Накануне дня Воскрешения Господнего на Пикабу, да и на других площадках (например Яндекс дзен) в этом году активно обсуждается ненастоящесть Благодатного Огня. Оставлю за скобками аргументы за и против, хотя лично меня аргументы против не убеждают - во все времена находятся свои Геростраты, готовые ради славы сделать что угодно, например "развенчать миф о Благодатном Огне". Но это мое личное мнение, не больше. Есть другой вопрос, а почему именно сейчас так активно стал муссироваться этот вопрос? Ну верят люди в чудодейственность огня, что с того? Чтобы ответить на этот вопрос, как и на любой другой подобный, нужно ответить на вопрос, а кому это выгодно? Попробую. Есть католики и есть православные. Католики отмечают Пасху на 2 недели раньше православных. Одним из аргументов православных, что они отмечают в правильное время, это то, что Огонь сходит именно накануне православной, а не католической Пасхи. Опять таки, даже мне есть что возразить православным (себя считаю тоже православным) на этот аргумент, но не это суть моего поста. Главное, что опровергнуть постулат о святости Благодатного Огня выгодно именно католическому миру. Вот и нашли заинтересованных лиц. И не важно, истина ли это, или ложь, что Огонь на самом деле Благодатный, я вижу очередную идеологическую атаку западного (католического) мира против нашего (православного). И вот в этом меня будет ооооочень сложно разубедить. А в деле идеологической войны, как показала новейшая история, все средства хороши и нужны.
В первой части было рассказано про павликианство, христианское учение, противопоставлявшее себя официальной византийской церкви. Оно носило явный антиклерикальный характер и стало ответом на огромную власть константинопольского патриархата. Но не только в Византии клерикальные устои вызывали недовольство. Похожая картина была в Средние Века во всей Европе, только объектом недовольства на большей части континента был уже на константинопольский патриарх, а Папа Римский с его десятиной, роскошными дворцами и колоссальной властью даже над королями Франции, Англии, Кастилии и прочих держав. Успешно противостоять Риму смогут только протестанты уже в XVI столетии, а вот герои этого рассказа, противостоявшие обеим римским церквям (про православие еще будет известный момент), ошеломляющего успеха не достигли, как и их родоначальики - павликиане. И тем не менее важный след в истории оставили.
Христианский пессимизм
Ранее уже было говорено, что павликиане, вернее та их часть, что не бежала на Кавказ, была византийскими властями переселена на Балканы, а конкретно - в город Филиппополь, что затем сменит имя на Пловдив. Впрочем, еще с VIII столетия представители учения будут селиться в этом районе, близком к анатолийской вотчине павликианства. Тогда эти места будут полем битвы между Византией и свежеобразованной державой - Болгарским царством. Оно выступало в IX-X столетиях основным противником Константинополя и норовила временами вскрыть толстые стены Второго Рима. Однако, сделать это болгарским войскам не удалось, и одной из ключевых причин того послужила политика Византии, которая культурно и идеологически действовала на Болгарию. Через греков болгары примут православие, и случится это еще в года конкуренции с Восточным Римом. В конце концов, в XI уже столетии, император Василий II с прекрасно говорящим за себя прозвищем Болгаробойца сможет одолеть врага, уже ассимилированного к тому времени в православную культуру.
Такой была Болгария в года расцвета при Симеоне Великом (893-927). Несмотря на большие завоевания, хитрая политика Византии поставила Болгарию на колени уже менее через сто лет после смерти этого монарха
Но именно путь Болгарии как таковой сейчас не важен, упомянуть же его необходимо было для одного момента - к началу X столетия Болгария уже будет христианизирована, переймет византийскую церковную структуру и соответственно связанные с этим пороки. Клерикалы здесь тоже получат огромную власть и начнут вести столь же роскошный образ жизни, что и их византийские коллеги.
Это фото современных болгарских монахов. Ниже - один из болгарских монастырей. Как несложно понять, церкви (и в смысле религиозной организации, и в смысле памятника архитектуры) греческого и болгарского образца не имеют никаких значимых отличий
По этим причинам оказавшиеся здесь павликиане окажут немалое влияние на сознание низовых слоёв общества, возмущенных собственным бесправием перед клерикальным беспределом и показной пышностью Церкви. Где-то между 920-ми и 950-ми годами в царстве действовал проповедник Богомил, видимо, оказавшийся под большим впечатлением от павликианских идей. Согласно средневековым источникам, именно он разработал комплекс идеи и концепций, которые дадут начало учению, названному по его имени - богомильством. Вероятно, не он один проповедовал их, так как богомильство в эти года довольно широко распространилось в Болгарии, найдя благодарную аудиторию в лице бедных слоёв населения.
Богомильство еще более укрепилось в 970-ые годы, когда в Филиппополе, тогда уже отвоеванном Византией у Болгарии, появилась огромная община павликиан. Их влияние явно прослеживалось в новом движении, хотя эти два направления позиционировали себя отдельно и имели важные отличия.
Общим у них было отрицание большей части церковных атрибутов - иерархии священнослужителей, почитания мощей святых и креста, литургии, почитания икон, мозаик, скульптур и прочих предметов изобразительного искусства, культа Богородицы и святых, а также призыв жить по аскетичным правилам ранних христиан, в равенстве не только номинальном, существующем в церковной доктрине как "равенство перед Богом", но и фактическом - чтобы не было расслоения между простыми верующими и церковными чинами. Строительство роскошных (и вообще любых) церквей тоже отвергалось.
Помимо этого, богомилы не придавали значения Ветхому Завету, признавая лишь Новый. Но наиболее, на мой взгляд, интересное в богомильской версии христианства кроется в её понимании упоминаемой в прошлой части павликианской идеи о двойственности творения мира (мир духовный - плод деятельности идеального Бога, а мир материальный - демиурга). Богомилы разовьют это в иную плоскость - их версия заключалась в том, что старший сын Господа - Сатанаил (Сатана, если проще) сотворил земной мир, полный зла и страданий, в то время как сам Бог имеет отношение только к чистому духовному миру. Богомильство, в некотором роде, развило до логического конца убеждение павликиан про "неважность" и "боль" земного существования. Подобное отношение к материальному, конечно, характерно для христианства в целом, но именно богомильство наиболее радикально подает "бренность тела" через объявление этого условного тела буквальным плодом творчества Сатаны.
Согласно богомильству, видимый мир - не более, чем проделки главного зла, совратившего некогда Адама и Еву
Такая совершенно упадническая с первого взгляда идея на самом деле идеально накладывается на сознание средневекового человека, и в особенности на сознание простолюдина того времени - жизнь тяжела и безрадостна оттого, что мир создан злом и изначально, "по умолчанию", так сказать, настроен на причинение страданий человеку. Крестьяне, бедные горожане и прочие низовые слои населения, составлявшие большинство подданных во всех государствах в ту эпоху, легко проникались проповедям богомилов, так как для них они представляли огромную актуальность ввиду наличия логичного объяснения тяжелой жизни и несправедливого социального устройства и вместе с тем понятный путь попадания в Рай - отказ от "ненужной" обрядовой мишуры в вере и как можно более аскетичный образ жизни по образцу первых христиан.
На этой фотографии - остатки богомильской кельи на территории Сербии. Жили последователи этого учения явно не с великими излишествами
Добрые христиане и злые рыцари
Богомильство будет неоднократно осуждено и греческим, и болгарским духовенством, против него будут проводиться репрессии. Но оно окажется весьма живучим ввиду привлекательности для широких социальных слоёв и не просто распространится в Болгарии и Византии, а в буквальном смысле пойдет дальше - богомильские идеи в X-XII столетиях проникнут в остальные части Балканского полуострова, оттуда - на Север Италии, в Германию, Арагон (ныне это восток Испании) и в южную Францию. Там богомилы примут другие названия (патарены, катары, альбигойцы и прочие), но суть останется та же. Неизменно будет и отношение к ним официальной церкви - католицизм тоже осудит их и будет преследовать как еретиков.
Путь от павликиан в Армении до катаров во Франции и Германии прошли антиклерикальные движения Средних веков
Особенную популярность богомильская проповедь получила на юге Франции, в регионе Лангедок. Местные последователи учения, называемые католическим авторами альбигойцами( по одному из крупнейших городов на территории распространения, самоназвание же их было "Добрые христиане") пополняли свои ряды не только беднотой, но и дворянскими кругами. Многие аристократы региона примкнут к учению, что резко отличит Лангедок от других частей Европы.
Так выглядит историческая область Лангедок во Франции, в Средние века на её месте была пара крупных феодальных владений - графство Тулузское и маркизат Готия
К началу XIII столетия сочувствовать "Добрым христианам" станет даже граф Тулузы Раймунд VI. Все попытки Папского престола без силового вмешательства вернуть регион в лоно официальной Церкви потерпят крах, и тогда понтифик Иннокентий III объявит против еретиков Крестовый поход - один из немногих, которые будут отправлены на христианские земли. Разумеется, всем участвующим в сём действе будут обещаны территории Лангедока в качестве новых владений, что привлечет к восстановлению католицизма в регионе немалые силы.
Папа Иннокентий под номером три
Средневековое полотно, изображающее эпизод изгнания альбигойцев из занятого крестоносцами города
Этот поход, называемый Альбигойским, перерастет в серию военных кампаний, как успешных, так не очень. С 1209 по 1225 годы войска крестоносцев успеют одержать немало побед, но в ходе восстаний местного населения отступят. Взять верх удастся только с вторжением в регион французского монарха Людовика VIII и сменившего его на престоле Людовика IX. В 1229 году основные силы еретиков потерпят поражение, но боевые действия с остатками альбигойцев, а также репрессии против них продолжаться до 1250-х годов.
Король Людовик под номером восемь
Этот пример отлично показывает отношение властей, как церковных, так и светских, к богомильству и его западным версиям. Нигде оно не стало официальной религией, всюду было гонимо и осуждаемо. Тем не менее, привлекательность учения для тогдашнего человека позволила ему дожить в массовом виде вплоть до XV столетия, а окончательно оно заглохнет только в столетии XVII, так и не достигнув своих целей по очищению и улучшению Церкви согласно собственным представлениям.
Одна из ключевых причин неудачи богомильства и его предка - павликианства - отсутствие серьезной поддержки среди элит и опора на необразованные массы. В то время как Реформации способствовал печатный станок и идеи рационализма, павликиане и богомилы действовали в среде, способной на вооруженное сопротивление, но не на создание альтернативного абсолютным монархиям и мощным по своей структуре официальным Церквям строя. Несмотря на это, данные учения были предтечами Реформации, первыми попытками "бунта" против господствующей доктрины, потому имеют определенную ценность в этом качестве.
– В разное время на Православие в большей или меньшей степени «давили» разные ереси. В последние столетия особенно увеличилось давление католицизма и протестантизма. Какая из этих ересей по своему влиянию страшнее для православных? От какой выработано более совершенное противоядие?
– Со времени отпадения Рима от вселенского Православия у нас накопилась обширная апологетическая литература, где подробно рассмотрены и исследованы разногласия между католицизмом и Православием. Надо сказать, что с каждым столетием образовавшийся разрыв все более расширялся и углублялся вследствие того, что Рим принимал новые догматы и каноны, несовместимые с учением древней Церкви. Возрастающее влияние иезуитского ордена на Западе внесло в сознание латинских теологов мощную струю либерализма и гуманизма (надо сказать, что само слово «иезуитство» стало синонимом прагматизма и неразборчивости в средствах для достижения поставленной цели). Между Православием и католицизмом проведены четкие границы, которые не могут сдвинуть или уничтожить ни экуменизм, ни волны нарастающей секуляризации.
Протестантизм я нахожу более замаскированным и опасным противником, чем католицизм
С протестантством дело обстоит сложнее. В отличие от католицизма протестантизм представляет собой конгломерат конфессий, деноминаций, сект и теологических школ, вследствие чего он не имеет единой богословской концепции. То общее, что характерно для протестантизма, как бы его кредо, – это отвержение и разрушение Предания и замена его частными мнениями и субъективными толкованиями Священного Писания. Именно благодаря аморфности и многоликости протестантизм легче подделывать под Православие. В этом отношении он имеет своих единомышленников и союзников – «православных» теологов-модернистов, которые стараются дискредитировать Священное Предание и разрушить изнутри Церкви само Православие. Поэтому в настоящее время протестантизм я нахожу более замаскированным и опасным противником, чем католицизм.
Что же касается противоядия от лжеучений и ересей, то я считаю главным противоядием стяжание благодати Духа Святого. Благодать делает православным не только ум, но и сердце человека, и он непосредственно ощущает и познает духовными интуициями, что спасение возможно только в Церкви, в ее Предании, догматике и литургике, что Церковь – это Ковчег, вне которого спастись от потопа зла и греха невозможно. Однако если мы продолжим эту аналогию, то и в спасительном ковчеге нашлись Хам и Ханаан. Для спасения необходимым условием является пребывание в Церкви, однако спасение не происходит механически, а зависит кроме благодати от воли и жизни каждого человека.
Говорить о том, кто ближе к спасению – католики, протестанты или другие еретики – мне кажется бессмысленным. Во время потопа одни люди погибали на равнинах, другие бежали в горы, взбирались на самые вершины, но и там их настигали волны – и все вместе нашли общую могилу в бездне океана. Утонуть вблизи или поодаль от берега – одинаково.
– Что вы можете сказать по поводу представления некоторых богословов о «латинском пленении», в котором, по их мнению, наша Церковь пребывала чуть ли не несколько столетий?
– Что касается обвинения Православной Церкви в «латинском пленении», то это крупномасштабная провокация модернистов, цель которой – найти благовидную причину для проведения своих разрушительных замыслов и реформ в самой Православной Церкви.
Модернисты громко кричат о необходимости «очищения» Православия от латинского влияния, но на самом деле они придумали это прием, чтобы очистить Православие от самого Православия – дискредитировать православное Предание, заключенное в церковной гимнографии, соборных постановлениях, агиографии и уставе Церкви. Модернисты даже не стесняются списывать значительную часть Предания под мифологию.
Надо сказать, что католицизм в основе своей имеет древнее христианство, которое впоследствии было искажено и обезображено человеческими измышлениями и страстями, такими как: слияние с политикой (что проявилось в цезарепапизме), силовые приемы против инославных, разрушение соборных начал, культ Первоиерарха, стремление к унии не только с другими конфессиями, но и с полуязыческим духом мира (путем перманентной секуляризации). Однако все эти негативы не дают право считать католицизм антихристианским явлением, как хотел это представить Лютер. До трагического отпадения от Вселенского Православия Рим принадлежал единой Церкви и после отпадения сохранил часть того, что принадлежало ей. Поэтому отвергая заблуждения католицизма, мы должны отметить, что наряду с наносными пластами человеческих измышлений в нем сохранились остатки древнего учения. Католицизм засорил древнее Предание, но полностью не уничтожил его. А протестантизм своим железным молотом разбил остатки стен от уже разрушенного алтаря.
Схоластика – это не бесплодная софистика, а стремление привести богословские знания в определенную систему
Следующий прием модернистов – обвинение православного богословия в насаждении западной схоластики, как одного из доказательств «латинского пленения». Надо отметить, что схоластика – это вовсе не бесплодная софистика, а стремление привести богословские знания в определенную систему, используя принципы анализа и синтеза, методы дедукции и индукции. Отметим, что в Ветхозаветной Церкви первоначально существовало устное Священное Предание, но затем, в связи со снижением духовного уровня людей, потребовалась его фиксация в форме Священного Писания, чтобы оно не было совершенно потеряно.
Нечто подобное мы можем увидеть в переходе патристики к схоластическому богословию – когда нужно было сохранить через богословскую систему христианские умозрительные истины. Это было также требованием времени, в связи с нарастающим духом секуляризации. При этом в православном богословии схоластика не отвергала патристику, а опиралась на нее. К сожалению, на Западе вместе со схоластикой в теологию стал проникать рационализм, а именно стремление не только дать общую картину догматике и пояснить ее, а проверить саму догматику через человеческий рассудок. Как раз это злоупотребление дискредитировало схоластику и незаслуженно придало ей негативный характер. Но сама по себе схоластика явилась и является необходимым этапом в истории догматики; без нее современное богословие превратилось бы в хаос частных мнений. На православном Востоке схоластика большей частью употреблялась как метод школьного обучения.
Схоластика появилась на Западе несколькими веками раньше, чем на Востоке, поэтому неудивительно, что православные богословы могли использовать как рабочий материал некоторые католические тексты, убрав из них ошибки и неправильности, очистив от поздних заблуждений и теологической кривизны. Такая работа напоминает ту, которую проделали отцы Церкви, использовав в своих сочинениях язык и терминологию античной философии. При этом они переосмысливали такие заимствования и вливали в старые формы новое содержание, а в некоторых случаях развивали и уточняли эту терминологию, приспосабливая ее к христианскому учению.
В то время в стенах Духовных академий выражали солидарность своим будущим гробовщикам.
До XX века никто не упрекал Церковь в «латинском пленении» и отступлении от православного вероучения. Только в начале революционного XX столетия раздались голоса, требующие реформ Православия. К сожалению, некоторые голоса прозвучали из духовных школ. В то время словом «свобода» была опьянена часть преподавателей и даже священников; доходило до того, что в стенах Духовных академий демонстративно служили панихиды по зачинщикам революции (напр., лейтенанте Шмидте), произносились и печатались проповеди, где с гневом обличали подавление мятежа 1905 г. (который Ленин назвал «генеральной репетицией к октябрьской революции»), участвовали в забастовках и т.д., в общем, выражали солидарность своим будущим гробовщикам. В этой среде возник лозунг «обновленное православие» и появилось такое броское выражение, как «латинское пленение Церкви». Один из видных теологов того времени писал: «Учение об искуплении уже не удовлетворяет наших современников – им нужны новые идеи». Эти слова означали отказ от вечных истин христианства ради прагматики.
«Латинского пленения» никогда не было и не могло быть в Церкви, иначе она потеряла бы свою богодухновенность, перестала бы быть «столпом и утверждением истины», хранительницей огня Пятидесятницы и непорочной Невестой Христа.
Я тут что-то задумался. Вот сам по себе я человек нерелигиозный. Ну то есть как, в детстве меня зачем-то крестили, у меня в детстве даже детская библия была, а потом я, как человек увлекающийся чтением, прочёл и её, и кучу другой, правда, больше научной (культурно-исторической) литературы о религии.
Разбираюсь в отличиях авраамических верований, понимаю чем отличаются католики от протестантов, чем от православных, чем от мусульман. Правда, в исламе знаю только два основных течения сунитов и шиитов, но не всевозможных алавитов и вакхабитов. Знаю об индуизме, о буддизме и даже изучал всё это на одном из предметов в ВУЗе при ин. язе.
Я был на православном, богослужении в детстве на пасху, был на католическом, протестантском и даже мусульманском как турист. У меня отличные отношения с папиным другом — православным священником. Есть отец, который, вроде как, верит, но в храм не ходит. Есть бабушка, которая очень даже ходит, верит и знает все праздники.
Я искренне верю, что на определённом этапе развития человечества религия была нужна — это был качественный способ воспитания людей, обучения, массовой психологической помощи. Ну не было психологов за деньги, а вот с батюшкой поговорить можно. Чем плохо? Учили грамоте там, через священные тексты. Календарь установили на базе каких-то природных явлений, чтобы не просрать время посадки и сбора урожая. Установили правила питания в местах, где это самое питание было ограниченным. Сохранили огромный культурно-исторический пласт.
Сам считаю, что, если бог и есть, то, скорее всего, ему на жизнь каждого отдельного индивида глубоко фиолетово, а пляски с бубном, церковные праздники, посты и прочие молебны категорически индифферентны. То есть наш мир — нечто типа Волшебных ящиков профессора Коркорана у Станислава Лема. Либо это эксперимент, либо так случилось, а дальше всё идёт своим чередом.
Сейчас я достаточно негативно отношусь к принудительному религиозному образованию детей, потому что считаю, что детей надо учить именно культурно-историческому научному знанию, а уж вырастет, сам решит, есть там бог или нет. Праздники церковные же хороши именно знакомством с культурой, но совершенно необязательны, и принуждать к ним не надо.
Теперь вы знаете чуть больше о моём мировоззрении, и сможете мне помочь.
У меня есть чувство, что я чего-то лишён. Что вот я не могу просто поверить во всемогущего Господа Бога, Аллаха, Будду или кого-то там ещё. Не могу и всё тут. Я не могу принять в голове, что все мои решения либо предрешены, либо могут быть обнулены после какого-нибудь ритуала-покаяния. Я не могу даже представить процесс перерождения человека из черепной коробки в некую другую сущность.
Но при этом я понимаю, а ведь как легче жить, есть ты во что-то веришь. Не хотел никого оскорбить или обидеть, я искренне считаю, что каждый верующий или неверующий полностью прав в своих убеждениях, я просто хочу анонимно и достаточно публично разобраться в себе. Спасибо.
Как-то незаметно разговор за понедельничным завтраком с медицины и образования перешёл на религию, не спрашивайте как — не знаю.
— Тебе грустно здесь без твоей церкви? Мария, наш врач — католичка. В Никарагуа в основном строятся церкви двух религий: католические и евангелические. В нашей деревне есть церковь евангелистов и при ней в пластиковом доме живёт пастор. Большая часть живущих в Ла Сальвии либо вообще не исповедуют никакую религию, либо ходят в эту церковь и становятся евангелистами. Тех, кто до переезда сюда исповедовал другую веру и держится её здесь — единицы. Одна мусульманская семья, да три католических.
Мария оставляет попытки отрезать пористый солёный сыр ровным кусочком, высыпает сырное крошево на тортилью, смотрит мимо меня в окно. Наконец, отвечает: — Да, мне грустно без церкви. Последний раз была там больше четырёх месяцев назад. — И мне тоже грустно. Я ещё дольше не была, уже полгода почти.
Смотрим друг на друга сочувственно. Чтобы побывать в своей церкви, Марии нужно потратить на дорогу больше пяти часов в одну сторону. Мне, правда, в шесть раз больше времени понадобится, в Никарагуа ни одной православной церкви нет. Только в Россию или в Гватемалу ехать разве.
— Мария, а ты для чего ходишь в церковь? — Когда я выхожу оттуда, я чувствую себя яблоком, которое готово укатиться куда угодно Богу и прорасти огромным красивым садом. Вот сейчас, без моей церкви, я чувствую себя сухой шкуркой без внутренностей и семен. А ты для чего? — Когда я молюсь в церкви, то чувствую себя в безопасности. А ещё мне важно знать, что в мире есть место, в которое можно прийти любым и меня там любят, Бог любит. — Да, нужно знать, что тебя где-то любят, чтобы не страшно жить было.
Пока мы далеко от наших церквей — подпитываемся от того, что доступно. Таких вот разговоров, например. Вечером в комнате мы уже не прятали друг от друга под подушки телефоны. Из телефона Марии звучала католическая вечерня, а из моего — православный канон Великой Субботы. И мы чувствовали себя яблоками. И нам было не страшно жить.
Христиане (православные,католики, монофизиты, протестанты), объясните, пожалуйста, про Троицу. И в чем суть спора о филиокве? Какая разница, от Отца или Отца и Сына?
"Истинно, истинно говорю вам: кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек." Все люди умирают. Никто не способен соблюдать слово Иисуса Христа? Или сказанное ложь?
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Казалось бы коммерческие и религиозные организации - это две большие разницы, но давайте попробуем их сравнить и понять - много ли у них реальных отличий?
И те и другие направляют свои усилия на рост своего влияния среди людей. Как можно больше людей должно пользоваться услугами этих организаций, а еще лучше если это будет происходить на постоянной основе. Разумеется, услуги предоставляются совершенно разные, но и там и там они производятся в обмен на деньги. Вы можете сказать: а ведь в церкви есть кое что бесплатно! Но и коммерческие компании тоже иногда распространяют бесплатные пробники. Особенно сильно это распространено в США. Другое дело что спрос на продукты настолько высокий, что на бесплатные пробники особо тратиться не приходится.
Но ведь церковь занимается спасением души! - возможно скажете вы. Давайте попробуем не идеализировать ситуацию. Священники также думают и о благополучии тела, и эта забота находится далеко не на последнем месте. Священники не посоветуют ничего такого что нанесет вред телу, а скорее даже наоборот, помогут залечить имеющиеся недуги, и расскажут как можно оставаться в полной безопасности. С другой стороны, коммерческие компании более прагматичны, большинство их продуктов направлены на благополучие тела и комфортное проживание в этом мире. Но о душе они тоже не забывают. Вспомним хотя бы об идеях распространяемых Coca-Cola, о том как надо правильно жить, разумеется попивая их продукт. Да и книги и материалы, которые распространяют коммерческие компании также направлены на то, чтобы нашей душе стало хорошо. Так что и церковь, и коммерческие организации занимаются заботой и о душе человека, и о его теле. Поэтому и здесь разницы нет.
Атеист может сказать: но ведь ритуалы, которые проводятся в церкви, абсолютно бессмысленны! От их проведения нет никакого толку. Но если он обратится к священнику, то он узнает, что каждое ритуальное движение имеет особенный смысл, и если результат не возникает мгновенно, то это не значит что в будущем его не будет. И в результате он поймет что происходящее в церкви не имеет ничего общего с карго-культом, и ритуалы все равно приносят человеку только пользу. То же самое и в производственном процессе. Да, неплохо когда продукт получается прямо сейчас, но коммерческие компании на этом не зацикливаются, при необходимости они могут и подождать пока потребитель созреет и поймет насколько полезны потребительские свойства тех продуктов, которые они производят. И ради этого они готовы пользоваться сложными и запутанными методиками направленными на повышение спроса.
Но религия фокусирует свое внимание на непознанном, на загробной жизни, на том, чтобы можно было выжить даже в аду, в который не исключено попадут и некоторые праведники. Коммерческие же компании оперируют понятиями которые можно понять без привлечения мистических сил. Но и здесь очень тонкая грань. Священники так хорошо изучили загробную жизнь и ориентируются в непознанном так умело, как будто люди то и делают что умирают, а потом воскресают, принося нам свежие новости из потустороннего мира. Для священников духовный мир - это вовсе не непознанное, а очень даже хорошо изученная область. В свою очередь, коммерческие компании не пренебрегают возможностью изучить то, что нам пока неизвестно, и в результате мы сейчас имеем науку, которая много чего смогла познать, и развеять множество мифов. Так что можно говорить всего лишь о специализации, которая существует как среди коммерческих, так и религиозных организаций.
Все мы прожили долгую жизнь, а может быть и не очень долгую, но мы успели столкнуться с многими людьми, которые хотели от нас разного. Будь то руководствуясь религиозными мотивами, или коммерческими. Вы должны были поверить в их правоту и должны были поступать именно так, как вам было сказано. Причем, независимо от того что вы об этом думаете на самом деле. Все люди одинаковы независимо от того к какому типу организации они себя относят. Выслушать вас они готовы лишь для того, чтобы придумать и высказать вам возражение, которое они будут считать разумным со своей точки зрения. Разумным не с вашей точки зрения. Уверен, что вы поступаете точно также. Человеку присуща эгоистическая натура, и она не меняется даже если человек приобщается вроде как к высшим идеалам. Разница лишь в том даете ли вы от ворот поворот наглецам посмевшим диктовать свою волю, или же глотаете то, что вам чуждо.
Надо сказать, что если вы то-то глотаете, то со временем оно перестает быть вам чуждо. Раньше всех поголовно приобщали к религии, и в результате почти все люди становились религиозными. Сейчас лишь единицы способны отказать себе в посещении магазинов, и поэтому почти все придерживаются идеалов потребительского общества, даже если они им не нравятся. И это большая победа коммерческого подхода к делу. Коммерческие компании очевидно побеждают религиозные организации по уровню своего влияния. Если человек заболел, то скорее всего он пойдет в аптеку, а не к батюшке. Если человеку хорошо, то скорее всего он поищет возможность развлечься, а не сходить в церковь. И так происходит даже в странах, которые считают себя религиозными. Раньше все было по-другому, но времена когда церковь была всевластна уже давно прошли. И в этом наблюдается главное различие между коммерческими и религиозными организациями. Не в их сути, а в той власти над людьми, которую они смогли обрести.
Коммерция может быть спокойна, время работает на них. Люди все реже и реже посещают религиозные учреждения, и все чаще приходят в торгово-развлекательные центры. А вот священникам стоило бы поволноваться. Того глядишь от паствы останется чуть-чуть да маленько. И возникнет вопрос: а зачем нам надо столько церквей? Конечно, в ближайшее время ожидать этого не стоит, но процесс идет. Вряд ли кто-то хочет дождаться времен когда что-то будет поздно менять. Так что церковным иерархам уже сейчас стоило бы подумать о том, чтобы хоть как-то привлечь людей на свою сторону, чтобы снова обрести доминирующую власть над умами людей. Интересно что они могут придумать на этот счет?
Вряд ли стоит ожидать чего-то чудесного типа плачущих икон. Ученые не дремлют и будут с интересом изучать те чудеса, которые в результате возникнут. А коммерческие компании с удовольствием примут на вооружение те методики, которые будут коммерчески оправданы. Даже если это будет воскрешение из мертвых, например. Церковь может спасти только если сам Бог встанет на ее сторону. Например, если религиозные служители смогут воскрешать из мертвых, а научного обоснования для этого найти не удастся. Но что-то Бог не торопится так поступать. Все мы помним что Иисус Христос и его ученики могли совершать чудеса, но уже сами ученики почему-то не смогли передать свой дар потомкам. Ситуация странная, но не будем зацикливаться на этом моменте. Главное что сейчас Господь дискриминацией по типу организации не занимается.
Все может обернуться даже ровно наоборот. Например, уже сейчас коммерческие компании достигли большого прогресса в области искусственного интеллекта, и новые открытия в этой области приходят все чаще и чаще. Того глядишь скоро сами ученые начнут показывать настоящие чудеса, и это будет реально последним гвоздем в крышку гроба религиозной мысли. У Бога скоро может быть даже отнята монополия на способность создавать существа сравнимые по своей продвинутости с человеком. И если Бог хочет спасти религиозную мысль на Земле, то ему стоило бы поторопиться. Кто знает насколько продвинутых существ научатся создавать люди? Религии говорят что мы созданы по образу и подобию Бога, значит изучая человека мы можем примерно представить себе на что способен сам Бог. Если люди смогут создать существо, которое превысит по своим возможностям человека, то и сам Бог станет для него существом примитивным, а это уже реальная угроза даже для Него.
И если вы религиозный человек, то вам стоило бы обратить свои молитвы к Богу, чтобы Он наконец-то наделил некоторых людей способностью совершать настоящие чудеса, как это было во времена Иисуса Христа и Его апостолов. Так как вы должны понимать что вы сейчас находитесь на проигрывающей стороне. Если же вы не религиозны, то я вас поздравляю! Скоро можно ожидать грандиозное шоу, которое всем нам будет очень интересно.