Герой нашей заметки

«Я никогда не был так польщен в своей жизни, как в тот раз, когда узнал, что потребуется триста человек, чтобы убить меня» © Ричард Фрэнсис Бёртон

Родителям свойственно желать лучшей судьбы для своих детей. Посмею предположить, что лейтенант Джозеф Бёртон и его супруга Марта и в страшном сне не могли представить, какое будущее ожидает их малыша, родившегося 19 марта 1821-го года.

Рыжий карапуз с годами превратился в черноволосого сорвиголову с непомерной тягой к приключениям и авантюрам. Будучи крещенным англичанином, он выучил арабский, отпустил бороду и совершил хадж в Мекку и Медину в свои тридцать два. Конечно же, этим его послужной список не ограничился. Индия, Аравийский полуостров, Сомали, Эфиопия, Крым, Бразилия, Исландия — неполный перечень мест, куда занесла его судьба. И, будто всего перечисленного мало, перу Ричарда принадлежит перевод книги “Тысячи и одной ночи”, а также “Кама сутры”. Да и в общем, Ричард Бёртон еще при жизни прослыл полиглотом (знал двадцать девять языков), солдатом, гипнотизером, поэтом, писателем, этнографом, рыцарем, дипломатом и фехтовальщиком. Чем больше я читал про этого человека, тем больше думал, что вместо Марти Сью, следовало бы использовать имя Френсиса Бёртона для наименования гипертрофированного и нереалистичного персонажа, которому все по плечу. Но в том-то и прелесть нашего сабжа, что он не лишен человеческих слабостей, о чем будет сказано позже, и жил он в действительности.

Но давайте по порядку.

Малыш Дик с детства познал все прелести вечных переездов между Англией, Францией и Италией благодаря недоброму здоровью его отца, страдающего астмой. Естественно, это не могло не сказаться на детях. Помимо старшего из них — Ричарда — в семье были еще двое: Мария и Эдвард. Теплее всего в своих дневниках Ричард отзывался о времени, проведенном их семьей в шато Босежур, известном по сей день своими виноградниками и винами. "Мы с удовольствием грелись на солнышке, поедая виноград, пускали по реке наши ноевы ковчеги, собирали раковины улиток и дергали отцовских лошадей за хвосты".

Шато Босежур

Вообще детки росли непоседами и вечно попадали в передряги. Ну вы знаете, эти типичные детские шалости начала XIX века, когда бьешь морды одноклассникам-лягушатникам и разбиваешь скрипку о голову наемного учителя, а потом помогаешь сборщикам трупов в городе, охваченном холерой. Читателю так и хочется спросить: "А откуда у мальчика такие бойцовские навыки и рвение решать все вопросы кулаками?". Отвечу лишь, что когда в твоей семье помимо престарелой англичанки прислуживает здоровенный ирландец-фехтовальщик с сомнительным прошлым — все складывается как-то само собой.

За всех детей утверждать не буду, но вот Ричард подавал большие надежды и рос неглупым ребенком. Да, при всем при том, что я рассказал выше, он имел тягу к изучению языков и хорошо играл в шахматы, порой состязаясь с четырьмя противниками одновременно. Вот уж действительно тот случай, когда шутки над "шахматистом-ботаником" могли обернуться выбитыми зубами и сломанным носом. Информация, опять же, из дневников самого Ричарда.

Еще до первых своих приключений Ричард обзавелся экзотичным для родной Англии загаром. Черноволосый, высокий и статный, он уже в подростком возрасте пользовался успехом у женщин и был завсегдатаем французских борделей. Вероятно, сыграли свою роль отцовские гены, у которого в роду были преимущественно ирландцы, но не обошлось без капельки цыганской крови. Может быть поэтому у его старшего сына в подростковом возрасте был роман с цыганкой, с которой тот постигал азы цыганского языка и... прочие прелести.

Родители, вместо того, чтобы отправить старшего сына в армию (насаждать афганцам любовь к британской короне), отправили того в Тринити-колледж Оксфордского университета, до безобразия напоминающий одну небезызвестную школу волшебства и магии. И несмотря на свой ум, наш Ричи не был бы собой, если бы не поставил себе цель наиболее красиво вылететь из престижного заведения.

Ну и чем вам не Хогвартс?

Беда в том, что в отличие от детей наших депутатов, Ричарду не прельстила перспектива учебы в подобном заведении. Его раздражал университетский быт, следование местному этикету и правилам. О том периоде своей жизни он писал следующее: "делай то, что велит тебе твоя мужественность, и ни от кого, кроме себя, не жди аплодисментов". Не трудно догадаться, что эти слова станут его жизненным кредо.

Тестостерон бил из нашего героя рекой, а потому, пока другие первокурсники отпускали жиденькие усики, наш герой к восемнадцати годам обзавелся роскошными усами. Как оно и бывает в жизни, убогие предпочитают задирать именно тех, кто лучше их самих. Но посмевших смеяться над ним, Ричард жестоко наказывал. Головой в унитазы конечно не мокал, нет, не по-джентельменски ведь. А вот вызвать на дуэль — в самый раз. И немудрено, ведь пока оксфордята-сычата грызли гранит науки, наш Дик Бёртон постигал мастерство фехтования и соколиной охоты, а также увлекался собачьими боями.

Но не будем забывать, что наше юное дарование, при всей своей безбашенной натуре — полиглот, с феноменальной памятью и слухом. Чтобы вы понимали: к двадцати одному году, помимо английского, Бёртон овладел французским и итальянским — до поступления в злополучный колледж; арабским, латынью и греческим — во время учебы. Причем, как отмечает Эд Райс — автор биографии о нашем сабже — в студенческие годы тот умудрился выбесить английских сановников своей отменной латынью, более похожей на настоящую римскую, чем из уст донов, а благодаря общению с греческим купцом в Марселе, говорил по-гречески с афинским акцентом. Самое забавное, что именно по этим языкам Бёртон завалил экзамены в начале учебы. А арабские тексты вообще поначалу писал слева-направо.

Но особой его страстью на тот момент был стипл-чейз — лошадиные скачки с препятствиями.

Довольно-таки опасный вид спорта

Скорее всего, реже Библии Ричард открывал только устав Оксфорда, ведь там черным по белому было написано, что студентам под угрозой исключения запрещено посещать скачки. Ведь тогда он бы подбил своих сокурсников на подобную авантюру в первый же семестр, а не тянул бы два года. Но тот случай был особенный, ведь в соревновании участвовал любимый жокей Бёртона. Конечно, в универе обо всем прознали и всех пойманных на нарушении исключили, хоть и с правом восстановления. Бёртона же исключили навсегда, так как тот высказал деканам все, что накипело за время учебы.

Подводя историю к концу, нельзя не рассказать о следующем пассаже. У вас же было такое хоть раз, что вы знатно облажались, но соврали родным, дабы не огорчать их? А при этом могли еще войти в кураж и нахвалить себя с три короба, да так, что в вашу честь устроили торжественный ужин? Вот и у Ричарда так было. И все бы прошло, как по маслу, если бы один из гостей не сдал с потрохами нашего героя. Тут-то родные и заподозрили, что их чадо не стремиться в науку, а девать его куда-то надо. Потому на семейном совете было решено удовлетворить просьбу старшего сына и отпустить его с Б-гом: красить траву и подшивать воротнички во славу доблестной британской армии.

Но об этом как-нибудь в другой раз.

P.S. Данный текст был "честно украден" у самого себя. Оригинальный пост без новых исправлений и добавлений можно найти в группе Cat_Cat в VK.

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_251650.