Альфа
именно с данным саундтреком видео нет на пикабу,но к сожалению опять нельзя больше 3 минут,придётся в комментарии выкладывать полную версию
именно с данным саундтреком видео нет на пикабу,но к сожалению опять нельзя больше 3 минут,придётся в комментарии выкладывать полную версию
В группе А завершилась борьба, сыграны все матчи. Известны все команды, которые продолжат борьбу. Давайте подведем итоги противостояния в этом квартете.
Чемпионат Европы по футболу - Евро 2020
Группа А
12. Rally YPF Argentina 1992
22 июля 1992 года стартовал 8 этап Чемпионата Мира в Аргентине. Участникам предстояло преодолеть более 450 километров гравийных "допов". Перед стартом в Аргентине в WRC лидировал заводской экипаж "Тойоты" Карлос Сайнц и Луис Мойа. На втором и третьем месте экипажи "Лянчи" Юхи Канккунена и Дидье Ориоля.
49. Safari Rally Kenya 2001
22 июля 2001 года Томми Мяккинен заработал свой 40-й подиум и 23-ю победу вместе с Ристо Маннисенмяки на Mitsubishi Lancer Evo 6.5. Победа на ралли Сафари 2001 была последней для Группы A в Чемпионате Мира по ралли.
На второе месте приехали Харри Рованперя и Ристо Петиляйнен на Peugeot 206 WRC. Приехав на третье место первый подиум для "Шкоды" заработали Армин Шварц и Манфред Химер.
После этапа в Кении несмотря на сходы Колина МакРея и Карлоса Сайнца шотландец и испанец сохранили свои 2 и 3 строчки. Томми Мяккинен благодаря победе упрочил свое лидерство.
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509
19. Rothmans Rally of New Zealand 1988
9 июля 1988 года стартовал 8 этап Чемпионата Мира в Новой Зеландии. По скольку этап был вне зачёта для производителей, то на этап не заявилось ни одной заводской команды. Практически все участники были местными.
Организаторы приготовили для участников 40 гравийных спецучастков общей протяженностью 610 километров!
41. Rally Bulgaria 2010
9 июля 2010 года в первый и единственный раз стартовал 7 этап Чемпионата Мира в Болгарии. Традиционно эта асфальтовая гонка входила в Чемпионат Европы и проходила по горной местности близ горнолыжного курорта Боровец, однако в сезоне 2010 вошла в состав Чемпионата Мира.
Всего участников ожидало 14 спецучастков и более 300 километров "боевой" дистанции. Перед старом в Чемпионате лидировал семикратный Чемпион Себастьян Лёб, его преследовал молодой француз Себастьян Ожье.
Памяти генерала Алексея Сергеева.
Странно порой складывается наша жизнь. Жил себе московский паренёк Лёша Сергеев. Учился в школе, занимался в секции бокса, встречался с девчонками и не помышлял ни о каких героических делах. Мечтал о профессии инженера.
Почему мечтал? Да потому, что в технический вуз нельзя поступать от нечего делать. Инженерное дело надо любить, тянуться к нему. Технические дисциплины, в отличие от гуманитарных, базируются на вполне конкретных законах, исключающих двойное или иносказательное толкование. Они имеют строго определенный смысл и строго определенную формулировку. Быть может, именно доказательность, четкость и однозначность, свойственные техническим дисциплинам, и сформировали характер Алексея Сергеева.
Хотя, возможно, все было наоборот: в силу наличия именно таких черт характера, полученных от родителей (отец Алексея был инженером, мама — бухгалтером), он и поступил в технический вуз — Московский институт инженеров транспорта.
Кстати, много лет спустя командир Группы «Альфа», Герой Советского Союза Геннадий Николаевич Зайцев так и сказал о Сергееве: «В своей работе он был очень дотошным, порой даже слишком. Кому-то это нравилось, кому-то — нет. Кому-то он казался слишком жестким, для кого-то был неудобным. Но все понимали, что это в интересах дела».
В институт Алексей Викторович поступил и успешно его закончил по специальности «Мосты и тоннели», после чего по распределению попал в Метрострой. Было это в далеком 1977 году. Проработал Алексей Сергеев в Метрострое до февраля 1981 года, когда ему поступило предложение, от которого, как говорится, нельзя было отказаться: перейти на работу в органы государственной безопасности. Точнее, отказаться можно, но Сергеев каким-то внутренним чутьем понял, что это то дело, о котором он, быть может, подсознательно мечтал всю жизнь. И он согласился и ни разу потом не пожалел о своем решении.
И начались для Алексея Сергеева отнюдь не романтические будни чекистского сотрудника одного из московских районных отделов Управления КГБ СССР по Москве и Московской области.
В это же время проходило становление подразделения «А», которое было создано секретным приказом Председателя КГБ СССР Юрия Андропова от 29 июля 1974 года. Первый набор составлял тридцать человек. Перед ними были поставлены серьезные задачи по проведению специальных операций по предотвращению террористических актов, нейтрализации террористов, освобождению заложников и т. д.
В 1982 году новый поворот судьбы: Сергеев решает стать сотрудником Группы «А» Седьмого управления КГБ СССР. За плечами ее бойцов уже было немало славных дел, главные на тот период — три командировки в Афганистан, участие в операциях «Шторм-333» (штурм дворца диктатора Амина) и «Байкал-79» (захват стратегических объектов в афганской столице). Служить в этом подразделении стремились многие, но преодолеть строжайший отбор удавалось единицам.
Из воспоминаний Героя Советского Союза, командира Группы «Альфа» Геннадия Зайцева: «У меня было правило: с каждым потенциальным сотрудником я лично встречался и беседовал. Убежден, что необязательно съесть с человеком пуд соли, как говорит пословица, чтобы понять, кто он. Я всегда старался понять, что за человек передо мной, в ходе первой же встречи. Беседу я начинал с одного вопроса: «Вы знаете, что служба в этом специальном подразделении сопряжена с опасностью для жизни?». И смотрю на человека. Если он затушуется или замнется с ответом, то я, как правило, заканчивал беседу и отвечал отказом кандидату. Такой же вопрос я задал и Сергееву. Не помню, что он мне ответил, но, поскольку он стал сотрудником Группы «Альфа», ответ его был правильный».
С началом войны в Афганистане численность Группы «А» была увеличена в несколько раз. Зная, что эта служба сопряжена с риском для жизни, в «Альфу», однако, устремился поток комитетовской боевой молодежи — те, кто был готов и хотел жить особой жизнью, для которой создан и подготовлен далеко не каждый сотрудник спецслужб.
«Впервые я увидел Алексея в спортивном зале на Петровке, 26 в середине лета 1982 года, — вспоминает полковник Александр Михайлов. — У 1-го отделения Группы «А» проходила тренировка по рукопашному бою. В паре с Алексеем работал Михаил Сидоров, тогда уже признанный боец по рукопашному бою.
Со стороны было видно, что Алексей раньше занимался боксом. Жесткий, резкий — энергия так и выплескивалась через край. Михаил что-то объяснял, показывал, поправлял и просил еще раз повторить.
Осенью того же года я был зачислен в 1-е отделение Группы «А». Совместные выезды на стрельбища, работа в тире, тренировки в спортзале дали возможность присмотреться друг к другу и сблизиться.
Лёша — человек целеустремленный, глубоко порядочный, прямой, который не боялся говорить правду в лицо, поэтому кому-то не нравился. Но мы подружились… подружились крепко, «на всю оставшуюся жизнь».
За годы нашей дружбы (а это более тридцати лет) все было — и споры, когда каждый из нас отстаивал свою позицию, и раздражение, и недомолвки, но никогда это не давало нам право перейти грань дружеских отношений, взаимопонимания и взаимоуважения. Потому что дружба родилась в Группе «А», проверилась, утвердилась и окрепла в боевых операциях и жизненных ситуациях», — отмечает полковник Михайлов.
Стоит добавить, что за взрывной характер коллеги прозвали Сергеева «Динамитом».
ТБИЛИСИ. «КРОВАВАЯ СВАДЬБА»
Первым серьезным испытанием для него стало участие в операции по освобождению заложников в Тбилиси в ноябре 1983 года. Тогда семь отморозков из числа золотой молодежи сымитировали свадьбу, пронесли в салон самолета четыре нагана и две учебные гранаты с боевыми запалами и захватили самолет с 58 пассажирами и семью членами экипажа.
Бандиты вели себя дерзко, жестоко: пять человек были убиты, двое получили тяжелые ранения. Учитывая крайне сложную ситуацию, в Тбилиси прибыли сотрудники Группы «А» во главе с Геннадием Зайцевым.
Были сформированы три группы захвата. Той, которой предстояло действовать из пилотской кабины, руководил Владимир Зайцев, группу с правого крыла возглавил Владимир Забровский, группу с левого крыла — Михаил Головатов.
Сергеев был в третьей группе. Врывавшийся первым с левого крыла Игорь Орехов (Сергеев шел за ним вторым) потом вспоминал: «Пока лежал у люка, продумал каждый свой шаг. «Сейчас я вскочу, выбью люк. У самолета Ту-134 два люка, которые выходят на крыло, значит, между ними салонная перегородка… Здесь я должен упасть, встать… Будут сложности с пассажирами, которые сидят у люка…»
Но в жизни оказалось все по-другому. Пассажиров на этих местах не было, спинки кресел оказались опущенными вперед, и люк упал в другую сторону.
Падаю в проход, вскакиваю. Дым, ничего не вижу. Тут еще ребята со всех сторон пошли. Поднимаю забрало каски. Понимаю, что попал в начало второго салона, где были пассажиры. В салоне темно, небольшая подсветка. Крики, стоны. Мы тоже кричим: «Где? Где?» Пассажиры показывают: «Вот они».
Мне достался один из бандитов, раненый в шею. Он сидел в третьем ряду салона, у прохода, и контролировал ситуацию. А порядок такой: если кто-то тебе попался, работаешь с ним до конца. Boт я и работал…»
После захвата преступников и освобождения пассажиров (при штурме из них никто не пострадал) Алексей Сергеев вместе с другими сотрудниками проводил тщательный досмотр салона самолета на предмет установки взрывного устройства.
ЗАХВАТ В УФЕ
В 1986 году в аэропорту Уфы был захвачен самолет с 76 пассажирами и пятью членами экипажа. Террористами оказались двое солдат, служивших в роте специального сопровождения судебных органов. Они «устали от нападок офицеров» и решили угнать самолет, чтобы сбежать из страны. По пути в аэропорт расстреляли милицейский наряд ПМГ, убив двух сотрудников.
Особенностью предстоящей операции было то обстоятельство, что дезертиры во время своей службы принимали участие в антитеррористических учениях, изучали устройство воздушных судов и способы проникновения в самолет. Поэтому они представляли, что предпримет спецназ. Дезертиры были основательно вооружены: ручной пулемет, автомат Калашникова, снайперская винтовка Драгунова и 220 патронов.
Группа «А» совершила посадку в уфимском аэропорту утром 20 сентября. Стали продумывать варианты захвата. На стоявшем рядом самолете бойцы отрабатывали новый, не применяемый никогда ранее, даже на тренировках, вариант. Сняв каски, бронежилеты и оставшись без оружия, они репетировали скоростной штурм самолета. Вскоре стало известно, что двое террористов, Мацнев и Ягмурджи, потребовали себе наркотики.
Получив «дурь» и выпив три ампулы, Ягмурджи уснул. Мацневу же стюардессы Елена Жуковская и Сусанна Жабинец подсунули чашку, слив туда оставшиеся ампулы. Мацневу стало плохо. И в этот момент группа захвата из пилотской кабины ворвалась в салон самолета. Раненый Мацнев успел сделать несколько выстрелов в атакующих, но ответным огнем был убит Виктором Блиновым, Ягмурджи — ранен в ногу.
«В ходе переговоров разъяснили, что при стрельбе нарушена герметизация салона, — вспоминал на страницах «Спецназа России» подполковник Евгений Исаков. — Поэтому, если они не отказываются от намерения вылететь за границу, необходимо перейти в другой самолет (где предварительно разместились сотрудники Группы «А») или ремонтировать этот. Бандиты дали согласие на ремонт с наружной стороны и разрешили допустить в салон одного специалиста. После того, как на борту побывал подполковник Коцаго, мы направили к лайнеру группу захвата в количестве шести человек. Естественно, под видом «ремонтной бригады». В нее вошли В. П. Гришин, М. Я. Картофельников, А. В. Ларин, М. А. Сидоров, А. В. Михайлов и А. В. Сергеев. Они установили стремянку у пилотской кабины, возле правого и левого крыльев и у заднего грузового отсека, т. е. в местах возможного проникновения в самолет. Подогнали трап. Однако бандиты, передумав, отказались впустить «специалистов» — и потребовали убрать трап».
Своими действиями «техническая бригада», в которую входил и Сергеев, под видом активного ремонта лайнера, рискуя жизнью, усыпила бдительность террористов.
За участие в этой операции Алексей Сергеев получил свою первую боевую награду — медаль «За отвагу».
Как и все в подразделении, в 1980-х годах он прошел так называемую боевую стажировку в Афганистане, когда по решению руководства КГБ было решено обкатать этой горячей точкой весь личный состав Группы «А».
ОПЕРАЦИЯ В САРАТОВЕ
10 мая 1989 года во время прогулки в изоляторе № 1 города Саратова четверо уголовников захватили двух женщин-контролеров, а затем еще и двух несовершеннолетних подследственных. Забаррикадировавшись, бандиты потребовали четыре пистолета, 10 тысяч рублей, транспорт и возможность выезда за пределы области.
Местными властями было принято решение удовлетворить требования бандитов. Дальнейшие события напоминают плохой боевик. Бандиты на «Рафике» вырываются в Саратов, долго петляют по улицам, а когда в машине заканчивается бензин, совершают разбойное нападение на владельца «Жигулей», захватывают еще одну заложницу.
Этот ночной кошмар продолжается пять часов. В итоге преступники отрываются от преследовавших их машин милиции и скрываются в квартире знакомых одного из бандитов, взяв в заложники ее обитателей. Обнаружить их удалось совершенно случайно: бандиты, которые, очевидно, плохо представляли, что делать, послали сына знакомого за водкой. Тот и позвонил в милицию.
Дом срочно был оцеплен. Однако в силу беспомощности местных органов правопорядка действовать пришлось сотрудникам Группы «А». Из Москвы прилетели бойцы во главе с Героем Советского Союза Виктором Карпухиным. Им предстояло сделать то, что они еще никогда не делали в СССР: штурмовать квартиру с заложниками и террористами.
Бойцы с помощью специального альпинистского снаряжения спустились с крыши и буквально влетели в окна захваченной квартиры, забросав преступников имитационными гранатами. В это же время вторая группа вышибла дверь тараном и ворвалась в квартиру. Через несколько секунд заложники были освобождены.
Все участники операции были отмечены руководством страны и КГБ СССР. Алексей Сергеев — орденом Красной Звезды и знаком «Почетный сотрудник Госбезопасности».
Командир Группы «А» Геннадий Зайцев (справа) перед строем сотрудников. Где‑то среди них и Алексей Сергеев. 1980‑е годы.
СУХУМИ. ШТУРМ В СУБТРОПИКАХ
Лето 1990 года. Столица Абхазии жила своей неспешной курортной жизнью. Однако весть о том, что группа уголовников захватила изолятор временного содержания, взяла заложников из числа персонала и выпустила из камер 68 подследственных и осужденных, мгновенно разносится по городу. Положение усугублялось еще и тем, что в изоляторе находилось более трех тысяч стволов, изъятых у населения.
Ситуация вокруг ИВС оставалась напряженной вплоть до 13 августа, когда в Сухуми прилетели 22 сотрудника Группы «А» и 31 боец «краповых беретов» под командой Сергея Лысюка. «Альфовцев» возглавлял Виктор Карпухин.
После проведения переговоров с террористами стали ясны и их требования: подать вертолет и РАФ. Виктор Карпухин разделил своих людей на три штурмовые группы. Первой, во главе с майором Михаилом Картофельниковым, с трех точек предстояло работать по автобусу. Вторая группа во главе с майором Михаилом Максимовым, подорвав одновременно люк на четвертом этаже, должна была ворваться и блокировать последовательно третий и второй этажи. Третья группа, куда входили «краповые береты», «зачищала» первый этаж изолятора с выходом на второй этаж.
Накануне развязки бандиты, как уже говорилось, потребовали микроавтобус марки «РАФ-2203». Пришлось спешно вносить коррективы в план проведения спецоперации. Подобрали машину, специалисты из МВД «мазнули» пластитом внутри салона, спереди и сзади. Как только «Рафик» тронется и доедет до заранее определенного места, последует радиосигнал и — взрыв, взрыв! Убить не убьет, но шок вызовет.
За руль микроавтобуса уселся зэк в противогазе, и «Рафик» тронулся с места. Сильный грохот, ошеломляющая вспышка. Микроавтобус катится дальше… Во дворе гремят отвлекающие взрывы. БТР перекрывает арку, отрезая террористам путь к бегству. Такова была общая картинка того, что происходило.
Несмотря на внезапность случившегося, самые матерые бандиты успели опомниться и начали с остервенением палить с двух рук. В общей сложности по «альфовцам» было сделано двадцать четыре выстрела. Действуя с разных сторон, бойцы принялись высаживать окна — кто молотком, кто зубилом.
«По условленному взрыву мы выскочили из своих замаскированных позиций и увидели, что «Рафик» движется в сторону ворот изолятора, — рассказывает Александр Михайлов. — Нам пришлось бежать за ним. Расстояние? Далековато уже было. Как оказалось, не сработало взрывное устройство спереди машины, водитель нажал на газ. Увидев нас, террористы открыли огонь. Но они не ожидали, что атаковать их будут с разных сторон».
Евгений Первушин рывком открыл водительскую дверь и буквально выдернул бандита с его места. Воспользовавшись этим обстоятельством, Игорь Орехов первым ворвался в микроавтобус и в прыжке, через кресло водителя, накрыл собой двух стрелявших бандитов.
Алексей Сергеев откатил дверь салона, и внутрь «Рафика» бросился Владимир Елисеев. Прежде, чем все было закончено, главарь террористов навел пистолет на майора Картофельникова… Выстрелить ему помешал Владимир Кузнецов, крутанувший руку главаря. Так получилось, что главарь вооруженного бунта Прунчак сам продырявил себе грудь.
Одновременно с захватом микроавтобуса грянули взрывы у торцевой двери здания и на люке, служившем входом на четвертый этаж. Сергей Лысюк возглавил группу, прорывавшуюся в изолятор через запасной вход с торца здания. После комбинированного штурма изолятор был зачищен.
Сухумская операция не имеет аналогов в отечественной и в мировой практике. Имеется в виду применение подразделений спецназа для освобождения захваченных бандитами заложников в учреждениях уголовно-исполнительной системы. По словам генерала Геннадия Зайцева, операция в Сухуми «по праву считается классикой», и он не сомневается, что «на ее примере будут учиться многие поколения российского спецназа».
Эта была одна из последних операций по освобождению заложников, в которой Алексей Сергеев принял участие в качестве сотрудника Группы «А». На этот раз грудь офицера украсил орден «За личное мужество».
«ОН ДАВАЛ НАМ, МОЛОДЫМ, ФОРУ»
После распада СССР «Альфу» ждали непростые времена. Ее хотели расформировать, переподчиняли, пока наконец в 1995 году вновь не вернули «на Лубянку».
К 1991 году Алексей Сергеев фактически уже был старожилом Группы «Альфа»: все-таки за плечами девять лет безупречной службы! Он набрался боевого и организаторского опыта. Поэтому неудивительно, что в 1992 году руководством было принято решение назначить его заместителем начальника 5-го отдела Управления по борьбе с коррупцией и контрабандой Министерства безопасности РФ.
«Я пришел в КГБ в 1987 году, работал в отделе технического наблюдения, — вспоминает вице-президент Фонда ветеранов «Вымпел-Гарант» Александр Толстов. — Мне часто приходилось выезжать с сотрудниками Группы «А» в различные командировки, где я и познакомился с этими смелыми людьми очень близко. С Алексеем Сергеевым мы сошлись на афганской «почве»: я в Афганистане служил срочную, а он там бывал в командировках. Я гордился тем, что знаком с этими ребятами, которые принимали участие в серьезных операциях.
В 1992 году я встретился с Сергеевым вновь. Он в звании подполковника стал заместителем начальника 5-го отдела Управления по борьбе с коррупцией и контрабандой. Руководителем отдела был нынешний начальник Центра специального назначения ФСБ России Александр Тихонов. С 1992 года мы с ним работали практически вплотную. Нас было всего семь человек. Он был очень целеустремленным руководителем, прагматичным. Его отличительной чертой было то, что он, заранее предвидя конечный результат, таким образом организовывал нашу работу, что у нас не было потерь. И мы малым количеством сотрудников решали серьезные задачи.
В 1995 году прошла очередная реорганизация. Мы стали называться 12-м отделом Управления экономической контрразведки ФСБ. Занимались также и незаконным оборотом наркотиков. Алексей Сергеев стал его начальником. В свои сорок лет он служил образцом хорошей физической подготовки, давая нам, молодым, фору. Не было такого, чтобы Алексей Викторович стоял и командовал. Он обязательно показывал, заставляя нас оттачивать каждый элемент», — отмечает Александр Толстов.
Обстоятельность, с которой Алексей Сергеев подходил к воспитательному процессу, наилучшим образом характеризовала пословица, которую приписывают мудрому Конфуцию: «Посылать неподготовленных воинов на войну значит предавать их».
Одной из серьезных операций, проведенных Управлением экономической контрразведки, была нейтрализация известного вора в законе, одного из главных наркобаронов России Павла Захарова по кличке Паша Цируль. Кроме того, в течение многих лет он был держателем воровского «общака» Москвы и Подмосковья, что свидетельствовало о его высоком статусе в криминальном мире.
В декабре 1994 года, в одну из ночей, Павел Захаров был арестован. Обнаружили его не сразу. Он прятался в подземных кулуарах своего особняка, которые выводили прямо в московскую теплотрассу. Здесь же были сделаны пыточные камеры для пленников — должников вора. У Цируля нашли пистолет ТТ и две обоймы к нему в подкладке плаща.
Воровское сообщество организовало кампанию по защите Цируля. Были предприняты попытки подкупа следствия, давления на него через депутатов, прессу и бизнесменов. Однако они оказались напрасными, так как в январе 1997 года Цируль умер в камере СИЗО «Лефортово».
«ХАРАКТЕР У НЕГО БЫЛ ВЗРЫВНОЙ»
В конце 1995 года круто изменилась и личная жизнь Алексея Сергеева. Под новый год он познакомился со своей будущей женой — Еленой. В июне 1996 года состоялась свадьба. У обоих это был второй брак, и уже были дети.
Вспоминает жена Елена Сергеева: «Я хорошо помню нашу первую встречу. Было это в Новый год. Меня пригласила моя подруга. Сказала, что хочет познакомить с очень хорошим человеком. Он мне понравился. Как заправский тамада, вел наше небольшое застолье. Был общительным. Конечно, все его настоящие качества проявились позже, когда мы стали встречаться, а потом и поженились. На свадебное путешествие мы съездили в Италию. Ухаживал он красиво и обязательно дарил мне цветы. Он был очень хлебосольным человеком. Для друзей ничего не жалел.
Что касается его профессии, когда мы познакомились, я была страшно далека от этой сферы и сначала не понимала всей степени ответственности за то, чем он занимается. Но когда поженились, когда он стал ездить в командировки, пришло чувство опасности. Но я никогда не слышала от него, чтобы он хотел поменять свою профессию. Мы вообще на эту тему старались не говорить.
Он любил кататься на горных лыжах и меня научил. Катался всегда наступательно. Любил большой теннис. Болел за наших футболистов. Причем именно за наших, а не за какую-нибудь конкретную команду. Любил париться с друзьями. И обожал облепиховый чай. Характер у него был взрывной, но быстро отходил. Вообще, он сочетал в себе все мужские качества. Был волевым человеком, всегда добивался своего. У него не было ни одного ранения».
КОМАНДИР ССО-УСО
16 июля 1999 года в результате объединения отделов специальных операций ФСБ России и 3-го отдела Службы по борьбе с незаконными вооруженными формированиями и бандитизмом УФСБ России по Москве и Московской области создается Служба специальных операций ФСБ. Ее возглавил Валентин Григорьевич Андреев. Алексей Сергеев стал его заместителем.
Рассказывает Герой Советского Союза Геннадий Зайцев: «Когда было принято решение о формировании Службы специальных операций, то на должность заместителя ее начальника рассматривали кандидатуру Алексея Викторовича Сергеева. Валентин Григорьевич Андреев уже был утвержден начальником Службы. Он спросил меня, как я отношусь к тому, что Сергеева назначат заместителем начальника Службы. Я его рекомендовал на эту должность с чистой совестью. Тем более что он мог передать новой Службе богатый опыт «Альфы». Я всегда ратовал за то, чтобы сотрудник шел на повышение. Алексей Викторович этого заслуживал».
По словам Александра Толстова: «Московская группа, как мы ее называли, значительно нас усилила. Там были грамотные и многофункциональные ребята. Они сами находили дела и вели их разработку. Сергеев сплотил нас. Он не стал делить сотрудников на своих и не своих. На задания посылал всегда смешанные группы».
В 1999 году генерал Валентин Андреев был назначен начальником Управления «А», а Алексей Сергеев возглавил Службу специальных операций.
«Мы буквально не вылезали оттуда, работая вахтовым методом, — описывает тот период генерал Андреев. — Вообще, вторая «чеченская» кампания помогла структурам, входящим в Центр, осуществить боевое слаживание. Бывало, что в республике одновременно находилось сразу три подразделения по линии «Альфы», «Вымпела» и ССО. Часто они привлекались под конкретную задачу и сообща успешно ее решали. Работали без оглядки и знали, что друг друга не подведем. Вторая кампания позволила сработаться, понять друг друга. В Чечне старшими поочередно оставались то руководитель «Альфы», то «Вымпела» или ССО».
24 апреля 2008 года Служба была преобразована в Управление специальных операций ЦСН — для оперативно-боевого сопровождения оперативно-розыскной деятельности органов ФСБ. Поскольку перед УСО были поставлены новые задачи, его личный состав пополнялся, в том числе и за счет сотрудников «Альфы» и «Вымпела».
«Нас было около шестидесяти человек, — уточняет Александр Толстов. — Все были одержимы работой. Сергеев за нас стоял, что называется, горой. Он требовал от руководства для нас специальное обмундирование. Помню инцидент со снайперскими прицелами. Они были очень дорогие, и нам давать их не хотели. А нам ехать на операцию, и под задачу они были крайне нужны. Не знаю уж, каким образом, но Алексей Викторович выбил для нас эти прицелы, что потом стало причиной зависти «Альфы»».
Помимо профильных задач личный состав УСО обкатали боевыми командировками на Северный Кавказ. Не обошлось и без невосполнимых потерь. Среди погибших — майор Александр Атрощанка, подполковник Вячеслав Сахнов, капитан Борис Лукашов, майор Сергей Ашихмин. Заместитель начальника УСО, начальник 2-го отдела полковник Коккинаки «скоропостижно скончался при исполнении воинского долга».
Генерал Алексей Сергеев оставался во главе УСО даже будучи тяжело больным. Руководство Центра специального назначения не сочло возможным увольнять в запас, пусть даже и с положенными в таких случаях почестями, заслуженного командира. Это правильное решение с благодарностью было воспринято родными Алексея Викторовича и его сослуживцами.
ПОСЛЕДНЕЕ ЛЕТО
Август 2017 года. Николо-Архангельское кладбище. Мемориал Спецназа России. В этот день тут было много суровых мужчин с цветами. Все они, бывшие и действующие сотрудники Группы «Альфа» и УСО, руководители ЦСН, пришли проститься со своим другом, сослуживцем и командиром, Офицером. Речей было немного. Говорили скупо. В смерть Алексея Сергеева не верилось.
«Алексей Викторович был по жизни человек скромный, бессребреник, — говорит вице-президент Ассоциации «Альфа» Владимир Елисеев. — Всем, что у него было, он с радостью делился с близкими и друзьями. Радел за честь своего подразделения, заботился об обеспечении его всем необходимым. На службе Алексей никогда не мирился с ролями «заднего плана», но всегда стремился на передний край, в гущу опасности. Поэтому принимал самое активное участие в оперативных мероприятиях, проводимых подразделением.
Уже потом, покинув «Альфу» майором и поступив на службу в другое спецподразделение, он достиг впечатляющих высот в военной карьере. Однако так и не изменил своего отношения к друзьям и до конца оставался для нас тем самым сотрудником Группы «А», которым он когда-то пришел в подразделение… Мне никогда не доводилось слышать от него недоброе слово о ком-либо. Вечная ему память! Мы всегда будем помнить о нашем боевом товарище».
Среди наград Алексея Сергеева — ордена Мужества, «За заслуги перед Отечеством» III и IV степени с изображением мечей, «За военные заслуги», «За личное мужество», Красной Звезды, восемь медалей, в том числе «За отвагу». Он — «Почетный сотрудник Госбезопасности».
По словам президента Ассоциации «Альфа» Сергея Гончарова, он и его товарищи хотели навестить Сергеева в госпитале, но тот отказался категорически: «Хочу, чтобы вы меня помнили прежним, каким я был, а не каким стал…»
Как говорят друзья Алексея Сергеева, своими делами, поступками и отношением к порученному делу он доказал, что «жизнь прожита не зря». Он в жизни многое успел, многое сделал — вот только не успел уйти в отставку и наконец-то отдохнуть.
Автор: ВЛАДИМИР СЕМИРЯГА.http://www.specnaz.ru/articles/252/18/2778.htm
1970‑е годы. Третий слева — Сергей Гончаров.
Благодаря таким офицерам, как Сергей Кувылин, нынешнее Управление «А» имеет мощный фундамент, заложенный в советский период. В коллаже использована фотография,
опубликованная в журнале «Братишка»
В октябре 2017 года семьдесят лет исполнилось ветерану Группы «А» КГБ-ФСБ подполковнику Кувылину Сергею Васильевичу. Его выслуги лет в системе госбезопасности вполне хватит на несколько иных биографий, спокойных и размеренных.
Проверка боем.
Он пришел в Группу «А» в феврале 1978 года из Службы «Д» 7-го управления КГБ. Это был второй набор в подразделение, переживавшее время активного роста. За плечами Кувылина была срочная служба в Германии, затем 401-я спецшкола, которую, кстати, окончили многие сотрудники «Альфы», и Высшая школа КГБ (в просторечии «Вышка»).
В тот год Группа перебазировалась в новое помещение в Щетининском переулке. Когда-нибудь обязательно будет составлен путеводитель по памятным местам Группы «А», в который войдут, в том числе, и эти скромные, но милые сердцу образцы столичной топографии.
К 1979 году Группа была готова выполнять любые задачи, связанные с освобождением заложников. И, как оказалось, не только с этим. Штурм дворца Амина явно не вписывался в основной профиль подразделения.
Вспоминая о начале «Шторма» в афганских горах, Кувылин констатирует: «Имела место несогласованность в действиях. Мы еще не успели отъехать, я как раз двери в БМП закрывал, а «Шилка» вдруг открыла по дворцу огонь. Фактор внезапности был потерян».
Причина, по которой «Шилки» продолжали лупить по дворцу, была проста. Во время выдвижения к Тадж-Беку один из БТРов перевернулся, и его командир забил эфир призывами о помощи. На какой-то момент связь со всеми подгруппами оказалась прервана. Запасной вариант — сигнальные ракеты — не подействовал: «Шилки» бьют, разноцветные огни летят во все стороны. Сигнала не заметили.
…Когда слушаешь рассказы реальных участников тех драматических событий, которые на следующий день официально объявят «Вторым этапом Саурской (т. е. Апрельской) революции», то, перенося услышанное на бумагу, не хочется перемежать их своими комментариями сегодняшнего дня, — неуместными, быть может, и излишними.
Сергей Васильевич вспоминает: «Садимся, а в БМП людей под завязку. Все с полной боевой выкладкой, в бронежилетах. Смотрю — бежит полковник Бояринов Григорий Иванович, начальник КУОСа: «Ребята, ребята, меня забыли! Куда мне сесть?» (Я его немного знал, когда учился в Высшей школе КГБ.) Пришлось мне спиной к дверям сесть. Короче, разместились кое-как. «Товарищ полковник, вот здесь кнопка — рычаг будете открывать, а то я не дотянусь». — «Добро, добро».
Едем. Вдруг слышу какой-то дробный стук: «Двигатель, что ли, застучал?» Оказалось, осколки и пули. По броне. И чем дальше — тем чаще. (Потом, после боя, я фальшборт на нашей машине осмотрел — решето, хоть макароны отбрасывай!) Вдруг остановка. Никто не знает: вылезать нам, не вылезать. Командир БМП, офицер из «мусульманского батальона» ГРУ, у которого имелась связь, кричит: «Сидеть!»
…Когда мы выпрыгнули из БМП, грохот стоял страшный. Трудно было понять, откуда стреляют. Казалось, со всех сторон. Смотрю — Егорыч (как мы между собой звали Зудина) побежал и залег у какого-то железобетонного постамента. Я упал напротив. Лежим, а дворец метрах в двадцати от нас. Как уцелели в эти первые минуты, представить трудно. Если глядеть с верхних этажей дворца — идеальные мишени. Быстро кончились патроны, Зудин еще один магазин подбросил…»
У Тадж-Бека Кувылин получил тяжелую травму ноги, чудом избежав смерти под гусеницами нашей БМП, «ослепшей» от огневого удара афганцев.
Узел связи.
«Остался я с одним пистолетом, — продолжает рассказ Сергей Васильевич. — А что с ним делать? Пополз к Зудину. Он лежит без сознания, но — как живой, будто спит. Потрогал — нет, не шевелится. «Егорыч, — говорю, — если ты меня слышишь, вникай: вот тебе пистолет, кладу в кобуру». Руку его поднял и на кобуру положил. Взял его автомат, а сам думаю: лежать под огнем — все равно убьют. Приподнялся и поскакал на одной ноге к центральному входу. Когда в двери проскакивал, видел там Емышева — рука в крови, сидит, прижав ее к животу, бинты размотались. Мне тогда показалось, что он в живот ранен и кишки вывалились.
Очнулся в вестибюле, на полу. Ребята потом говорили, что видели меня убитым. (Карпухин рассказывал, что через меня, как через мертвого, перешагнул.) Сверху вестибюля круговая лестница на второй этаж ведет, оттуда гранаты бросают, из пулеметов так и сыплют. Я отполз в сторонку. Поднимаюсь, смотрю — справа коридор, и оттуда как раз наши ребята выходят. То, что наши, а не афганцы, понял по белым повязкам на рукавах. Видимо, не разглядели они меня, что ли, и в горячке один очередь в мою сторону запустил и гранату следом метнул. «Ну вот и конец», — успел только и подумать. Рухнул за диванчик. Не «для войны» такой диванчик — шелком обтянутый. Рвануло. Чувствую, вроде живой. Вскочил, заорал: «Е… вашу мать!» Впрочем, выяснять отношения было некогда: бой не ждет.
А тут Бояринов подбегает, с пистолетом: на голове каска, лицо в крови. Руки забинтованы, тоже в крови.
— Ну что, надо узел связи взрывать.
— Наших-то нет никого, я один остался.
— Теперь нас двое, пошли вдвоем.
Опираясь на автомат, пошел. Хорошо, недалеко было — добрались. Шнуры повыдергивали, телефоны разбили. Бояринов говорит:
— Нет, Серега, так не пойдет, давай гранатами забросаем.
Покидали туда гранат, дверь закрыли. Рванули, как надо. И Бояринов побежал на второй этаж. Я остался перекрывать коридор. Это было за несколько минут до гибели Григория Ивановича.
В конце коридора была металлическая винтовая лестница. По ней наши ребята не должны были идти, но я, на всякий случай, кричал: «Миша!» Это был наш условный сигнал (Миша и Яша — имена командиров «Грома» и «Зенита», Романова и Семёнова — Авт.). Прибежали Карпухин с Берлевым. Берлев остался со мной, залег в противоположном конце коридора, а Карпухин поднялся на второй этаж. Там по-прежнему шел бой».
К месту будет эпизод, рассказанный Николаем Васильевичем Берлевым: «…Вдруг откуда-то из-за поворота выскакивает гвардеец, метров с десяти дает очередь. Прострелил у меня в автомате ствольную прокладку и магазин. Патроны вылетели… А гвардеец стоял, испуганно смотрел на меня: как же так, он стреляет, а я не падаю. Остекленевшие такие глаза, они и сейчас стоят передо мной: темно-карие, даже коричневые, сам — смуглый. Я на какую-то секунду оторопел, потом сообразил, что патрон у меня остался в патроннике, и уже автоматически в доли секунды вскинул автомат и выстрелил. Гвардеец упал.
Я сел и стал собирать патроны. В это время подбежал ко мне Сергей Кувылин, спросил: «Дед, в чем дело?» — и отдал свой двойной рожок. Я его пристегнул к автомату и стал дальше выполнять задачу. После того, как мы ворвались во дворец, и появились первые потери, пришло какое-то остервенение — «косить» всех…»
«Ты живой!»
Вся операция «Шторм-333» в районе Дар-уль-Аман заняла всего сорок минут с небольшим. «Запомнил я слова, сказанные мне Романовым (командир группы «Гром»), — я только вышел из дворца, когда все кончилось, а Михал Михалыч смотрит на меня, будто я с того света вернулся, и говорит с радостным изумлением:
— Ой, Серега, ты живой!
Я тоже порадовался вместе с ним. Потом нас отправили в медсанбат, который был устроен в прежней казарме. Уложили на кровать: нога распухла, ботинок пришлось разрезать.
Принесли Пашу Климова. Он ноги к животу прижимает:
— Пить, пить…
Смотрю, солдат тащит ему кружку.
— Куда он ранен? — спрашиваю солдата.
— В живот, — отвечает.
— Что же ты ему воду суешь, он же сразу умрет. Нельзя.
Тогда солдат намочил вату, смочил Паше губы. Уже в посольстве врачи сделали мне качественную перевязку, отправили на рентген. Оказалось, что я получил два осколочных ранения — в руку и ногу. Да кровь шла ртом… Я тогда, в горячке, не придал этому значения, думал — прикусил там что-то, а потом выяснилось: третий осколок, совсем маленький, пробил щитовидную железу и застрял в трахее. Прошло целых двенадцать лет, прежде чем его извлекли хирургическим путем.
Отношение к нам в посольстве было самое хорошее. Помогали участием и вниманием жены сотрудников: накормили, сигареты принесли. До рассвета некоторые ребята не дотянули — вынесли одного, другого…
А утром всех в автобус и в аэропорт. По улице продвигаемся, смотрим: кто с афганским флагом на танке едет, кто — с белым. Где свои, где чужие? Будут стрелять, не будут? Всюду вооруженные автоматами мужчины. Наш водитель то и дело из окна автобуса белым полотенцем машет. В общем, доехали до аэропорта, там погрузили нас в самолет — и курсом на Ташкент».
Сарапул. Захват в школе.
За участие в штурме дворца Амина старший лейтенант Кувылин получил орден Красного Знамени. Потом в его жизни была «боевая стажировка» в Афганистане, свидетельство тому — медаль «За отвагу», а там и горячие точки, разгоревшиеся уже на территории собственно СССР. Но прежде была операция, первая такого рода в нашей стране, когда террористы взяли в заложники детей. Целый класс. До Беслана оставалось двадцать с лишним лет.
19 декабря 1981 года двое рядовых срочной службы из 248-й мотострелковой дивизии Уральского военного округа, Мельников и Колпакбаев, покинули пост, прихватив с собой два автомата Калашникова со 120 патронами. Согласно заранее продуманному плану, беглецы заявились в близлежащую школу № 12 по улице Горького — якобы для розыска противотанковых мин, которые, по их словам, откопали и спрятали школьники. Им поверили. Поднявшись на второй этаж, дезертиры ворвались в помещение 10-го класса, где Колпакбаев дал очередь в потолок. Так заложниками оказались 25 школьников и учительница.
Весь ход той операции детально описан в книге Героя Советского Союза Геннадия Николаевича Зайцева (глава «Захват в Сарапуле»), вот лишь небольшая выдержка из нее: «До штурма оставались минуты, когда Мельников открыл дверь и вышел из класса. Ближе всех к нему находился сотрудник «Альфы» С. В. Кувылин:
— Ты чего?
— Мне капитана Орехова…
Кувылин обернулся и посмотрел на меня: как, командир? Я отрицательно покачал головой.
— Орехов ушел.
— Нет, я требую капитана.
Стараясь говорить как можно спокойнее, Кувылин сделал шаг в сторону растерявшегося бандита:
— Ты автомат-то бросай…
Мельников что-то пробормотал, но в ответ услышал:
— Бросай оружие.
Террорист, опять ставший дезертиром, так и поступил: бросил автомат и, резко захлопнув дверь, скрылся в классе. В тот же момент из-за укрытия выдвинулись наши сотрудники. Захват занял считанные секунды. Когда в 5 часов 26 минут бойцы «Альфы» ворвались в класс, Мельников стоял бледный, как мел, а Колпакбаев злобно усмехался, вскинув автомат. Хотел ли он открыть огонь на поражение, или так просто для устрашения поднял оружие, неизвестно. «Калашников» у него тут же выбили, надели наручники и положили на пол».
В 1992 году обладатель знаков «Почетный чекист» и «70 лет ВЧК-КГБ» подполковник Кувылин вышел в отставку. И, хотя его «иконостас» и наградное оружие — напоминание о той жизни, которую не вернуть, вместе со страной, ушедшей в небытие, — пока он и представители этой «железной когорты советского литья» по-прежнему на виду, мы будем помнить лучшие черты той закатной эпохи. И иметь удовольствие общаться с ее лучшими представителями.
Автор: Федор Бармин
С. В. Кувылин с боевыми товарищами. «Прибой». 29 июля 2015 года. Фото Н. Олейникова
Конкурс мемов объявляется открытым!
Выкручивайте остроумие на максимум и придумайте надпись для стикера из шаблонов ниже. Лучшие идеи войдут в стикерпак, а их авторы получат полугодовую подписку на сервис «Пакет».
Кто сделал и отправил мемас на конкурс — молодец! Результаты конкурса мы объявим уже 3 мая, поделимся лучшими шутками по мнению жюри и ссылкой на стикерпак в телеграме. Полные правила конкурса.
А пока предлагаем посмотреть видео, из которых мы сделали шаблоны для мемов. В главной роли Валентин Выгодный и «Пакет» от Х5 — сервис для выгодных покупок в «Пятёрочке» и «Перекрёстке».
Реклама ООО «Корпоративный центр ИКС 5», ИНН: 7728632689