Кафедра зоологии

В 1901 году в Сибири состоялась палеонтологическая экспедиция. На реке Березовка (приток Колымы, Якутия) ученые нашли тушу самца мамонта, которая отличалась потрясающей сохранностью. В ротовой полости животного даже обнаружили травинки, которыми питался зверь тысячи лет назад.

Мамонт был специальным образом обработан и выставлен на обозрение в музее Зоологического института в Санкт-Петербурге, а его мясо... якобы было приготовлено и подано на ужине в честь великолепной находки. Местные газеты широко освещали этот необычный ужин. Согласно СМИ, участники ужина отмечали, что мясо было нежным и вкусным.

Другая известная история, связанная с употреблением в пищу древних животных, сохранившихся в вечной мерзлоте, связана с американским Клубом первооткрывателей (The Explorers Club), который базируется в Нью-Йорке. В этот клуб входят ученые, путешественники, исследователи со всего мира (среди россиян, например, его членом является Н.Н. Дроздов). Каждый год этот клуб устраивает ужины, которые в том числе славятся необычными блюдами. В 1951 году, как сообщали некоторые источники, подали мясо мамонта, найденного в вечной мерзлоте на Алеутских островах. Все участники ужина съели по кусочку, и как пишет The Christian Science Monitor (журналист этой газеты был членом клуба), "отправились по домам, удовлетворенные пищей из ледникового периода".

Однако среди СМИ, освещавших ежегодный ужин Клуба, тут же обнаружились несовпадения. Первоначально в меню был указан не мамонт, а гигантский ленивец - мегатерий, также представитель плейстоценовой фауны. Упомянутая выше газета The Christian Science Monitor почему-то исказила этот "факт".

История внезапно получила продолжение спустя 65 лет.

Один из членов Клуба первооткрывателей, Пол Грисволд Хоуз, куратор одного музея в Коннектикуте, не смог присутствовать на ужине, но очень хотел иметь образец мяса мегатерия в качестве экспоната в своем музее, так как экзотические блюда на ежегодных мероприятиях Клуба стали почти легендарными. Тогда организатор ужина Уэнделл Филлипс Додж отправил Хоузу образец мяса, поместив в этанол и подписав "мегатерием".

В 2001 году этот препарат попал в Музей естественной истории при Йельском университете. Он вызвал немалый интерес у студентов и преподавателей - ведь это был кусочек "того самого блюда". Аспиранты Йельского университета Мэтт Дэвис и Джессика Р. Гласс (авторы статьи, которая позже вышла в журнале PLOS One) решили исследовать кусочек мяса - выделить ДНК и проанализировать его.

Это было непростой задачей, поскольку мясо, кроме того, что имело возраст около 5 тысяч лет, было приготовлено. Если бы анализ подтвердил, что образец - часть мегатерия, то это значительно расширило бы известный ареал этого зверя до самых Алеутских островов. Но оказалось, что это был не мегатерий.

Более того, это вообще было не млекопитающее, и даже какое-либо другое вымершее животное. На ужине Клуба первооткрывателей в 1951 году подали мясо... зеленой черепахи (Chelonia mydas), рептилии, существующей и в наши дни. Ее мясо всегда считалось деликатесом. Сейчас ее участь незавидна: статус вида - "вымирающий"; в середине прошлого же столетия численность была еще стабильна.

Несмотря на то, что эта история существовала как миф десятилетия, она оказалась не обманом, а шуткой Уэнделла Филлипса Доджа (организатора ужина). Лишь впоследствии вспомнили его слова; во время мероприятия он описывал странную историю находки ленивца, а затем добавил, что он, "возможно, обнаружил зелье, при помощи которого можно превратить, скажем, зеленую черепаху в гигантского ленивца". Тогда этим словам не придали особого значения. Исполнительный директор Клуба Уилл Роузман сказал, что он "доволен исследованием".

Что касается истории с ужином в Санкт-Петербурге, то еще в 1929 году палеонтолог И. П. Толмачев писал в "Трудах Американского философского общества», что это выдумка и отмечал, что замороженное в течение десятков тысяч лет мясо «совершенно невкусное» с «невыносимым гнилостным запахом».

Представляется, что мясо, пролежавшее так долго, пусть и в условиях вечной мерзлоты, вообще невозможно приготовить. Дело в том, что мышечная ткань со временем перерождается в жироподобное вещество (адипоцир), которое при нагревании просто растекается (и кроме того, обладает скверным запахом). Кстати, известно, что некоторые народы севера в XVIII-XIX веках при случае кормили своих собак мясом мамонтов. Сами они его, конечно, в пищу не употребляли. Из достоверных случаев, когда человек пробовал мамонта, можно упомянуть документальный фильм "Генезис 2.0" (2018), в котором один из охотников за бивнями пробует замерзшее мясо.

Если вам понравилась статья, поделитесь ей в соцсетях! ;-)

У остромордых лягушек (Rana arvalis) разгар брачного сезона. Их крики слышны за несколько десятков метров. Известны тем, что самцы на время брачного периода становятся голубыми или даже насыщенно синими! Это один из самых обычных видов лягушек Евразии, распространенный от Западной Европы до Центральной Сибири.

На первой фотке самец и самка в амплексусе - так называются их брачные "объятия" (настоящей копуляции у лягушек нет, оплодотворение наружное).

Нижегородская область, 12.04.24

Сезонность природных явлений - важнейшая характеристика экосистемы. Она определяет многие процессы, происходящие с той или иной группой животных. Как известно, многие птицы в течение года мигрируют на места гнездования и обратно на зимовку, - приблизительно половина из известных науке почти 11 000 видов птиц являются перелетными. Все мигрирующие виды можно разделить на несколько групп, связанных с дальностью перемещений - от тех, что перемещаются на небольшие расстояния (например, многие высокогорные виды в определенный момент года спускаются ниже) до дальних мигрантов, рекордсменом среди которых является полярная крачка, преодолевающая за год более 70 000 км!

Любая миграция сопряжена с опасностью и риском - птицам грозит истощение, смерть от хищников или болезней. Им предстоит дальний путь; причем птицы, родившиеся в этом году, летят на зимовку впервые, часто без "взрослых".

Но из года в год птицы все же предпринимают перелеты. Зачем они это делают?

Основная причина, которая заставляет многих птиц мигрировать - привязанность к кормовым ресурсам. С наступлением осени многие птицы лишаются своего корма - насекомых, мелких позвоночных и т.д. Зимой прокормиться могут и вовсе немногие: из насекомоядных - лишь те, кто способен перейти на растительную пищу (например, синицы), из хищников - ястребы и многие совы, которые научились добывать пищу в суровых условиях. Остальные птицы вынуждены улетать туда, где этот самый важный ресурс есть в достатке.

Но почему бы им не остаться в теплых странах для размножения?

Можно представить, что все перелетные птицы вдруг предпочли остаться, чтобы загнездиться в субтропиках и тропиках. В этом случае первая проблема, с которой они столкнутся - банальный недостаток территории для обустройства гнезда всех и каждого. Огромная масса гнездящихся птиц быстро уничтожит всех насекомых и других мелких животных, выкармливая птенцов. Скорее всего, на всех птенцов и все циклы размножения корма не хватит, что напрямую повлияет на успешность размножения. Большие скопления птиц спровоцируют вспышки болезней и массовое развитие паразитов в колониях. Многочисленные хищники не будут иметь проблем с добычей пищи. Все эти причины, естественно, не приведут к формированию здоровой экосистемы. Такой несколько дилетантский взгляд в стиле "если бы" может прояснить, почему птицы не остаются, но не объясняет, что привело к тому, что каждый год они мигрируют.

Как же возникла миграция?

Долгое время основной гипотезой была идея все более дальнего расселения птиц из тропиков. Как известно, почти все птицы склонны к кочевкам; даже самые консервативные в этом отношении виды при недостатке корма перемещаются на некоторое расстояние. Молодые птицы часто перемещаются на значительные расстояния после распада выводков, оказываясь иногда на несвойственных для своего вида территориях (например, залеты фламинго в среднюю полосу) - этакий способ расселения вида. Птицы могли распределяться по подходящим свободным территориям к северу и экологическим нишам, спасаясь как от жаркого климата, так и от хищников. Избегая конкуренции, многие особи также селились все севернее. Здесь, кроме того, световой день длиннее, что позволяло выкормить больше птенцов, то есть успешность размножения была выше.

На определенных широтах смена времен года и, соответственно, условий обитания, происходит гораздо резче, чем у экватора. Поэтому те птицы, которые осваивали весенний и летний север с его обилием корма в это время, с наступлением осени вынуждены были откочевывать обратно на юг.

На север они "убегали" также от хищников - чем ближе к краю ареала, тем меньше специализированных охотников, которые сосредоточены обычно как раз в местах наибольшего скопления потенциальной добычи.

Со временем некоторые виды, перебравшиеся гнездиться на север, лишились южных популяций (например, североамериканские мухоловки), но "по старой памяти" возвращаются зимовать в Южную Америку, где жили их предки. Другой интересный пример - обыкновенная каменка (Oenanthe oenanthe). Это птица размером с воробья, которая распространена почти по всей Евразии, а также на Аляске и кое-где на севере Атлантики. Любопытно, что все каменки летят на зимовку в одно место - в центральную Африку (это самый дальний мигрант из воробьинообразных). Изначально евроазиатский вид, он перебрался в Северную Америку в период отступления ледника, но так и не нашел себе места для зимовки поближе - каменки из Аляски летят через всю Сибирь в Африку.

Другой пример - печально известный дубровник (Emberiza aureola), который, являясь изначально азиатским видом, происходящим из восточной Азии, через Сибирь распространился до севера европейской части России по подходящим местообитаниям (пойменным лугам). Зимовать возвращается в Китай (поэтому и к нам прилетает поздно - в начале июня). Известен печально - потому что на большей части этой огромной территории дубровник исчез в связи с гибелью на зимовках в Китае - там его употребляют в пищу (подробнее здесь).

Долгое время гипотеза происхождения миграции "из тропиков на север" была основной; к тому же, она подтверждалась конкретными примерами.

Несколько лет назад группа ученых под руководством Бенджамина Вингера, профессора Мичиганского университета, решили провести более детальное исследование судьбы более 800 видов певчих птиц. Рассматривалось две теории происхождения миграций: "южного дома" и "северного дома". Первый вариант - рассмотренный нами выше, когда птицы постепенно расселялись на север в поисках ресурсов и спасаясь от хищников и конкуренции, но с наступлением неблагоприятных условий возвращались на юг. Второй - противоположный: миграция возникла у северных видов, которые в поисках корма перемещались южнее, но к весне возвращались на гнездовые территории, как раз к периоду появления кормового ресурса.

Выяснилось, что чаще всего склонность к перемещениям и миграциям возникала у птиц "северного дома", а не южного. То есть северные виды перемещались на зимовку все южнее, а весной возвращались на места гнездования. Кроме того, обнаружилось, что некоторые тропические виды произошли от северных, которые утратили свои черты мигрантов.

Кстати, миграции могут участвовать в образовании новых видов. Пока неизвестно, по каким причинам птицы утрачивают склонность к миграциям, но иногда отдельные группы перелетных птиц останавливаются на промежуточных территориях, часто на островах и образуют в этом месте устойчивую популяцию. Дальнейшая изоляция приводит к образованию нового вида. Конкретный пример - галапагосский канюк (Buteo galapagoensis), единственный хищник Галапагосских островов. Генетические исследования показали, что этот вид отделился от канюка Свенсона (Buteo swainsoni) в результате того, что часть птиц "осела" на островах сотни тысяч лет назад.

Вопрос происхождения и природа птичьих миграций очень сложный, многогранный и во многом еще малопонятный. На миграционное поведение птиц, по-видимому, оказывает влияние очень много факторов, и часто оно представляется очень гибким. Например, известно, что некоторые птицы могут никуда не улетать даже из мест с суровой зимой при наличии доступного корма: вспомните уток в городском парке в незамерзающем канале, подкармливаемых людьми. Или грачей, которые часто остаются зимовать вместе с воронами, питаясь на помойках. На фермах и скотных дворах остаются зимовать овсянки (за что и получили свое название) - птицам не страшен холод, если есть корм. Примеров масса. Есть дальние и ближние мигранты, виды, которые всегда покидают места гнездования и те, которые практически никогда этого не делают. В зависимости от новых обстоятельств конкретного сезона поведение некоторых птиц может меняться. Такая гибкость и способность к адаптации позволила этим высшим позвоночным покорить всю планету.

Автор - Сергей Баранов, Телеграм-канал @birds_n_roll. При копировании любой части статьи ссылка обязательна.

Крачка размером со скворца, которая так и называется - малая крачка (Sternula albifrons). Гнездится в Европе, европейской части России, в западной Азии и на юго-востоке Евразии на песчаных пляжах и отмелях. Во многих местах стала редкой из-за разрушения среды обитания, а некогда была очень многочисленной птицей.

Зимовать летают в страны Юго-Восточной Азии и в Австралию. В Таиланде я этих и сфоткал. Это намного безопаснее, чем фоткать на гнездовых колониях: эти птицы - одни из самых отважных, нападают даже на человека, если приблизиться к гнездам.

Дело было в нацпарке Кхао Яй - одном из крупнейших нацпарков Таиланда. Здесь хорошо развита сеть пеших маршрутов и кемпингов, в последних есть душевые и туалеты, поэтому мы решили жить в палатках - это дешево и удобно. Какие-то площадки для кемпинга оборудованы электропастухом, - и животные не проникают к палаткам.

Но в нашем кемпинге между дикой природой и палатками стоял лишь страх животных перед людьми, который, однако, некоторым видам уже давно был неведом. Здесь спокойно разгуливали группы индийских замбаров (Rusa unicolor) - крупных южноазиатских оленей и банды свинохвостых макаков (Macaca leonina); ночью приходили малайские дикобразы (Hystrix brachyura); некоторые виды цапель и других птиц привыкли к людям, - так что наблюдать за природой можно было даже на территории лагеря.

..Каждое утро мы экскурсировали по маршрутам, пока наши палатки со всеми личными вещами оставались в кемпинге без присмотра. Однажды мы вернулись в лагерь и обнаружили, что тамбуры и сами палатки расстегнуты, а пакет с продуктами разорван. Пережеванные обертки от "роллтонов" и других продуктов валялись вокруг. Но то были не обезьяны.

Индийские замбары, как я уже писал, свободно бродят здесь между палаток. Иногда воруют еду. Представьте, что олени своими большими мордами умудрились аккуратно открыть палатку, не повредив ее!

Но настоящее нападение ОПГ из приматов окрестных лесов произошло через несколько дней. Мы даже не были на маршруте - ушли обедать в столовую в паре сотен метров от палаток. В моей палатке осталась в том числе вся техника. Нас не было всего пару часов...

Представьте, что вы подходите к своей палатке, а она не открыта, - она разорвана. Порван тент, проделана дыра во внутренней палатке. Все, что открывается - открыто. Все, что высыпается/проливается - на дне палатки. Шампуни, кофе, таблетки - все перемешано и размазано.

..Я сразу бросился проверять фоторюкзак. Он был расстегнут... Но шерстяные гопники, к счастью, не тронули его содержимое - искали то, что можно съесть. Они вскрыли все оставшиеся пакеты с едой, сожрали какие-то таблетки, пожевали мыло. Интересно, что они отлично справлялись со всеми молниями, но молнии наших палаток будто даже не пытались расстегнуть.

Когда мы все прибрали и кое-как заклеили палатки, стали думать. Оставалось жить здесь несколько дней, и набег мог повториться. Мы все так же ходили на маршруты, а в свободное время старались держать вахту. В визит-центре нам выдали рогатку (в первый день мы только ухмыльнулись, увидев у администрации). При одном только ее виде все макаки с верещанием уносились в лес. Но они всегда наблюдали... И при случае атаковали другие палатки - мы видели последствия. Но нас они больше не донимали. Северные свинохвостые макаки живут довольно большими группами. Это очень ловкие, сообразительные и иногда агрессивные животные. Так что однажды, когда я возвращался с маршрута и увидел эту картину, мне стало не по себе.

Однако, кажется, им было все равно на проходящего мимо на двух ногах примата, который то и дело останавливался и зачем-то направлял на них странную штуку, которая временами щелкала у него в руках...