Жду новый пост

Серия «Муха села на варенье...»

(Вдохновлено одной ведьмой)

Опять… кипит чумазый котелок,
Под ним горят сомненья, ёлки-палки;
Печали плавятся и тлеет злобный рок —
Судьбины невозвратные подарки.

Угли ворОшит заскорузлою рукой —
Карга старинная (а на плече неясыть…)
Над пряным зельем ведьме чудится покой
С боязнью то ль напортить, то ли сглазить.

А варево шумит, и всё густей
Волшебный эликсир. Его туман духмяный
Старухе шепчет множество вестей:
Благих, хороших, добрых… но обманных.

Избушка, будто бы, — чудесный уголок,
И будто б нет вокруг древлянского болота.
Суставы не болят, и каждый позвонок…
Чу — петухи кричат! Будильник… На работу

Не хотел я смотреть новостей,
Не хотел не по букве завета:
"Не читай, босогон, ты печатных статей,
Просто жуй свою, сука, котлету."

Это, сроду... на солнце смотреть -
Я ж и так им изрядно пригретый:
И дурак, что ли, я - слепнуть, боли терпеть?..
Только песня совсем не об этом.

А о том, что хотел побыстрей,
В белый флёр предпророка одетый,
С бледной пеной у рта, закусив удила...
Позабыть про свою, про вендетту.

Осушил дофига ёмкостей,
Но зачем говорю я про это?
Жизнь горстями черпал, но не чуял горстей...
Лишь смотрел в уходящее лето.

А на поезд я свой опоздал,
И от грусти по дизельной дымке
Взял чернила и песню свою написал -
Справил, значит, по лету поминки.

Плыть кашалотом через сеть кальмаров
Судьба-подруга вечно вынуждает.
В нас от присосок ярко тлеют шрамы…
Но в повод кто-то издаёт дорамы:

Цветы и пуговицы в виде ярких лилий,
И сахара и слёз сверхнужное обилье,
Припудренное ангельскою пылью,
Забористой, покруче сенсемильи…

Не так, не так! В безбрежном Океане
Без дыма и пыльцы плавник летает,
Чтоб выжить и успеть средь камарильи
Достичь необходимого обилья,

И плавать вольно, и, хотя б, без рвоты
Предвидеть предстоящую охоту:
Терзать не глядя и, куски глотая,
Мечтать о будущности, как о вышнем рае.

По мостовой бредёт беда
Соловой масти,
В руках наездника узда,
Узда несчастья.

И нет у них ни пикника
И ни обочин,
Но рыцарь смотрит свысока
С высокой точки.

Сочится маревом капель
По полным латам.
Под акварель размыт предел,
Предел заката.

А конь усталый топчет брус
Осоловело,
По мостовой чеканя блюз,
Блюз кабальеро.

Только вперёд направлен мой путь,
И нет никаких закутков,
Где мог бы я постоять, отдохнуть
От времени странных витков.

И зная, что слеп, я настраивал слух,
Но сенсорность слуха слаба:
Не выловит он из представленных двух
Изводов, чей верен семант.

Зато я умею из плохоньких рифм
Создать кружева паука.
Примерь. Или просто решай логарифм,
Чтоб в выбор твердела рука.

Ответил бы я, но не спрашивал ты,
И где-то погасла звезда…
Иди на узор посреди темноты,
Но знай, что ты будешь распят.

Вспоминается, когда деревья были большими?
А я помню их меленькими, даже ниже своего роста.
Повыше плеч ёлочки доставали вершинами:
А это всё дед — он их рассаживал по участку просто.

Я это видел, и хоть ёлочек был, наверно, пониже,
И хоть ментально был примерно на том же уровне,
Я запомнил момент, и теперь, даже если мой разум разжижиться —
Из хлюпнувшей массы я миг этот точно не выроню.

Года проходили, я вырос. А те братишки с иголками —
Пошли не в напёрсток, как я, а на высь корабельной мачты.
И я любовался ими, а они смотрели зелёными волками
И, этак, знаете ли, свысока, как будто на неудачника…

С тех пор сомневаюсь, что раньше трава была зеленее,
И так всякий раз, когда вспомню о ёлочном взгляде.
Чем светлей прошлое, тем ранит оно, как известно, больнее
В кромешном и тёмном ельнике… настоящего.

Когда нигде, никто совсем
И никуда ни с кем,
Внезапно вдруг, вне прочих тем,
Возникнет манекен.

Когда ничто, и смысла нет
Уже сто лет в обед,
Но вдруг, внезапно, бересклет —
Окрасит глаз, и нет,

Ведь сорок взоров и жара,
И холод, или что?
Алдан-вилюет детвора,
А может, Обь, Днипро?

След манекена чертит путь,
И он неодолим:
По рекам — с берега нырнуть,
Достать четвёртый Рим.

Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.