался закрыть некто Мани, житель Персии 3-го века н.э.
Он учил, что есть два равных по силе божества – добрый и злой. Злой создал все плохое в мире, а заодно и весь материальный мир. Добрый, соответственно, все хорошее и нематериальную человеческую душу. Что надо делать, чтобы ее спасти в манихействе, это тема отдельная. Достаточно сказать, что центральная идея, дуализм богов, постоянно бродила в христианстве на Ближнем Востоке, а в 11 веке через Восточную Европу пришла в Западную. И все завертелось.
К 11 веку, как вы помните, церковь жгла огнем. Пока в переносном смысле. Все эти любовницы пап и священников, коррупция и кумовство вызывали легкое разочарование в обществе.
Католичество погубила монополия. Священники охуели в край. Они предавались разврату, стригли бабло и забивали болт на религиозное просвещение населения. А хули, деваться то им некуда, кроме РКЦ никто услуги не оказывает.
Еще и подвели хитрую базу, что, мол, поведение священников не имеет значение, церковь все равно свята. Ну, и естественно, это не могло не породить конкурентов.
Важнейшей ересью 11-12 веков были катары(чистые). Успешнее всего они проповедовали в южной Франции и северной Италии. Там раньше всего начался средневековый экономический подъем. Расцвели торговля и ремесло. Соответственно, народец был зажиточный и развитый. И ему в голову все чаще начала проникать мысль:
«А какого хуя эти люди учат нас ковырять в носу и спасать душу?»
А тут и еретики подоспели. И начали проповедовать. Мол, церковь скатилась вообще. Папа на деньги верующих себе дворец отгрохал, епископы не отстают. РКЦ превратилась в церковь жуликов и воров.
В общем, в 12 веке ереси настолько распространились, что повсюду происходило поругание Истинной Веры, гибель душ добрых католиков и недополучение денег в церковную казну. С последним мириться было нельзя, и папа Инокентий III запилил Инквизицию.
П.С. Я не успел сегодня закончить с инквизицией, только введение к этой теме, так что все самое интересное в следующей серии. Как инквизиция организована, как работала с населением, что там с ведьмами и т.д.
вы читаете самый интересный пост на пикабу и не только :)
недавно открыл для себя пикабу и по сравнению с твиттером, вк и фб на которых у меня магический шэдоубан (не технический) мне тут очень понравилось
кроме свиней "знаюших" обо мне то чего не знают и любящих по детски глумиться надо мной к моему прошлому посту нашелся один адекватний умний человек с которым пока он не проявил последовательно несколько небольших неуважений и не заявил что утомлен общением со мной (а он был немногословен а я почти идеален) мы немного адекватно поговорили что для меня в интернете большая редкость (в жизни тоже)
я давно один без друзей в реале и мне нехватает внимания и общения. хотел бы найти адекватного человека разделяюшего некоторые мои убеждения который умеет слушать и понимать. если среди читателей будет такой и хочет попробовать было бы неплохо чтобы в своем реплае он запостил свое фото сделанное специально для для реплая. я бы оценил должное внимание к себе
вероятно как обычно буду сильно заминусован. веселым коментаторам думающим что они умные: обычно я вас игнорю но иногда я трачу немного времени чтобы поставить вас на место
программист. 42 года. латвия. серьезный. на мне есть проклятья: очень высокий (почти анамальный) уровень неуважения и игнора общества. мои слова (как и я сам) часто не имеют на других эффекта как будто я неживое изображение. мне это не кажется. я знаю тех кто меня проклял
за последние 12 лет у меня 75 реальных драк на улицах. не считая срачей. часто очень не помешала бы элементарная помощь (обычно информационная) но обратиться практически не к кому. хорошо разбираюсь в криворотых песнярах которых называют звездами музыки. почти всех из них (особенно российских) презираю. еще особенно презираю блядей обоих полов
любимые исполнители: Rob Zombie и Korn. недавно был на концерте Korn в швеции - первый раз за 30 лет выезжал из латвии. там прикольно но много "турков"
хорошо играю в покер. несколько лет в одиночку делал и сделал самообучающийся покер интеллект который играл сам с собой миллиарды игр чтобы учиться. 5ый год делаю величайший серьезный документальный фильм эва. про себя, понтия банального, блядей и других ошибок природы (в основном из мира популярной музыки). 25 эпизодов готово. из за спецэффектов немогу виложить на YT. но даже если бы фильм был без спецеффектов его на YT не смотрели бы. про спелл (и наверно не один) на мне - не шутка
мой тикток на миллион с 200 vies на видео: godmax1M
gmail: maxmonkey64
telegram: godmax1M
(текст превышает допустимую величину поста, поэтому разделяю на части)
Предыдущие главы:
Глава 1 Часть 2Глава 2 Часть 2
Сбой невинности
- Где этот раб?
Чернокожий мужчина крепкого телосложения и внушительного роста, покрытый мехами и блатными украшениями из костяшек и золота, распахнул гнилую дверь. За ним следовал сутулый и бледный от недостатка солнечного света человечек, который своими повадками походил на крысу.
Здесь звуки капель сопровождались приглушенным воем скандирующего народа, доносящийся издалека. В промерзлом от сырости подсобном помещении, возникшие фигуры заметили неявное мельтешение в углу. На соломенной койке кряхтел мальчишка, которому на вид было не больше девяти лет. Подойдя, поближе чернокожий мужчина сморщился от недовольства:
- Бляха муха! На тебе живого места не осталось, пацан!
Мальчик резко повернул голову по направлению к подошедшим мужчинам и от всей души растянулся в улыбке, отчего у него изо рта потекли тоненькие ручейки свежей крови. Гематомы, покрывающие лицо мальчика набухли до такой степени, что с трудом можно было разглядеть его глаза.
- Абис’Маль! Я выиграл! – лицо мальчика засветилось от счастья настолько, насколько это вообще возможно в его текущем состоянии.
- «Шай’Нах» проклятый! Как я тебя поставлю в завтрашнем бою? Меня с говном съедят за такую подставу! – Абис’Маль принялся весьма эмоционально размахивать руками и незаметно для себя продолжил ругаться не на общеимперском языке, а уже на своем родном – диалекте Рамала.
Чернокожий мужчина изъявлял свое недовольство не понапрасну. Его горечь была сродни трагедии коневода лишившегося своего лучшего жеребца. Бои инфантов могут приумножить доход того, кто ищет возможности предоставить обеспеченным жителям имперской столицы то развлечение, которое касается самых темных уголков их души. Абис’Маль не понаслышке сведущий о рабовладельническом строе в своих родных краях, знал, что уникальные и интересные «жеребцы» приносят больший доход. Знал он и то, что их уникальность воспитывается в умах страждущей до зрелищ толпы, умелыми словами и грамотной презентацией. Он знал, что нельзя верить своим собственным легендам, нельзя привязываться к товару. Знал, но привязался.
Мальчик, лежащий перед ним на окровавленном настиле, был тем «жеребцом», о котором слова любителей кровавого спорта передавались из уст в уста. Тем «жеребцом», который три года исправно приносил троекратный доход. Тем «жеребцом», которого, как уже осознал, опытный «коневод» Абис’Маль, он сегодня лишился.
Уклоняясь от взмахов и криков чернокожего мужчины, «крыса» подлез поближе к мальчику и указал сухожильным пальцем на его правую руку. Предплечье мальчика лежало на куске неприглядной доски, и было замотано грязной тканью, что подвисло на его плече. Нечто похожее на кость выглядывало из-за ткани.
- Босс, тут без вариантов. – вырвалось из бледных, обсохших губ «крысы». – Перелом.
Отвлекшись на своего спутника Абис’Маль затих, его глубоко посаженные глаза задергались и засверкали рассматривая внимательней лежащего в тени мальчика. Можно было увидеть, как набухает жирная венозная жила на его гладко выбритом виске. Его рот раскрылся словно у гиены, и он закричал:
- Кровь Императора! Ну все, отвоевался бл…бесполезный кусок…
- Он дрался не честно! – ударив маленьким кулачком о сено, огрызнулся малыш – бой был без оружия по правилам, но кто-то подбросил ему дубинку.
- Я тоже подбросил тебе дубинку, дубина ты безмозглая!
- Я видел…но я верил, что обойдусь без нее…так и получилось… - насупился мальчик.
Многое повидал чернокожий организатор нелегальных детских боев из Рамала. Его сердце прочно окаменело, а взгляд давно потерял былой наивности. Его уже было нелегко удивить порочностью и грязью, которые день ото дня являются неотъемлемой частью его запрещенного ремесла. Куда реже ему встречалось нечто светлое, как проявление высочайших человеческих качеств в самых нижайших ситуациях. Возможно, в такие моменты он вспоминал, что под толстым слоем сухого камня, его сердце еще бьется.
Абис’Маль расслабившись в лице глубоко вздохнул, его глаза впервые выразили сочувствие и некое подобие теплоты:
- У тебя сердце настоящего воина! Победа есть победа, верно? – чернокожий мужчина многозначительно взглянул на «крысу», отчего тот поспешно вытащил из глубин обволакивающего его тело дырявого пальто мешковатую флягу и два граненных стакана.
В торопливой манере разлив содержимое фляги по стаканам, он вручил оба Абис’Малю, а себе оставил саму флягу. Возле опухшего лица мальчика возникла жидкость бордово-красного цвета, и он инстинктивно отстранился от нее.
- Давай-давай, бери. Ты заслужил, хоть и подвел меня – промолвил Абис’Маль, протягивая напиток, после чего угрожающе добавил – Откажешься и клянусь Императором, зарежу как поросенка.
Мальчик послушно взял стакан, который явно не был рассчитан на его маленькую ладонь, но несмотря на неудобство и боль, он старался держать его на вытянутой руке.
- Настоящий боец! Отличная драка! Хорошие деньги! Достойный соперник… - протягивал свой тост Абис’Маль, как вдруг его перебил «крыса»:
- Выпьем же за здоровье того бедолаги! – воскликнул он и облизнув засохшие губы, жадно присосался к фляге, как вдруг, раздался смачный шлепок, стремительно прилетевший ему прямо в лоб.
- Ты овца или верблюд отсталый? Разве ты не видел, что он крякнул? – ошарашенно прогремел Абис’Маль.
- А ну это…
- Твои дебильные глаза, где были, хрен обсохший?
Пока Абис’Маль с товарищем ругались, мальчик уже устав держать свой стакан, тихонько начал выливать его содержимое за спину на сено, но после возникшей тишины, боясь, что его застукают, снова поднял его, превозмогая усталость и покалывающее ощущение в плече.
- Ну короче это… - замычал «крыса» и подтянувшись в нарочито солдатской манере, подняв флягу помпезно протянул – Упокой Родовое Древо его крохотную душу!
После этих слов трое принялись пить. Мальчик впервые в своей жизни пробовал алкоголь, поэтому он постарался как можно быстрее покончить с этой ситуацией и залить содержимое стакана себе в рот одним быстрым движением. Несколько мгновений спустя он почувствовал, как нечто по ощущениям похожее на шар, источающий приятное тепло, начало плавно спускаться к его желудку, отчего по его телу пробежало легкое расслабляющее чувство.
- Я все. – протянув стакан Абис’Малю заявил мальчик.
Резким движением чернокожий мужчина вытряхнул остатки содержимого стаканов и небрежно передал их «крысе», отчего тот неуклюжими движениями принялся жонглировать попеременно выпадающими из его рук стаканами и флягой.
- Что мне с тобой теперь делать? – покачав головой задумчиво объявил Абис’Маль, почесав затылок и смачно чмокнув губами он продолжил – Придется тебя вернуть, парень.
Мальчик кивнул, и одобрительно, хоть и с грустью в лице улыбнулся.
- Потом опять забирать его что ли?.. Как ни крути, а выгоду принес не маленькую… – почти про себя пробубнил мужчина после чего громко хохотнув сказал – Но за ту шлюху-гайборианку, чтобы она прикидывалась моей благоверной, я больше ни гроша не отдам! Как там ее, кстати, звали? Ка…Камель?..Рамель?
-Ракель! – быстро кивая в темпе мечтательно растянулся в улыбке «крыса» - Уф!.. Хороша была!.. Может теперь я прикинусь заботливым папашей?
- Ты себя в зеркало видел? Нет. – Абис’Маль нагнулся к мальчику - Придется тебе, малыш, на какое-то время оставить наш спорт. И тем не менее может ты все-таки попрактикуешься с дубинами? Вдруг прирастешь к ним.
Огромные черные лапы размашисто, но аккуратно обхватили мальчика и подняли его с соломенного настила. Малыш прислонился к украшенному золотым кольцом уху и прошептал:
- Абис’Маль, я Вам не говорил, но…мистер Хартман знал, что Вы не тот, за кого себя выдаете.
- Имперская кровь! Я пятьдесят золотых той шалаве отдал! – громогласно разнеслось по помещению – Хотя, если хорошенько подумать, то это говорит о многом…понятно теперь, почему с тебя не сходит эта идиотская улыбка, даже здесь, в этой дыре и почему я вижу в твоих глазах грусть при упоминании твоего «дома». В какое же время мы живем?..
* * *
Покрытая разномастными перстами сухая рука нервозно и ритмично принялась отбивать ритм по кожаной поверхности, крепко сжатой в руке папки.
- Неужели они пришли?.. Церковники?
Сместившись на железную ручку, едва заметно покрытую ржавчиной, рука потянула на себя массивную дубовую дверь. В открывшемся проеме стоял, переминаясь с ноги на ногу избитый мальчик, с поломанной рукой, на его бритой голове виднелись свежие порезы и ссадины, возле рта расположились сгустками куски запекшейся крови, а глаза скрывались под бардовыми набухшими гематомами.
Одетый в строгую, но красивую робу черного цвета пожилой мужчина некоторое время в недоумении разглядывал неожиданную фигуру, стоящую на пороге. Одной рукой он придерживал дверь, а в другой крепко сжимал черную папку.
- Я вернулся, мистер Хартман. – раздался хрипловатый детский голос.
По всей видимости узнав говорящего, мужчина раскрыл глаза от удивления и протяжно охнул. Стоящего на пороге мальчика он тут же затащил внутрь, и массивная дверь захлопнулась.
Место куда вернулся мальчик - дом детей Хартмана, постоянное жилище для потерянных и никому не нужных. Беспризорники, отказники, дети с неустановленной личностью и родством, а также прочие, которые если и не заканчивали свою жизнь в бесконечных подворотнях и закутках огромной столицы, то так или иначе попадали в подобные этому дома. Правила дома были строги и отдавали излишним консерватизмом, но жизнь в подобных местах была куда лучше жизни на улице. Детей базово обучали грамоте, истории, наукам. Воспитывали любовь к Империи, Императору и вере в Род. Подобная деятельность позволяла владельцам таких домов получать постоянные субсидии от государства.
Хартман был человеком пожилым, и на первый взгляд производил впечатление аскетичного и скромного человека. Говорят, что этот дом некогда был фамильной собственностью его семьи. Но каждый ручей когда-нибудь пересыхает, и Хартман пусть и вынуждено, но с достоинством сохранил то, что осталось от его некогда влиятельного рода, одновременно с этим принося пользу обществу. Или самому себе.
Помимо внешней территории, огражденной забором, само здание представляло из себя три корпуса состоящих из корпуса, где располагались дети, корпуса, где проходило обучение вместе со складскими помещениями, и главного корпуса, где находился зал и покои взрослых.
Проходя широкий украшенный мрамором и богатым деревом зал, мальчика повели в коридор, где, пройдя несколько проходов колонн, между которыми располагались многочисленные картины и портреты, он оказался в хорошо знакомом ему месте.
Легкий поворот ключа в замке и за запертой дверью перед ним открылась широкая комната со стоящими в ряд заправленными маленькими кроватями. По правую сторону располагались широченные окна, с едва закрывающей их белой шалью. На левой стороне был проход, ведущий в отхожее место.
В конце комнаты, с соседних кроватей вскочили две маленькие фигуры. Дети резво побежали к старику с мальчиком. Пожилой мужчина наклонился к малышу и сказал:
- Лекарь будет через час. Посиди пока с друзьями. Я вообще-то ожидал гостей, а не старых знакомых! – старик улыбнулся и легонько похлопал вернувшегося мальчика по плечу, после чего направился на выход из комнаты.
- Варно! Сандро! – помахал подбегающим друзьям мальчик.
- Здорово, упырь! – выкрикнул Сандро, обнажив отсутствующее пространство во рту, где должны были располагаться передние зубы, после чего толкнул мальчика в плечо, от чего тот пошатнулся.
- Ну здравствуй, достопочтенный воитель! – поклонился в насмешливой форме Варно.
- Ваше величество… – хихикая ответил ему искалеченный мальчик.
- Да пошел ты!
Дружно обхватив «упыря», дети направились к своим койкам.
- А где все?
- На экскурсии, где-то на столичной площади… – ответил Варно.
- Вас как обычно не взяли?..
- Кончай уже! Колись, упырь, сколько заработал? – прошепелявил Сандро.
- Двести империев! – Мальчик гордо выпятил свою грудь. –За последний бой.
— Это серебряных или золотых? – задумчиво спросил Варно.
- Золотых… - «упырь» мечтательно растянулся в улыбке и плюхнулся на кровать. Разглядывая потолок, он с иронией продолжил – Правда мне ничего не досталось.
- Ха! Неудачник!
- Ты лучше расскажи нам, тебя из-за «этого» вернули? – Варно махнул рукой круговым движением вокруг «упыря», указывая на его внешний вид.
- Да…если не можешь драться…тебя выбрасывают…
- Но тебя не выбросили, а доставили обратно. Может еще дилижанс за тобой прислали, а? Больно много чести такому слабаку, как ты! – выкрикнул Сандро. – Бросить нас сил тебе хватило…а остаться там куда сбежал – нет!
Избитый мальчик грозно посмотрел в сторону друга, он медленно начал подниматься, как вдруг его остановил Варно:
- Тебе, наверное, очень больно?
- Он же упырь! Упыри боли не чувствуют, только щекотку. – Сандро прыгнул на кровать к избитому другу и принялся щекотать его. «Упырь» пытался было его отпихнуть здоровой рукой, но былой гнев быстро сменился на улыбку.
- Подожди! Ребята, а мои книжки забрали уже, да? – грустно спросил мальчик, остановив своим вопросом щекотку Сандро.
— Это то церковное дерьмо, которое ты читал и стал таким отбитым дураком? – улыбнулся во все 4 торчащих по бокам от зияющей дыры посередине рта зуба Сандро – Забрали. Прости, упырь.
Видя усилие, с которым пытается подняться избитый мальчик, Варно потянулся помочь другу. «Упырь» грустно посмотрел вниз на собственные свисающие с койки ноги. Внезапно перед его глазами медленно выплыла весьма потрепанного вида серая книжка, на обложке которой уже невозможно было разобрать ни единого слова, лишь почти стертый облик Родового Древа. Сандро улыбаясь плюхнул ее на колени своему другу.
- Не хнычь, девка. Вот эту не забрали. Самая твоя любимая хрень. Пришлось спрятать ее…
- Тебе все-таки удалось? А куда спрятал, если не секрет? – избитый мальчик тепло посмотрел на друга, его глаза заблестели и увлажнились от такого приятного сюрприза.
- Варно стойко продержал ее 3 года в своей заднице – раскатился хохотом Сандро, закрывая лицо от прилетающих тумаков обиженного приятеля. Успокоившись, он, перевернувшись на живот задорно покачивая скрещенными ногами спросил – Что ты вообще в этой ерунде такого нашел? Там же скука сплошная, описание жизни каких-то дохлых стариков!
- Мне больше про героев нравятся. – добавил Варно.
- Так здесь тоже про героев, только эти – тыкнув в раскрытые страницы книги, сказал «упырь» - самые настоящие! Здесь и про отца всех людей – Верога и про чемпионов человечества и про алого воина…
- Алый воин? Круто! – выпалил Сандро.
- Когда-нибудь я тоже проявлю себя – мечтательно поглаживая пальцами пожелтевшие от времени страницы произнес «упырь». – Стану воином, а лучше рыцарем…
- Учитывая то, как ты обычно дерешься, я не буду стоять у тебя на пути. – подсев рядом приобнял избитого мальчика Варно.
- Сандро, слушай, а что у тебя с зубами? – произнеся эти слова, «упырь» заметил, что Варно как-то растеряно отстранился от него.
- Батю твоего нашел и побил, за то, что он бросил тебя здесь, вот что! – Сандро было закинул руку чтобы ударить «упыря», но внезапно развернул свое ухо к выходу из комнаты. Услышав знакомый стук массивных дверей, его глаза раскрылись от радости, он схватил Варно и вместе они поспешно направились к выходу.
- Старик забыл нас запереть! Мы пойдем поглазеем, а ты сиди тут, инвалид! – хохоча в припрыжку побежал Сандро, волоча за собой Варно.
* * *
«Зачем ты привел меня сюда?..»
За распахнутыми дверями появились две фигуры. Послушник и послушница Церкви Рода, одетые в монашеские робы белого цвета, украшенные разноцветными лентами. Человек, знающий обычаи и обряды Церкви, мог бы определить по этим лентам, что эти послушники находятся на последнем этапе своего обучения церковному ремеслу.
Пройдя через порог, взгляд послушников синхронно застыл на подоспевшем к ним пожилом мужчине. Он поспешно причесал рукой редкие седые волосы на лысой голове и раскрыв руки в дружелюбном жесте громко объявил:
- Послушники Церкви Рода! Это большая честь для нас, встречать таких юных представителей нашей доброй веры в человечество! Вы прекрасно выглядите – протянул он руку к молодой девушке, чтобы легонько прикоснуться губами к запястью, после чего, манерно отстранившись, поклонился мужчине – Приветствую-приветствую.
«Я не готова к этому, я хочу уйти...»
Девушка едва заметно дернулась к выходу, однако послушник остановил ее, схватив за локоть.
— Значит, вы желаете отобрать частичку нашего счастья? – промолвил в улыбке Хартман.
«Я…я не выдержу этого…зачем ты меня мучаешь?..»
Руки послушника поднялись к капюшону и раскрыли перед взглядом Хартмана свежее юношеское лицо, голубые глаза которого пристально смотрели на старика.
- Валентин, верно?.. – Старик сложил ладони вместе и довольным тоном продолжил – Прошу в мой кабинет!
Указав в сторону лестницы, Хартман повел представителей Церкви за собой. Подходя к ступеням, послушница краем глаза заметила, что в проходе справа, прячась за колоннами на нее пристально смотрели двое мальчишек.
«Бедные дети… Ждут от каждого приходящего сюда чуда, которое скорее всего никогда не случится. Или, что еще хуже, случится, но не с ними.»
- Вы ведь вместе ищете себе ребенка, я прав? – обратился Хартман к Валентину.
- Да.
- Возможно это не мое дело…но, я слышал, что Церковь собирается пресечь возможность возникновения любовных связей между своими представителями. Вы не поверите какую еще ерунду можно подслушать сидя на придворных ложах…
— Это вовсе не ерунда. Благодарю за беспокойство, но уверяю Вас, что мы к этому готовы.
- Хорошо!
Поднявшись на широкий балкон, раскинутый над залом, Хартман спешным шагом подошел к двойной двери, и распахнув ее, завел послушников в свой кабинет.
Это было просторное помещение с отделанным мрамором белоснежным камином, возле которого располагались антикварные кресла. Примечательно, что окон в этом помещении совсем не было и в настоящий момент единственным источником освещения здесь служило пламя, доносящееся из камина.
В углу стоял дубовый рабочий стол, на котором лежала обитая кожей черного цвета папка. Сев за стол, старик указал послушникам на стоящие перед ним стулья и обратив внимание на папку с облегчением выдохнул:
- А я тебя везде ищу. Память знаете ли…годы берут свое. – расстегнув пуговицу на папке Хартман пристально взглянул на спустившую с головы капюшон девушку – Простите, а Вас зовут?..
- Милена. – скромно улыбнулась послушница, поправляя пальцами сползающие на лоб каштановые пряди волос.
«Это ошибка, Валентин.»
- Ну вот, я же говорю! – рассмеялся Хартман – Валентин упоминал Вас, а я забыл. Теперь вспомнил, Вы, ребята, хотели именно мальчика, верно?
- Да. – ответил послушник.
- Насколько я успела заметить, поднимаясь сюда, мальчики у Вас имеются. – подхватила послушница.
- Как это?.. Седая моя голова! Не запер! Маленькие бандиты… – расплылся в улыбке старик – Полагаю, ничего плохого не случится… Что же, Вы правы, но есть один небольшой нюанс. Дело в том, что большинство детей сейчас отсутствуют в нашем доме. Я страшно сожалею. Не понимаю, как это случилось…
Увидев, как взгляд послушников притупился, Хартман неожиданно воскликнул:
- Как я мог забыть! Есть один интересный экземпляр… - сухие пальцы старика принялись активно перебирать бумажные листы, лежащие в папке – Вас, как людей церковных, он должен заинтересовать. Бедное дитя появилось у нас на пороге совсем младенцем. Я лично позаботился о том, чтобы его выходили. Если не ошибаюсь, он был обернут в какую-то робу… я, грешным своим умом, подумал, что его подбросили представители Церкви, но право дело, ерунда получается, ведь Церковь его бы и оставила, верно?
Морщинистое лицо старика растянулось в ироничной улыбке, его глаза, отражающие языки огня, пристально смотрели на посетителей. Возникшая тишина прерывалась треском пламени, что доносилось из камина.
Послушники недоумевающе переглянулись.
- Даже записки не приложили? – спросил Валентин.
- Нет, и боюсь, за все эти годы мне не удалось выяснить ничего о его родных или о тех людях, что его нам оставили. Однако кое-что у мальчика осталось из его прошлого. На всю спину у малыша шрам в форме креста. Ровный, проходит прямо по позвоночнику. Правда, удивительно?
- А с ним все в порядке? – Валентин перевел свой взгляд на Милену. В ее взгляде образовалась пустота, а нижний кончик губы задергался.
- Конечно! Он абсолютно здоров. Очень волевой юноша, всегда заступается за слабых, чтит Церковь. Я признаться честно, в душе люблю его, как родного. Готов заявить, что не будь вы представителями нашей доброй Церкви, то я скорее всего утаил бы его от вас…впрочем…у таких славных молодых людей, как вы, я полагаю, он найдет свой дом. А имя у него какое…очень символичное учитывая его характеристики. Его зовут...
- Достаточно. Я хочу его. – перебив Хартмана необычно твердым голосом для послушницы заявила Милена.
- И есть некоторые проблемы с бумагами, просто он…
- Я хочу его. – повторила Милена.
- Ну что же…тогда решено. Чудненько! Оставайтесь здесь, а я приведу мальчика.
Хартман торопливой походкой суетливо направился в покои детей, оставив посетителей одних. Спускаясь по ступенькам, старик вступил во внутренний диалог с самим собой:
«А я так боялся его возвращения…как удачно, что они пришли именно сегодня. Парочка влюбленных церковников куда лучше грязного организатора детских боев. Конец моим искушениям…конец моим страданиям…он будет в надежных руках…»
Открыв дверь в покои детей, Хартман, найдя взглядом нужного мальчика схватился за голову, осознав в каком состоянии находится ребенок.
- О пустая моя голова! – неожиданно для самого себя выкрикнул он вслух.
«О боги! Я… не могу показать его в таком виде! Тем более представителям Церкви. Что они подумают о нашем детском доме? Или, что хуже, узнают «кому» я его отдавал? Кошмар! Проклятье! Это же скандал! Я становлюсь очень неосторожным с годами, и еще эта моя память…моя рассеянность…. Нужно как-то выкрутиться.»
На старика с неподдельным удивлением в глазах смотрел избитый мальчик, здоровой рукой он отложил лежащую на коленях книжку и спросил:
- Мистер Хартман? Что-то случилось?
Сердце пожилого мужчины раскалывалось от вида малыша, он не мог простить себя за то, что ему придется сейчас сделать.
Глаза старика заметались по комнате, останавливаясь то на избитом малыше, то на сидящем на соседней койке Сандро. Третьего ребенка, Варно, видно не было.
- А где Варно? – озадаченно спросил Хартман.
- Он класть хотел на этот глупый дом! – выпалил Сандро – Гадит он!
- Он в отхожем месте, мистер Хартман. Ему стало плохо. Может съел что-то не то… - с задумчивым лицом объяснил «упырь».
Хартман замер в нерешительности. Его взгляд остановился на Сандро, а тот уловив взгляд на себе вскочил с кровати и начал пятиться от старика.
- Эй, что ты задумал, дедуля?..
«Придется «этого» им привести…»
Приготовившись убегать Сандро был удивительно быстро пойман за шиворот.
* * *
- Ты проявила такую уверенность…когда он заговорил о шрамах.
- Перестань, Валентин.
- Он тебе напоминает его?
- Я сказала хватит! – крикнула Милена. – Мы уже один раз совершили ошибку. Зачем ты привел меня снова? Зачем заставляешь меня страдать?
- Как ты не понимаешь. Это выход для нас.
- Мне кажется это выход для тебя.
- Я же вижу, как тебе плохо…Милена я тоже тогда лишился… - слова Валентина были прерваны вскочившей со стула Миленой.
- Я больше не хочу это слышать, я… - глаза Милены остановились на лежащей на столе папке. Среди вороха листов с личными данными детей, на дне выделялись листы, содержащие некие символы, не знакомые послушнице.
Рука Милены потянулась к папке, как вдруг дверь в кабинет распахнулась и немного запыхавшийся Хартман силой затащил через дверной проем вырывающегося Сандро.
— А вот и мы! Вот и он. Ваш мальчик. С крестом.
Милена медленно потянула руки к своему лицу. С секунду остановив взгляд на маленькой фигуре, она тут же начала идти в сторону мальчика. Ее волнение, зародившееся где-то в глубине живота с каждым ее шагом, поднималось к груди.
«Это…это…он?..»
Глаза Сандро округлились. Он никогда ранее не находился перед своим потенциальным родителем. Красота подошедшей девушки очаровала его, и эти чары набирали силы с каждым взмахом его взгляда по ее прелестной фигуре, пусть и скрытой за робой. Его рот раскрылся, обнажив зияющую пропасть вместо зубов, и расплывшись в улыбке он сказал, то, что желал на данный момент более всего:
- Классные сиськи!
«Я знал, что так и будет, боги, я знал…» - Хартман шлепнул себя по лбу. Видя нарастающее недовольство в глазах послушников, он уже предвещал, чем это закончиться.
- Что, прости?.. – шокировано промолвила Милена. Валентин, сидящий за ее спиной поодаль, начал вставать со стула.
Сандро украсив свое и без того преисполненное хитрости лицо, ухмылкой, смачно цокнув, медленно продолжил:
- Я говорю проваливай отсюда, пока цела! Нас не заберешь!
* * *
— Вот поэтому если бы я служил в церкви, я бы смог использовать экстракт, чтобы помочь твоему животу! – показывая Варно свою книжку заявил «упырь». – Это благодать всем людям, и служители церкви и ученые умеют ею пользоваться, видишь?
Дверь в покои детей вновь распахнулась и через него в комнату влетел смеющийся Сандро.
- Сандро, объясни, что я пропустил? Зачем тебя забрал Хартман? —спросил Варно.
- Ты не пропустил, а просрал. И кстати не ты, а наш «упырь». – отряхиваясь ответил Сандро – Дед то совсем умом тронулся и привел меня на «растерзание» этим послушникам, хотя они явно хотели увидеть нашего «упыря», как я понял, когда они заговорили о шрамах на спине. Бред какой-то.
- Меня? Но почему?.. – услышав, как громыхнули входные двери, «упырь» встал с кровати и подошел к окну. Сдвинув шаль, он увидел уходящие силуэты послушников. Они активно жестикулировали. Женщина что-то прокричала мужчине и тот остановился. Мальчику показалось, что мужчина увидел его в окне. Молодой человек опустил голову и сказав что-то сжал кулаки, после чего направился от девушки прочь. Женщина прислонила руки к лицу и задрожала.
- Мне все равно. Главное я не дал им никого забрать, этим тупым церковным промывателям мозгов. – прошепелявил Сандро и подойдя к своей кровати плюхнулся лицом в подушку. – Хотя сиськи у той послушницы были хорошие…
- Она же в робе была! – возразил Варно.
Избитый мальчик не слушал своих друзей, и лишь молча смотрел вслед медленно покидающей территорию детского дома одинокой женской фигуре.
Пролог
(Моритури)
«Мой отец унизил Королеву, раскрыв ее духовное уродство перед всей Империей.
Сколь непреклонна была Его воля - пустить ее нагое тело в путь, длинною в сотню шагов, под звонкие удары плетей, перед неумолимым обрядом четвертования на столичной площади, столь же, как показало время, тяжело дались нам всем последствия ее предсмертного унижения.
Самодержица заплатила за сочувствие изгоям, но тот ущерб, что она нанесла целостности нашего некогда единого государства, тянется сквозь поколения.
Демонстрация нашей силы обернулась рождением героини, мученицы, отдавшей жизнь за лживые идеалы, пустившие свои гнилые корни глубоко в душу ее народа.
Отголоски этой трагедии до сих пор звучат по нашим землям, и я Император Варно II Кустодийский из Верожичей вынужден пойти на крайние меры…»
Освещенный пульсирующим светом тонкий палец инквизитора скользил по узорчатому подчерку императорского письма. Плавно кружа по закрученным линиям и крючкам, он словно пытался почувствовать настроение писавшего эти строки монарха хотя и держал в руках лишь «неживую» копию. Несмотря на то, что бумага выглядела идеально, ее содержимое перечитывалось не единожды.
На остром лице инквизитора проступила легкая ухмылка и его блестящие от света масляной лампы глаза жадно впитывали содержание последующих строк, однако через мгновение, словно вспомнив о том, где он находится, инквизитор, нежно прижав бумагу к своей пышной груди, аккуратно сложил ее и всунул во внутренний карман своего походного камзола.
Поправив выступившие на глаза длинные волосы ярко каштанового оттенка и осмотревшись в окна своего дилижанса, он подобрал лежащий на соседнем сидении скомканный лист и плавным движением потянув за ручку, приоткрыл дверь своей кабинки.
Прохладный осенний ветер окутал выглянувшее из дилижанса лицо инквизитора, и он, сделав глубокий вдох протянул свою тонкую руку стоящему неподалеку деревенскому мужчине.
- Мой господин! – выдавил из своего горла от неожиданности он – Инквизитор, позвольте!
Мужчина протянул обе свои опухшие ладони к инквизитору и тот опираясь на них, грациозно, по-кошачьи перекладывая каждой ногой по подножкам опустился на промерзшую землю. Аккуратно отпустив руку инквизитора, мужчина, нервно подпрыгнув на месте обхватил обеими руками голову и стыдливо стянув по направлению лба облезлую шапку, обнажил лысину, покрытую редкими вспотевшими волосами.
- Вы прочитали, господин инквизитор? – переминаясь с ноги на ногу промолвил деревенский - Клянусь императорской кровью, все правда! Горе на наши головы! Угораздило-то как? Вот они, враги народные, прямо здеся оказались, прямо рядышком с нами, соседушки так называемые. Такое дело, я по поводу своего личного вопроса хотел к Вам обратиться…
Внезапно перед лицом бормочущего мужчины возник скомканный лист, на котором его поросячьи глаза разглядели большое печатное слово «донос» и круглую восковую печать инквизиции.
- Забирай свою бумагу и притащи сюда пять, нет, шесть свидетелей. И семью свою, всех кто есть. – поспешно натянув шапку, мужчина схватил было скомканный лист, но бумага не поддалась, после чего инквизитор, закончив свою фразу, отпустил ее.
– Шевелись.
Забрав свой донос, мужчина с детской радостью на лице убежал, то и дело спотыкаясь об выступающие горбики промерзлой земли, к отдаленно стоящим покосившимся деревянным домикам.
Инквизитор, смотря в след убегающему мужчине, слегка улыбнулся, на его правой щеке образовалась ямка и он, обернувшись к ближайшему дому, у которого стоял его дилижанс, запрокинув голову, чтобы в очередной раз поправить свои волосы, тихо прошептал сквозь зубы – «а вот ты, что-то долго копаешься». Дверь дилижанса громко захлопнулась.
Дом, к которому плавной походкой направился инквизитор представлял из себя ничем не примечательное пристанище скромного крестьянина, трудящегося в полях, расположенных на прилегающих к столице провинциях. Такие земли не управлялись определенной монаршей династией, а посему собственного короля не имели, и управление каждой из них находилось в руках наместников.
На скромной деревянной кухне в воздухе стояло напряжение. Приход инквизиции — это волнительное испытание, ставка в котором всегда – чья-то жизнь.
Законы Империи честны, по отношению к тем временам, под которые они были написаны, а нынешние времена весьма непросты. Однако, что может знать о тонкостях последних юридических новелл простая деревенская семья из глубинки?..
Собравшиеся на небольшой кухне выясняли обстоятельства ситуации, возникшей в связи с поступившим в имперскую канцелярию доносом, описывающим причастность семьи владельцев данного дома к культу изгоев.
- Вам лучше ничего не скрывать, ни единой детали. Инквизитор справедлив к закону и строг к людям, поэтому на вашем месте, я бы принял все усилия, чтобы прояснить возникшую ситуацию до его прихода, ведь мы уже изрядно задержались.
- Господа, я устал вам повторять, этот мерзавец просто хочет забрать мою землю. – процедил сидящий за столом бледный мужчина – Индрих, ну ты же сам все знаешь! – обратился он к стоящему в углу человеку, одетому по форме участкового стражника.
Напротив бледного крестьянина сидел атлетического телосложения молодой мужчина, украшенная церковными знаками броня свидетельствовала о его службе в инквизиции. Его точенное грубое лицо украшали шрамы, а лысую голову покрывал свисающий набок черный чуб волос. Представитель инквизиции медленно повернул голову к стражнику, и тот ответив взглядом в ответ выпалил:
- Я знаю Шимона и дружен с его семьей, он говорит правду. Филипп действительно долгие годы спорил по поводу пересмотра межевания границ их участков, хоть я и сомневаюсь, что он способен на такую подлость, как лжесвидетельствование ради земли.
Трое погрузились в тишину, прерываемую суетливой деятельностью хозяйки дома. Наполнив глиняную посуду чаем, она аккуратно поставила первую кружку перед представителем инквизиции.
- Благодарю, но не стоит. – быстрым движением пальца, он отодвинул вбок горячую кружку с чаем. Вежливая улыбка пропала с его лица сразу после того, как он закончил фразу. – Что мы имеем на данный момент. Донос от соседа касательно того, что его сын видел у вашей дочери предмет с символикой изгоев. Осмотрев участок и помещение в сопровождении вашего участкового ни мной, ни стражником не было выявлено запрещенных предметов. Приводов к страже ни один из членов вашей семьи не имеет, согласно местной имперской канцелярии характеристику вы имеете положительную, личные вещи дочери осмотрены тщательно, с применением экстракта – следов еретического характера не обнаружено. Мне следует доложить инквизитору, он примет мудрое решение.
Слушая вывод представителя инквизиции, крестьянин словно начал расплываться на деревянной лавке от успокоения, его глаза постепенно наполнялись слезами счастья.
Казалось, что семья Шимона прошла свалившееся на их плечи испытание и можно вздохнуть с облегчением. Возникшее за пыльным окном солнце придавало ему уверенности.
Представитель инквизиции прошелся ладонью по столу словно он что-то потерял, и окинув взглядом скамью, на которой сидел, нашел пустой докладной лист.
«Проклятье, нужно поторапливаться и закончить с докладом.»
- Я же вам говорил! Не якшаемся мы с этой чертовщиной! Вот честное слово, от всей души, вы конечно не обижайтесь на меня, господин рыцарь! Но пожили бы вы, люди из столицы нашей жизнью, у вас бы и тени сомнения бы не было, что у нас просто времени не хватит заниматься такой ерундой. Драконы какие-то, молиться им? Тьфу! Время только жаль было ваше отнимать, милостивый вы человек! Вы же каждый уголок, каждую дощечку осмотрели, вообще все…
- А если не все? – произнесла улыбка в темноте.
В дверном проходе возникла высокая фигура инквизитора, хозяйка от неожиданности охнула, а Шимон поспешил встать из-за стола.
- Да вы сидите, сидите. – Инквизитор обошел кухню и встав за спиной корпящего над докладом помощника положил руку ему на плечо и тот поспешил уступить место своему господину. Ловким движением руки инквизитор выцепил доклад из рук помощника и вальяжно усевшись спросил:
- Чей чай?
- Мой…то есть, я Вам оставил, мой господин. – угрюмо произнес вставший за спиной инквизитора его помощник.
- Замечательно!
Напряжение вернулось с новой силой, омрачив помещение специфичной для таких ситуаций «громкой тишиной», прерываемой попытками хозяина дома увлажнить слюнями собственное горло.
Инквизитор, оглядевшись по сторонам и вытянув тонкие губы трубочкой, оттопырил мизинец и поднес ко рту весьма выдающую размером в сравнении с его тонкой рукой кружку и сделал глоток. На выдохе он начал говорить:
- Ну и чего мы так долго тут сидим? Вот вижу успел доклад написать. Читаю…
- Простите, госпож…господин инквизитор! Ваш уважаемый рыцарь и наш товарищ Индрих, стражник, уже знают, что Филипп… - прохрипев от волнения произнес Шимон, поймав на себе укоризненные взгляды помощника инквизитора и стражника.
- Да знаю я все, землю хочет отнять твою. Ну а ты конечно же не виноват… Жена твоя тоже. Дочка – святое дитя. А вот он… - Инквизитор указал изящным пальцем на входную дверь, из которой тотчас показался ранее встретивший ее у дилижанса Филипп. – О-о! Голубчик! Вот он, твой дружелюбный сосед, произвел лжедонос по религиозной статье, и поэтому сейчас мы казним его и всю его семью прямо на месте за подрывную деятельность в отношении государства, так?
Шимон испугано посмотрел на застывшего в проходе Филиппа, а он вернул тот же взгляд обратно. Не зная, что ответить инквизитору, казалось, что он начал просто мычать.
- Заходите! Свидетелей привели? Да не стойте же столбом - заходите – птичьи глаза инквизитора стремительно заметили мельтешение детского силуэта за ногами Филиппа, как и его попытку увести ребенка обратно на улицу – Мальчика тоже не забудь. В первую очередь.
Пока шестеро крестьян, не считая Филиппа и его сына начали заполнять не великое пространство дома семьи Шимона, инквизитор, сделав еще один глоток повернулся к своему помощнику – Девочку осмотрел? Как надо? – Жена Шимона услышав эти слова подошла к мужу и нервно начала сжимать его плечо.
- Мой господин, мы провели осмотр комнаты и личных вещей…
- Я говорю, девочку осмотрел?
Помощник инквизитора отрицательно повел головой, его взгляд заметно омрачился.
- Она из дома не выходила?
- Никак нет, господин инквизитор! – по-армейски отчитался все также стоящий в углу уже заметно покрывающийся испариной стражник. Инквизитор вновь направил взгляд на помощника и тот молча подтвердил слова представителя канцелярии.
- Раздевай ее. Полностью.
- Что она себе позволяет?! – непозволительно громко прошептала жена хозяина дома наклонившись к его уху.
- Так я не понял, что значит раздевай? – Шимон потянулся к лежащей на столе руке инквизитора.
- Кройцслав.
Раздался удар, сопровождающийся гулким хрустом. Собравшаяся толпа не успела заметить, как через плечо инквизитора пронеслась серебряная булава, которая через мгновение размозжила в труху еще мгновение назад раскрытую ладонь Шимона, опустившись в персте от руки самого инквизитора. По столу рассеялись брызги крови, раздался крик жены хозяина дома, сопровождающийся его воплем. Люди испугано отстранились от помощника инквизитора давая ему возможность подойти к застывшей в оцепенении девочке.
– Опомнитесь! Мы ведь не преступники! О мой бедный Шимон…Доченька!
Поднявшись со скамьи и побродив взглядом по кухонному гарнитуру, инквизитор, найдя полотенце, принялся вытирать свою руку от капель густой крови. Проходя мимо ошеломленных творящимся в этом доме правосудием людей, он, аккуратно сложив, положил использованное полотенце на стол.
Тем временем, Кройцслав уже выворачивал стянутую одежду с ребенка, передавая осмотренные вещи стоящему неподалеку стражнику. Вывернув исподнее, он обнаружил небольшой клочок пурпурной ткани с изображением дракона, на обратной стороне которой была вышита молитва на древнем языке северного народа, изгнанного из Империи 300 лет назад. Идентифицировав символику и надпись, Кройцслав молча протянул ткань подоспевшему инквизитору, и стыдливо отвел взгляд в сторону.
– Вы чего? Вы ее даже экстрактом не проверяли? – оторопел инквизитор – Ну вашу мать, всех под трибунал!
Дрожащая от страха и пытающаяся прикрыться руками девочка указала пальцем на испугано выглядывающие детские глаза, застывшие за ногами Филиппа – Это он ее мне принес! Я не причем! Я.… – крупные горошинки слез покатились по сморщенному от эмоций детскому лицу.
– Значит так, – цокнув произнес инквизитор – Всем оставаться на местах, ну а мы сейчас с помощником переговорим наедине и к вам вернемся. Ладненько?
Прихватив за плечо Кройцслава, инквизитор вывел его из дома.
Раннее утро освещало угрюмое лицо помощника инквизитора и его потерянный взгляд безуспешно искал в рассветном огненном шаре ответы на многочисленные вопросы, возникающие в его растерянном рассудке.
- Молчать долго будем? – укоризненно процедил инквизитор, доставая из серебристо-позолоченного портсигара, вытянутую сигарету, снабженную вьюченым мундштуком цвета слоновой кости. Потянувшись одной рукой к своему правому бедру, инквизитор отодвинул уголок своего камзола, обнажив прикрепленную к бедру кожаным ремнем банку с жидкостью светло голубого цвета. Едва коснувшись банки, жидкость начала мерцать, и из вытянутого пальца второй руки, поднесенной к сигарете, брызнуло голубое пламя, опалив ее кончик. Закурив, инквизитор сложил руки замком и в миловидной форме выпятил глаза на помощника.
- Если исходить из данной конкретной ситуации – тяжело вздохнув произнес Кройцслав
– Я хотел избежать лишних жертв. Император видит, это же дети, Милена!
- Я вижу, что дети. Ты устав забыл? Или недавние распоряжения Императора? Вызов инквизиции в наше время – это игра со смертью и они должны уже, блять, это понять.
- Да куда этим бедным людям до таких тонкостей! – взмахнул помощник руками – Я следовал уставу, и нарушать закон не собирался. Я мешкал, просто потому что хотел поступить честно...
- Честно? Твоя честность вывела наше расследование на этих двух ребятишек еще и при свидетелях. – сделав резкую затяжку инквизитор продолжил – Если бы ты действовал четко и быстро в отложенный тебе для предварительного выяснения обстоятельств срок и до прихода инквизитора со свидетелями, как того велит инструкция, то ты, милый мой, мог бы придумать что-то получше.
Прикусив зубами губу, инквизитор недоумевающе бросил взгляд наверх и после снова на Кройцслава и продолжил:
- Но что? Если не виновата семья Шимона, то казнить пришлось бы семью Филиппа, включая ближайших родственников, за лжедонос по религии ответственность распространяется, как за саму ересь. Если виноват Шимон или предположим его женушка, то казнить пришлось бы всю их семью и ближайших родственников, поскольку ересь, согласно законам Церкви Рода, распространяется от старших к младшим. Если не виноват никто, то за профуканный тобой артефакт еретиков – казнили бы нас! А в случае с детьми нельзя точно указать на их влияние на взрослых, согласно правилам распространения ереси, поэтому казнь ожидает только их и их исключительно, как носителей вредоносной религии. Так что, возможно, ты получил тот результат, который ты так желал… Однако, Слава, ради всех святых, как ты мог забыть осмотреть ребенка? Куда подевалась твоя подготовка? Или это банальное стеснение? Или возможно намеренное предательств…
- Господин инквизитор! Вы только что были свидетелем моей верности. В случае с Шимоном моя рука не дрогнула, и не дрогнет, хоть…
Кройцслава перебил резко прислонившейся к его лицу инквизитор, загорающийся желтым пламенем тонкий конец сигареты подошел близко к покосившимся на него глазам и сменился густым дымом, плеснувшимся ему в лицо, после чего инквизитор, отодвигаясь медленно прошептал:
- Сейчас мы это и проверим.
Бодро вернувшись в дом, инквизитор, хлопнув в ладони громко и в быстром темпе огласил:
- Имперская инквизиция в лице инквизитора 2-ранга Милена из Аркабады взвесив обстоятельства, описанные в доносе крестьянина Филиппа, обвиняет в ереси обозначенных в доносе – дочь Шимона Софию, а также сына Филиппа Якуба. Обвиняемые приговариваются к казни путем дробления костей. Приговор в соответствии с уставом инквизиции оглашен в присутствии свидетелей, а также представителя Имперской канцелярии и подлежит исполнению немедленно. Прошу всех присутствующих пройти к месту казни. На выход! – инквизитор обернулся к стоящему позади Кройцславу, увидев его опущенный взгляд и поникшие плечи, он быстрым и едва заметным движением слегка шлепнул его по щеке и пролепетал – Все понял? Выполняй.
«Как правило, на выездных мероприятиях инквизитор назначает казнь на усмотрение палача, но Милена хочет, чтобы я своими руками пролил их кровь…а я-то думал, что этот день не может стать еще хуже.»
Заметив, как стражник Индрих, опустился на одно колено, чтобы передать тряпичную скромную одежду девочке, инквизитор, наклонившись в его сторону рявкнул:
- Отставить! Еретикам, а тем более покойникам одежда не нужна.
- Убью! Сука церковная! – раздалось из противоположного края комнаты. С обезумевшими глазами на Милена уже неслась жена Шимона, в руке которой сверкал нож.
Не успев поднять голову Кройцслав, инстинктивно дернулся защитить своего господина, однако инквизитор одним движением руки отбросил женщину на полтора метра. Ударившись об кухонный гарнитур, женщина упала на пол, закашлявшись кровью. Через мгновение она почувствовала боль в волосах, от той силы с которой ее голова оторвалась от земли поднимая за собой тело.
- Мокрощелка деревенская, еще одна такая выходка и я сожгу всю деревню. – остановившаяся в проходе толпа уловила орлиный глаз инквизитора, устремившийся от женщины к ним – Это всех касается.
- Но ты ведь тоже…женщина, ты же тоже мать…как ты можешь? Убить невинное дитя?! – выдавила из себя вновь упавшая на пол жена Шимона.
- Верно, инквизиторы все - девы, отдаю должное твоей внимательности. – потерев руки произнес Милен – уверен, тебе не известны тонкости нашего посвящения, ибо будь ты осведомлена о них, то не задавала бы таких идиотских вопросов. Я – воля Императора на подотчетном мне участке ответственности, а у воли нет половых признаков. И чтобы ты знала, детенышей я не убиваю, как правило, я лишь выношу им приговоры. Для убийств у меня есть палач. Кройцслав! Выводи еретиков!
Перед домом стояли две маленькие вцепившиеся друг в друга фигуры, над которыми возвышался широкоплечий помощник инквизитора. Вокруг затаив дыхание выстроились собравшиеся люди. Среди них стоя на коленях молился, мямлив что-то про себя Филипп, который неистово бил головой об землю. Рядом без сознания лежал Шимон. Кройцслав потянулся рукой к висящей на поясе банке с голубой жидкостью, и та начала активно бурлить и сверкать, а второй рукой провел по висящей на бедре булаве, отчего та зажглась небесным светом. Внезапно сквозь толпу пронеслось тело женщины. Жена Шимона приземлилась у ног Кройцслава, он обернулся и увидел подмигивающего ему инквизитора.
«Нападение на представителя инквизиции. Казнь без приговора. Я должен начать с нее.»
Медленно сняв с пояса булаву, он поднял ее над головой. Рассвет словно обнял пылающее светом оружие казни. Прошло мгновение и одним движением спустя, брызги сверкающей в лучах солнца крови опалили теплотой его лицо. От удара тело женщины отнесло в сторону. К ней тут же бросилась девочка, в которую вцепился мальчик. Они дрожали и плакали.
Кройцслав сделал шаг в их сторону. Подняв голову к небу, он закрыл глаза.
«Это должен быть один удар. Одним ударом двоих, у меня должно получиться. Они не должны ничего почувствовать.
Они ничего не почувствуют.
Ничего…»
* * *
Входная дверь жилища захлопнулась, заглушив мужской вой. Покрытый алой кровью Кройцслав медленно брел к столу, на его плечах лежали руки Милена. Инквизитор обернулся и приказал:
- Индрих, верно? Будь умничкой, сбегай за ведром воды. Моему помощнику нужно привести себя в порядок.
- Так точно, господин инквизитор!
На мгновение приоткрывшаяся дверь обнажила вид на двух обнимающих друг друга мужчин, купающихся в пучине агонии и горя.
Усадив помощника за стол, инквизитор, покачивая бедрами направился к кухонной печи.
- А чем это тут так пахнет вкусненько? – открыв чугунную дверцу, Милен нежно произнес – Тебе надо поесть.
- Благодарю…мой господин, но… – дрожащий голос раздался за закрывающими лицо Кройцслава ладонями – …я откажусь.
- Обалдел? Нам еще ехать часов 5! – на стол плюхнулась тарелка с запеченной курицей, легким движением руки инквизитор оторвал ее ножку и взяв руку помощника, насильно вложил в нее аппетитный кусок – А я не допущу чтобы мой верный боец испытывал упадок сил.
На стол также попадали чайник с чаем и чашки, и подготовив импровизированный обед, инквизитор сам сел за стол. Перед тем, как начать трапезу он воскликнул – Ну, с боевым крещением тебя!
* * *
Дверца дилижанса открылась и первым в него забрался Кройцслав.
- Я лично заполнил бумаги. – пролепетал, передавая листы стражнику Милен – Мы свободны?
- Так точно, господин инквизитор! Счастливого пути!
— Вот и славненько!
Инквизитор, закрыв за собой дверцу ловко нырнул в кабину, усевшись рядом со своим помощником, слегка задев его своими бедрами. Потянувшись и вытянув свою длинную ножку, он, дотянувшись носком приоткрыл небольшое окошко, за которым показалось морщинистое и дряблое лицо ошарашенного кучера, на котором отражалась смешанная эмоция удивления и радости.
- Поехали! – приказал инквизитор.
- Начальник, ну и ****ец же у Вас работенка, прости меня грешного Император! – прокашлявшись откряхтелся кучер и в то же мгновение ножка закрыла окошко, скрыв лицо, искаженное идиотской улыбкой, после чего дилижанс тронулся.
Милен посмотрел на прижавшегося к противоположному окну Кройцславу и заговорил:
- Мне первой начать?.. Никогда не отворачивайся от правосудия.
- Я готов понести свое наказание, за совершенный мной проступок.
- Что? А ты про трибунал…это же я так, для поддержания тонуса сказала… - после протяжного вздоха инквизитор продолжил – А что это было такое? Как он тебя назвал? «Рыцарь»? Что за хрень?
- А что мне нужно было делать? Люди и так уже до дрожи боятся инквизицию, и не безосновательно причем. С порога заявить «здравствуйте, я…»
- Ты идиот? Ну конечно, милый мой. Никакой ты не рыцарь. Ты палач. Палач, Кройцслав! И твое дело – расшибать проклятым еретикам бошки. Здесь совершенно неуместно это приукрашивание. – цокнув Милен неохотно, но с теплотой произнес – Слушай. Я тебя взяла к себе, потому что ты хороший человек, и, к слову, действительно неплохо управляешься с булавой, но ты не рыцарь. Не пытайся изменить свою реальность детскими идеалами. Я – инквизитор, а ты – мой палач. Мы так выживаем в этом мире, потому что такова жизнь. И твоя жизнь сегодня продлилась, так что рекомендую тебе начать радоваться прямо сейчас. Кройцслав?..
Широкие плечи палача задрожали, по прижавшемуся к окну грозному лицу прокатилась слеза.
Почувствовав подбадривающее поглаживание на своем боку, он продолжал смотреть на меняющийся вдали ландшафт. Бескрайние поля начали сменяться покрытыми золотом деревьями. В Империю пришла осень.