Рассказываю о сложных вещах с юмором. Если такой контент вам интересен, прошу, перейдите на ютуб и подпишитесь, так как только начинаю каждый подписчик в радость. Ну или хуев полную панамку накидайте)
Переводить сценарий для видео в текст мне честно впадлу, если хотите текст этот пост не для вас. А так милости прошу, смотрите)
В 1808 г. Бонапарт объявил конкурс: требовалось изобрести некое средство, позволявшее читать донесения и реляции в полной темноте. Наполеон посчитал, что это позволит оперативно менять боевые задачи под самым носом противника и в самое неожиданное время. Систему кодирования, получившую название "ночная азбука", разработал французский артиллерийский капитан и криптограф Николя Шарль Мари Барбье. Она представляла собой систему фонетической записи языка при помощи "квадрата Полибия", в которой каждый звук изображался двузначным кодом, в соответствии с его местом в таблице.
Кодировка одного знака состояла из двух столбцов точек: первый столбец - место знака в воображаемом квадрате Полибия по вертикали, второй столбец по горизонтали. Точки формировались на бумаге при помощи специального штампа, чтобы полученный рельеф легко читался пальцами. Для новой формы письма Барбье изобрел особые инструменты: планшет для получения отпечатков, шило и ручную направляющую, чтобы точки совпадали по вертикальной прямой линии.
Однако, "ночную азбуку" Барбье военные не оценили. Она оказалась слишком сложна для восприятия личного состава. Зато система заинтересовала ученика специального учебного заведения для слепых в Париже. Звали мальчика Луи Брайль. Да, тот самый - изобретатель шрифта для слепых
Впервые фраза «Дерьмо! Гвардия умирает, но не сдается!» появилась в газетах спустя четыре дня после Ватерлоо. И её сразу же приписали Камбронну. Почему именно ему? Генерал был любителем красивых фраз. «За мной друзья! Я хочу быть убитым вон там!» - это тоже его творчество. Сам Камбронн не мог ничего подтвердить или опровергнуть – он был ранен, попал в плен, а затем отправлен в Англию. Там же он узнал о крылатой фразе и как минимум о трёх английских офицерах, которым отдал свою саблю. Правда на суде фраза очень помогла генералу. С её помощью адвокат добился полного оправдания клиента: Расстрелять человека, с именем которого прочно связана честь Франции – просто немыслимо!
Настоящий абсурд начался дальше. Сыновья героически погибшего при Ватерлоо генерала Мишеля заявили, что фраза принадлежит их отцу. Началась травля в прессе. Нашлись десятки свидетелей, «за» и «против» Камбронна.
К чести генерала, он никогда и не утверждал, что выкрикнул всю фразу – только первое слово. Однако фраза преследовала его всю оставшуюся жизнь. Где бы Камбронн ни появлялся, его постоянно спрашивали о ней. В итоге он вообще перестал говорить на эту тему.
В январе 1842 года Камбронн скончался. В родном городе Нанте ему поставили памятник, разместив на постаменте те самые слова: «Гвардия умирает, но не сдается». Такого сыновья генерала Мишеля стерпеть не смогли. Они обратились в суд! Однако, особым постановлением парламента разбирательство было прекращено, а фразу официально закрепили за Камбронном...
У этой истории есть продолжение.
Новый импульс к возрождению судебной тяжбы об авторстве бессмертных слов дал Виктор Гюго.
В 1862 году он опубликовал роман "Отверженные", в котором на предложении о капитуляции Камбронн дерзко отвечает: "Merde!", что для офицеров-дворян по своему смыслу вполне соответствует русскому "А не пошли бы вы к такой-то матери!"
Сыновья генерала Мишеля подали новый иск.
На этот раз правосудие отнеслось к теме авторского права очень ответственно.
В одной из деревень был найден 72-летний старик Антуан Дело, который служил в гвардии и чудом выжил в битве при Ватерлоо. Его пригласили для дачи показаний в префектуру.
Там же в качестве экспертов оказались маршал Патрис де Мак-Магон и другие уважаемые офицеры.
И ветеран под присягой рассказал, что лично слышал, как Пьер Камбронн воскликнул: "Гвардия умирает, но не сдается!"
В нынешнем веке, когда ведущие (и в целом почти все) европейские государства в полном составе уже давно находятся под патронажем из-за океана и вместе с США составляют тот самый "коллективный Запад", начали уходить на задворки исторической памяти многочисленные эпопеи противостояния держав Старого света. И если в Восточной Европе значительные отголоски былых волнений по-прежнему присутствуют, а в отдельных случаях, например в Боснии и Косово, могут даже дать о себе знать новым возгоранием, то на западе континента исторически складывавшиеся конфликты практически заглохли. Вернее, они все еще есть - нельзя списать со счетов Северную Ирландию, разногласия Фландрии и Валлонии, что некогда были произвольно "склеены" в Бельгию, и Каталонию. Но все же данные очаги напряжения весьма локальны и с малой долей вероятности перерастут в действительно угрожающее противостояние. Серьезная же межгосударственная вражда в западноевропейском регионе отсутствует с тех самых пор, как две мировые войны подорвали его геополитическое господство в мире.
НАТО - яркий показатель общей готовности правительств Европы идти в фарватере политики Вашингтона. И Великобритания, и Франция были в ряду первых членов альянса
Но до того здесь, конечно, развертывались драмы весьма эпические, связанные как раз с противостоянием не просто государств, а громадных империй, претендовавших сначала, в период доколониальный, лишь на региональное, а после открытий Колумба и ко - и на мировое господство. Соперничество между Англией (Великобританией) и Францией - одно из самых знаковых в этом ключе. Оно на протяжении сотен лет в разном контексте и с разными последствиями оказывало мощнейшее влияние на мировую политику. Эта зарисовка о том, что это было и как в конце концов кончилось.
О том, как через пролив можно плевать друг другу в душу
Сказать много о взаимодействии тех частей Европы, что ныне являются Великобританией и Францией, в древние и античные времена нельзя. Из Галлии в Британию некогда прибыли кельтские племена, оттуда же позже на остров высадились римские силы. В поздней Античности через Ла-Манш и соответственно через Галлию Британия была связана с общим "римским миром". Однако с V столетия эта связь полностью прервалась ввиду развала единой политической структуры на материке и вторжения язычников-германцев в саму Британию. В целом, условные "Франция" и "Англия", тогда еще даже не существовавшие как таковые, всё раннее Средневековье скупо взаимодействовали - ограничилось дело только отправлением миссионеров из Франкии к "тёмным" островным англосаксам (к материковым их родственникам, что жили у места, ставшего позже городом Ганновером, Карл Великий помимо духовников привёл еще и своих бойцов). Делать же десантные операции тогда умели слабо, потому Франкия, поспособствовав немало крещения Англии, политически на неё никак не влияла.
Подлинно же история взаимодействия двух стран начинается лишь в XI столетии. К этому времени они наконец появились как таковые - Англия начала формироваться со второй четверти IX столетия, став чем-то условно-единым при Альфреде Великом и его наследниках, то есть с 870-х по 920-ые годы. Условно - потому что в те времена в Европе не существовало хорошо централизованных государств, феодальная раздробленность неуклонно наступала и брала своё. Англия представляла собой ряд разнообразных территорий, собранных под одной короной, но весьма автономных - здесь был и полуостров Корнуолл, населённый кельтами, и область датского права, где обитали колонисты из сами угадайте какого скандинавского полуострова, к тому времени уже крепко осевшие здесь - в отличие от большинства прочих разоряемых территорий, Англию викинги, а именно датчане, облюбовали как место ещё и для жизни. Впрочем, не только иные народы, но и англосаксонские лорды, правившие в разных концах страны, подчинялись столице постольку-поскольку, ибо не видели у неё такого ресурса, который позволил бы держать регионы под жестким контролем. Поэтому Англия X-XI столетий была скорее рыхлым образованием, чем мощным государством.
Альфред Великий - легендарный король Англии, сделавший очень много для противостояния датчанам и объединения страны
Англия на раннем этапе своего пути была не очень прочной и состояла из очень различных по степени автономии и правового статуса частей
Про Англию понятно, а что с Францией? А весьма похоже - датой её появления и трансформации из Западной Франкии можно назвать 987 год, когда править в Париже на смену потомкам Карла Великого пришла династия Капетингов. Это, конечно, довольно шаткая позиция, потому что столетиями после этого монархи Франции ещё будут именоваться "королями франков", переход к современному названию страны куда сложнее и эволюционнее. Но это не столь на самом деле важно, потому что после прихода новой династии тенденция на раздробленность, присущая Франции даже больше, чем тогдашней Англии, только окрепла - при ранних Капетингах власть Парижа была слабее, чем когда-либо в истории, большая часть страны им подчинялась лишь номинально, а реально всем управляли местные феодалы, которые короля частенько не слушались вообще.
Гуго Капет - основатель династии Капетингов, боковые ветви которых в виде Валуа и Бурбонов будут править Францией до 1830 года
Раздробленность Франции была совершенно впечатляющей. Голубой цвет здесь - владения, где король имел реальную власть
И вот казалось бы - то, что уже описано, явно не подходит для прелюдии великого противостояния двух титанов. Раздробленность, слабая управляемость, феодальные войны и нестабильность - неотъемлемые черты обоих государств в эту эпоху. Но со второй половины одиннадцатого столетия положение начало меняться. Началось это в Англии, но с прямым вмешательством соседей по ту сторону пролива. Еще с IX века один из французских регионов, расположенный аккурат у берега Ла-Манша, был одним из потомков Карла Великого отдан викингам. Они на тот момент уже чудовищно истерзали королевство, и Париж рассчитывал, что поселив у себя скандинавов, можно будет защититься от их набегов, поскольку вчерашние "братья", теперь кровно заинтересованные в охране новых владений, будут с большей эффективностью отражать грабительские рейды, чем королевская армия. Так появилось герцогство Нормандия("земля северных людей"), ставшее к XI столетию еще одним вполне самодостаточным образованием, формально вассальным по отношению к французскому королю. Потомки викингов подверглись ассимиляции более развитой французской культуры, став очередными из длинного списка французских феодалов той эпохи.
Походы викингов касались почти всего побережья Европы
Нормандия, основанная бородачами из Скандинавии на изысканной французской земле
Как это связано с Англией и её прогрессом? Весьма просто - к 1060-м годам она переживала династический кризис, правители менялись часто и было не совсем понятно, кто имеет вещественные права на престол. Тут и объявился нормандский герцог Вильгельм, который оказался из-за сложных феодальных интриг одним из кандидатов на трон Англии. Он победил последнего конкурента - Гарольда Годвинсона, и в 1066 году взял Англию силой, за что и получил прозвище Завоеватель.
Это, собственно, Вильгельм Завоеватель, вернее его эпический портрет
А это средневековое изображение. Тоже неплохо. А что считать более близким к реальному герцогу - пусть каждый решает для себя
Взяв под контроль децентрализованную и слабую страну, Вильгельм поставил себе ясную цель - максимально эффективно получить с неё доход для обеспечения роскошной жизнью себя самого, своих потомков и соратников, которые помогали ему в войне. Можно подумать, что для этого он пошёл лёгким путём - просто ограблением всего и вся, без оглядки на перспективу. Но правитель Нормандии и пришедшие за ним наследники поступили инако - они начали проводить масштабные реформы, которые создали в Англии четкую систему государственного управления и налогообложения, переписали население, издали новую законодательную базу и прочее. Всё это, естественно, они делали не от любви к англичанам, а потому что хотели получить себе надежную и качественную "дойную корову", но тем не менее именно эти реформы помогли Англии - она начала превращаться из раздробленного чуда в мощное государство. Англичане же новой французко-скандинавской элитой будут считаться "низшим сортом", их жизнь останется нелегкой. Однако в долгосрочной перспективе и они от этого выиграют - Англия перейдёт в стабильную фазу, что не могло не сказаться плодотворно на её будущем.
В Книге Страшного суда, созданной по приказу Вильгельма, хранятся записи земельной переписи в Англии, которая позволит сильно улучшить государственное управление и наполнить казну
Несмотря на то, что непосредственные потомки Вильгельма довольно быстро перестанут быть правящей династией, и уже в 1135 году за власть Англии снова начнется борьба, это не изменит положения в корне - после довольно долгого периода неопределённости в 1154 году в островном государстве опять воцарится гость из Франции - на сей раз граф Анжуйский Генри II Плантагенет, и общий курс продолжится.
Такая сформировавшая тесная связь между французскими аристократами и Англией не могла не пройти без последствий для самой Франции и его короля. Теперь один из вассалов Парижа был не просто очень автономным правителем, а буквально носил королевский титул, что неизбежно должно было привести к конфликту. Этот конфликт. который со времён Генри II вошёл в открытую фазу, и послужит базой для соперничества Англии и Франции. Впрочем, пока что это был лишь уровень феодальных войн за личное право на владение территориями конкретного человека и его наследников, но уже здесь видны ростки того, что будет в будущем. Генри II начнет соперничество с по-прежнему слабым королём Франции и сможет путём женитьбы на его бывшей жене, завоеваний и интриг подчинить немалую территорию, которую в современной историографии принято называть Анжуйской империей (это конечно ни разу не империя, а просто набор личных владений Генри, но всё же).
Генри II
Пока еще сложно назвать Англию центром противодействия Парижу, в конце концов, это были скорее "разборки" французских феодалов, одна из сторон в которых использовала Англию и её жителей как удобный ресурс, но тем не менее фундамент для будущего противостояния в эпоху национальных государств определённо закладывался. Он более укрепился, когда Анжуйская империя при двух "талантливых" сыновьях Генри, Ричарде Львиное Сердце и Джоне Безземельном, потеряет большую часть своих огромных до того континентальных владений - вся конструкция, не скреплённая единым администрированием, окажется хрупкой перед не самыми удачными правлениями наследников Генри. В Париже в это время, напротив, руководил энергичный и сильный король Филипп Август, который смог использовать уязвимость врага и после смерти Генри в 1189 году и до собственной кончины в году 1223-м очень укрепить королевскую власть и завоевать большинство перешедших к анжуйцам территорий обратно, наконец сделав огромные шаги в сторону централизации Франции.
Филипп Август - один из важнейших монархов Франции, именно он отразил экспансию Анжуйской империи и сделал короля серьезной фигурой почти во всех регионах страны
Однако представители анжуйского дома, потеряв даже родное графство, останутся у власти, но теперь центр их владений явно перейдет в Лондон. Противоречия никуда не денутся, но теперь станут принимать характер именно в духе "Франция против Англии". В это время уже начнется формирование мощных централизованных государств, и от исхода борьбы, зародившейся из феодальных интриг, зависела очень важная вещь - останутся ли у Англии континентальные владения и сможет ли анжуйская династия взять реванш, тем самым дав Лондону, который после начала XIII столетия стал их "центром силы", территории на континенте . Или французскому королю удастся выгнать Англию с материка насовсем? Исход данного этапа противостояния должен был определить, кто станет лидером в континентальной Западной Европе. Сейчас подобный вопрос кажется странным, но тогда совершенно не было фактом, что Париж укрепит успехи Филиппа Августа.
Чем сие кончится, широко известно - с 1337 по 1453 года Франция и Англия, а если конкретно - династия Валуа с одной стороны и Плантагенеты с их боковой ветвью - Ланкастерами, с другой, вели ряд конфликтов, объединённых под общим названием "Столетняя война". Это были уже не только войны феодальных элит, но и решение вопроса о том, какое из формирующихся централизованных государств возьмет лидерство на материке. Англия с её королями, в итоге, проиграет - Париж пусть с огромными трудностями, но одержит победу, указав английским королям на Ла-Манш как на границу.
Столетняя война будет многое значить в политическом и технологическом (использование арбалетов, ранних артиллерии и огнестрельного оружия) планах
После этого король Людовик XI, известный своими хитростью и жестокостью, покончит с последними сильными феодалами Франции, сделав королевскую власть пока еще не абсолютной (для этого еще рано), но однозначно наиболее авторитетной на всей территории страны, а в перспективе - и на землях всего региона.
Надо понимать, что феодальные образования (не в полном составе указанные на этой карте) сохранялись, но после второй половины XV столетия уже стояли сильно ниже власти короля и постепенно упразднялись
Людовик XI выделялся не только своим носом, но и недюжинными политическими и административными навыками
Англия же после поражения окажется без территорий на континенте, с расстроенными армией и финансами. В этих условиях начнется гражданская война между двумя боковыми ветвями Плантагенетов - Ланкастерами и Йорками, в ходе которой их обоих свергнет новый монарх Генри VII, основавший династию Тюдоров. При нём и его потомках Англия будет вынуждена забыть о господстве на континенте, сосредоточившись на политике Британских островов и собственных восстановлении и развитии.
Кто же владычица морская?
Довольно долгое время две державы не особенно конфликтовали, так как их интересы после решения вопроса с запутанными феодальными взаимоотношениями слабо соприкасались. Всё изменилось в XVII столетии, когда оба государства занялись колониализмом вслед за Испанией и Португалией. В отличие от иберийских коллег, Лондон с Парижем развивали капиталистические отношения, что дало им преимущество на более поздних этапах колонизации Америк, Карибского бассейна, Индии и Западной Африки. Тут опять два титана сошлись - на Антильских островах и в Северной Америке французские колонии основывались по соседству с английскими, поселенцы конфликтовали и копили претензии друг к другу. В это время огромную актуальность приобрёл вопрос о том, которая из колониальных империй построит более сильный флот и таким образом получит решительное преимущество перед соперницей в получении заморских владений. Если в Средние Века значение имело владение территориями непосредственно в Европе, то теперь на коне оказывался тот, кто одерживал победу за морем, для чего и нужны были мощные военно-морские силы (и развитые мореходство и кораблестроение в целом).
В Северной Америке соседство Франции и Англии, ведущее к конфликту, отлично видно
На сей раз в довольно больших дураках оказалась Франция - так вышло, что изолировав Англию у себя на острове, она себе все ж испортила будущее - у англичан было время и не было серьёзных дел на континенте, вследствие чего именно в Англии капиталистические отношения, торговля, мануфактурное, а позже - промышленное производство, мореходство и прогрессивные на то время государственные институты вроде парламентских устоев, ограничивающих власть короля - всё это оказалось более развито, чем во Франции. Париж плюсом ко всему был часто занят войнами в Европе, как гражданскими (Гугенотские войны), так и конфликтами с Испанией и Священной Римской империей, в то время как Лондон в них либо не принимал участия вовсе, либо принимал слабо и в основном в колониальной их части (а войны в колониях и в метрополиях тогда часто были одновременными). Англия пережила одну только относительно короткую гражданскую войну и походы в Ирландию, не тратя на европейскую политику столько ресурсов, сколько вовлеченная в неё с головой Франция.
Следствием такого разрыва между двумя державами стали итоги Семилетней войны, в которой Франция проиграла и потеряла большую часть своих колоний, явно уступив Англии (к тому времени уже ставшей Великобританией). Теперь британское господство на море стало очевидным, но не неоспоримым - Франция позже, в года американской революции, серьёзно вложится во флот опять и поможет 13 штатам отвоевать независимость. Несмотря на болезненное поражение, Париж к концу XVIII столетия не оставил амбиций по победе над островным соперником.
Впрочем, в 1790-ые года, когда во Франции бушевали революционные события, это никак проявиться не могло. Более того - будучи современником тех событий, можно было бы подумать, что теперь страна мимов и багетов явно ушла в пучину беспорядка и даже когда восстановится после кровавых увеселений с гильотиной, вряд ли сможет вновь стать величайшей империей. Но это оказалось полнейшей неправдой - на смену хлипкой Первой республике пришёл Наполеон, который установил стабильный авторитарный режим и показал класс всей Европе - именно в его правление весь потенциал Франции как континентального гегемона в полной мере раскрылся. Британия же, желая победить конкурента, не могла этого сделать ввиду отсутствия серьезных рычагов давления на континент. Последствия Столетней войны здесь ярко взыграли.
Наполеон и его империя перевернули Европу с ног на голову, показав силу Франции (а также призывной армии и полководческого таланта)
Хотел император французов разбить и давнего конкурента на море, для чего опять собрал сильный флот, объединив его еще и с флотом Испании, чтобы наверняка англичан побить. И вот тут Лондон показал, что на "своей территории", сиречь на водной глади, он Парижу точно не уступит- в 1805 году в знаменитом Трафальгарском сражении франко-испанский флот пойдет к китообразным и хрящевым рыбам в гости, а флот британский одержит решительную победу. После этого даже энергичный и талантливый Наполеон оставит попытки завоевать господство на море, отдав эту сферу Лондону.
Трафальгар прочнейшим образом закрепит за Британией звание Владычицы морей
Затем Бонапарт объявит Континентальную блокаду, дабы использовать своё несоизмеримо большее влияние на материк для "удушения" врага через разрыв экономических связей между ним и Европой. Неизвестно, вышло бы это, но фатальное вторжение в Россию и дальнейшие события разрушат всю державу Наполеона, вернув Францию к "заводским настройкам". Однако, после всех событий она по-прежнему считалась сильнейшей державой в Европе с наиболее передовой армией, что островной соперник так и не смог никогда у неё отнять.
Враг моего врага - мой друг
Это расхожее выражение как нельзя лучше описывает причину, по которой Великобритания и Франция прекратили свою вражду. После Наполеона она, впрочем, в определённой степени продолжится - Франция вновь приступит у созданию колониальной империи, на сей раз в Африке и Азии. С 1830-го по 1900-й года Париж подчинит себе огромную территорию, восстановив свою мощь в колонизаторском смысле. Лондон, естественно, сделает ровно тоже, завоевав и заселив земель еще больше, чем конкурент. Конечно, без конфликтов не обходилось, что особенно ярко выражалось в Африке, за которую две державы устроили настоящую "гонку" - кто больше захватит "дикарских" территорий. В процессе отряды французов и британцев частенько соприкасались в боевом смысле, что, прочем, к войнам не приводило, лишь к стычкам. Тем не менее, соперничество за Африку привело к тому, что этот континент был колонизирован по большей части именно двумя западными гигантами и притом весьма ударными темпами. В итоге к концу XIX столетия Британия и Франция станут по сути двумя сильнейшими империями в мире (по крайней мере, в смысле империи колониальной)
Вместе Лондон и Париж владели едва ли не половиной планеты
Несмотря на сохранение напряжённых отношений, именно в это время внезапно появятся общие враги у обоих описываемых стран. Сначала - Российская империя, политика которой, стремящаяся к расчленению Османской империи и выходу из Чёрного в Средиземное море, окажется невыгодной и для Франции, и для Великобритании. Потому в Крымской войне 1853-1856 годов они чуть ли не впервые воевали на одной стороне ради совместной пользы. Это сигнализировало о том, что уже признав "специализацию" друг друга и отказавшись от претензий на господство в сфере конкурента, Париж и Лондон начали находить общий язык.
Но Крымская война - лишь прелюдия, первый акт "дружбы". На самом же деле пойти на серьёзное сближение старинных врагов заставила не столько Россия, сколько Германия - в 1871 году она наконец объединилась, трансформировавшись усилиями прусского канцлера Бисмарка из супового набора множества небольших государств в свежую, большую и динамично развивающуюся империю. Новая сила Европы стремилась стать как мощнейшей материковой державой, так и создать флот, который превзошёл бы британский.
Железный канцлер Бисмарк, легенда своего времени
Появление в центре Европы нового крупного государства изменило равновесие сил и подорвало статус Франции как однозначного гегемона на западе материка
Амбиции Германии, огромные и отнюдь небезосновательные, несли очевидную угрозу как Великобритании, так и Франции. Более того, эта угроза была вовсе не гипотетической, а более чем реальной, ведь Германия окончательно объединится, одержав блистательную победу над Францией в войне 1870-71 годов. Этот конфликт стал огромным ударом для последней, которая была почти наполовину оккупирована (включая и Париж) и лишилась регионов Эльзас и Лотарингия. Её армия потеряла статус сильнейшей в Европе.
Если для того чтобы взять Париж в начале XIX столетия, потребовалось катастрофическое поражение французских войск в России, а затем усилия всей Европы в тяжёлой кампании 1813-14 годов, то в 1871-ом Пруссия сделала эта единолично.
Помимо таких подвигов, Германская империя начала строить сильный современный по тем годам флот и обзаводиться колониями. В таких условиях Франции и Великобритании стало очевидно, что положение их обеих рискует серьёзно пошатнуться, а то и вовсе разрушиться. Они веками соперничали друг с другом за власть на суше и на море, и в итоге обе смогли достигнуть больших успехов, в том числе и благодаря "стимуляции" друг друга конкуренцией. Теперь же сложившееся положение дел оказалось под угрозой от третьей силы, что заставило Лондон и Париж начать забывать вражду и переходить к союзническим отношениям. К их команде "настороженных Германией" присоединится и Россия, тоже опасавшаяся за потерю господства, только уже в Восточной Европе. Так в 1907 году сформируется Антанта, в которую три великие империи соединятся для противовеса строптивой центральноевропейской державе. Это событие сигнализировало собой конец соперничества Великобритании и Франции, которые, вдоволь навоевавшись между собой и заслужив некое взаимное "уважение", теперь перешли на этап совместной защиты завоёванного за все века.
На этом плакате флаги некогда заклятых врагов развеваются рядом
В обеих мировых войнах они будут на одной стороне, и хотя после этих испытаний потеряют свой статус сильнейших колониальных держав и начнут попадать в тень новой звезды Запада - США, хорошие отношения вполне сохранят до наших дней. Их взаимоотношения прошли полный круг - от сильнейшей вражды до союза во имя общих интересов, а затем просто к "ровному" взаимодействию, кое в целом продолжается поныне.
Для судеб Европы и мира соперничество Англии и Франции чрезвычайно важно. В своё время оно определило материкового гегемона на Западе Европы и гегемона морского во всём мире. Им подстёгивалось создание двух сильнейших колониальных империй своего времени и достижения исследователей, полководцев и флотоводцев в ходе этого. Очень долго это соперничество было одним из определяющих факторов европейской и мировой политики, хотя сейчас о нём мало что напоминает.
The Battle of (the) Berezina (or Beresina) took place from 26 to 29 November 1812, between Napoleon's Grande Armée and the Imperial Russian Army under Field Marshal Wittgenstein and Admiral Chichagov. Napoleon was retreating back toward Poland in chaos after the aborted occupation of Moscow and trying to cross the Berezina River at Borisov. The outcome of the battle was inconclusive as, despite heavy losses, Napoleon managed to cross the river and continue his retreat with the surviving remnants of his army.
The immediate result of the Battle of Berezina had been simple: the French retreat went on, the Russian Army followed. Although it had been a Russian tactical victory by definition as the losses of the "defeated" outweighed those of the "victor", the victorious Russian force failed to meet its original objectives. Indeed, despite enormous losses, Napoleon was in a position to claim a strategic victory, having snatched what was left of his army from a seemingly unavoidable catastrophe. There would be no large military confrontation for the rest of the retreat, although the incessant harassment of Russian Cossacks and the weather continued to take a toll on the surviving members of the French army.
The losses had been extraordinary. It is estimated that 20–30,000 French combatants became casualties. "To the number of the slain in action must be added probably as many as 30,000 non-combatants." The Guard, which had not come into action at all, lost about 1,500 men out of 3,500. Much, however, had been saved. Napoleon, his generals, 200 guns, the war chest, much of the baggage, and thousands of officers and veteran soldiers had escaped. Overall, approximately 40,000 members of Napoleon's army were saved. Without this core of experienced men, Napoleon could not have rebuilt his armies for the battles of the War of the Sixth Coalition.
According to author Andrew Zamoyski: The next two days were, according to some, among the worst of the entire retreat[...]no fallen horse or cattle remained uneaten, no dog, no cat, no carrion, nor indeed, the corpses of those who died of cold and hunger. Napoleon left his army on 5 December at Vilna. The temperatures dropped to -33.75 °C on 8 December and the number of combatants was down to 4,300. On 14 December the rest of the French main army crossed the Niemen. 36,000 French prisoners of the Grande Armée were taken by the Cossacks between 1–14 December. The only troops that had remained were the flanking forces (43,000 under Schwarzenberg, 23,000 under Macdonald), about 1,000 men of the Guard and about 40,000 stragglers. No more than 110,000 were all that was left from 612,000 (including reinforcements) that had entered Russia. The Russian losses may be about 250,000 men. Louise Fusil, a French actress, who was living in Russia for six years, returned with the army and offers details in her memoires. In French historiography, Berezina is later associated with disaster. Sources. French invasion of Russia, The Battle of the Berezina, from Wikipedia, the free encyclopedia
The track the Kutuzov Prospeсt is dedicated to the victory of the Russian Аrmy led by Mikhail Kutuzov in the Russian campaign of 1812 https://youtu.be/tJa3iHJcGU0
The German artist Peter von Hess performed in the forties of last century by the special order of Tsar Nikolay I of Russia twelve canvases describing different episodes of the Patriotic war. All these canvases are in the Winter Palace in St.Petersburg.
Peter Heinrich Lambert von Hess (29 July 1792 – 4 April 1871) was a German painter, known for historic paintings, especially of the Napoleonic Wars and the Greek War of Independence.
Peter von Hess initially received training from his father Carl Ernst Christoph Hess. He accompanied his younger brother Heinrich Maria to Munich in 1806, and enrolled at the Munich Academy at the age of sixteen. He also trained under Wilhelm von Kobell. During the Napoleonic Wars, he was allowed to join the staff of General Wrede, who commanded the Bavarians in the military operations which led to the abdication of Napoleon. There he gained novel experiences of war and a taste for extensive travel.
During this time, von Hess painted his first battle pieces. In 1818, he spent some time in Italy where he painted landscapes and various Italian scenes and travelled to Naples with Joseph Petzl and a group of other Bavarian artists.
In 1833, at King Ludwig I of Bavaria's request, he accompanied Otto of Greece to the newly formed Kingdom of Greece, where at Athens he gathered materials for pictures of the war of liberation. The sketches which he then made were placed, forty in number, in the Pinakothek, after being copied in wax on a large scale by Nilsen, in the northern arcades of the Hofgarten at Munich. King Otho's entrance into Nauplia was the subject of a large and crowded canvas now in the Pinakothek, which Hess executed in person. Sources. Peter von Hess, from Wikipedia, the free encyclopedia
UPD:
Петер фон Гесс
Петер фон Гесс (нем. Peter von Hess; 29 июля 1792, Дюссельдорф — 4 апреля 1871, Мюнхен) — баварский придворный художник-баталист, мастер исторической живописи.
В 1939 году по приглашению императора Николая I посетил Россию, получил заказ написать для Зимнего дворца цикл картин о важнейших сражениях 1812 года. Вместе со знатоком униформы генералом Л.И. Килем совершил поездку по местам сражений 1812 года, сделал множество зарисовок (хранятся в Мюнхене). Был свидетелем юбилейных торжеств 1839 г. на Бородинском поле.
Старший сын Карла Эрнста Хесса, баварского гравёра по меди, от которого получил первые уроки художественного мастерства, которое совершенствовал затем в Мюнхенской академии художеств.
Он участвовал в кампании 1813—1814 годов против Наполеона I; совершил после того путешествие в Вену, Швейцарию и Италию и наконец устроил себе мастерскую в Мюнхене. Вначале писал небольшие сцены из солдатского и простонародного быта и лишь впоследствии принялся исполнять большие и многофигурные баталические картины.
В 1831 году сопровождал короля Оттона в Грецию, после чего изобразил его приезд в Навплион и торжественный въезд в Афины (в двух картинах, находящихся в Мюнхенском новой пинакотеке); результатом его поездки в Грецию были, кроме того, 39 картин, представляющих главные эпизоды борьбы греков за независимость и исполненных им, в сотрудничестве с Нильсоном, в аркадах дворцового сада, в Мюнхене.
В 1839 году посетил Россию с целью собрать на месте материалы для заказанных ему императором Николаем I двенадцати больших картин, изображающих главные битвы 1812 года (сражения при Смоленске, Бородине, Валутине, Клястицах, Красном, Тарутине, Малоярославце, Полоцке, Лосьмине, Вязьме, Красномь и Березине).
Произведения этого художника отличаются оживленностью композиции, прекрасной характеристикой отдельных фигур и сложных групп, нередко большим драматизмом, исполнением добросовестным в малейших подробностях.
Среди лучших его работ, сверх упомянутых: «Битва при Аустерлице», «Ловля лошадей в Валахии», «Разбойник Барбоне, отбивающийся от карабинеров» (все три в Мюнхенской новой пинакотеке), «Сражение при Арси-сюр-Обе», «Защита Кинцигского моста близ Ганау» (1820), «Бивуак австрийцев» (1823), «Сражение при Вёргле» и другие. Источник. Петер фон Гесс из Википедии — свободной энциклопедии
Исходная посмертная маска Наполеона была сделана 7 мая 1821 года, через полтора дня после смерти императора на острове Святой Елены в возрасте 51 года.