Русские блины с икрой, маслом, сметаной, сливками, молоком, вареньем и медом, 1972 год
ИСТОЧНИК - здесь собрали лучшие фотоснимки времён СССР.
ИСТОЧНИК - здесь собрали лучшие фотоснимки времён СССР.
Удачи всем девчонкам я искренне желаю! Бойтесь пятницы-расслаблятницы. И с 8 марта.
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509
ТГ УЛеД
Скрестивший свои ручищи на груди староста нервно мотнул головой влево. Его волосы, собранные сзади в конский хвост, хлестнули вперёд, после чего упокоились на плече. Двое мужиков достали факела, насыпали в стальные чаши какую – то зеленоватую смесь из мешочков с пояса. Двое других с помощью огнива подожгли содержимое. Из факелов начал быстро – быстро валить густой зелёный дым. Несущие их резво подшагнули ближе к Крегу и Хуману так, чтобы основная часть дыма летела на них. Молодой вор и его напарник от едкого запаха надрывно закашляли, замахали руками, глаза у обоих заслезились.
— Катализатор оборота?! Кхе – кхе, кхм! — парень по запаху сразу узнал снадобье. — Вы что, кха – кха, думали: мы – оборотни?!
На последнем слоге, он, от невыносимо мерзкого запаха, а ещё от того, что слизистую вполне ощутимо щипало, повалился боком на землю, умудрившись сначала осесть на колено, а только потом накорениться, подобно тонущему в море кораблю. Его горе – компаньон к тому времени уже лежал ничком, покашливая.
— Отставить! — гаркнул староста.
Два соседних с факельщиками милиционера, те самые, что поджигали смесь, тут же залили чадащие чаши водой из фляг. Дым практически в тот самый миг утих.
Хуман и Крег медленно поднимались с земли. И тот и другой утирали слёзы, сопли уже перестали течь, кашель почти прекратился, лишь изредка каждый издавал приглушённое: "кхе – кхе". Молодой вор недовольно уставился на главу Нахлыста. В воздухе повисло напряжённое молчание. Парню показалось, что, от его негатива по отношению к поступку жителей деревни, пространство вокруг начинает сгущаться, а может – это просто ещё не утихло действие катализатора.
— Во – первых, разрешите представиться, староста деревни Нахлыст – Руперт Губер. Во – вторых, от имени всей деревни и от себя лично, искренне, — мужчина сделал особое интонационное ударение на этом слове, — прошу прощения за данный поступок! Я прекрасно понимаю, как такое выглядит для вас со стороны, и что вы не прочь отвесить мне и моим молодцам пару – тройку хороших оплеух, но давайте мы сойдёмся на том, что вы побудете здесь добрыми гостями, откушаете, переночуете за наш счёт и получите провизии в дорогу забесплатно?!
Староста неожиданно сменил хмурое выражение лица на лучезарно – добродушное. Распростёр руки, будто бы пред ним предстали давние знакомые, которых он не видел много лет.
— Ну как, согласны, парни?
Помешкав, Хуман ответил разом за себя и за Крега.
— Идёт, заодно расскажете, что тут у вас твориться, — вор кивнул в сторону телеги, чтобы напарник взял лошадь под узцы и повёл её за ними внутрь.
— Поведаю за трапезой, обязательно! Пройдёмте, пройдёмте!
Процессия устремилась в Нахлыст. Руперт и Хуман во главе, и Крег с телегой и лошадью замыкающими.
Деревню пересекали крест – накрест две реки: Арк и Мар. Их воды поделили её на четыре почти равные части, соединённые между собою большими каменными мостами. Большинство крестьянских домов, что видел Хуман по дороге, были построены из кирпича. Сами жители, хоть и вели себя как обычно, ходили напряжёнными – это сразу бросалось в глаза. Молодой вор ловил то тут, то там косые взгляды. Люди быстро осматривали их и так же быстро отводили взор куда – то в сторону. Матери оттаскивали, в некоторых случаях прямо за шиворот, ребятню, которая всё хотела разглядеть новоприбывших. И самое главное: повсюду их преследовала рыба. Рыба вялилась, под деревянными навесами, закрытая лёгкой черной тканью от мух. Маленькие рыбёшки забили своими тушками все пространство низеньких бочонков, из- под крышек некоторых из них торчали хвостики. Парню показалось, что это краснопёрки. Ушлые кошки так и норовили стащить парочку речных лакомок, пока никто из хозяев улова не видит. Если удавалось слямзать желанную рыбёшку, животное, под бурную ругань и потрясание ему вслед кулаком, бежало незамедлительно прочь, стараясь забиться в такое место, где его не достанут люди, сторожевые собаки или сородичи. Крестьяне, конечно, хорошо следили за порядком, псы помогали им в этом, но не раз вертлявые создания, прямо у них у всех под носом, умыкали улов. У кого – то непосредственно во дворе на костре, в котле, готовилась уха. Хуману начало чудиться, будто умопомрачительный аромат проникал через ноздри прямо до желудка, начавшего урчать. Наконец, дошли до дома старосты.
Строение отнюдь не являло собою верх роскошности. Обычный, ничем не примечательный, средних размеров, просторный одноэтажный кирпичный дом. Не смотря на то, что он принадлежал аж целому главе не самой последней в регионе деревни, жилище сие не шло ни в какое сравнение с теми роскошными особняками богачей, которые Хуману и его товарищам доводилось грабить. По распоряжению старосты, лошадь отдали на попечительство его личного конюха, заверив владельцев в лице обоих воров, что он мастер свого дела. Телегу откатили глубже во внутренний двор, поставив рядом со складом. Эскорт из милиции мгновенным указом был распущен, лишь три человека остались дежурить около дома. Два на обход придомовой территории и один на главном входе. Молодой вор, входя в дом, про себя отметил, что выделил бы больше людей для охраны первого лица деревни. Благо, насколько он видел по пути сюда, недостатка в вооружённых людях, готовых к бою, Нахлыст не испытывал.
Гостей разместили в специально оборудованной под эти нужды комнате. Хозяин объяснил, что при постройке дома он попросил строителей соорудить таковую, как раз под случаи, когда приходится временно принимать людей, которым сегодня – завтра в дорогу. Всяких посыльных и тому подобное. Перед тем, как отворить дверь, Хуман подумал:
— «Пыльно там, скорее всего. Не каждую неделю же у него гости. Наверно, раз в полгода – год.»
И был приятно удивлен, увидев, как неправ оказался.
— Жёнушка убирает, по моему наставлению, раз в неделю. В субботу. Тут должны главенствовать чистота и порядок, а то – это уже какое – то неуважение к гостям дорогим будет, хех! — воодушевлённо пояснил Руперт, из – за их спин. — Располагайтесь тут пока, а я накажу благоверной накрыть на стол. Заодно и насчёт бани распоряжусь, а то, небось, с самого города нормально не мылись – всё в реках да в реках. Минут через десять за вами подойду!
— Премного благодарны вам, достопочтимый господин, за такое радушие! — Хуман почтительно поклонился, приложив правую руку к сердцу.
Крег молча последовал примеру напарника.
— Тут без господ, ребятки! Мы люди хоть и зажиточные, но простые, не королевских кровей, даже близко! — староста выставил вперёд ладонь. — И, всегда пожалуйста! А сейчас, вынужден откланяться!
Мужчина захлопнул за собой дверь.
— Так. Здесь. Ничего. Не. Красть, — чеканя каждый слог, вполголоса, приказал Хуман, когда звук удаляющихся от двери шагов стих.
— Понял, понял! — тут же ответил Крег, нервно оглядывая их новое временное обиталище.
Комнатушка была достаточно уютной. Пара заправленных кроватей, а между ними, под широким окном, письменный стол с креслом. Пустующий шкаф без дверцы стоял по левую сторону от входа, за изголовьем кровати. Разложили вещи достаточно быстро. За отведённые старостой десять минут успели сходит к телеге, чтобы взять сменную одежду. Перед тем, как позволить гостям зайти в баню, Руперт живо сплавил их грязные вещи своим прачкам. После купания, они чистые и свежие пошли наконец – то в просторную гостиную на обед. Прямо перед входом, Хуман крепко ухватил Крега за запястье и, наклонившись, тихо – тихо, так, чтобы слышал только он, зло прошептал:
— Только, сука, попробуй за обедом рыгнуть или пёрнуть – голову прям там отрежу нахуй! И похуй, что староста рядом будет! Не в трактире сидим, держи манеры! Понял меня, блядь?!
Тот активно испуганно закивал.
Посередине стоял длинный дубовый стол. Столешница, похожая на растянутый овал, покрывалась гигантской белой скатертью с замысловатой кружевной бахромой по краям. На ней уже ждали подоспевших едоков разные явства, список которых пополнялся бегающей на кухню и обратно слегка полноватой женой Руперта. Тёмно – русые волосы она завязала в пучок на затылке. Потёртый, такого же цвета, как скатерть, фартук шевелился на зелёном платье в такт движениям. Ходила женщина быстро. Посуду с едой ставила или переставляла, если ей что – либо не нравилось, достаточно проворно.
— Марта, ты что же, не присоединишься? — радостный Руперт вопросительно поднял бровь.
— Нет, дорогой, у меня ещё шитье, ещё на рынок надо сходить и куча всего ещё. Прошу прощения у гостей, но надо, надо идти поскорей, а то как оно там всё без меня! — жена старосты торопливо поставила очередной кувшин на стол и поспешно удалилась, на ходу развязывая фартук.
— Работящая моя голубушка! Поэтому её и выбрал, ибо сам без дела сидеть не люблю! И никому не советую! Угощайтесь! — он схватился за тот самый кувшин, что только что поставила на стол Марта.
Крег и Хуман тоже приступили к трапезе. Как по сигналу, они отлили себе в красивые деревянные кружки с ручкой и вырезанной сбоку мордой зверя: медведь у Хумана и волк у Крега, сок из таких же глиняных сосудов.
— «Яблоневый. Яблоневый сок приследует меня весь последний месяц...» — задумчиво улыбнулся молодой вор, глядя как его посуду с весёлым журчанием заполняет светло – жёлтая субстанция.
— Думается мне, дорогие мои, что у вас сейчас будет куча вопросов. Можете начинать их задавать, но только по очереди! — глава деревни поднял указательный палец вверх, другой рукой он ухватился за куриную ножку. — Кто первый? Ты? Ты?
Он вопросительно раскачивал зажаренной на углях конечностью домашней птицы то в сторону Крега, то в сторону Хумана. Воры переглянулись. Хуман выразительно посмотрел на подручного, и тот понял, что ему лучше промолчать.
— Начнём самого животрепещущего, горячего, как прекрасные блюда на этом столе, вопроса, милсдарь Руперт, — Хуман потянулся к блюду с куриными ножками, взял себе три и положил оттуда же картошки с укропом. — Когда у вас завёлся оборотень?
— М-м-м-м! — староста жевал нежное, сдобренное специями мясо, думая, как ответить. — Около трёх месяцев с бестией мучаемся.
— Это волколак? Котолак? Крысолак? — парень отпил из кружки.
— Волколак, Арен, волколак. Сам суку эту видел.
— Он один или орудует стая? — вор взял с соседнего подноса чесночных гренок.
— Мы не уверены, но похоже, что один.
Крег вовсю уплётал котлеты. Ел аккуратно, по – людски, как наказал компаньон. Хуман, до того как очутиться в зале, гадал, какой процент от всех блюд будут составлять блюда из рыбы. Он надеялся, что не менее пятидесяти – шестидесяти. И не прогадал. Рыбные котлеты, наряду с котлетами мясными, из говядины, как молодой вор понял, попробовав их, солёная селёдка в рассоле, вяленый окунь, явно под золотистое, светлое пиво в маленьком бочонке, подле которого пристроился черпак. Поднос с красными жареными раками, рядом с рулетом из свинины.
— Я вижу – хорошо жить на пересечении рек, — парень, с улыбкой на лице, обвёл носом все кушанья на столе.
— О-о-о-о! Ещё как! — воодушевлённо воскликнул староста. — Речной промысел – один из наших основных источников дохода, наряду с кузнечным ремеслом, гончарным делом и продажей овощей и фруктов. Вы бы знали, сколько рыбы в год мы поставляем в близлежащие города! У-у-у-х! Деревню – то не зря при основании назвали "Нахлыст"! А вы, ребятки, чем занимаетесь?
Он посмотрел на Крега, тот непринуждённо взглянул на Хумана.
— «Пусть ответит по легенде, а то буду постоянно за обоих говорить, и это вызовет ненужные подозрения,» — парень едва заметно подмигнул напарнику, не открываясь от поедания рака.
Продолжение здесь: https://author.today/work/259899