Чёрное лето 1941. Цветная кинохроника
ТГ канал с раскрашенными фронтовыми фотографиями: https://t.me/war_in_color
ТГ канал с раскрашенными фронтовыми фотографиями: https://t.me/war_in_color
ТГ канал с раскрашенными фронтовыми фотографиями: https://t.me/war_in_color
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509
В прошлый раз мы побывали на поле битвы при Леньяно в 1176 году, где молодецкое ополчение итальянских городов превозмогло самого Барбароссу. И, тем самым, вроде бы как сбило венец неуязвимости с феодального ополчения рыцарской конницы. Прошло шестьдесят лет. Давайте посмотрим на конкретном примере, сильно ли изменилась ситуация на полях сражений.
В средневековье люди были очевидно не равны. Очевидно для любого здравомыслящего человека. Прежде всего, люди делились на сословия. Потом по статусу — причем статус сильно зависел от семьи. С одной стороны, благородный рыцарь мог убить священника или монаха, и даже никак за это не пострадать, при том что обычный крестьянин мог быть убит даже за неосторожное слово против священнослужителя. С другой стороны, презренные купцы Медичи, практически простолюдины, однажды породнились с монархами Франции, объективно величайшей феодальной монархией Европы. Впрочем, это скорее исключение. После того, как вы определяли сословную принадлежность и статус, шли остальные второстепенные детали.
Что интересно, вот про цвет кожи в средневековых описаниях особо и нет. А если и есть, то не все так просто. Лодовико Сфорца по прозвищу Моро (черный, мавр) например: “Говорили, что этим прозвищем он обязан темному цвету своего лица, однако видевший его Паоло Джовио уверяет нас, что он вовсе не был смуглым”.
В средневековье обычного человека определяло происхождение. Сейчас мы практически зеркалим средневековое мнение о человеке, полностью меняя шкалу оценок. Если для нас описание некоего Васи Петрова в первую очередь начнется с того, что он мужчина, русский, с таким-то цветом волос, и только потом из какого он города — то для средневековья описание бы звучало скорее всего так: Из семьи Петровых, Сидоров по матери, из города такого-то. Национальность еще не придумали, но внешность была понятием весьма второстепенным.
Это не значит, что на внешность люди внимание не обращали. Вполне обращали, была и мода, сохранились и описания преступников очень похожие на современный словесный портрет. Просто не только социальный статус, но даже и ожидаемое поведение человека, да практически полностью мнение о нем — вытекало не из его поступков, а из его происхождения.
Труффальдино из Бергамо из пьесы “Слуга двух господ”, постоянно подчеркивает свое происхождение, городок Бергамо. Он постоянно называет вместе с именем малую родину, так сказать. Впрочем, не он один — для большинства средневековых людей принадлежность к конкретной общине была буквально вместо фамилии. Типа представился ты как Вася Питерский, и все понимают, что пьянка с тобой будет иметь вариант продолжения с расчлененкой. Конечно, некоторые особо выдающиеся личности принадлежали всей Италии, например Донателло или Рафаэль Санти, но вот Леонардо так навсегда и остался для окружающих Леонардо из Винчи.
И, как не трудно догадаться, это совсем не работало для рыцарей. Да, в их титулах была отсылка к их феоду или даже названию замка. Но это могло меняться с течением жизни. Главное в их имени было приставка, отмечающее принадлежность к рыцарскому сословию.
Одежда, владение оружием и множество других вещей, непозволительные для других — для рыцарей было естественно и обычно.
Они были настолько вне средневекового общества, что в наших современных головах это просто не укладывается. Мы иногда думаем, что они были сродни депутату и силовику, в очень коррумпированном государстве. Например, они могли отнять понравившуюся вещь или даже убить человека — но понести наказание могли, только если пострадавший сможет убедить в происшедшем беззаконии вышестоящего феодала из того же сословия. Суд равных, все такое.
У рыцарей была отдельная культура с культом Девы Марии, рыцарской поэзией и даже немного особая религия с рыцарскими добродетелями.
Даже в средневековых описаниях происков дьявола, если жертва обычный крестьянин или горожанин, то он может только обороняться от прикинувшегося кем-то другим дьявола. И после инфернального инцидента немедленно доносит о нем в органы местного самоуправления, которые уже расследуют случай, выносят вердикт и предпринимают меры по сдерживанию Врага Людского. Это весьма шаткая, но законность. Если в таких полубайках присутствует рыцарь, то он, как правило, атакует подозрительную сущность (как, например, уже упоминавшейся мной монах) и убивает её. И на этом история заканчивается — рыцарь вне юрисдикции местного самоуправления, и поэтому, видимо, остается только признать его действия оправданными. Монах был дьяволом, что поделать.
Опять же, есть острое желание сравнить средневекового рыцаря с современным представителем исполнительной или законодательной власти, использующего свое положение для постановки себя выше законного и правового поля — но это опять же будет попытка натянуть на современность сильно другую, средневековую, реальность.
Депутат сбивший человека и избежавший наказания, как и аристократ, затоптавший конем человека и не примирившийся с общиной (извинения, крупная сумма денег) это просто беззаконие. На которое общество реагирует всегда крайне негативно.
А вот рыцари, зачастую, были любимчиками толпы. Очень похоже на то, что в двенадцатом веке деревенский мальчишка в Англии, который не умеет читать, при этом мог легко описать герб пары десятков любимых рыцарей. И даже взвешенно обрисовать таблицу лидерства рыцарей королевства по результатам последних турниров. Да и в принципе, похоже обратиться к аристократу, своему местному или проезжему, с жалобой на чрезмерно расплодившихся волков, дикого кабана повадившегося топтать посевы, или повинных и в том и в том шайку разбойников — было скорее нормой. Совершенно точно, в рыцарском сословии, составлявшего от 0,5 до 2 процентов населения Европы, не видели угнетателей. Только в отдельных, конкретно взятых, представителях. Больше того, в более общем смысле, в рыцарях видели образец для подражания.
У меня есть острый соблазн сравнить рыцаря средневековья с современным спортсменом. Например с Хабибом. Он и в самом деле похож по многим формальным признакам, начиная с отличной от общепринятой, особой культуры. Также как и рыцарь, он ни дня не работал, из семьи где только и делали, что поколениями оттачивали искусство колотить других людей, с четкими и ясными понятиями о чести и справедливости… И даже становится понятнее, почему на протяжении веков людям и в голову не приходило предпринимать значительные усилия для попытки смещения рыцаря с пьедестала единственно важного участника войны. Это как рассуждать о том, как можно победить чемпиона по боям без правил в многоугольнике. “А что если взять палку подлиннее, одеть на неё боксерскую перчатку? Тогда он ко мне подойти не сможет и я его по очкам сделаю?”. Это рассуждение кажется нам очевидно дурацким, а вот идея взять большие пики и не подпускать ими к себе конных рыцарей — кажется рабочей. Хотя, с точки зрения средневековья, она еще более дурацкая.
Но все же, нет, я не пойду по простому пути натянутых ассоциаций. Между современным спортсменом и рыцарем лежит такая же бездна, как между современным миром и средневековьем.
Феодальная верхушка, в социальном плане — не часть средневекового общества. Это надстройка, со своей моралью, нормами, философией, культурой, верой, даже языком. У нас нет сейчас, к счастью, прямых аналогий.
Для описания подобного в фентези обычно вводят другую расу. Рыцари для жителей городов и деревень были чем-то вроде эльфов. Или орков. Наверное, случалось по разному. Все это, конечно очень обобщенно, скорее всего, в каждом отдельно взятом году среди сотен лет истории, и применительно к конкретной геолокации, будет множество нюансов, а то и вовсе противоречащих этой обобщенной картине фактов. Но нам надо хоть отчего-то отталкиваться.
И вот, при Леньяно в 1176 эти прекрасные орки сталкиваются с пехотой. Малочисленной. Не рыцарской. И не могут сломить её сопротивление. Не удивительно, что битва при Леньяно стала столь знаменита.
Изменила ли неожиданная стойкость итальянской пехоты стратегический расклад и рисунок войны? Нет. Просто, для людей, чей круг интересов включал в себя массовые убийства, добавился еще один нюанс к множеству других, которые нужно учитывать на войне.
Проиллюстрировать это нам поможет битва при Кортенуова, в далеком 1237-м году. Со стороны Священной Римской Империи у нас выступает Фридрих II, человек о котором можно написать пять книг, несомненно гениальный стратег, тактик, политик, и абсолютно точно “неправильный” рыцарь. Все было очень плохо, его совсем не любили и было за что. Так, например, он взял Иерусалим… Без боя! Заключил выгодный мир с египетским султаном и получил в нагрузку еще и Вифлеем с Назаретом. Не вырезав ни единого врага! Последнюю фразу следует читать, возмущенном внутренним голосом.
В общем, надо ли говорить, что за такие, противоречащие рыцарской морали поступки, явно продиктованные здравым смыслом, он получил от папы несколько титулов, вроде гонителя церкви и еретика, атеиста, антихриста или зверя Апокалипсиса. Ну и пару отлучений от церкви, конечно.
На картине битва при Кортенуова, вроде как с оглядкой на археологию и источники.
Фридрих II, как и Барбаросса, требовал от итальянцев простых и понятных вещей — распустить лигу, признать права императора и предоставить войска для крестового похода. Итальянцы, со свойственной им ловкостью в государственных делах, ответили решительным отказом и собрали Вторую Ломбардскую Лигу. Первая к тому времени совсем развалилась, пора было делать её заново. Даже хорошо, что Фридрих II напомнил.
После битвы при Леньяно сменилось два поколения и три императора, в Италии постоянно бушевали войны между папами и императорами, было множество сражений. Трудно сказать, кто побеждал чаще, но несомненно — общество было сильно милитаризировано.
Силы Фридриха Второго вдвое превышали силы Барбароссы при Леньяно. И в этот раз, пешие контингенты считают куда внимательнее, с указанием подробностей. Так, источники утверждают, что Фридрих привел с собой неких “сарацинских лучников” именно как противоядие от итальянской городской пехоты.
Сражению предшествовали маневры. Войска Второй Ломбардской Лиги встали в узком месте, на выгодных позициях, еще и дополнительно их укрепили. И, конечно же, у них было карроччо. Фридрих притворился, что не принял сражения и уводит армию. Итальянцы поверили, снялись с удобных позиций и двинулись вслед за ним. Однако, в результате, Фридриху удалось застать их на марше, ориентируясь по дымовым сигналам от своих лазутчиков.
Войска Второй Ломбардской Лиги успели встать у подножия гор, опираясь одним флангом на скалы, другим на быструю горную реку.
Считается, что итальянцы превосходили армию Фридриха численно в полтора раза.
Армии Фридриха пришлось проделать долгий путь и к месту битвы они вышли незадолго до заката. Тем не менее, рыцари Фридриха атаковали. Итальянская кавалерия была смята и бежала. Итальянская пехота сплотилась вокруг карроччо. Не совсем ясно, насколько упорна была битва, и насколько успешны действия “сарацинских лучников”, ясно одно — до заката итальянцы стояли. Однако, несомненно, обстрел они перенесли тяжело. Потому что, уже ночью, их боевой дух иссяк, и итальянское войско потихоньку начало дезертировать. В конце концов полностью обратившись в бегство.
На следующий день Фридрих II организовал преследование. Множество солдат Второй Лангобардской Лиги было убито, до пяти тысяч захвачено в плен, среди пленных много видных и важных персонажей. Короче, разгром.
В захваченный карроччо впрягли слона, а к самой знамённой повозке был прикован предводитель итальянской армии, которого настигли и поймали, Тьеполо. Тьеполло, видимо, был не из благородных, потому как чуть позже он «был повешен в Трани на высокой башне у берега моря». Захваченные во время преследования в большом количестве прочие видные пленники «погибли под пытками или в мрачных застенках». Карроччо был отправлен в Рим, где колесница заняла почётное место в Капитолии, как символ имперского могущества, и в качестве намека римскому папе. Как тонкое издевательство и зловещее напоминание папе, что сила оружия может объяснять волю господа как минимум не хуже, чем латынь, звучащая с церковных кафедр.
(ИСТОЧНИК)Может, США и преувеличивают свой вклад в победу.
А в КНДР свой вклад в победу просто придумали. Ну то есть придумали и рассказывают про несуществовавшую борьбу, про армию Освобождения, про то, что Ким Ир Сен всю войну был в партизанском отряде на горе Пэктусан (а не в тыловых частях советской армии), что именно там родился Ким Чен Ир (а не в советском роддоме на Дальнем Востоке), про то, что помощь СССР была в виде «ну там пару советников прислали (а не освободили Корею и не передали ее местному правительству).
Вот где не мешало бы разоблачить фальсификаторов.
На самом деле для Западной Европы ,ВМВ не была такой жертвенной и разрушительной как для СССР.Ведь по сути гитлеровцы шли именно уничтожать как и СССР так и народы которое ее населяли. Западная Европа вполне нормально существовала в немецкой оккупации. Западная Европа особо и не сопротивлялась, все эти французские "движения сопротивления" не идут не в какое сравнения с действиями тех же Ковпака или Медведева, которые создавали целые партизанские армии и фронты. Один "Дом Павлова" в Сталинграде держался дольше чем вся Франция, грубо говоря. А уж какие потери понесли Германия и СССР, по сравнию с Ржевов, высадка в Номандии это игра в войнушку а не война. Так что, нужно судить по тому какие потери понесли и какой кровью далась победа и окончание войны.
Для англичан это ПМВ, у нас же ПМВ не такая жертвенная была
"Мы наступали на Ржев по трупным полям. В ходе ржевских боёв появилось много «долин смерти» и «рощ смерти». Не побывавшему там трудно вообразить, что такое смердящее под летним солнцем месиво, состоящее из покрытых червями тысяч человеческих тел. Лето, жара, безветрие, а впереди — вот такая «долина смерти». Она хорошо просматривается и простреливается немцами. Ни миновать, ни обойти её нет никакой возможности: по ней проложен телефонный кабель — он перебит, и его во что бы то ни стало надо быстро соединить. Ползёшь по трупам, а они навалены в три слоя, распухли, кишат червями, испускают тошнотворный сладковатый запах разложения человеческих тел. Этот смрад неподвижно висит над «долиной». Разрыв снаряда загоняет тебя под трупы, почва содрогается, трупы сваливаются на тебя, осыпая червями, в лицо бьёт фонтан тлетворной вони. Но вот пролетели осколки, ты вскакиваешь, отряхиваешься и снова — вперёд.
— Пётр Михин. «Артиллеристы, Сталин дал приказ!» Мы умирали, чтобы победить"
Прочитал я этот пост, как британцы реагируют на новости о том, что вклад СССР в победу во второй мировой и вспомнился мне один момент из своей жизни.
Лет 5-6 назад подсел я на одну игрушку, Warhammer Vermintide: End times. Офигенная игра. Как L4D2, только в фэнтези сеттинге и со своими плюшками. Ну и как-то там было так, что сообщество игры было весьма мирным: подключиться к другому игроку и заболтаться с ним, пока ты разматываешь всех этих крыс, вообще было в порядке нормы. Таким образом я и связался с одним парнем, который чуть старше меня и он как раз из Англии.
Начали вместе играть, и не одну катку, а достаточно часто. И как он узнал, что я из России, буквально, первое, что он сказал мне, было: "А я знаю, это вы выиграли Вторую Мировую Войну!!!"
Я тогда очень опешил от этого, но было достаточно приятно.
С тех пор играем уже меньше, времени нет особо, но периодически общаемся.
ЗЫ. Как я потом понял, этот чел вообще помешан на истории, поэтому, скорее всего, это сыграло ключевую роль в его этом познании. Но всё равно было очень забавно. Решил поделиться.