Рассказ на одну остановку

38. Хорошая девочка

Деревенские все попрятались по домам, и только одна из лошадей таскала по площади возле таверны мёртвого всадника, нога которого застряла в стремени.

Оказав первую медицинскую помощь хозяину разгромленного мною общепита, я обыскал трупы разбойников, обнаружив приличную сумму денег в серебре и меди, кучу драгоценностей, а также пару непонятных документов с яркими печатями на плотной дорогой бумаге.

Среди уничтоженных осколками и взрывом тел за мной ходила Алиса, осторожно переступая через куски плоти и лужи крови. Делала она это настолько непринуждённо, что у наблюдавшего за ней контуженого мужичка в рваном рубище и с бородой заплетённой в косу, волосы дыбом вставали. Девчонка даже тихонько напевала под нос песню, слова правда было не разобрать.

Сбросав монеты и часть драгоценностей в сумку одного из убитых, я поставил её на расколотую пополам стойку перед тавернщиком… трактирщиком, ну, в общем, вы поняли.

- Это вам в качестве моего извинения за разгром и грязь.

Всё ещё бледный, с ссадиной на лбу, но с глазами нормального размера, тот моргнул, а затем, откашлявшись, спросил:

- А если они вернутся господин?

- Так пошевеливайтесь. Уберите всё это.

- А тела куда?

- Похороните в лесу, - удивился глупому вопросу я, наблюдая за тем, как девчонка сняла с одного из мертвецов аккуратные ножны с кинжалом и приладила себе на поясок. - Спросят. Никого не было.

- А если дознаются? – настаивал хозяин таверны.

- Скажите, что мерзавцев убили Серые стражи.

Мой собеседник вздрогнул. Уж этих ребят они побаивались явно сильнее, хотя лично я ничего особенно выдающегося в них не заметил. Со спины особо не разглядишь.

- А если Стражи с меня за ложь спросят?

- Нууу, ты уважаемый я смотрю себе покоя не даёшь, - улыбнулся над трусостью мужичка ваш покорный слуга. – Придумаешь что-нибудь. Лошадей, кстати, тоже себе забери. Кроме одной.

Уж через двадцать минут мы выехали из ворот деревни и вслед нам пялились все высыпавшие из домов крестьяне. Вороного принадлежащего главарю я всё же забрал. Привязал его позади фургона.

Обаятельно улыбаясь, Алиса от души махала местным на прощание, но аналогичной реакции не дождалась. Какой-то мальчонка показал нам вслед кулак, а пожилая женщина даже плюнула.

- Перестань, - шлёпнул её по руке я.

- А чего?

- Ничего. Они всё равно не оценят. Мы для них чужаки, убийцы.

- Так это так и есть, - сказала оборотень, разглядывая носок своего сапога поворачивая ногу и так, и эдак. – Но если бы не мы их бы всех перебили.

- Если бы не мы, они не оказались бы в такой ситуации.

Девчонка звонко расхохоталась.

- Ха-ха-ха! Ты, правда, так считаешь? Да за последние полгода эти типы сожгли в окрестностях четыре деревни. Ни с того ни с сего. Без какого-либо повода и причины.

Алиса снова обращалась ко мне на «ты», но исправлять девчонку я не стал. Разумеется, она была права. Просто я был не слишком доволен, что так сильно наследил. Конечно, оставался шанс, что крестьяне ради собственной безопасности будут держать язык за зубами, но вот конфликт с таинственными Серыми стражами мне был совсем не нужен. И так препятствий достаточно, а меня дочь ждёт.

Дорога стала ещё хуже. Рытвины, ямы, ухабы теперь попадались регулярно, и нам приходилось их объезжать, пару раз даже выбираться из фургона, чтобы лошадкам было легче преодолеть препоны.

Вместо игр в разбойников королю следовало бы заняться местными магистралями. Собственно, я и не ожидал здесь дорогу из жёлтого кирпича до самого Изумрудного города.

- А почему ты живёшь в башне? – решил сменить тему разговора я.

Стайка стрижей с любопытством носилась над нами то падая вниз, почти касаясь крыльями лошадиных ушей, то взмывая вверх выше деревьев.

- Раз в месяц я превращаюсь и становлюсь опасной для окружающих, - крепко стиснула ладошки Алиса, хотя губы её продолжали улыбаться. – Не всегда, получается, контролировать себя. Хотя сейчас лучше выходит. Намного лучше.

Я впервые увидел, чтобы девочка занервничала.

- Превратившись, ты сильная и быстрая. Какая проблема добежать до деревни?

- Всё посчитано, - гордо задрала нос оборотень. – Превращение всегда начинается после двух ночи, не спрашивай почему, не знаю. Час я прихожу в себя. Даже если со всех ног брошусь в Гулл, до рассвета не успею добраться. А с первыми лучами солнца я снова хорошая, добрая девочка.

А что? Рассчитала верно, молодец. Наверняка это далось не сразу. Методом проб и ошибок.

- Ясно, - прикрикнул я на лошадей чуть не затащивших фургон в выбоину на дороге. – Но поехав со мной, ты всё дальше удаляешься от башни, то есть лишаешься возможности не убивать. Кто знает, где тебя застанет полнолуние?

Чуть помолчав, Алиса ответила, пряча глаза:

- Ты свяжешь меня или запрёшь где-нибудь. Я доверяю тебе.

Произнесено это было так искренне, что я даже не нашёлся что сказать. А ведь слова на языке вертелись.

А девчонка продолжила, от волнения сглатывая окончания:

- Я уже почти три года ни с кем нормально не говорила. А тут ты. Мне просто хочется пообщаться и всё. Я уйду, но можно немного попутешествую с тобой?

Если бы она знала. Не самую подходящую компанию ты себе выбрала. Бросив на Алису короткий взгляд, моя персона вздохнула, спросив невпопад.

- А где твои родители? Не отвечай, если не хочешь.

Вся она превратилась в напряжённый комок, но на этот раз глаза не спрятала и смотрела на меня открыто.

- Всё нормально, могу рассказать, - тише, чем обычно, нахмурившись, ответила девчонка. - Я убила своих родителей и сестрёнку. Разорвала их на части. Они думали у меня простуда и жар… а у меня был укус. Испугалась и не рассказала им. Думала, пройдёт. Наступило полнолуние и…

- Понял, не продолжай, - злясь на самого себя, оборвал предложение я.

Тоже вздохнув, оборотень сунула руку в мешок полный продуктов собранных нам трактирщиком в дорогу и вытянула оттуда куриную ножку. Смахнув слезу, так чтобы я этого не заметил, девчонка начала с аппетитом поглощать белое мясо.

В психолога решил поиграть? Вот и что мне теперь с ней делать? Чем дальше, тем больше всё запутывалось.

Дорога забирала круто вправо, и мы уже дважды проезжали мимо перекрёстков и деревянных указателей, отмечавших путь к столице.

Неожиданно за поворотом прямо посреди пути мы увидели мёртвую лошадь. Умерла коняга не от старости, а от арбалетного болта, снёсшего ей полголовы. Ну вооот… начинается.

Чуть дальше на обочине валялась перевёрнутая бричка и какие-то вещи, выпавшие из маленького сундучка.

- Пятеро, - прошептала Алиса, всё ещё продолжая жевать. – Трое пахнут кровью, а двое… они боятся.

Треньк! - звук спущенной тетивы арбалета ещё не замолк, а я уже столкнул девчонку с козлов и бросился по обочине дороги, на источник звука, используя листву как маскировку.

Стрелок встав на колено, прятался под кустом калины. Заметил он меня слишком поздно. Дрожа от боли убийца перед смертью увидел только вонзившийся в сердце гоблинский кинжал и руку, заткнувшую ему рот. Подняв уже готовый к новому выстрелу арбалет (надо же какой ловкий, тут ведь опыт нужен), навёл его на крадущуюся к нашему фургону парочку архаровцев вооружённых ножами.

Уже положив палец на спусковой крючок, я увидел как идущий последним преступник бесшумно исчез в густой растительности. Что-то словно втянуло его за собой. Даже пикнуть не успел. Не иначе добрая девочка постаралась.

Товарищ пропавшего заозирался, занервничал и тут его не слишком мужское поведение оборвала выпущенная мной толстая стрела с ромбовидным наконечником буквально пробившая дыру в груди.

Схватив за руку мертвого стрелка, я вытащил его на середину дороги, ибо должен был проверить зародившееся предположение.

- Алиса, третьего сюда давай!

Стена зелени раздвинулась, и мне под ноги упал мертвец с аккуратным отверстием в груди слева (на это раз грызть не стала), а затем возникла и улыбающаяся рожица оборотня.

- А зачем?

- Не задавай глупых вопросов.

Теперь все трое лежали передо мной. Одинакового роста, возраста, бородки клинышком, лосинки, пуленчики, но самое главное, это тёмно-синее камзолы с маленьким погончиком на плече справа.

- Что? – непонимающе уставилась на меня девчонка, видя моё недоумение. – Поясни.

Присев рядом с трупами я обратил внимание, что если приглядеться, на эполете можно было даже различить какие-то корявые значки.

- Они что в форме?

- Неужели это правда, Алевтина Григорьевна?

- Конечно, Сашенька. Вот же документы, всё перед вами! А это копии из секретных архивов НКВД. В 1963 году я ездила в Москву, добилась чтобы мне выдали доступ. Столько нервов потратила, слёз. Две недели провела в поисках нужных бумаг.

- Но это же сенсация! Об этом надо кино снимать… я не знаю… кричать на каждом шагу! Хотя бы Девятого мая!

- Я пробовала добиться для членов группы Сосновского и её командира звания героев Советского Союза. Родственникам было бы приятно и люди бы об их подвиге сразу узнали, но мне, к сожалению, отказали.

- Почему? Они же спасли тысячи жизней? Женщин, детей!

- Знаешь Сашенька… чиновник из министерства обороны принимавший меня в своём кабинете сказал, что… что…

- Что он сказал?

- Сказал, что группа Сосновского и сам капитан… оборотни.

* * *

- Я не буду это одевать! Я нацистские шмотки на себя не надену!

- Не ной. У тебя и внешность подходящая - высокий, голубоглазый блондин. Ну прямо истинный ариец!

- Горлов, рот закрой! Ты как я, только глаза серые! Я лучше в своём комбезе, мышкой…

- Шведов! Не умничай! Одевай я сказал! Я тебе приказываю! Ты осназовец или кто?

КЛАЦ!

- Что за шум, а драки нет?

- Здравия желаю, товарищ капитан! Да вот, Шведов не хочет в немецкую форму переодеваться!

- Почему Кирилл?

- Да мерзко всё это… я после этих гадов…

- Ты прав, мерзко. Это ты точно подметил. Зотов, сержант, подай мне пожалуйста вещи.

- Они наших… а мы словно крысы будем рядиться в их шкурки!

- Я понял, Кирилл, понял. Успокойся. Давай я тебе объясню зачем мы надеваем на себя эти мундиры, плащи, сапоги, каски… вон даже железные кресты, автоматы свои здесь оставим… всё не просто так. Всё для дела.

- Какого дела?

- Шведов, ты обнаглел?! Старший по званию тебе приказывает…

- Всё нормально, старший лейтенант. Все должны понимать. Еремеев, Миша, поправь мундир вот тут… ага… именно так они и носят. Что касается дела… то наш контакт клянётся, что сегодня утром в N-ск в комендатуру штандартенфюрера Граббе прибудет несколько документов. Но нас интересует только один из них – приказ с пометкой «срочно» о немедленной ликвидации жителей города. Поголовно всех без исключения. Это станет своего рода показательной акцией, а может есть и ещё какая-то причина. Не знаю, врать не буду.

- Ничего себе!

- Вот те раз.

- Это точно?

- А я не удивлён.

- Гады!

- Так вот, документ секретный дубликатов не имеет. Я связался с местным подпольем, те в свою очередь с партизанами, которые через двое суток обещают организовать полномасштабную акцию и увести горожан с собой.

- Куда в лес?

- Лучше в лес чем в землю, сержант.

- Но это будет только через двое суток!

- Верно старлей. Через двое суток.

- … кажется я всё понял, товарищ капитан.

- Что ты понял, Шведов?

- Мы должны уничтожить документ пока ему не дали ход.

- Да, Кирилл, и людей его прочитавших. Это даст горожанам…

- Время.

- Верно, Зотов. Время.

* * *

Капитан Сосновский;

Старший лейтенант Макаров;

Лейтенант Еремеев:

Младший лейтенант Горлов;

Старшина Шведов;

Сержант Зотов.

- Вот они. Группа ОСНАЗА которая превысила свои полномочия и напала на комендатуру города уничтожив тридцать девять нацистов, штандартенфюрера Граббе, штурбанфюрера Лойзе и гауптмана Кринга.

- И злополучный документ.

- И документ. Полтора часа вели бой. Их расстреляли из танка, когда поняли, что так обезвредить не получается.

- Герои спасшие тысячи человек. В уме не укладывается. Пожертвовали собой, а про них забыли!

- Если точно Сашенька, то двенадцать тысяч триста одиннадцать человек. И меня.

- Вас?

- Да, я тогда была девочкой и ничего почти не понимала. Только постоянно всего боялась.

- Я не знал, Алевтина Григорьевна. Правда… не плачьте! Вот возьмете платок, водичку.

- Я никому и не говорила. Спасибо большое Сашенька. Уже всё хорошо. Но знаешь что…

- Что Алевтина Григорьевна?

- Я добьюсь, обязательно добьюсь… я должна.

* * *

- Dringende Nachricht für den Standartenführer!

- Wer sind Sie? Stellen Sie sich vor!

- Dafür ist keine Zeit...

БАХ! БАМ!

- Шведов, Зотов за мной на третий, в кабинет полковника! Макаров, Еремеев, Горлов - второй этаж!

Крак!

- Lieutenant! Was leisten Sie sich?!

- Ну что суки?! Не ждали?

ТРА-ТА-ТА-ТА-ТА!

ГЛОССАРИЙ:

· Dringende Nachricht für den Standartenführer! – срочное донесение для полковника.

· Wer sind Sie? Stellen Sie sich vor! – Кто вы? Представьтесь!

· Dafür ist keine Zeit... – На это нет времени.

· Lieutenant! Was leisten Sie sich?! – Лейтенант! Что вы себе позволяете?!

37. Земляки

Собрав с трупов всё полезное и скидав тела в небольшой овражек, поросший дикой малиной, мы двинулись дальше. На арбалетчика я, кстати, глянул. Алиса просто перегрызла ему горло.

Погода наладилась, солнце стало припекать, а в воздухе плели восьмёрки озорные стрижи. Любимая Лизина птичка. На десятый день рождения дочь даже попросила меня купить ей футболку с её изображением. Полгорода тогда обегал, а потом махнул рукой, купил белую маечку и заказал в издательстве печатать на ткани выбранного заранее рисунка. Получилось отлично.

Доча всё-всё об этих птицах знала. И что за жизнь они преодолевают огромные расстояния, и что скорость развивают под сто семьдесят километров в час, и гнёзда охраняют стаями, гоняя хищников, а также что могут, есть и пить в воздухе, рассекая небо по нескольку часов кряду без отдыха…

- О чём думаешь? – вопрос оборотня прервал приятные для меня воспоминания.

- Не твоё дело, - зло бросил я, словно пощёчиной ожёг девчонку. – И на будущее, обращайся ко мне на Вы, пожалуйста.

Алиса, было, улыбнулась, но поняв, что мне не до шуток недовольно пробубнила:

- Договорились. А называть мне вас как? Ваше Величество?

- Так же как и все здесь - Полковник.

Спустя час нам стали всё чаще попадаться перекрёстки, идущие по обочине люди и ковылявшие по ухабам телеги. Дорога становилась всё хуже, что указывало на то, что пользовались ей активно и регулярно.

- Впереди город?

- Нет, деревня, но довольно большая – Гулл. Я туда иногда захаживаю, - ответила оборотень, что-то старательно разжёвывая.

- Сожрать кого-нибудь?

- Очень смешно, - сдвинула бровки девчонка. - Я вообще-то убиваю разумных только, чтобы защититься.

- В случае со мной тоже?

- Ты влез в мой дом – безапелляционно заявила она.

- Извини, не заметил в окнах занавесочки и коврик для ног у входа.

Деревня и правда оказалась большой. С фонтаном, с фонтаном конечно. Куда же без него. Тут даже было несколько улиц расходившихся от площади в разные стороны. Людей много, перед лошадьми постоянно пробегали стайки детишек таких же как в Кносте, Бокте, Хорше и Бустере.

Люди на улице косились на сидевшую рядом со мной Алису. На её самодельную одежонку, растрепанные волосы и широкую улыбку которой она, не стесняясь, одаривала всех любопытствующих. Непорядок. Постороннее внимание мне совсем даже не нужно.

- Есть хочу.

- А ты вообще, зачем со мной поехала? – спросил я, понукая лошадок. - Дом бросила…

- Не знаю, - пожала плечами подросток. - С вами интересно. Пока побуду.

Интересно? Вот уж не думал, что про меня можно так сказать.

Сначала мы заехали в ближайшую лавку и купили девчонке одежонку. Она, правда, попыталась возмущаться, но почувствовав на плече мою руку успокоилась и без остатка отдалась в руки дородной тётке в зелёном платке и с усами над губой. Женщина не только, всего за пару серебряных монет, переодела её, но ещё помыла в бронзовом тазу и причесала. Подозрительно косясь на меня, та охала да ахала, разглядывая многочисленные шрамики и рубцы на худеньком теле, не подозревая, что эта девочка-припевочка может, не моргнув глазом, загрызть здорового вооружённого мужика даже не перекидываясь оборотнем.

Из дверей магазина со мной вышла опрятная девушка в синей рубахе, красном приталенном сарафане, сапожках с острым носом и аккуратно собранными в короткий хвостик серебреными волосами.

- А теперь кушать! – заявила Алиса разглядывая своё отражение в луже на земле.

Кушали мы прямо под открытым небом, усевшись за чисто выскобленный стол, располагавшийся у входа в таверну «Зелёный гусь».

Куриный бульон, свежий хлеб с овощами и кусок запечённой на углях свинины исчезали во рту Алисы с пугающей скоростью. Такая маленькая, а так много ест. Всё время что-то жуёт.

Было в девчонке что-то особенное. Нет, глаза её, даже тогда когда она улыбалась или шутила, оставались серьёзными, взрослыми, но после стольких лет и всего того, что она видела, и творила, человеком она всё равно осталась. Я не ошибался. Ваш покорный слуга видел её насквозь. Но надолго ли это? Жестокость и зло прорастают быстро.

- Вкусно! Очень вкусно, Полковник!

Моя персона кушала не торопясь, тщательно распробовав и разжевав пищу, так и усвоится лучше, и отравится местной жратвой шансов меньше.

Однако идиллия баловала меня недолго. Издалека раздались крики, стук копыт и пыль столбом

- А ну с дороги тупицы! – завопил кто-то.

Полтора десятка всадников вылетело на площадь стегая плётками нерасторопных горожан. Одеты они были точно так же как и те, чьи тела мы сбросали под кустики малины. Впрочем, господа разбойники сразу сообщили окружающим кто они.

- Мы люди герцога Делорена!

Ну, чтобы, наверное, путаницы не возникло. И всё же сидевший за соседним столом древний старичок с клюкой и повисшими до груди длинными седыми усами, склонился к мальчику-подростку рядом и заявил:

- Как же герцога, наймиты короля, вот вы кто.

Сказал дедок это вроде тихо, но пару секунд спустя арбалетная стрела сначала вышибла из-за столешницы его, а затем вонзилась в худую грудь подростка.

Не моргнув глазом с вороного коня, под стать какому-нибудь графу или герцогу, спрыгнул сухопарый мужичок лет сорока, с замотанной грязным бинтом шеей.

Пройдясь туда-сюда мимо поставленных на колени местных стражников, тот достал саблю и хакнув, рубанул одного из них по голове. Клинок застрял в черепе и этот идиот, некоторое время пытался его вытащить, забрызгавшись кровью сам и замарав «товарищей по несчастью» умершего. Наконец бросив свои бесплодные попытки, разбойник заорал:

- Я хочу, чтобы вы через час привели сюда мерзавцев убивших шестерых моих людей у Медвежьего оврага.

Люди на площади побледнели и зароптали. Женщины заплакали, а мужики нахмурились, спрятав сжимающиеся кулаки за спину.

- Если мой приказ будет не выполнен, я сожгу эту деревню, к чертям собачим!

Кивнув, отморозок прошёл мимо нас и скрылся за дверью таверны. Остальные разбойники, похохатывая, последовали за командиром, пинками выкидывая из зала немногочисленных посетителей.

Гадство. Как же всё неудачно вышло. Отправляя в рот еду маленькими кусочками, я думал о том, что совсем не хотел устраивать здесь очередную бойню, но и оставлять крестьян с проблемой, которую создали мы, не желал. С другой стороны не вмешиваться всё равно не получится. Вон, они возле выезда из ворот оставили парочку громил.

Всего в нескольких шагах от нас остывали тела старичка и его внука, как бы намекая мне, что решение уже принято, и я просто вредничаю, оттягивая неизбежное.

Алиса доела свою порцию и уже зарилась на мою, внимательно поглядывая вокруг. Мог поклясться, что волосы у неё на затылке встали дыбом. Так же как и мои.

- Доем?

Ох, что ж я маленький не сдох, – дурацкая присказка прапорщика Кибитко как нельзя лучше отражала моё настроение. Допив кружу кваса, я забросил за плечи рюкзак, предварительно вытянув из него «Бизон».

- Ты куда? – забылась Алиса, облизывая языком тарелку из-под мяса.

- Сиди здесь. За мной не ходи.

Вынув из-за пазухи пистолет с глушителем, я дважды нажал на спусковой крючок и «стражи» ворот рухнули на землю. Вот уж кто не расстроился так это их лошади, переступив через трупы, они меланхолично начали щипать зелёную, сочную травку, растущую вдоль ограды.

Кто-то вскрикнул, но ему быстро заткнули рот.

Распахнув дверь таверны, я зашёл внутрь. Здесь было на удивление светло и пахло яблочным пирогом и пивом.

- А она завизжала как свинья и бросилась из окна!

- Вот дурёха то!

- Так чего? Всё равно убили бы.

Хозяин с разбитым лицом суетился за стойкой, а лжегерцогскиеслуги вовсю трескали снедь, расставленную перед ними. Знакомые все лица. Интерес мой вызвала только парочка воинов у дальней стены. Да, именно воинов. Они выделялись среди этой гоп-компании.

Эти двое сидели особняком и не проявляли не малейшего беспокойства при виде разбойников. Они просто ели и пили. Тридцать пять-сорок лет, крепко сбитые, спортивные, уверенные движения, похожи друг на друга как братья. Чёрные дублеты, массивные серебряные цепи на шее, краги без пальцев на руках. Модные. Вооружены молодчики были палашами и кинжалами. Что ж, по виду тоже головорезы.

Бросив хозяину предупреждающий взгляд, я потопал ногами по полу, обращая на себя внимание.

- Звали?

- Ты кто? – командир стукнул глиняной кружкой по столу от чего она раскололась и обдала брызгами сидящих вокруг.

Что-то всё у него валится из рук.

- Тот, кто убил ваших людей в лесу.

Многоголосый вопль заметался под сводами помещения.

- Ага! Хватай его!

Разбойники вскочили на ноги, а я (пока они не разбежались) с оглушительным щелчком, выдернув кольцо, бросил им под ноги гранату.

- Ф1! Ложись! – заорал один из сидевших у стены воинов и повалил товарища под ловко перевёрнутый им стол.

Бабахнуло, что надо. Я заранее открыл рот и закрыл уши, но всё равно чуть оглох. Передёрнув затвор начал одиночными выстрелами добивать раненных. Хозяин «Зелёного гуся» дико вытаращив глаза, тоненько скулил за стойкой. Живой, и то хорошо.

Хрясь! – от удара ноги вылетела дверь располагавшаяся справа и ведущая наверняка на кухню или в подсобные помещения. Краем глаза я видел исчезающий в проёме чёрный дублет.

Внимание! Что-то не так.

- Чёрт!

Только сейчас я сообразил, что убегавшие кричали по-русски, назвали "Лимонку" её настоящим названием и бросился за ними. Перепугав поварих и мужичка коловшего дрова на заднем дворе таверны, моя особа выскочила прямо к воротам, чтобы полюбоваться спинами нахлёстывающих лошадей всадников и покашлять от пыли поднятой копытами скакунов. Стрелять вслед я не стал.

- Зачем вы погнались за ними? – подскочила ко мне девчонка, топнув новым сапожком. - Это же опасно!

- Кха, кха! Кажется они оттуда же откуда и я.

Выдохнув шумно воздух, Алиса подбоченилась, и огорошила меня следующим заявлением:

- Ты Серый страж? Так и знала, что с тобой что-то не так.

Смотря вслед таинственным незнакомцам, я открыл файл в голове и бросил туда первый документ.

Вот и повидались.

36. Оборотни

Пигалица прямо ждала, чтобы я начал её расспрашивать о жизни, доставшейся нелёгкой доле, убитых ею путниках и тому подобной ерунде. Ваш покорный слуга бы расспросил, проявил сочувствие или наоборот воспитывать бросился, а девчонка показала бы зубы и в лес. Модель поведения у неё такая. Расшифровать было не сложно. В общем, я оборотня удивил. Да и если честно, мне было плевать на её прошлое. Не мать Тереза я. Как она там говорила? «Господь Бог сотворил всех, каждого из нас, для дел великих и возвышенных». Ну, кто я такой чтобы оспаривать замыслы всевышнего?

Когда пришло время снова отправляться в путь, пигалица без спроса уселась рядом со мной, с вызовом взглянув мне в глаза. Прогонять Алису я не стал.

Часа три мы ехали в абсолютной тишине. Затем оборотень ловко спрыгнула с повозки и исчезла не несколько минут, вернувшись с полным подолом лесных орехов. Добытчица.

- Ты не купец, - раскалывая очередную скорлупку заявила она.

- Глубокая мысль, - грызя соломинку ответил я. - Из чего следует?

- Я не смогла тебя прикончить.

- Хм, может быть когда-то я был солдатом, а теперь стал купцом.

- Нет, - уверенно помотала головой Алиса. – От тебя пахнет кровью. Свежей кровью. Ты убил много людей.

- Ой, извини, забыл, что общаюсь с оборотнем. У ваших, наверное, феноменальный нюх?

- Какой?

- Лучший в мире.

- Не знаю, не встречала таких как я, - спокойна сказала девчонка, щелчком пальцев отбросив испорченный орех в сторону. - Но могу чувствовать всякие магические штуки.

Она обернулась и бесцеремонно откинула кусок материи, закрывавший мой рюкзак и лежащие рядом с ним вещи. Наглючка.

- Магия, магия, - потыкала она пальчиком в шпагу с ежом, и перчатки из драконьей кожи, затем повернулась ко мне и указала на гоблинский кинжал. – Тоже магия, причём чёрная, не хорошая. Да и на груди под одеждой тоже магический амулет. Но он тебе уже не нужен, можешь его выбросить. А в сумочке хранятся очень странные вещи, мне хочется от них кашлять и во рту горечь.

Последние слова были произнесены с какой-то детской обидой, и подросток даже чем-то напомнил мне дочь.

- Ещё раз тронешь мои вещи, и я тебе руку сломаю. Поняла?

- Ага, - сказала Алиса, забрасывая в рот очередной орех, - поняла дядя.

Пару минуточек мы молчали, а затем аз многогрешный сам обратился к чавкающей девчонке:

- Что значит чёрная, не хорошая?

- Такая, которая убивает своего владельца.

От услышанного я закашлялся и с тревогой посмотрел на кинжал. Собеседница моя, поняв это расплылась в масляной улыбке.

- Но тебе он ничего не сделает. Абсолютно безвреден.

- Почему?

- Странный вопрос. Ты же Искренний. Магия на вас не действует.

- А амулет?

- Он отдал тебе свою силу… или скорее научил тебя. Не знаю, как это объяснить, - нахмурила лоб оборотень, - в общем, теперь это просто металлическая висюлька. Хочешь оставь, хочешь выкини.

Небо перестало хмуриться впервые за два дня и из-за облаков выглянуло улыбчивое солнышко. Лошадки почуяв это побежали веселее.

- Почему ты не спрашиваешь про то как я стала оборотнем? Скольких людей убила?

Подхватив кончиками пальцев с детской ладошки орешек, я расколол его пальцами и с удовольствием разжевал ароматное ядрышко.

- Меня это не волнует. Это не моё дело.

- Ты странный. Ты совсем меня не боишься, - хмыкнула девчонка. - Ни капельки. Почему?

- По кочану и по капусте. Молчи или я тебя высажу.

Алиса хотела что-то сказать, даже губки вытянула, но в последний момент замерла, словно гончая на охоте и, втянув воздух ноздрями, быстро протараторила:

- Впереди засада. Шестеро. От них тоже пахнет кровью. Можем обойти их лесом.

Не было печали, так черти накачали.

- Вот ещё, не собираюсь бросать фургон, - проворчал я, напяливая на голову головной убор купца и сразу превращаясь в Рихарда Зорге.

Стоило мне лишь на мгновение отвернуться, и оборотень исчезла. Что ж, может быть так и лучше.

Динг-донг! Динг-донг! – звенели колокольчики в сбруе. Дорога, стиснутая с двух сторон густым лесом, сделала пару поворотов, и навстречу мне вышло три молодца в тёмно-зелёных куртках с капюшоном. Вооружены они были саблями и кинжалами.

Парни старались вести себя нагло, развязно, но что-то в них было нет так. Уж больно осанка прямая, морды холёные, да и пальцы перстнями унизаны с немаленькими такими драгоценными камушками. Нет, это конечно могли быть трофеи, но перстни ведь тоже носить надо уметь.

- Стой! – поднял руку мужик с пшеничными усами.

Я, напустив на себя испуганный вид прижал руки к груди и бросил поводья.

- Кто такой будешь? – властно обратился ко мне второй лицо которого полностью скрывал капюшон.

- Приветствую уважаемые, я купец из Бустера. Зовут меня Рихард Зорге. Еду в прекрасный Ферантий. Мечтаю открыть в этот изобильном городе лавку…

- Ферантий прекрасный?! – расхохотался обладатель пшеничных усов не дослушав меня. – Вот уж не слышал ничего чуднее.

Ха-ха-ха! - разбойники заржали, причём смех раздался и позади моей повозки, и с массивной ветки старого дуба впереди.

Идиоты. Тоже мне маскировка. Наверху замер стрелок с арбалетом, а из кустов позади моего фургона появилась ещё парочка мерзавцев – коренастый шатен и долговязый дрыщ с щитом за спиной.

Плохо, это не порядок. Нужно выманить их ко мне. А то будь ты хоть трижды суперспецназовцем, в спину прилетит, не обрадуешься.

- Чем могу быть вам полезен добрые люди?

Новый взрыв смеха и парочка позади сделала несколько шагов вперёд.

- Я всегда готов поделиться с достойными представителями народа. У меня много товаров, всем хватит. Может договоримся?

Ещё пара шагов ко мне.

- Что везёшь?

- Ткани, украшение, вино, – начал перечислять я, загибая пальцы. - Что желаете?

- О, вино это хорошо. С вином веселее. Доставай!

Коренастый шатен и парень со щитом встали прямо передо мной, зловеще улыбаясь.

Артисты. Наверное, это зубоскальство должно было меня напугать. Встали хорошо, вот только стрелок…

- Ну чего замер тупица? Выгружай товары.

Мельком взглянув на крону дерева, я увидел там кривляющуюся Алису. Девчонка сидела буквально в метре от ничего не замечавшего арбалетчика облизывающего сухие губы. Наверное, уже представлял, как будет пить моё вино.

Приняв заминку за попытку неподчинения, Пшеничные усы выдернул из ножен саблю, и решительно печатая шаг, направился ко мне. Один из его товарищей удерживал моих лошадей за вожжи.

- Я понял, понял, - успокоил разбойников я. - Выгружаю.

Повернувшись к пологу, за которым располагался вход в фургон, я пальцами быстро расстегнул крючки дублета на груди и, сунув обе руки за пазуху, извлёк наружу клефтские ножи. Развернувшись, метнул их с расстояния четырех шагов в разбойников. Никогда не был фанатом таких штук, да и вообще, по-моему, всё это игрушечки, но с такого расстояния промахнуться было невозможно.

Чтобы не стать жертвой стрелка, мало ли чего там девчонка придумает, я скатился с козел, прокатился под лошадьми и, вынув гоблинский кинжал, перерезал горло удерживающему вожжи противнику. Он даже повернуться ко мне не успел.

Коренастый шатен, несмотря на стремительность происходящего, сумел криком предупредить своего товарища со щитом и вместе они замерли напротив меня.

- Ты кто такой? – произнёс он, нервно дёрнув подбородком.

- Не всё ли равно?

Шатен сделал ловкий выпад саблей намереваясь поразить меня сбоку. Шаг в сторону и отбитый клинок, не удивили противника, он тут же повторил атаку пользуясь поддержкой своего товарища.

Однако худой слишком высоко поднял щит и поэтому даже не понял, как мой кинжал трижды вошёл в его плоть. Обливаясь кровью, бедняга начал падать на колени, а я, пользуясь этим, пихнул тело под ноги шатену и когда тот опустил саблю, чтобы переступить через умирающего, вонзил кинжал дважды ему в горло. Одновременно над моей головой раздался ледяной крик ужаса переходящий в хрип и бульканье.

- Это люди короля, - сказала оборотень, мягко спрыгивая сверху и выплёвывая на дорогу кровь стрелка вперемешку со слюной. – Тьфу! Тьфу!

- А я слышал, что лесные разбойники подчиняются его дядьке?

- Это не простые разбойники. Они тоже оборотни. Просто хотят, чтобы их считали людьми герцога. Нападают на одиноких путников, окраинные деревни, грабят, жгут, насилуют. Вытворяют такое, чтобы настроить местных против Делорена и тем самым сделать сторонниками правителя.

- Смотрю, неплохо разбираешься в местной политике.

- Не знаю, что это. Но в этих местах живу уже три года. Смекнула.

Ну что ж, всё понятно, не можешь победить противника, пользующегося поддержкой населения, очерни его в их глазах и твой триумф в кармане. Знаем, играли.

- А люди герцога, они какие? – спросил я Алису, вынимая метательные ножи из трупов.

- Они лучше. Но тоже готовы убивать и жечь, - бросила через плечо девчонка и уселась на своё место в фургон.

Кто бы сомневался.

Спрятав сумку с брючным костюмом нежно-голубого цвета от «Антонио Конте», узкими очками что неузнаваемо меняли моё лицо, обручальным кольцом, браслетом из белого золота с сапфирами и крутым смартфоном, в трещину под крыльцом, я взглянула на себя в кусок разбитого зеркала на стене и осталась довольна - светлые волосы собраны в хвостики свисающие по бокам, яркий, дикий макияж, что я намалевала при помощи зеркала заднего вида перед тем как спрятать свой Jaguar XF на пустыре, вызывающе короткое чёрное платье с корсетом ядовито-фиолетового цвета, разноцветные чулки с подвязками. Чокнутая сука! Такая какая есть на самом деле…

«Думаешь престижная работа, смотрящие тебе в рот сотрудники, любящий супруг, красавица дочь, дорогая машина, загородный дом, золото-бриллианты, походы в рестораны и счёт за жрачку размером в половину месячного заработка обычного работяги сделали тебя другой?» – мысленно задала вопрос сама себе я, беря в руки семнадцатизарядный пистолет «SIG Sauer Р320» и накручивая на ствол глушитель. – Да нет же, ты всё та же конченная наркоманка со сломанной психикой. Как говорил покойный инспектор Фавро? «Бывших наркоманов и убийц не бывает».

Сунув за декоративный кожаный поясок три запасных двурядных магазина с двойным стеком, я уже было поставила ногу на первую ступеньку крыльца и… замерла на месте.

- Иногда надо выпускать своих демонов! - подчиняясь какому-то наитию или капризу я вернулась к куску зеркала и приблизив свою симпатичную мордашку к покрытой грязными разводами и каплями поверхности стекла провела рукой по коже сверху вниз размазав тени и яркую губную помаду.

Так хорошо. Так я себе нравлюсь. Именно в таком виде, с разбитыми коленями, дыркой между рёбер от ножа и в клочья порванной юбке я уходила отсюда двенадцать лет назад.

Клац! - отправив патрон в патронник я без тени сомнения взлетела на крыльцо и наплевав на боль в костяшках пальцев громко постучала в дверь старым только мне известным способом: Тук-тук! Тук! Тук-тук-тук!

Удивительно, но сработало. Открывший мне дверь хмурый громила в короткой рубашке с волосатыми руками, с ребристой рукоятью пистолета за поясом, первым получил пулю в глаз. Кровь облачком окутала его голову брызнув на потресканную стену оклеенную плакатами с голыми девицами замершими в фривольных позах. Переступив через тело рухнувшее на заплёванный, покрытый окурками пол, я сделала ещё четыре выстрела: два в лысого доходягу в мешковатых штанах с обрезом на стуле и ещё пару в коренастого смуглокожего мужчину лицо которого было раскрашено словно у клоуна. В последнего стреляла с особым удовольствием. Я ни разу не промахнулась. В этом я была хороша.

Выдохнув воздух из груди и постаравшись унять сердцебиение, я словно одержимая проскандировала начало ненавидимой мной всей душой детской считалки с утра калёным железом горевшей в моём мозгу:

- Стояли звери…

- Какова дьяво…

Высунувшийся из дверного проёма слева тип в сюрреалистичном костюме то ли зайца, то ли кролика получил пулю в шею и выронив револьвер с диковинно длинным стволом в судорогах забился на бетонном полу в обрывках газет и пустых упаковках кондомов.

- Около двери…

Впереди раздались звуки шагов бегущих людей и в стену справа от меня выбивая облачко пыли и грязи вонзилась первая пуля. Совсем не страшно. Присев на одно колено, я несколько раз нажала на спусковой крючок зигзауэра наслаждаясь тяжестью оружия, его отдачей (словно спускаешь дикого зверя с цепи) и стиснув зубы выкрикнула продолжение считалки:

- В них стреляли…

Дождавшись когда два тёмных пятна в сумраке коридора рухнут на пол, я сделал ещё несколько выстрелов по неподвижным уже мишеням и сменив магазин добавила:

- Они умирали…

На лицах убитых мной мужчин тоже была клоунская раскраска. Это пособники Грока – жестокого психопата когда-то державшего в страхе половину города, а теперь просто старого, больного ублюдка неосмотрительно попавшего в местные криминальные новости.

В пол передо мной расколов плитку ударила дробь, но я была к этому готова и открыла огонь по силуэту на лестнице заканчивавшейся на втором этаже. Вскрикнув от боли, тучный стрелок обронил обрез и с хрустом ломая кости покатился по щербатым ступенькам.

Убитый мерзавец с оранжевыми волосами и красным клоунским носом был похож на того самого гада, что когда-то притащил меня в логово фарсеров. Антон, его звали Антон. Жирная мразь изгалявшаяся над беззащитной тринадцатилетней сиротой и насиловавшая меня по ночам вминая хрупкое, угловатое тельце в драный матрас, пропитывая меня своим вонючим потом, заставляя кашлять от смрадного дыхания. Он вытворял со мной такое, что забыть никогда не получится.

- Но нашлись те кто их пожалели…

БАХ! – извините, не смогла отказать себе в слабости и продырявив лоб уже мёртвого преступника вошла в коридор второго этажа. Спросите как закончил Антон? Плохо. Я тогда отомстила жердяю. Ох, как я ему отомстила…

Уже будучи наркоманкой живущей от ломки до ломки и выполнявшей любые капризы Грока (главаря безумных клоунов забавляло посылать меня к клиентам потерявшим доверие с ножом или бритвой) мне просто повезло встретить старого, битого жизнью человека, человека прочистившего мне мозги и заставившего жить. Жить по-настоящему - мечтать, любить, заботиться, давать, а не только брать. Именно тогда я приняла решения бросить всё и наплевав на опасность бежать.

Я смогла стать другой изменив имя, фамилию, реальный возраст. Даже голос и то стал иным. Смогла обмануть сама себя, верить, что стала НОРМАЛЬНОЙ! Как все, как большинство. Чёрт меня дёрнул за завтраком вместе с дочкой включить кабельный провинциальный канал и увидеть в криминальной хронике морщинистую рожу Грока.

И всё! Ледяная корка сковала моё ещё недавно горячие сердце. Воспоминание о прошлом, о пережитых мною кошмарных годах вернулись. Да так, что я готова была сама себе пулю в голову пустить. Что я только не делала, чего только не предпринимала, чтобы вернуть всё как было. Тщетно! Закрываешь глаза и снова оказываешься в этом проклятом пропитанном страданиями, болью и безумием здании. Я не могла спать, не могла есть, отталкивала от себя горячие любящие руки супруга обижая его. ОН ЭТОГО НЕ ЗАСЛУЖИЛ!

БАМ! – моя пуля отшвырнула на стену ещё одного безумного клоуна. БАМ! БАМ! – тело преступника сползло на пол смешно раскинув ноги в стороны.

Тра-та-та-та-та! - очередь из штурмовой винтовки противно застрекотала над головой и я нырнув вперёд рыбкой выдала остатки магазина, до железки, по плясавшему в конце помещения огоньку.

Дорогущий психолог пятьсот баксов за сорок минут приёма посоветовал мне закончить все дела. Так и сказал поправив очки в золотой оправе пальцами с дорогим маникюром: «Миссис Уайт, вам необходимо развязать все завязанные в прошлом узелки». Если бы только он знал, что советует мне.

- Те, кто открыл зверям эти двери! – уже почти кричала я, поднимаясь на ноги и упорно продолжая скандировать считалку.

Стремительно двигаясь вперёд, я прижималась к терявшемся в сумраке стенам коридора. Большая комната где фарсеры пытали таких же как и я девчонок, появилась справа. И хоть я знала, что она находится на своём прежнем месте в груди что-то кольнуло. Тут ломали бедных сироток, которых никто не искал, до которых никому не было дела. Одной больше, одной меньше всем плевать. «Зал сатиры», так Грок называл это страшное место, был сегодня пуст. Только грязное ржавое ведро посредине помещения и подозрительно похожие на кровь следы вокруг него.

Зачем я прилетела сюда? Наверное, внезапно поняла, что прошлое моё так и будет тянуть за собой словно каторжная цепь на окончании которой тяжёлый металлический шар. Идти ты можешь, но бежать никогда.

Откуда-то из темноты возникло сразу несколько противников. Яркий свет помещения из которого они выскочили сыграл с преступниками злую шутку. Они словно ненадолго ослепли в тёмном коридоре. Несколько пуль впилось в стену над моей головой извёсткой просыпавшись за шиворот и на волосы.

Я просто села на пол и открыла огонь. Пистолет в моих руках стрелял и стрелял пока четыре придурка не сдохло.

Мягко поднявшись на ноги, я сделала дюжину шагов вперёд и откинув массивный, хорошо смазанный засов распахнула дверь малюсенькой кладовки или «Загона» как её тут называли. Внутри кто-то жалобно плакал. Здесь на дрожащих ногах находилось шестеро молодых девушек, почти подростков. Ещё одна пытка. Ты не можешь сесть, а если сядешь будешь избит до полусмерти. Скрипнув зубами от ярости, я вспомнила как же Грок гордился своим бизнесом. «Дети куда более выгодный товар чем наркотики! Да-да, ведь каждого из них можно продавать по восемь-девять раз на дню и по цене куда большей чем амфетамин или героин!».

Пленницы с удивлением уставились на меня и тяжёлый дымящийся пистолет в моих руках. Распахнув дверь пошире, я, не зная зачем, прокричала им в лицо:

- Зверей встретили песни и громкий смех!

«Дура, только напугала их. Ничего. Быстрее уберутся отсюда восвояси».

Отбросив пустой магазин, я зарядила последний с удивлением обнаружив, что ранена в левое плечо. Жадная пуля вырвала кусочек плоти из тела. Больно не было ведь мне оставалось всего несколько шагов и последняя строчка.

Четыре раза выстрелив сквозь деревянную дверь из тёмно-красного дуба, я шагнула внутрь душного помещения без окон. Переступив через бьющегося в предсмертных судорогах стрелка на полу остановилась напротив рабочего стола, заваленного какими-то бумагами и визитками. Зажимая рукой рану на груди состарившийся и бледный Грок изо всех сил пытался рассмотреть кто же это забежал к нему на огонёк.

Его выцветшие голубые глаза напоминали мне рыбьи.

- А-агата? Это ты?

Я хотела сказать, что ненавижу его за всё что он и его люди сделали со мной, но не стала. Не стала уподобляться мстительной героине бульварных романов. Он не заслуживает моих слов и слёз.

- Никакой Агаты больше нет, - сжав губы я вытянула руку с пистолетом вперёд и открыла огонь.

Первая пуля порвала щеку главаря преступников выбив ему зубы, вторая оторвала правое ухо, две следующие разнесли голову словно спелый арбуз.

Конец. Это всё? Отбросив в сторону бесполезный зигзауэр, я посмотрела на свои руки. Руки, которые не дрожали после всего что я сегодня натворила. Чувствуя, что ледяная корка обволакивавшая моё сердце внутри трескается навсегда, я ещё раз с самого начала продекламировала ненавистную считалку обожаемую мёртвым куском дерьма за столом, вкладывая в неё совсем другой смысл:

Стояли звери

Около двери.

В них стреляли,

Они умирали.

Но нашлись те, кто их пожалели,

Те, кто открыл зверям эти двери.

Зверей встретили песни и громкий смех.

А звери вошли… и убили всех.

35. Пигалица

Если вы думаете, что я плохо спал ночью, то ошибаетесь. Отдохнул ваш покорный слуга прекрасно и никакие сны и кошмары ему не мешали. Почему? Я просто отдал приказ и чётко, по-военному, его выполнил. Ну и что, что самому себе. Сон важный ресурс, без которого мне не достичь цели, а это неприемлемо.

Ночную животинку, навестившую меня, прикрутил к стволу столетней сосны прямо напротив висельника, да так, что стягивающие её путы врезались в тело тем сильнее, чем отчаяний она пыталась высвободиться.

Приведя себя быстро в порядок (офицер всегда должен быть умыт, причёсан и опрятен), я вышел во двор башни, границы которого можно было легко угадать по остаткам полуразрушенных стен заросших шиповником, и с лёгким удивлением уставился на своего пленника. Впрочем, нет, не правильно выразился, удивляться чему-либо в этом мире я давно перестал, скорее, испытал недоумение.

Укутанная в верёвку словно в паутину старушки Шелоб, на меня уставилась девочка-подросток с огромными зелёными глазами.

- Не скажу, что сюрприз. И уж тем более не скажу, что приятный, - сказал я, вытаскивая из её рта кляп, сварганенный на скорую руку ночью из тряпки и сосновой шишки.

Полыхнув зенками, да так что хмурое утро наполнилось многоцветным сиянием (радуги нам только тут ещё не хватало), девчушка сплюнула мне под ноги комок слюны вперемешку с кровью, чешуйками от шишки и проорала:

- Я тебе сердце вырву! Освободи меня немедленно!

Голос у неё был звонкий и мелодичный от чего перезвоном колокольчиков разнёсся по округе.

- Ещё раз пигалица попытаешься так со мной разговаривать и вот этот клинок отправит тебя на тот свет, - сказал я ухмыльнувшись, указав взглядом на рукоять гоблинского кинжала торчащую из ножен. – Сразу и без предупреждений.

Глаза негодницы снова полыхнули, но натолкнувшись на моё полное безразличие потухли. Ммм, какой интересный образец, убеждать в чём-либо бесполезно. Значит, придётся показывать.

- Задам тебе всего три вопроса и если ты на них не ответишь у меня не будет повода возится с тобой, - больно схватив пальцами подбородок пленницы я развернул её голову к себе. – А если попытаешься соврать…

Та что-то зло прошептала, попыталась вырваться, но в итоге согласно кивнула.

- А если я отвечу, отпустишь меня?

- Развяжу, да.

Девчонка хотела спросить что-то ещё, но в последний момент передумала.

- Вопрос первый. Как тебя зовут?

Хмурые бровки, сморщенный лобик, прямо-таки задачку решает по математике.

- Алиса

- Хорошо. Вопрос второй. Давно это с тобой?

- Что это? – нервно дёрнула подбородком оборотень.

- Бегаешь полуголая по лесу, воняешь псиной и пытаешься напасть на одиноких путников. Достаточно ясно выразился?

- Меня укусили в шесть лет.

- То есть в таком состоянии ты пребываешь ровно полжизни?

- Мне скоро четырнадцать!

- Тон на порядок ниже. Последний вопрос. Как часто это с тобой случается?

- Раз в месяц. В заключительной фазе полнолуния.

Верёвка, перерезанная в двух местах, упала под ноги девчонке чем та тут же не преминула воспользоваться и совершила хищный прыжок в мою сторону.

Шлёп!

Звонкая оплеуха, от которой у Алисы из глаз посыпались искры отбросила подростка обратно к стволу дерева.

- В следующий раз я не буду сдерживаться и просто выбью тебе мозги. Веришь?

- Я поняла, - потирая след от пятерни на щеке, Алиса ловила взглядом каждое моё движение.

- Сомневаюсь, но теперь будешь опасаться.

Во взгляде оборотня появилось, что-то новое. Нет, она не покорилась, разве может пылающий огонь такой силы во взгляде потухнуть? Она скорее заинтересовалась. Начало положено. Макаренко моё уважение.

Передо мной была обыкновенная девчонка. Растрёпанные грязные волосы странного тёмно-серебристого цвета в которых застряли листья и репей, худое скуластое лицо с парой тонких, но длинных вертикальных шрамов на щеке справа, опускавшихся по шее до самой ключицы и огромадными глазищами, смотрящими на мир слишком серьёзно для тринадцати лет. В остальном же Алиса была обыкновенной пигалицей чуть более полутора метров ростом, острыми кулачками и нервными, порывистыми движениями. Как все подростки чуть угловатая и смешная.

Нет, так не пойдёт. Оставив девчонку на улице, я вернулся в башню и с помощью кинжала сделал из безнадёжно испорченного куска парусины что-то вроде пончо, то есть проделал в прямоугольном куске ткани отверстие для головы посередине.

Вернувшись, моя особа нашла оборотня на том же месте, где оставила.

- Надень на себя! – бросил я одёжку Алисе под ноги.

- С чего это вдруг?! – рыкнула пигалица на меня

- ТЫ забыла про то, что со мной нельзя так разговаривать?

Девчонка рывком схватила тряпки и накинула на себя. В качестве пояса я протянул её кусок веревки, которым она совсем недавно была связана.

Следующий час прошёл в абсолютном, идеальном молчании. Я снова набрал котелок воды в ручье, накопал картошки, кусты которой приметил ещё накануне, почистил и сварил вместе с оставшимся куском копченого мяса, морковкой, приправами, имеющимися в фургоне. Получилась конечно не каша из топора, но приличный супик. Всё это время Алиса ходила за мной. Ничего не спрашивала, просто смотрела, разве что иногда фыркала под нос.

Когда еда приготовилась, я налил в глиняную миску суп и протянул девчонке с куском чёрствого хлеба. Ну, извините другого не было.

Некоторое время оборотень смотрела на протянутую еду, а затем, сглотнув слюну, схватила тарелку и начала жадно есть.

Бедный ребёнок.

Моя персона кушала неспешно, я вообще не любил торопиться во время еды, для меня это был не только процесс насыщения, но и эстетического удовольствия. Лизка всегда смеялась надо мной, говоря, что я даже по тарелке еду красиво раскладываю. А почему нет?

- Ты убийца, - безапелляционно, без какого-либо вступление заявила девчонка, уминая кусок разваренного мяса который я полностью отдал ей.

- Когда я ем я глух и нем.

- Что?

- Ничего, - отрезал я, отправляя очередную ложку с супом в рот.

Хрум-хрум! Хруп!

- Почему ты меня оставил в живых? Я убила много людей. И не только людей.

Эта были очень сильные слова. Нет, серьёзно, другой на моём месте, наверное, бы ужаснулся, бросился бежать или испустил крик ужаса. Сказано это было абсолютно обыденно, скучающим тоном и от этого фраза была ещё более страшной.

- Солдат ребёнка не обидит, - сказал я, даже не повернувшись к оборотню.